Печать волка

Глава 14

  Костер медленно разгорался, пожирая сосновые ветки. Ланн придвинул упавший ствол поближе к огню. Летиция расположилась на противоположном конце бревна, подперла рукой подбородок и задумчиво смотрела на пламя. Она была с Археном до его последнего вздоха, и не видела, как волки, окутанные белесым одеянием тумана, поднимались с четверенек - уже людьми. Клер оказалась бледным худощавым подростком с темными глазами лани, Исадора - высокой девушкой лет двадцати пяти с пышной грудью и прямыми волосами цвета сажи, ниспадавшими до самой земли; Хальц был смуглым мускулистым мужчиной, а его самка, Карма, сочетала в своем облике черты гордой аристократки и ласковой супруги. Ее волчата, которым проклятье досталось в наследство от матери, превратились в орущих розовощеких младенцев.

  Девушки, поднявшись с колен, расплакались и обнялись. Ульцескор не собирался их разглядывать или разговаривать с ними; его не интересовало, как сложится в дальнейшем судьба ликантропов, освободившихся от проклятья. Точно так же и бывшую стаю не волновало присутствие чужака. Подобно первым людям, еще не вкусившим запретный плод, они ничуть не стеснялись своей наготы.

  - Вот чего я не могу понять, - начал Ланн, пытаясь завязать разговор, - как получилось, что я блуждал по лесу больше двух месяцев? По моим наблюдениям...

  - Часовая башня Гильдии, - отозвалась Летиция. - Она ворует время.

  Взгляд ульцескора приобрел напряженность: на солидном клочке земли, отведенном под здания Гильдии, действительно имелась башня с часами. Она стояла посредине той площади, которую три раза в неделю пересекал Ланн, направляясь на тренировки с оружием. Но эти часы никогда не шли. Стрелки, которым положено отсчитывать минуты, были неподвижны в момент, когда искалеченная, бескрылая бабочка ползла по мраморному ободку фонтана; когда глаза мастера, подернутые пеленой безумия, смотрели на него в упор. Именно там Ланн встретил его впервые.

  Он раскрыл рот, чтобы спросить, но Летиция сердито махнула рукой.

  - Молчи. Я не могу объяснить. Не сейчас.

  Она вздохнула. Ланн поворошил палкой ветки в костре, и госпожа ди Рейз виновато придвинулась к нему. Ей хотелось сказать, что в конечном итоге все произошло именно так, как должно было произойти. Ульцескор убил ликантропа, искоренил зло: если симпатичного белокурого парнишку, бывшего чужим среди своих, можно назвать злом. Летицию устраивал такой финал: все не могут быть счастливы, как ни старайся; хотя, будь на то ее воля, она изменила бы этот принцип, уходивший корнями в века.

  Госпожа ди Рейз несколько раз украдкой посмотрела на Ланна. Она так хотела увидеть его снова, но теперь, оказавшись наедине с ульцескором, в ее сердце снова закрались сомнения. Ланн не сделал ничего сверх того, что полагалось по контракту; он всего лишь выполнил свои обязательства. Летиция в очередной раз скользнула взглядом по его лицу: сеточка шрамов на щеке, висячие серьги в ушах, знакомый излом губ... Глаза ульцескора ловили оранжевые блики пламени. Ланн отрешенно глядел на огонь, не разделяя ее тревоги. Он думал о бабочке и часовой башне.

  - Ланн, - тихо позвала Летиция.

  - Что это за кинжал? - спросил он, не поворачивая головы.

  - Кинжал Лирена. Ты же сам... - Девушка осеклась. Этого не было. Она не срывалась в пропасть, не была поймана рукой ульцескора. - Он носил его на шее.

  Ланн покачал головой.

  - У Лирена никогда не было такой вещи. - Он выдержал паузу, встретив ее растерянный взгляд. - Опять не можешь объяснить?

  - Ведьмы Лете говорили со мной, - сбивчиво принялась рассказывать Летиция. - Я лежала на алтаре в центре склепа, испив воды мертвых. Богиня смотрела на меня сверху, и мне являлись видения. Ведьмы сказали мне, что я должна делать. Но кинжал здесь ни при чем, - поспешно добавила она. - Кинжал дал мне ты. Или призрак, похожий на тебя.

  Она умолкла. Ланн поднес руку ко рту, скрывая улыбку.

  - Что смешного? - моментально вскипела Летиция.

  - В лесу я встретил этайну, - объяснил ульцескор. - Подозреваю, она приваживает только одиноких путников.

  - Этайну?

  - Меняющую облик. Она словно надевает шкурку понравившегося ей человека, воплощая те его желания, которым сам объект по какой-то причине не может потворствовать. - Его улыбка стала шире. - Например, потому, что эти тайные стремления находятся за гранью приличий.

  До Летиции медленно дошел смысл его слов. Краска ударила ей в лицо.

  - Она была... мною?

  Ланн кивнул, явно наслаждаясь реакцией госпожи ди Рейз. Затем легонько хлопнул ладонью по своему бедру. Летиция смотрела на него почти с ненавистью.

  - Мы целовались. И не только. - Он повторил приглашающий жест, подкрепив свое намерение словами: - Иди сюда.

  Летиция яростно замотала головой.

  - Она набросилась на меня, как дикая кошка, - с удовольствием продолжил Ланн, - разорвала одежду в клочья в порыве страсти... Такая неистовая.

  Летиция спрятала лицо в ладонях и глухо произнесла:

  - Замолчи.

  - Терлась об меня своей голой грудью...

  - Заткнись!

  Ланн перехватил ее руку, занесенную для удара. Глаза госпожи ди Рейз полыхали гневом, а ведь он всего лишь немного приукрасил рассказ. В действительности этайны почти всегда выбирали желания сексуального характера; плотская любовь казалась им предпочтительнее остальных развлечений. Ланн не замедлил сказать об этом Летиции. Девушка немного успокоилась, но мрачное выражение надолго поселилось на ее лице.

  - Ладно, - сдался ульцескор. - Я не хотел тебя расстраивать.