Печаль мадам Бенцони

Печаль мадам Бенцони

      Двад­цать чет­вёртое де­каб­ря, ка­нун свет­ло­го праз­дни­ка — Рож­дес­тва. С детс­тва люб­лю этот день — бо­гато на­ряжен­ная ель, вер­хушку ко­торой вен­ча­ет пя­тико­неч­ная звез­да, ми­га­ющие раз­ны­ми цве­тами ра­дуги гир­лянды, уви­ва­ющий ёл­ку шур­ша­щий дож­дик, раз­ве­шан­ные над жар­ко го­рящим и у­ют­но пот­рески­ва­ющим ка­мином нос­ки для по­дар­ков от доб­ро­го Па­пы Но­эля — у ан­гли­чан и аме­рикан­цев он име­ну­ет­ся Сан­та-Кла­усом.
Рож­дес­тво — вре­мя, ког­да о ра­дос­тном и ска­зоч­ном меч­та­ет­ся боль­ше все­го, да­же в мои го­ды. Ко­му ска­зать, сколь­ко мне ис­полни­лось лет — не по­верят, и силь­но по­разят­ся, уз­нав, что я до сих пор пи­шу свои ис­то­рико-прик­лю­чен­ческие ро­маны — яс­ность рас­судка сох­ра­нила, бла­года­рение Бо­гу, про­дол­жаю ра­довать лю­бите­лей мо­их книг, ко­их в ми­ре очень мно­го. Нап­ри­мер, ме­ня се­год­ня поз­дра­вили нес­коль­ко пар­ней и де­вушек из Бра­зилии — по­жела­ли все­го са­мого на­илуч­ше­го. Ко­неч­но, фран­цуз­ским язы­ком они вла­де­ют не так прек­расно, как сво­им род­ным. Но по­нять то, что пе­ревёл Гугл-пе­ревод­чик всё же мож­но. Хо­тя я ни­ког­да не до­веря­ла этой ко­вар­ной прог­рамме. Я во­об­ще сов­сем не силь­на в зна­нии компь­юте­ра — пред­по­читаю пи­сать кни­ги по ста­рин­ке, от ру­ки. Мне так про­ще. Ра­бота с ин­форма­ци­ей в ин­терне­те — это не ко мне, ми­лос­ти­вые да­мы и гос­по­да, ку­да лег­че ра­бота­ет­ся с кни­гами — бу­маж­ны­ми но­сите­лями.

Поз­дра­вили ме­ня и мои со­оте­чес­твен­ни­ки-фран­цу­зы, две по­жилые да­мы из Ис­па­нии, од­на мно­годет­ная мать-ди­зай­нер одеж­ды из Ита­лии, да­же в сто­лице Олим­пи­ады 2014 го­да — в Со­чи — у ме­ня есть пок­лонни­ки, ко­торые вос­при­нима­ют ме­ня как близ­кую родс­твен­ни­цу и очень лю­бят! Од­на де­вуш­ка из Со­чи да­же взя­ла се­бе на Фэй­сбу­ке и на сай­те ВКон­такте имя в честь ге­ро­ини од­но­го из мо­их ро­манов — Фь­ора Бель­тра­ми. По­жела­ла мне в праз­дни­ки очень мно­го доб­ро­го и свет­ло­го, хо­рошая и ми­лая де­вуш­ка, что уди­витель­но — да­же внеш­не по­хожа на ге­ро­иню мо­его ро­мана «Фло­рен­тий­ка». Свет­лая ко­жа, се­рые гла­за и неж­ные чер­ты ли­ца, чёр­ные во­лосы. Су­дя по её ма­нере изъ­яс­нять­ся, моя пок­лонни­ца из Рос­сии очень эру­диро­ван­ная де­вуш­ка, по­лучив­шая хо­рошее вос­пи­тание. Всё умо­ляла ме­ня на­писать пя­тую кни­гу к «Фло­рен­тий­ке» и вер­нуть Фь­оре её дочь Ло­рен­цу-Ма­рию, рож­дённую от Ло­рен­цо Ме­дичи.

«Ес­ли вспом­нить кни­гу, Фи­липп ни ра­зу не ос­кор­блял же­ну пос­ледни­ми сло­вами и не бил, хо­тя Фь­ора дваж­ды очень боль­но ра­нила его са­молю­бие муж­чи­ны, рев­ни­вого му­жа и собс­твен­ни­ка, фе­ода­ла до моз­га кос­тей. Фи­липп де Се­лон­же сов­сем не злой и не ме­лоч­ный че­ловек, та­кой уж точ­но ни­ког­да не ста­нет гно­ить же­ну за её прош­лые дур­ные де­яния и не род­ную ему по кро­ви де­воч­ку — толь­ко за то, что она рож­де­на от дру­гого. Фи­липп — сов­сем не от­чим Фь­оры Ре­но дю Амель, пос­лавший Ма­ри на эша­фот. Граф де Се­лон­же на­обо­рот де­лал всё воз­можное и да­же не­воз­можное, что­бы Фь­ора на эша­фоте ни­ког­да не ока­залась».

До сих пор эти сло­ва Фь­оры кру­тят­ся в мо­ей го­лове, не да­ют по­коя. Мо­жет быть, мне прав­да на­писать пя­тую кни­гу цик­ла «Фло­рен­тий­ка»? Хо­тя бы ко­рот­кую, где Фь­ора вос­со­еди­ня­ет­ся с до­черью и Фи­липп ре­шил пок­ры­вать без­думный пос­ту­пок же­ны во Фло­рен­ции, вмес­те с пос­ледс­тви­ями это­го са­мого пос­тупка. При­мет Ло­рен­цу, приз­на­ет сво­ей и ни­кому ни­ког­да не рас­ска­жет прав­ды её рож­де­ния. У ме­ня-то фан­та­зия бо­гатая, как у Фь­оры. Мне сов­сем не слож­но по­дарить это ма­лень­кое счастье мо­ей пре­дан­ной чи­татель­ни­це, ко­торая мо­их пер­со­нажей лю­бит так, как сво­их де­тей.

Бли­же к по­луд­ню ме­ня на­вес­ти­ла моя под­ру­га — Ма­ри­он Сар­ро, сняв­шая прек­расные се­ри­алы по мо­им ро­манам. Нем­но­го, ко­неч­но — «Кат­рин», «Фло­рен­тий­ка», «Ма­ри­ан­на» и «Кре­чет», но всё же прек­расно спра­вилась со сво­ей за­дачей ре­жис­сё­ра, а вот месье Бер­нар Бор­де­ри…
Пом­нится, я да­же с ним су­дилась из-за его эк­ра­низа­ции мо­его ро­мана «Кат­рин». От глав­ных ге­ро­ев ос­та­лись од­ни толь­ко име­на, сю­жет до ужа­са из­вра­тили, Са­ру — став­шую для Кат­рин вто­рой ма­терью, сде­лали ро­вес­ни­цей Кат­рин. С лес­бий­ски­ми склон­ностя­ми. Тря­сёт от сце­ны в ку­паль­не, в са­мом на­чале это­го кош­ма­ра. Да и сня­то всё так, буд­то месье Бор­де­ри и ак­тёр­ский сос­тав за­пер­ли в под­ва­ле. Я дол­го не мог­ла отой­ти от это­го ки­нема­тог­ра­фичес­ко­го убо­жес­тва.
Ну да лад­но, не бу­ду о грус­тном в ка­нун зим­них праз­дни­ков.
Ма­ри­он заш­ла ме­ня поз­дра­вить не од­на — с Ко­рин Ту­зе и Же­раром Шам­бре, Пь­ером-Ма­ри Эс­курру и Кло­дин Ан­се­ло, Иза­бель Гий­ар, Ан­ной Жак­мен и Але­ном Пай­еном, Ма­ри­ан­на Ан­ска и Ло­ран Ле Дой­ан — её Жиль Го­эло се­ри­аль­ный. Ну, мно­гие прек­расные и доб­рые лю­ди, сыг­равшие в се­ри­алах по мо­им ро­манам, заш­ли ме­ня на­вес­тить. Где-то поз­дним ве­чером все ра­зош­лись по до­мам пос­ле мир­ных по­сиде­лок, а я ос­та­лась пи­сать от­ве­ты на пись­ма чи­тате­лей.

И од­но пись­мо де­вуш­ки из Ки­тая на прек­расном фран­цуз­ском язы­ке очень на­дол­го ос­та­вило во мне след. Зат­рудня­юсь ска­зать, при­ят­ный или нет. Фа Мэй из Пе­кина бы­ла со мной в пись­ме очень доб­ра и лю­без­на. Не за­была поз­дра­вить ме­ня с гря­дущи­ми праз­дни­ками, по­жела­ла мне все­го са­мого на­илуч­ше­го на де­сять лет впе­рёд. По­дели­лась тем, что учит­ся на ис­то­рика и то­же пи­шет ис­то­рико-аван­тюрные ро­маны с лю­бов­ны­ми ли­ни­ями, толь­ко о Ки­тае вре­мён ди­нас­тии Цинь. Ска­зала в пись­ме, что спе­ци­аль­но для ме­ня пе­реве­дёт свою ру­копись на фран­цуз­ский и приш­лёт мне, да­бы я оце­нила и да­ла ей со­вет — как че­ловек, уже за­во­евав­ший чи­татель­ские сим­па­тии.
Она мно­го мо­их ро­манов про­чита­ла — вне се­рий­ные и цик­лы. Но теп­лее все­го от­зы­валась о мо­ём ро­мане «Кат­рин», ко­торый я люб­лю са­мой тре­пет­ной лю­бовью. Вос­хи­щалась тем, как вы­веде­на глав­ная ге­ро­иня Кат­рин Ле­гуа, став­шая в сво­ём вто­ром за­мужес­тве на­конец-то гра­финей де Мон­саль­ви и же­ной лю­бимо­го, же­лан­но­го муж­чи­ны — Ар­но. На­писа­ла, что очень по­нима­ет Кат­рин — у са­мой муж Лон­гвей не­веро­ят­но кра­сив и об­ла­да­ет ха­рак­те­ром су­матош­но­го гра­фа Ар­но, ко­торый страс­тно её лю­бит. Очень рев­нив и свер­лит злым взгля­дом каж­до­го муж­чи­ну, с ин­те­ресом взгля­нув­ше­го на его же­ну.

До по­ры до вре­мени всё в пись­ме бы­ло хо­рошо и не зас­тавля­ло вста­вать ды­бом се­дые во­лосы на мо­ей го­лове. Мэй вос­хи­щалась стой­костью, си­лой и ве­личи­ем ду­ши Кат­рин, про­шед­шей че­рез все мыс­ли­мые и не­мыс­ли­мые ис­пы­тания на пу­ти к счастью с тем, ко­го лю­бит, ко­го са­ма из­бра­ла сво­ей судь­бой, хо­тя и на­тер­пе­лась не­мало от Ар­но, ко­торо­го воз­ве­ла на пь­едес­тал. Мэй мне так пря­мо и ска­зала, что ока­жись она на мес­те Кат­рин, во мно­гих си­ту­аци­ях по­вела бы се­бя точ­но так же, как и её лю­бимая ге­ро­иня. Бро­силась бы спа­сать Ар­но из лю­бой бе­ды, в ко­торую он сам же и по­падал с за­вид­ным упорс­твом. Пеш­ком бы приш­ла к не­му в осаж­дённый Ор­ле­ан — бо­сая, обор­ванная, из­му­чен­ная дол­гой до­рогой и го­лодом, сбив­шая в кровь но­ги, и всё ра­ди то­го, чтоб раз­де­лить с Ар­но все тя­готы вой­ны, стать его тенью и хо­тя бы по­гиб­нуть с ним под ру­ина­ми го­рода, ес­ли уж счас­тли­вая жизнь с ним лишь ми­раж — су­щес­тву­ет толь­ко в во­об­ра­жении Кат­рин. На мес­те Кат­рин Мэй бы то­же рва­нула в Компь­ень к тя­жело ра­нено­му Ар­но, вмес­те с ним бы ис­про­бова­ла все спо­собы спас­ти от смер­ти Жан­ну Д'Арк, без­ро­пот­но бы раз­де­лила с ним тю­рем­ное зак­лю­чение и не по­бо­ялась бы с ним быть за­шитой в один ко­жаный ме­шок, а по­том и сбро­шен­ной в ле­дяную во­ду. Лю­бой це­ной бы по­пыта­лась отом­стить за всё при­чинён­ное им зло Ла Тре­му­ям. От­пра­вилась бы вы­рывать му­жа в Гра­наду у Зо­бей­ды, вып­ра­шива­ла бы у силь­ных ми­ра се­го по­мило­вание для Ар­но и прос­ти­ла бы всё им со­де­ян­ное, рух­ни этот са­мый Ар­но пе­ред ней в пыль, к её но­гам — умо­лять уни­жен­но и сми­рен­но о про­щении.
Сок­ру­шалась в пись­ме мне, что сей­час край­не ред­ко мож­но встре­тить та­ких лю­дей, как Кат­рин и Ар­но, го­товых сго­рать без ос­татка в еди­ном пла­мени друг по дру­гу.

«Зна­ете, я бы очень хо­тела по­пасть в кни­гу на мес­то Кат­рин и пе­режить все те пе­рипе­тии, что пе­режи­ла она. Хо­чу вновь рас­тво­рить­ся и за­путать­ся в этой люб­ви на­попо­лам с не­навистью, по­хожей на ши­пы тер­новни­ка — боль­но и до кро­ви об­ди­ра­ющей ко­жу. И я сог­ласна, что до­рога ис­тинной люб­ви вы­моще­на по­том и кровью со сле­зами, от слёз и стра­даний лю­бовь толь­ко силь­нее креп­нет. Толь­ко та­кую лю­бовь — му­читель­ную, сла­дос­тно-жес­то­кую, впе­ремеш­ку с не­навистью, я и приз­наю».

Вот от этих строк мне ста­ло очень-очень не по се­бе, аж во­лосы на го­лове ды­бом, хо­лод­ный пот про­шиб. Я же сов­сем не это хо­тела ска­зать сво­им ро­маном! У ме­ня и в мыс­лях не бы­ло ро­ман­ти­зиро­вать на­силь­ствен­ные от­но­шения в па­рах и в семье. Я не вос­пе­вала абь­юз с сек­су­аль­ным и фи­зичес­ким на­сили­ем. Я про­тив все­го это­го, я за тёп­лые от­но­шения меж­ду людь­ми, я сто­рон­ни­ца здо­ровых и ком­фор­тных от­но­шений в семье. Я люб­лю наб­лю­дать сре­ди лю­дей, в ки­но и в кни­гах, на сце­не те­ат­ров неж­ную за­боту ко­го-то друг о дру­ге. Я да­же са­ма пи­шу о та­ких от­но­шени­ях — нап­ри­мер, Ма­ри­ан­на и Кор­ра­до Сант-Ан­на, Ло­рен­ца и То­ма де Кур­си, Силь­ви и Жан де Фон­сом, Кат­рин и Готье-Нор­мандец, Гий­ом Трэ­мен и Ро­за, ну и так да­лее. Я обо­жаю идил­ли­чес­кие кар­ти­ны се­мей­ной жиз­ни — мужья и жё­ны не из­де­ва­ют­ся друг над дру­гом, не из­де­ва­ют­ся друг над дру­гом ро­дите­ли и де­ти, ник­то ни­кого не уни­жа­ет и не бь­ёт, ник­то ни­кого не кро­ет трё­хэтаж­ной ру­ганью. Ник­то ни­кому не из­ме­ня­ет, все друг дру­га под­держи­ва­ют во всём и всег­да под­став­ля­ют пле­чо. Всег­да пой­мут и выс­лу­ша­ют. Ну, в об­щем, до­рогие мои, вы по­няли, что я ни в ко­ем слу­чае не выс­ту­паю в за­щиту па­губ­ных для пси­хики от­но­шений.

Я ведь сов­сем не это хо­тела ска­зать сво­им ро­маном «Кат­рин» лю­дям, ко­торые его проч­тут! Я вкла­дыва­ла в се­рию сов­сем не тот смысл, ко­торый уло­вила для се­бя Фа Мэй! Ми­лосер­дный Гос­подь, я же пи­шу свои кни­ги для то­го, что­бы лю­ди учи­лись на ошиб­ках мо­их пер­со­нажей, что­бы они не на­били ши­шек и не на­лома­ли дров — как мои ге­рои и ге­ро­ини! Я прес­ле­дова­ла лишь од­ну цель — дать лю­дям всех воз­растов и обо­его по­ла по­нять, что толь­ко ук­репля­ет лю­бовь и что эту са­мую лю­бовь гу­бит. Лю­бовь ста­новит­ся толь­ко силь­нее с каж­дым про­житым вмес­те го­дом от ува­жения од­них лю­дей к дру­гим, от под­дер­жки и неж­ной за­боты, от вни­мания к нуж­дам ближ­не­го, от уме­ния слу­шать и слы­шать ко­го-то — кро­ме се­бя лю­бимых, вер­ность му­жу или же­не. Во всём хо­роша толь­ко пол­ная вза­им­ность.

Лю­ди, ну оч­ни­тесь вы все, кто счи­та­ет на­силие и гру­бость в семье ро­ман­тичны­ми! Имен­но жес­то­кость, гор­ды­ня, не­уме­ние по­нять ближ­не­го сво­его, ти­рания, на­силие, ба­ранье уп­рямс­тво — вот, что уби­ва­ет ког­да-то не­ом­ра­чён­ную и свет­лую лю­бовь! Об этом я и го­вори­ла в сво­ём ро­мане «Кат­рин»! Я как мог­ла, пы­талась до­нес­ти до лю­дей, что толь­ко они са­ми мо­гут сде­лать се­бя и сво­их до­рогих лю­дей как са­мыми счас­тли­выми на све­те, так и са­мыми нес­час­тны­ми. Мно­гих стра­даний мож­но из­бе­жать, ес­ли прис­лу­шивать­ся к муд­рым со­ветам и сле­довать им.

Нап­ри­мер, ес­ли бы Ар­но с са­мого на­чала дал выс­ка­зать­ся Кат­рин в гос­ти­нице во Флан­дрии. Стра­дать им бы приш­лось го­раз­до мень­ше обо­им. Я да­же до­пус­каю воз­можность, что Кат­рин ста­ла бы гра­финей де Мон­саль­ви нам­но­го рань­ше - впол­не в ха­рак­те­ре Ар­но же­нить­ба на де­вуш­ке скром­но­го про­ис­хожде­ния, воп­ре­ки во­ле род­ной ма­тери. Да, Иза­бель де Мон­саль­ви во­об­ще мог­ла бы ли­шить Ар­но нас­ледс­тва за то, что сын взял в жё­ны прос­то­людин­ку, но вот толь­ко Ар­но бы не веч­но про­зябал без сос­то­яния, как ли­шён­ный нас­ледс­тва сын. Он бы за­ново сво­ей от­ва­гой, доб­лестью на по­ле боя за­рабо­тал се­бе сос­то­яние вдвое боль­ше. Как мно­го в их жиз­ни мог­ло бы сло­жить­ся по-ино­му, умей Ар­но прис­лу­шивать­ся к лю­дям, осо­бен­но к Кат­рин, ес­ли бы не де­лил мир и лю­дей толь­ко на чёр­ное и бе­лое. Са­мое боль­шое счастье в жиз­ни Ар­но — пре­дан­ная, пыл­кая и глу­бокая лю­бовь к не­му Кат­рин. Увы и ах! — это Ар­но окон­ча­тель­но осоз­нал толь­ко тог­да, ког­да Кат­рин его от чу­мы вы­лечи­ла, силь­но рис­куя при этом сво­ими здо­ровь­ем с жизнью, она всё бро­сила и приш­ла к не­му, за­боти­лась о нём и вы­ходи­ла его, на но­ги пос­та­вила и прос­ти­ла от всей ду­ши, ког­да он в пы­ли и в од­ной ру­бахе умо­лял Кат­рин о про­щении. Не каж­дая бы жен­щи­на так смог­ла — пос­ле все­го то­го, что Кат­рин от Ар­но по­вида­ла. Я бы не прос­ти­ла.

Ес­ли рас­смат­ри­вать мою тет­ра­логию «Фло­рен­тий­ка», то от мно­гих пе­рипе­тий Фи­липп и Фь­ора мог­ли бы убе­речь­ся и убе­речь дру­гих, ес­ли бы Фи­липп про­сил у Фран­ческо Бель­тра­ми ру­ки Фь­оры по-че­лове­чес­ки — без уг­роз, без шан­та­жа, без на­мёков о сво­ей ос­ве­дом­лённос­ти ка­сатель­но про­ис­хожде­ния Фь­оры от ин­цеста и пре­любо­де­яния бра­та и сес­тры де Бре­вай — Ма­ри и Жа­на. Бы­ло бы толь­ко луч­ше для всех, ес­ли бы сра­зу пос­ле свадь­бы Фи­липп заб­рал Фь­ору с со­бой в Бур­гундию. Прос­то пос­та­вил бы Фран­ческо пе­ред фак­том: он за­бира­ет Фь­ору с со­бой ра­ди её же бла­га. И­еро­нима Пац­ци ли­шилась бы силь­но­го ко­зыря и не смог­ла бы че­рез спла­ниро­ван­ное убий­ство Фран­ческо Бель­тра­ми — ру­ками сво­его лю­бов­ни­ка и уп­равля­юще­го ку­зена, Ма­рино Бет­ти — нав­ре­дить Фь­оре хоть как-то. Ду­шу Фь­оре нич­то бы не изу­вечи­ло, отец де­вуш­ки бы ос­тался жив.

До­рогие мои чи­тате­ли и чи­татель­ни­цы, я вас всех очень про­шу, ну на­учи­тесь же вы чи­тать меж­ду строк, об­за­веди­тесь кри­тич­ным мыш­ле­ни­ем! Хва­тит уже ви­деть в мо­их кни­гах сов­сем не тот смысл, ко­торый я в них вкла­дываю!
Я пи­шу ведь не толь­ко о люб­ви лю­дей в раз­ных эпо­хах, ко­торая им по­мога­ет пре­одо­леть все тяж­кие пре­пятс­твия на их пу­ти. Но и ещё как по­собие по пси­холо­гии се­мей­ных от­но­шений.
Лад­но, под­ве­ду итог все­го то­го, что я вам всем ска­зала, мои до­рогие пок­лонни­ки и пок­лонни­цы. По­дыто­жим этот клас­сный час. На­учи­тесь кри­тич­но раз­мышлять обо всём, что чи­та­ете. Мо­тай­те на ус или на ко­сы, не нас­ту­пай­те на граб­ли мо­их пер­со­нажей — вам же по­том при­дёт­ся мень­ше му­чить­ся. Лю­бите и це­ните тех, кто ря­дом с ва­ми и вас лю­бит, обе­регай­те этих лю­дей, за­щищай­те. Не оби­жай­те тех, кто вас лю­бит - их и так силь­но уго­раз­ди­ло. Ар­но Мон­саль­ви и Фи­липп Се­лон­же очень дол­го по­нима­ли и осоз­на­вали, как им с жё­нами по­вез­ло, до них очень пло­хо до­ходи­ло оче­вид­ное. Вот и му­чились всю се­рию оба, ну и жё­нам сво­им пси­хику уг­ро­били ко всем свя­тым кру­ас­са­нам и пре­подоб­ным эс­карго (улит­кам).

До сви­дания и счас­тли­вых вам всем зим­них праз­дни­ков, мои до­рогие. Я вас всех очень люб­лю и для ме­ня бес­ценна ва­ша под­дер­жка.
С на­илуч­ши­ми по­жела­ни­ями, ва­ша Жюль­ет­та Бен­цо­ни.