Парабатай

))28((

— Кларисса! — Услышала я голос на краю сознания, и точно отнесла его к тембру Алека.
— Похоже, тебя зовут, сестренка.
Игнорируя внутреннюю дрожь, я делаю еще один глоток из дымящейся кружки с изображенными на ней котятами. Странно, что моя детская кружка делает на этой кухне, но удивляться чудесами здешних мест я перестаю.
— Подождут, — презрительно отмахнулась я рукой.
Пока еще не представляю, как посмотрю в его глаза. Вот тебе и война, Кларисса. Стоило увидеть всего один поцелуй, и ведь не факт что взаимный, как ты побежала с корабля как….
Как….
Понятно, как кто.
— Кларисса?
Поднимаю голову от стола и смотрю в глаза брата.
— Если я не ошибаюсь, это ведь голос того мальчишки, парабатая Джейса?
Он даже не помнит его имени, и не удивительно Алек был для Себастьяна не ключевой фигурой.
— Да, его.
— Почему это мальчик зовет тебя?
Мальчик? Ну, разумеется, для такого разборчивого в жизни Себастьяна, Алек кажется мальчиком. Хотя если судить здраво они примерно ровесники.
— Он глава института, в котором я живу, — пытаюсь я объяснить, каким образом Александр Лайтвуд касается моей жизни.
— Кларисса, Кларисса, этим ты пошла не в нас с отцом явно, ложь тебе удалась лишь раз, когда я и был убит, — теряется, словно боится этими словами нанести мне вред, — извини.
Себастьян Моргенштерн не умел извиняться помню точно, а этот человек, что за столом передо мной приобрел столь нелегкое умение. Еще одна странность….
— Так как? Это тот парень, в которого ты влюбилась?
Как назло давлюсь глотком и закашливаюсь чайными листочками в горле.
— Нет, конечно, — и сама слышу, как жалко звучат мои оправдания.
— Значит он, странно, — Себастьян подпирает подбородок ладонью и с интересом изучает меня, — серьезно? Парабатай Джейса?
Даже из его уст это звучит как обвинение.
— Я же сказала что нет.
— Я не помню его имени, Кларисса, но я достаточно хорошо помню, что собой представлял этот мальчик, любимая.
С губ чуть не слетает вопрос — почему?
— Я не хочу обсуждать это, — мой четкий ответ.
— Он высокомерен, спесив и слишком привержен традициям. Даже его шашни с магом, рисковый поступок для подобной натуры, а уж отношения с дочкой Валентина и девушкой его БЫВШЕГО парабатая, сверх его возможностей. Смирись и перестань плакать по этому поводу.
— С чего ты взял, что ты можешь говорить со мной на эту тему?
Везет кружкой по столу и та издает противный донельзя звук.
— С того что я твой старший брат.
Аргумент, но не в нашем же случае.
— Ты потерял это право ровно в тот момент, когда…, —, а когда?
— Тебе нечего ответить, Кларисса. Точка отсчета моих грехов началась задолго до твоего рождения. Не пытайся упрекнуть меня в этом. Может я и не лучший из твоих советчиков, но я ведь попал в точку?
Болезненно морщусь. Да, что и не говори, а этот недочеловек озвучил мои собственные мысли. Может, пытается мне понравиться?
— Мне пора, — с неохотой поднимаюсь из-за стола, с Себастьяном я не могу чувствовать себя в безопасности, но и то к чему мне сейчас придется вернуться, радует меня не больше.
— Не смею вас задерживать, леди, — легкая усмешка. И вновь он так похож на Джейса а, следовательно, это еще одна черта Валентина, которую он передал своим сыновьям.
Мне нужно ему что-то сказать напоследок, но вместо этого ноги словно прирастают к полу, и я давлюсь потоком бессмысленных звуков. А ты ведь Клэри, можешь научить его откровенности. Научить его жить заново, по-другому. Что если никто до тебя просто не пытался сделать этого?
— Ты был прав, — смиренно смотрю в его, то ли человеческие, то ли демонические глаза. Помниться когда я пронзила его мечом, и он умирал, они приобрели более естественный оттенок, но сейчас вновь вернулись к прежнему цвету.
— Знаю. Ты достаточно страдала, сестра. Зачем теперь усложняешь свою жизнь?
— Ты вернешься, - я, как и он раньше указываю поднятым пальцем на потолок, — туда?
— А ты бы хотела?
Бред, но да. Я бы хотела.
Все тот же эгоизм вскипает в крови. Мама – Люк, Саймон — Иззи, Алек — Магнус. Я -?
— Да.
— Вернусь, любимая…. Сестра.