Паша и его друг - робот 3-Niti

Начало погружения или Диалог на облаках

О будущем не помню,
О прошлом не гадаю
И то, что будет завтра,
Вчерашним днём считаю.

Непрошенная радость,
Нежданное томленье -
Останутся за гранью
Безбрежности мгновенья.

Неужто нам не выйти
Из замкнутого круга,
Воинственная нежность,
Ласкающая вьюга?

(2 августа 2010 | Денис Бука No)

... Последнее время я часто вижу тебя грустной, что происходит в твоей голове?

– Да все как обычно, все как каждый день, только мне кажется, что у меня кто-то ворует время.

– Хм, ворует что? Ты это на что намекаешь? Это значит, что раз я общаюсь с тобой, пытаюсь вытягивать из дома хоть иногда - это я, значит, ворую твое время?

– Нет, милый, ну что ты, мне нравится проводить время с тобой, но его остается так мало...

Дни так быстро мелькают перед глазами, что ничего не удается запомнить в этом бесконечном стробоскопе. И если раньше это мелькание было похоже на то, что мимо тебя проезжает старинный трамвайчик с большими окнами, в каждое окошко которого удавалось заглянуть и кое-как рассмотреть, и запомнить пассажиров, то сейчас это скорее всего электричка, в которой если и удается что-то увидеть, то это только грустное лицо машиниста. И кажется, что, если машинист еще немного поднажмет, ему удастся добиться эффекта кинопроектора, и мелькание превратится в один единственный кадр.

– Мне кажется, что я понимаю, о чем ты говоришь. Помню, в детстве, когда родители водили меня в кинотеатр, я места себе не мог найти из-за ожидания последних секунд, отмеряемых секундной стрелкой отцовских часов, ползущей по циферблату. А сейчас, для меня примерно с той же скоростью движется минутная. И нет той детской непоседливости.

Да, что-то есть в твоей печали, пойду, прилягу, погрущу перед телевизором.

– Не получится, он сломался.

– Это как? Вот эта дырка в экране размером со сковородку называется, сломался?

– А как ты узнал о сковородке?

– Догадался. Но так оставлять телевизор нельзя, мне придется отнести его хладный труп и придать погребению в мусорном баке. Где бомжи-стервятники растащат его останки на куски драгоценных и цветных металлов.

–  Ну тогда и ноутбук прихвати с собой...

– Э... вот оно как. Ты, мать, горяча на расправу. Но так действительно стало больше свободного времени. Думаю, ты отвоевала у вечности пару часов в сутки. Интересно, что еще ты предпримешь в этой справедливой войне?

– Я, я сломала блендер.

– А он то чем тебе не угодил? Вроде до сих пор ваши миры абсолютно не пересекались.

– Ну ты помнишь то видео, на котором с помощью блендера телефон превращают в пыль?

– Хм... Значит, и сотовый вычеркиваем?

– Не издевайся, зато я теперь свободный человек. У меня появилось свободное время. Думаю, я теперь экономлю до пяти часов в сутки.

– Ну как тебе сказать, возвращаясь к предыдущему моему сравнению, где деноминация времени из минуты превратила в секунды, а часы в минуты. У тебя появилось 5 дополнительных минут каждый день.

– Как только пять минут? И что мне делать? Откуда вообще взялась эта деноминация времени?

– Ну, обычно объясняют это изменением восприятия времени разными возрастными группами. Для детей время тащится как черепаха, в юношеском возрасте время семенит как утка на прогулке, ну и дальше - быстрее... И с этим реально поделать ничего нельзя. Правда, существует альтернативное объяснение этому феномену. Для его понимания нужно иметь понятие об облачном вычислительном пространстве. Меняются технологии, меняются и способы обработки и хранения информации. Думаю, ты слышала о таких понятиях как: облачные вычисления, облачное хранилище. Точно сформулировать, что же это такое, не могут и сами его создатели, так как разработка и совершенствование всего этого активно продолжается. Но образно можно представить это так:

Существует огромный суперкомпьютер, подключенный к глобальной сети. И стоит такой «супермозг» очень дорого, поэтому чтобы окупить затраты на его строительство и эксплуатацию, необходимо загрузить его либо серьезными вычислительными задачами, результаты вычислений которых принесут большую прибыль, либо распродать способности этой машины шустро вычислять, по частям. Для этого в пространстве суперкомпьютера выделяются своего рода ячейки, похожие по своим параметрам на обычные компьютеры. У них есть оперативная и постоянная память, процессор и широкий канал подключения к сети. Все эти параметры покупателю выделяют исходя из собственных потребностей. И если для решения задач необходим более скоростной компьютер, он просто доплачивает за несколько дополнительных ядер своего виртуального компьютера. Если необходимо больше пространства, он платит за дополнительное место. Причем, все параметры в некотором объеме являются эластичными, и в случае пиковой нагрузки на процессор его мощность возрастает автоматически. Это весьма удобно и действует до тех пор, пока существует резерв в памяти и процессорах. Но как только размещаемые проекты займут все распределяемое пространство, и выделять будет больше нечего, добиться «эластичности» пространства можно будет либо наращиванием мощности суперкомпьютера, либо «воруя» вычислительные пространства у менее притязательных проектов.

И теперь представь себе, весь мир, люди и все что нас окружает, является результатом вычислительной деятельности некоего суперкомпьютера, назовем его - мегакомпьютером. Каждый человек, в котором является заказчиком определенного вычислительного пространства. Собственно, пока вычислительные мощности распределялись только между людьми, существовал большой резерв вычислительного пространства, но с появлением в нашем мире компьютеров и ростом их производительности - вычислительному пространству, выделяемому людям, пришлось значительно потесниться. Что бы появившийся дисбаланс был менее заметен для людей, мегакомпьютеру приходится создавать обманки, «пустые» циклы, подменяя результаты реальных вычислений растиражированными копиями. С этой целью в мире и существуют бесконечные сериалы, компьютерные игры, социальные сети. Эти заменители реальной жизни настолько ярки и привлекательны, что «заказчики» и не подозревают, что выделенное им вычислительное пространство нагло и безнаказанно воруется.