Партия длиной в жизнь

Глава 2.

Всё-таки, заниматься любимым делом это ни с чем несравнимое удовольствие. Когда твоё хобби становится делом всей жизни, это можно считать настоящим подарком судьбы. Я с десяти лет знала, чем буду заниматься. Однажды увидев бильярд, стояла и заворожено наблюдала, как взрослые серьёзные дядьки сосредоточенно и очень умело закатывают шары в лунки длинной палкой – меня словно переклинило.  Меня, прячущуюся за колонной в бильярдной, заметил один из старожил клуба. Улыбаясь, поманил пальцем, а я и подошла. Бесстрашная была, от слова совсем. Помню, как Сашка тогда ругался, не найдя меня там, где оставил, пока ходил нам за мороженым – он бегал и искал, а я узнавала бильярд, правда, сначала только в теории. Узнала, что правильно будут не лунки, а лузы и не палка, а кий, но тогда я только кивала, не понимая, в чём разница, зато сейчас, слыша неправильное название, едва ли не в припадке бьюсь. Мне даже дали кий подержать – длинный, с красивым узором, для десятилетней девчонки оказался тяжеловатым. А шары и того тяжелее. Но, когда мне предложили обратить внимание на другую разновидность бильярда, с маленькими разноцветными шарами, огромными лузами и киями покороче, я наотрез отказалась. Я точно знала, что буду игроком именно в русский бильярд.

Так и стала дочерью полка бильярдного клуба “Седьмая луза”, где подавляющее число посетителей были мужчины. Под крыло меня взял тот самый старожил – все его называли дед Семён. Учил меня, показывал, рассказывал, говорил, за чьей игрой понаблюдать, чтобы поднабраться ещё больше опыта. Когда кто-то пытался подучить ещё чему-то – не препятствовал – всегда говорил: “Шурка, ты попробуй и так, и эдак, а потом сама и поймешь, чего тебе лучше подходит и чего результативнее”. После этой фразы отворачивался к шахматной доске, подмигивал Сашке, кивая на меня, и делал свой ход. А я слушала очередного “учителя”, выискивая в его речи необходимое.

А вот когда кто-то перегибал палку или начинал приставать ко мне – это когда я уже стала старше, и Сашки рядом не было – дед Семён брал свой кий и бил моего обидчика по шее. Я хоть и сама не промах, всегда могла за себя постоять, но не препятствовала, потому что: “Мужикам не обязательно знать про твои бойцовские качества, по крайней мере, пока есть, кому за тебя постоять. Ты красивая девчонка, вот ею и оставайся, гонор свой выуживай только при крайней необходимости, поняла?” – слова того же деда Семёна. Мудрый мужик, что уж тут скажешь.

Совсем немного потренировавшись, я уверилась в том, что обязательно открою свой клуб – даже рисовала его. Родители люто возненавидели бильярд, потому что не желали, чтобы их дочь “якшалась со всяким сбродом и занималась не пойми чем” и добавляли, что “настоящая леди никогда не стала бы распыляться на какое-то шарокатание”. Как же я тогда злилась, просто слов нет. И когда родители твердили, что их дочь должна стать врачом, юристом, инженером или педагогом, или чёрт ещё знает кем, но только не игроком в бильярд, я с истериками доказывала, что мне всего этого не надо. То, что это такой же спорт как, допустим, лёгкая атлетика, они слышать не хотели. Меня пробовали наказывать, водили к психологу… да чего только не делали, пытаясь “вправить мозги”, но не преуспели. Я продолжала твердо стоять на своем. Ещё немного посопротивлявшись, только, чтобы не потерять меня – я грозилась, что сбегу и они меня больше никогда не увидят – родители смирились с тем, что их дочь каждый день по нескольку часов, а на выходных и по целому дню, пропадала на тренировках.

Я училась и тренировалась для себя, участвовала в местных турнирах, затем стала частым гостем региональных соревнований, даже пробовала свои силы на чемпионатах России, а потом стала играть на деньги. Сначала ставки были не велики, но это длилось недолго – начала повышать их, чувствуя, что должна и могу выигрывать больше – и, только поступив в институт, я сразу открыла свой бильярдный клуб, именно на те деньги, которые выигрывала в коммерческих встречах. Только после этого родители поняли, что эти “отношения” у меня надолго. В кои-то веки они стали гордиться. Это не произносилось вслух, но от меня разве скроешь.

Но часто, приобретая одно, теряешь что-то другое. Вот я и потеряла Сашку. Он в то время исчез из поля зрения. Уехал. Точнее сказать, его уехали отсюда. Обещал, что вернется, но пока этого не случилось. Я наводила справки, искала его, но, несмотря на мои связи, попытки его найти до сих пор успехом не увенчались…

В дверь робко поскреблись, и следом за стуком показалась физиономия Стаса. Он посмотрел на моё задумчивое, ещё не свыкшееся, после воспоминаний, с реальностью лицо, и уже хотел тихо скрыться из виду, но я кивнула ему и Стас всё-таки решился.

– Сань, тут Дуплет пришёл. К тебе вести?

– Ага, Стас, давай его сюда.

Я пару раз хлопнула себя ладошками по лицу, лёгким движением “взбодрила” причёску и даже успела сделать глоток холодного чая с лимоном.

Дверь широко распахнулась, дав мне возможность узреть одного из лучших игроков нашего города – Витю Андреева. В бильярдных кругах его называли исключительно Дуплетом за неимоверную тягу к этому удару. За партию он мог сложить штук пять дуплетов и всё это под заказ. Андреев относительно маленького роста, весь какой-то куцый, с кривыми ногами, неопрятный. На лице, кроме следов давних и недавних возлияний, ссадины неясного происхождения – догадываюсь, что появились они вследствие общения с людьми, которым он задолжал немалые суммы – и рубцы от юношеских прыщей, хоть он уже перешагнул рубеж, когда ещё мог считаться юношей. В общем и целом, ничего общего с образчиками мужской красоты. Когда он весело гыкал, являя свету кривые зубы желтоватого оттенка, и чесал свою рыжую макушку, проходясь по мне масленым взглядом маленьких глаз, больше напоминающих бусинки, меня откровенно тошнило.