Памятная ночь за потоком Кедрон.

Часть 2.

9. Арест (окончание).
В наступившей тишине только слышно, как листья опадают на землю шелестящим водопадом.
Лонгин медленно поднимается на дрожащие ноги и оглядывается по сторонам. Темно и пусто. Вокруг и под ногами песок, обломки мрамора, да шелестящие листья, вперемешку с клубами оседающей пыли. Нет ни обелисков, ни могильных плит, ни солдат.
- Именем Императора! - кричит Лонгин и, оглушенный, почти не слышит своего крика. Так и не дождавшись отзыва, он бредет, сам не зная куда.
Зацепившись за что-то ногой, Лонгин находит один из погасших факелов.  Два удара кресалом,  и вот становится светлее. Но и в мерцании пламени он видит все то же - песок, мраморную крошку, да опавшие листья.
- Именем Императора! - как заклинание, снова и снова кричит Лонгин и, о чудо!, видит, как песок вокруг  начинает шевелиться и, будто мертвецы из могилы, из-под него появляются два его солдата. С ног до головы перемазанные грязью и кровью, они, один бредет, другой ползет, на голос своего командира.
Лонгин идет дальше, и все новые воины восстают из песка, заслышав его голос. Отряд растет, но попадаются им на пути несколько тел, которым уж не подняться вовек.
Медленно, но верно, отряд приближается к эпицентру разрушений. Здесь вообще пусто - кладбище стерто с лица земли. Лишь стоят невредимыми 4 камня внутреннего круга, да догорает еле заметной искоркой последний огарок свечи из, возможно, черного воска.
Чем ближе к могиле, в которую канули Иккар и Заклинатель, тем больше отстают солдаты от своего командира. К краю Ладит подходит один. Он светит себе факелом, заглядывая в провал, и тут же с испугом отпрыгивает. Его солдаты пятятся, готовые припустить наутек, но в этот момент из провала медленно появляется Иккар.
Его шатает. Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, он садится прямо на землю. Рядом с собой он ставит заплечный мешок.
Отняв у одного из солдат флягу, Лонгин подходит и молча протягивает ее Иккар. Тот внимательно ее осматривает и только после этого жадно открывает пробку, но не пьет, а, смочив вином ладонь, яростно вытирает ею свое лицо, в особенности губы. Наконец, припав к горлышку, Иккар делает несколько больших глотков и, поморщившись, возвращает флягу Лонгину.
- Вино - дрянь, кислятина, - хрипло говорит он.
- Дареному коню..., - пожимает плечами Лонгин и в свою очередь припадает к горлышку.
- Можешь забирать его, - кивает Иккар в сторону могилы. Лонгин давится вином, кашляет и спрашивает севшим  голосом:
- Так он живой?
- Да что ему сделается, - устало машет рукой Иккар. Кровь из рассеченной брови заливает ему левый глаз, и он, то и дело вытирает ее рукавом.
По безмолвной команде Лонгина двое солдат осторожно спускаются вниз по ступеням. Еще один подходит к Иккару и протягивает ему флягу, запечатанную медной пробкой.
- Твоя?
- Моя, - кивает Иккар, и взяв ее, осматривает пробку.
- О, теперь твоего вина попробуем, - протягивает руку Лонгин: - Мое ругал,
давай теперь - хвались своим.
- Это не вино, - отводит его руку Иккар и прячет флягу за пазуху.
Лонгин неодобрительно качает головой, а солдат, принесший находку, презрительно сплевывает.
В это время выводят наружу того, кто был раньше Заклинателем. Точнее - выносят, держа подмышки. От былого величия не осталось ничего. Его прежде белый балахон в крови и могильном прахе теперь - просто грязные лохмотья. Голова Заклинателя, тоже окровавленная, безвольно мотается в такт движения солдат. Но, не смотря на это, он в сознании и, даже пытается иногда отталкиваться от земли ногами.
- Осанна, - говорит ему Иккар, когда его проводят мимо, и с кривой улыбкой
наблюдает, как бывший Заклинатель, вздрагивает всем телом, после чего, с трудом подняв голову, бросает на него взгляд, полный страха и ненависти.
- Отвести к пленным, - командует Лонгин и тут же спрашивает, вспомнив: - Кто-нибудь видел Малха?
В ответ он слышит, что Малха никто не видел, и это заставляет его нахмуриться,
- Начальству придумаешь, что сказать? - спрашивает его Иккар. Он уже встал и прилаживает мешок за спиной.
Лонгин рассеянно кивает.
- Скажу - разбойников ловили, - говорит он, думая о чем-то своем: - И поймали, - он кивает на испуганного человека в лохмотьях: - По крайней мере, одного.
В это время откуда-то из темноты появляется еще один солдат. Он идет, спотыкаясь, лицо его расцарапано и в ссадинах, а от левого уха стекает по щеке кровавая дорожка.
- Малх? - узнает его Лонгин: - Ты где был? И где пленные?
В ответ солдат опускает голову и разводит руками.
- Сбежали?! - ярится Лонгин: - Ах ты дерьмо ослиное! Да ты знаешь, что я с тобой за это сделаю?!
Малх пытается что-то сказать, но Лонгин не дает ему и рта раскрыть:
- Молчать! Да ты у меня сгниешь на уборке нужников, я тебя...
Его гневную тираду прерывает похлопывание по плечу.
- Мы в расчете? - спрашивает Иккар: - Я думаю, денег, которые здесь рассыпаны, хватит, чтобы с лихвой оплатить ваши труды.
- А? - переспрашивает Лонгин: - Что?
- Пойду я, - говорит Иккар: - Пора. Бывай, Лонгин.
С этими словами он поворачивается и, хромая, идет в ту сторону, где по его прикидкам должна начинаться тропинка, ведущая к мосту через Кедрон. Лонгин смотрит, как уходит Иккар, и ему кажется, что он видит, как из дырки его в заплечном мешке струится голубоватое свечение.
- Полезная штука, - говорит Лонгину один из ветеранов, который тоже провожает взглядом Иккара: - Крепостную стену в два счета... Да что стену...
- Малх, - зовет Лонгин после секундного колебания, и, когда тот с опаской подходит, спрашивает вкрадчивым голосом: - Хочешь искупить свою вину?

10. Иккар и его визитеры.
Вопреки предположениям Лонгина, Иккар не пошел к мосту. Отойдя примерно с полумилю от кладбища, он сошел с тропы и углубился в дикую часть Гефсиманского сада. Там он некоторое время бродил среди зарослей дикого тамарикса и кустообразных смоковниц, пока не нашел небольшую поляну, где и начал свои приготовления. В отличие от Заклинателя, у него все было гораздо проще, и процедура заняла не более десяти минут.
Закончив, он возжег в небольшой глиняной чашке, установленной в центре рунического круга, пряную смесь, которая тут же занялась, пуская в темное небо душистый дым, после чего встал в подобающую позу и произнес нужный набор словосочетаний. Вот и все. Далее следовало ждать, что Иккар и принялся делать, сидя спиной к древнему ясеню, возвышавшемуся в центре поляны.
Ночь подходила к концу. Еще не светало, но темнота уже начала становиться будто более прозрачной и не такой обволакивающей, как это бывает незадолго до предрассветных сумерек.
Со стороны казалось, что Иккар заснул. Малх, который все это время крался за ним следом, видимо, так и подумал. Поэтому, наверное, он и решился покинуть свой наблюдательный пункт за кустом шиповника на краю поляны, с тем, чтобы приблизиться к Иккару и выполнить задание, которое ему дал Лонгин.
Крадучись, шаг за шагом, приближаясь справа и сзади к неподвижно сидевшему человеку, Малх, сначала соблюдал крайнюю осторожность, но, под конец, расслабился, и последние метры преодолевал почти в полный рост.
Он даже не заметил движения Иккара. Что-то мелькнуло у того в руках, Малху обожгло правое ухо, и он, к своему ужасу, почувствовал, что... Малх потрогал рукой и завыл от боли и страха. Вместо правового уха у него теперь был липкий от крови обрубок.  А в руках у «человека-кинжала» неизвестно откуда появился еще один метательный нож.
- Пошел вон, - не поворачивая головы, процедил он, и Малх, воя и всхлипывая, бросился бежать. Какое-то время   было слышно, как на его пути трещат кусты, но потом шум затих в отдалении, и Иккар продолжил свое неподвижное ожидание.
Прошло немного времени, и он услышал новые шаги, но уже не за спиной - новый визитер не пытался подобраться к нему незамеченным. Кусты прямо напротив Иккара раздвинулись, и вновь пришедший остановился по ту сторону поляны, ни сколько не прячась.
- Я недооценил тебя Иккар. Я думал ты простой прощелыга, который решил нашими
руками «надуть» собрата по цеху. Я ошибался, -  сказал  пришелец.
- А я переоценил тебя, Лонгин, - ответил Иккар: - Мне казалось, что слово чести не пустой для тебя звук.
- Но ты ведь тоже обманул меня. Ты ведь знал, что это будет не просто ночная прогулка. Если бы ты предупредил нас...
- Вы бы не пошли, - перебил его Иккар.
- Может быть, - после паузы кивнул Лонгин: - Но все равно - ты обманул меня, и теперь трое моих людей мертвы.
- Верь мне, Лонгин, они погибли не зря. Сила, которая сегодня чуть не вырвалась на волю, пожала бы жатву в сотни тысяч раз большую.
-  Скажи еще, что теперь она в надежных руках, - криво усмехнулся Лонгин.
- Нет, но скоро - будет.
- Как? Ты намерен эту штуку  кому-то передать?
- Именно так.
- Кому же?
- Останься и сам увидишь, - пожал плечами Иккар.
- Не боишься, что я приму твое предложение?
- Бояться надо тебе.
Лонгин для вида поколебался, а потом махнул рукой:
- Ладно, так и быть. Рискну.
Он пошел было к Иккару, но в руках того блеснул нож.
- Не так прытко. Пожалуй, близко ко мне подходить не стоит.
- Боишься меня? - с долей самодовольства спросил Лонгин, останавливаясь.
- Есть такое дело, - не стесняясь, подтвердил Иккар.
- Ну ладно, - Лонгин сел прямо на траву, скрестив ноги: - Так кого мы ждем?
- Увидишь, - коротко ответил Иккар.
- И долго ждать?
- Я думаю, что уже нет.
- Мы могли бы скрасить ожидание беседой, - предложил Лонгин, устраиваясь поудобнее и положив руки на колени: - Расскажи, например про  штуку, из-за которой, как я понимаю, ты и затеял всю эту заваруху, и которая лежит теперь у тебя в мешке.
- Ну, слушай, если тебе так интересно - неожиданно легко согласился Иккар и начал свой рассказ: - Эта... вещь очень древняя. У нее много имен, но больше всего, как мне кажется, ей подходит - Корона Иллаватара. По преданию, ее носил один из богов в дни Сотворения. Позже она попала каким-то образом (есть разные версии) к людям.
В незапамятные времена, на Земле велись разрушительнейшие войны, и некоторые, не без участия Короны. Так, один властитель с ее помощью стер с лица земли целый остров в океане, а другой, в одиночку, уничтожил многотысячное войско. Так что благодари небеса - сегодня ты не испытал и сотой доли заключенной в ней силы.
В конце концов, нашлись умные люди, решившие избавить человечество от столь грозного оружия. Великий король-чародей Золо спрятал Корону и так заколдовал свой клад, что она была утеряна на несколько тысяч лет, а многие считали, что и вовсе - сгинула.
Но  сегодня  один  одаренный  колдун  вскрыл тайник и снова явил Корону Иллаватара на свет Божий. Вот собственно и все.
- А этому колдуну, как ты его называешь, она зачем понадобилась? - спросил Лонгин:
  -  Неужели власти над миром возжаждал?
- Не понимаю твоего ехидного тона, - сказал Иккар: - Почему бы, собственно, и нет? Хотя, конечно, в одиночку, даже с таким оружием, он бы ничего не добился. Но он мог бы предложить свои услуги заинтересованным сторонам, благо, в нынешние времена мы не страдаем от их недостатка. Синедрион, Худой Нос, Император ваш, наконец... Он долгие годы собирал сведенья о Короне, и узнал о ней больше, чем кто-либо из живущих. И уж конечно, он отлично знал, как с ней обращаться...
- А ты знаешь?
- Мне это ни к чему.
- Кстати, а ты каким боком во всей этой истории? Власти тебе не надо, денег, как я заметил, тоже. Зачем же ты влез в эту историю?
- Ты будешь смеяться, но я очень люблю свою несчастную страну и желаю ей только добра. А если выпустить на волю это, - Иккар похлопал по мешку: - гражданская война вспыхнет с новой силой, и не только от северных провинций, от всего побережья камня на камне не останется.
- Как благородно!  Да ты патриот! - патетично воскликнул Лонгин, и, уже совсем другим голосом продолжил: - Только что-то мне в твое бескорыстие не верится. За свою жизнь я не раз убеждался, что за красивыми словами всегда скрывается вполне приземленный шкурный интерес. Есть он и у тебя, я уверен.
- Думай как хочешь, - махнул рукой Иккар: - Твое право.
- Ты хоть покажи мне эту Корону. А то я так и не разглядел ее толком, - попросил Лонгин.
- Вот сейчас он на тебя и бросится, - прокомментировал его просьбу приятный баритон откуда-то сверху; - Как только ты полезешь в сумку.
Лонгин, как ужаленный, вскочил на ноги:
- Кто здесь?
- Справа и слева подобрались солдаты и ждут только его сигнала. А он не спешил, так как хотел выяснить, умеешь ли ты обращаться с этой штукой, - невозмутимо продолжил голос.
Лонгин вытащил меч из ножен и вертел головой, в поисках неведомого противника.
- Кто здесь? выходи! В последний раз предупреждаю...
И тут как пелена упала с его глаз, и он увидел, что  на толстой ветке дерева, по которым расположился Иккар, сидит некто. Этот некто болтал свешенными вниз ногами и курил длинную трубку, пуская дым кольцами. О возрасте его судить было трудно, что же касается одежды, то, казалось, ее составляли только облегающее трико черного цвета, да такой же черный плащ, который, неизвестно каким образом, был закреплен у него на плечах.
- Убери своих головорезов, - то ли просто так сказал, то ли приказал обладатель приятного баритона Лонгину, и, видя, что тот мешкает, пытаясь оценить обстановку, добавил:
- Я не повторяю дважды.
Не смотря на то, что сидевший на ветке в целом выглядел, как человек, что-то в нем, какие-то едва уловимые детали, подсказали Ланиту, что перед ним существо иного толка. Наверное, именно поэтому он махнул своим солдатам «отбой», хотя и понимал, что, подчиняясь этому, неизвестно кому, он роняет свой авторитет в глазах подчиненных.
- Убери их отсюда, - продолжило распоряжаться существо на дереве: - И приведи сюда того - с отрубленным ухом.
- Выходи строиться, - хрипло, но достаточно громко приказал Лонгин после секундного колебания. В ответ на его команду справа и слева затрещали кусты. Сам Лонгин направился к тропинке, в обход дерева, через кусты.
К тому моменту, как он на нее вышел, там уже собрались все его солдаты, пережившие ритуал на кладбище, плюс Заклинатель, неуверенно стоявший на ногах, абсолютно безвольный, но, на всякий случаи, со связанными за спиной руками.
-Малх, останешься со мной, — приказал Лонгин: - Остальные - шагом марш в казарму.
Солдаты, было, пошли, но Лонгин продолжил:
- Думаю никому не нужно объяснять, что этой ночью мы охотились за сектой фанатиков, которые сварили адское зелье и собирались с его помощью.., - он помолчал, прищелкивая пальцами, как бы помогая себе придумать замысел пострашнее: - О! - он поднял указательный палец: - Собирались с его помощью разрушить храм в столице, свалить это на нас и тем устроить резню и смуту. Если спросят откуда стало известно про подготовку, посылайте ко мне. Мол, у меня свои «стукачи» среди заговорщиков имеются... Так... А когда мы уже брали их, кто-то из них подпалил зелье, и оно взорвалось. Мы потеряли троих, заговорщиков всех порвало в клочья. Всех, кроме одного, которого мы и предъявим...
- А если этот, - один из солдат кивком указал на Заклинателя: - Расскажет, как было дело?
- Да кто ему поверит, - ухмыльнулся Лонгин: - Это во-первых. А во-вторых, ничего он не расскажет. Ихний Синедрион за волошбу с него шкуру спустит. А так, глядишь, отделается распятием.
Он засмеялся довольный своей шуткой, и солдаты нестройно подхватили его смех.
- Так, ладно, поржали и будет, - прервал их Лонгин и повторил команду: - В казарму - шагом марш.
Когда солдаты, уводя с собой Заклинателя, скрылись за поворотом, Лонгин коротко бросил стоявшему рядом Малху:
- За мной, - и первым пошел уже проторенной дорогой через кусты. Следом за ним, пошатываясь от потери крови, двинулся мертвенно бледный Малх. Тряпка, которую он прижимал к тому, что осталось у него от правого уха, была насквозь пропитана красным, и с нее то и дело капали то на землю, то Малху на одежду тягучие липкие капли.



#63138 в Фэнтези
#33521 в Проза
#1645 в Исторический роман

В тексте есть: магия

Отредактировано: 25.06.2017