Парабатай

))34((

— Сейчас, потерпи, — поразительное качество лидера, но никто не заметил того что Александр Лайтвуд сильно ранен ровно до того момента, пока мы не переступили порог его комнаты, — сейчас, — оголяю участок кожи и уже собираюсь нанести руну, как он меня останавливает.
— Не здесь, здесь была…. Просто не здесь, Клэри.
Внутренне хлопаю себя по голове. И как я могла забыть, что именно на этом участке его кожи была раньше руна парабатаев. Закусив губу и сморгнув подступившие слезы, переношу метку на другое место.
— Знаешь, я впервые увидела тебя настоящим, в тот момент, когда она стиралась. Никто из нас бы не пережил этого, ты пережил. Джейс наша память то, что вот здесь, — я опускаю его ладонь на свое сердце, повторяя этот жест и эти слова в миллионный раз —, но не стоит так тщательно пытаться воскресить призраков прошлого. Его нет, и может быть….
— Твой брат на него похож. Не тот демон, что работал на Валентина, а именно твой брат. Один в один, только с разницей почти в двадцать лет. Джейс попал в институт колким, отстраненным и настроенным так враждебно. И да, мне было с этим проще справиться, когда сам был ребенком, а что делать теперь?
Я пожимаю плечами.
— Мы с Саймоном всегда были друг у друга. Тема проблемных братьев меня никак не касалась.
— Да уж.
Комната погружается в тишину и даже так мне приятнее, чем находится через стену от него. Александр мой личный якорь фиксирующий меня за этот мир.
— Как думаешь, почему оружие примитивных?
— Я думаю это послание тебе. Или Саймону, что менее вероятно.
Ну, разумеется, я настолько значимая фигура в этой версии вселенной, что даже спустя месяцы после официального окончания войны, меня пытаются задеть.
— Валентин мертв, - я, перестав сопротивляться внутреннему порыву, сворачиваюсь клубочком у его раненого бока, — Себастьян для них мертв. Чего от меня можно еще хотеть?
Скорее ощущаю, чем слышу его глубокий натужный вдох сменяющийся моим выдохом. Это так привычно дышать в унисон.
— Фэйри умны как никто из нас, ты думаешь, много времени пройдет на анализ пополнения наших рядов? Твой брат, должен признать, в драке манерен и гениален. Из всех известных им выдающихся охотников он не походит ни на кого.
— И все же они пока не пришли к этому выводу. Почему я? Почему нож?
Крепкая ладонь ложиться мне на живот прижимая теснее.
— Давай ты перестанешь задавать столько вопросов и дашь нам выспаться?
Он не знает. Знал бы, ответил, а так просто пытается выглядеть храбрым. Как и каждый из нас. То качество, которому научили их в детстве, то качество, которым пытаюсь обзавестись я сама.
— Спокойной ночи, Алек.
Нажим руки усиливается.
— Нож бы попал в тебя.
Вдох.
Выдох.
Резкая смена темы заставляет сердце биться быстрее.
— Что?
— Нож бы попал в тебя, твой брат в последнюю секунду влепил нападавшему клинком меж глаз.
Где-то глубоко внутри я воспринимаю это как должное. Значит, там были тела, значит, я могла стать одним из трупов на прозябшем асфальте.
— Иззи бы сделала для тебя тоже, — даже не успеваю договорить фразу и чувствую, как он напрягается всем своим телом.
— Он смотрит на тебя абсолютно не так, как я на Иззи. И даже не так, как смотрел на тебя в свое время Саймон или даже Джейс. Ты для Себастьяна все. Весь его мир. И как только он поймет, что чувства не станут ответными, даже если он неожиданно будет хорошим, произойдет взрыв Клэри, и волной накроет всех нас. Институт и быть может, пошатнет мир Сумеречных. Вы на пару — адская смесь.
Хочу сказать, что не составляю пары с братом, что единственный человек, от которого я по-настоящему завишу, он сам, но понимаю, что сейчас не время.
— Что мне сделать?
Легкий смешок зарождается где-то между моими лопатками в его груди.
— Ничего. Это ведь ты.