Падение вверх. Хранитель

Глава 16. Возлюби врага своего

Меня всесильем при рожденьи Господь Бог отравил,

А я страдаю, как последний дурак.

Я умираю в пустоте неразделённой любви,

Я жду тебя, о мой возлюбленный враг!

 

Канцлер Ги, "Единственный враг"

 

 

 

 

Тим ничего не понимал. Решительно. А Дина, пользуясь этим, усадила его на диван, по-хозяйски погасила верхний свет и зажгла все остальные приборы - торшер, светильники, все до одного бра и вещь совершенно дикого вида, принадлежащую Иде - конструкцию, состоящую из подставки с кнопкой и комка длинных светящихся синим не то ниток, не то проводов, которые напоминали начитанному Тиму реснички инфузории. Мохнатая конструкция была похожа на чирлидерский помпон, Ида величала её "чудо-штукой" и включала редко. "Помпон" торчал в углу на тумбе, угрожающе помахивая длинными "ресничками" при малейшем дуновении ветра, подставка пылилась. Тима "чудо-штука" бесила, Иделию, наоборот, успокаивала.

Дину уродский "помпон" привёл в восторг. Сначала она долго шерудила "реснички" рукой, словно это был не светильник, а кудлатая собака, а когда "чудо-штука" вспыхнула ровным синим светом, девушка пробормотала "Красотища!". Тим улыбнулся. Странно, но "помпон" его раздражал уже чуть меньше.

- Мне нужно, наверное, с тобой поговорить,- решила Дина, когда комната, а заодно и большая часть сознания Тима окончательно утонули в синеватом сумраке, запахе приторных Дининых духов и аромате мокрого снега, который она притащила с улицы. "Это конец,- тоскливо подумал Тим, усаживаясь поудобнее,- Я пропал. Вот так, оказывается, пропадают ангелы. Дальше - срезанные крылья, свержение, бездна, забытье."

- Ты мой самый страшный враг,- невольно произнёс он вслух.

Это был его последний шанс. Шанс на то, что девушка опомнится, одумается, обидется, разрыдается и наконец уйдёт. Навсегда. Из его квартиры, из его жизни, из его вечности. На-всег-да! И всё будет хорошо. И все будут спасены. Тим - от падения, Дина - от смерти, Виктор - от безумия, Ида - от лишней головной боли, Вэл - от искушения, Юлька - от угрызений совести... Если бы Дина отреагировала адекватно...

Ида однажды, Тим не помнил, по какому поводу, брякнула: "Адекват - не наш формат!", и в этом плане Дина с ангелом была более чем солидарна.

- Я знаю.

Она знает! Она знает и всё равно мучает его! И его, и себя! Одним своим существованием.

Поздравляя кого-нибудь, люди часто произносят идиотскую фразу: "Спасибо, что ты есть". Ида, услышав подобное, всегда вполголоса издевательски заканчивала: "И пить!". Ангелы дружно не понимали, как можно благодарить за то, что человек просто существует? Ладно бы поблагодарить его родителей, по крайней мере, понятно, за что. Праздник дня рождения по этим же причинам представлялся ангелам нелогичным. Отчего-то Тим вспомнил об этом и вдруг поймал себя на мысли, что благодарить за существование Дины нужно Юлю, и благодарить немедленно, и именно ему.

- Как вы поступаете с врагами?

Неожиданный, хотя вполне логичный вопрос вверг Тима в ужас, очевидность ответа, пронесшегося в голове ангела, поражала простотой. Всё мигом встало на свои места, от подобного сальто Тима даже слегка замутило. А Дина продолжала вопросительно смотреть на него, он не сразу понял, что ответил ей про себя. Собрав последние силы, Тим выговорил это вслух:

- Возлюбляем.

Дина молча улыбалась.

 

 

 

* * *

 

 

 

Крис пил. Было стыдно, тошно и невкусно, но ангел упрямо верил, что раз люди пользуются этим примитивным и сомнительным способом, чтобы заглушить тоску, то и ему рано или поздно поможет. Правда, смущало то, что на радостях, для поднятия настроения люди тоже пьют... Эта загадка человеческого менталитета и алкоголя не давала Крису покоя. А ещё не давало покоя то, вкус чего Серому ангелу давно хотелось ощутить. Дурацкое, почти детское желание, стабильно накрывавшее Кристиана пару раз в столетие, на этот раз оказалось трудновыносимым. Уговаривая себя, что, скорее всего, оно того не стоит, и ему, Крису, может, ещё и не понравится, ангел с сожалением подумал о Владе. На что он надеялся? Ожидать, что между двумя Сомневающимися ангелами Девятого чина вдруг возникнет по определению чуждое обоим чувство, было так же нелепо, как надеяться, что две морские свинки произведут на свет жирафа. Это был случай, когда одного желания на самом деле мало. Почему-то уговорить себя, что любить он просто не умеет, как люди не умеют дышать под водой, тоже не получалось. Люди ведь изобрели какие-то скафандры... Тьфу!

В тысячный раз мысли скатились в какие-то глупости. Крис сделал ещё один глоток прямо из бутылки и наконец заинтересовался, что это такое он пьёт. Оказалось, коньяк. Довольно скверный, на вкус противный. Крис брезгливо отодвинул бутылку. Надо завязывать, раз пользы от этого никакой. А ещё тянуло поговорить с кем-нибудь. Хотя говорить было, по-хорошему, не о чем. И не с кем. Разве что с отцом. Но Криса терзало смутное ощущение, что отца уже лет пятьсот как нет в живых. Хотя не факт. Но всё равно, они договорились никогда больше не встречаться, невзирая на всякие сантименты. Оба слишком хорошо осознавали своё предназначение.

Крис был очень благодарен отцу. За всё. За то, что, оставив их с матерью вскоре после того, как Кристиан появился на свет, никогда не давал мальчику забыть о том, что у него есть отец, навещая его так часто, как мог. За то, что в день пятнадцатилетия Криса рассказал, кто они на самом деле, и почему мать отличается от них. За то, что грамотно и своевременно подал сыну информацию, которой тому суждено было владеть. За то, что дал ему право выбора.



Отредактировано: 25.01.2020