Пастух для крокодилов

Часть III. Глава 25

Глава двадцать пятая.

Посвященная созданию имиджа, обману зрителей,

а также прыжкам, ударам, синякам и ссадинам

   Маленький спортзал, человек на десять, никаких излишеств, вроде «груш», мешков, или макивар – четыре стены, да плетенные циновки на полу. Здесь не учат искусству единоборств, здесь проверяют имеющиеся навыки и обкатывают в спаррингах.

- Начнем с прозвища, - предложил круглощекий сайбанец, явно совмещающий обязанности организатора с имиджмейкером. -Публика обожает звучные имена и загадочные биографии!

- А чего тут думать, меня всегда Монахом звали. Не подойдет?

- Мона-ах? – сайбанец повертел это слово так и сяк, будто пробуя на вкус, затем озабоченная физиономия просветлела. -Пусть будет Кровавый Монах!

- Нет уж, я с такой кликухой на люди выйти постесняюсь. Просто Монах – звучит вполне загадочно.

- Вы так считаете? Пожалуй, у нас действительно развелось многовато «кровавых», «ужасных» и «смертоносных» - молодежь, в основном. Взрослому мужчине надлежит быть серьезнее, тут вы правы. Сделаем ставку на таинственность!

- Где ж ее взять?

- О-о, она проистекает из вашего прозвища! Все слышали про боевые искусства даосских монастырей, вроде Шаолиня, а вот Европа остается для многих здесь большой загадкой. Есть вещи, которые волнуют воображение: рыцарство, крестовые походы, инквизиция. Монастыри, наконец, скрытые в горах, где христианские монахи веками развивают и культивируют таинственные боевые приемы!

- Что-то я сомневаюсь, - хмыкнул Богдан, представив вышеописанную картину. - Если судить по фильмам, святые отцы в свободное от молений время ударяют всё больше по пиву, да вину! У них там целые подвалы имеются, набитые бочками. Хотя, если это нужно для имиджа…

- Это просто необходимо, - улыбнулся сайбанец. - На этом будет строиться ваша биография. Мальчик-сирота, родители погибли… ну, допустим, под лавиной в горах. Вас подобрали монахи, приютили, воспитывали, обучая своему стилю боя. Достигнув необходимого возраста, вы решили пройти особое испытание – отправиться в странствие по миру, чтобы бороться со злом и проповедовать. Наши бои нужны вам, чтобы заработать на пропитание, а затем следовать дальше, по избранному пути.

- В целом неплохо, - признал Богдан, подумав, что этакой «легенде» поверят даже сами европейцы, кроме, пожалуй настоящих монастырских людей. Человечество обожало сказки во все времена.

- Монашеское одеяние мы вам подберем сегодня же, на татами будете выходить с посохом, а перед началом боя произносить… ну, скажем, «Аве Мария»!

- Вообще-то я православный, - возразил Богдан без особой решимости, ибо в церкви за всю жизнь побывал пару раз, от силы.

- Как вы сказали?! – имиджмейкер вскинул брови. - Это греческая ветвь христианства, да? Что ж, так даже лучше – больше возможности для маневра. Загадочный человек чужой веры, непонятный как Востоку, так и Западу… вы знаете молитвы вашей Церкви?

- С этим сложнее, - почесал Богдан в затылке. - «Отче наш», разве что, хоть и с трудом.

- Прекрасно! Прочтете это на своем языке, осените себя крестным знаменем. Неплохо бы еще выбрить макушку, как делают монахи.

- Это называется «тонзура» и практикуется опять-таки у католиков. Меня лучше не уговаривайте!

- Ну что ж, вам виднее, - в глазах сайбанца отразились эмоции режиссера, которому актеры-бездари губят весь замысел. -Вам виднее, вы ведь родом из тех стран. На этом свою роль считаю исчерпанной, далее переходите в руки тренера.

   Новый персонаж оказался, скорее, еще одним имиджмейкером, призванным «поставить характерные приемы». Сухощавый мужик с неспешными манерами и внимательным взглядом попросил Богдана раздеться по пояс, охлопал, мышцы помял. Обойдя вокруг, толкнул в плечо, но из равновесия вывести не удалось. Улыбнулся, ободряюще кивнул – тут же мощный удар в живот. Пресс Богдан напрячь успел (привык не верить улыбкам), но пошатнулся ощутимо.

- А мне отвечать можно? – спросил простецки, на что тренер покачал головою:

- В тебе есть бойцовский дух и самоконтроль, это главное. Сколько раз можешь отжаться на руках? Попробуй.

   Богуславский попробовал. Сотню выжал – неплохо, учитывая, что месяц не тренировался. Потом попробовал поприседать. После, по просьбе того же тренера, на руки встал, побрел к дальнему концу зала и дошел почти…

- Санг! – сказал тренер, и бамбуковая занавеска взорвалась под броском быстрого тела. Первый удар снес Богдана на спину, пришлось кувыркнуться и встретить противника ногами. Тот отскочил, ощерился хищно.

- Стоп! – усмешка на губах тренера выражала явное одобрение. - Драться вам еще рано. Иди, Санг, готовься к вечеру.

   Гибкий как плеть человек сменил боевую стойку на вольную, поклонился почтительно тренеру, а Богдану кивнул коротко, сощурив без того узкие глаза. Исчез за занавеской столь же быстро, как и возник.