Пенсионер поневоле

Пенсионер поневоле

ПЕНСИОНЕР ПОНЕВОЛЕ

Всё, всё имеет значение. Особенно заложенное в детстве. Особенно сказанное родителями. И сколько бы я ни сопротивлялся родительской воле, сколько бы ни отрицал их жизненный опыт и установки, но как благословение или проклятие в моей жизни воплощаются идеи, мыслеформы созданные моими предками. Теперь я осторожничаю что-либо говорить своим детям, но уверен, что и они будут пенять на меня всю свою жизнь.

Особая благодарность моей матушке, которая не распространялась в разговорах дальше бытовых и оперативных тем, не занималась нравоучениями, а просто брала тапок* и реализовывала причинно-следственные связи сразу на моей заднице, пока я был еще маленьким. А когда я чудил по-серьезному, она вообще ничего не говорила, а просто минимизировала ущерб (тапок она брала позже, уже чтобы выпустить пар из себя).

* лупить детские задницы тапком удобнее - ладонь не болит:)

ЖАЛУЙСЯ

Но вернемся к личности автора.

Если бы мой папа не рассказывал эмоционально, как здорово было ему играть в армии в оркестре, то я наверняка не записался бы самостоятельно в муз.школу и не мучил бы родных и соседей гундосыми гаммами и упражнениями в течении шести лет. Как представлю себе за стеной маленького трубача, истязающего инструмент и уши окружающих домашними упражнениями, так и хочется придушить гаденыша, для его же блага и во спасение душевного спокойствия соседей. Кстати, может быть именно поэтому наша семья сильно недружила с соседями снизу?

Вместо постоянных занятий музыкой, я бы занялся чем-нибудь более полезным и не пропускал бы на всех выходных из-за занятий оркестра, веселье с друзьями, поездки с классом, тусовки и пр. И уж точно не бросил бы в 15 лет школу только потому, что папа узнал, что можно пойти воспитанником в оркестр военного училища - событие, которое в первый раз поломало мою жизнь.

Представьте себе, как вы попадаете из детства сразу в армию, со всеми ее атрибутами. Сейчас я понимаю, что меня в общем-то берегли и никто не старался обидеть, но в том нежном возрасте это было настоящей эмоциональной катастрофой, моментально закаливающей юное сознание. Я сравнил фотографии на удостоверение, которое мне сделали при вступлении в ряды военных - светлый лопушок, и через 9 месяцев - серьезный темноволосый юноша. Так Сын Полка, как меня называли, через ежедневную службу и тоску по дому, парады, стояние на тумбочке превратился в недоверчивого волчонка.

Единственное светлое воспоминание за этот год - первая влюбленность в одноклассницу вечерней школы, куда ходить было далеко, но вырываться из армии было интересно. Опыта в личных делах у меня не было совсем, поэтому вместо открытых отношений я смог реализовать только трепетную долгосрочную дружбу.

Иногда, я на пару дней ездил в увольнение домой - отмокать, расслабляться, жаловаться, но папа меня всегда бодрил и настраивал на перспективу: станешь сверхсрочником, прослужишь до 35-40 лет, уйдешь на военную пенсию, чтобы заниматься чем душа пожелает.

Стоит заметить, что мой отец был милиционером и вся его карьерная стратегия сводилась к ранней пенсии, но в общем, впоследствии он потерпел в этом фиаско. Может быть именно тогда идея пенсии стала ассоциироваться у меня со страданиями и злом.

ДЕЙСТВУЙ

А пока, в 15 лет я твердо убедился, что необходимо самому брать бразды правления своей жизнью, а то можно в такую ж... попасть.

Уйдя летом на месяц в отпуск, я поступил в Училище Культуры, благо кадры с таким послужным списком попадались крайне редко и меня приняли бы и без экзаменов. После этого я даже не появлялся в военном оркестре и знать никого не хотел.

Учился я со всем энтузиазмом и приезжал раньше всех, чтобы заниматься усердно на трубе, благо соседи не слышат. Четыре года ответственного труда, надежд, дружбы, студенчества и полной уверенности в будущем. Если бы не чрезмерный стресс во время гос.экзаменов, то можно было бы считать этот период идеальным. Красный диплом и уверенность в своих силах стали закономерным итогом обучения.

У меня был План - поступить в столичный Университет Культуры и там развернуться уже по-полной. А вот с этим произошел облом - провинциальной закваски и пышной гривы волос не хватило для того, чтобы пробиться на серьезный уровень - не поступил. Но я не сильно расстроился и решил попробовать в следующем году, а пока нужно было поддерживать форму и устроиться на временную работу. Это получилось совместить: мать меня устроила работать охранником на автобазе, где я по ночам закрывался в сторожке и дудел-дудел до изнеможения. Сделав очередной обход по базе, я снова занимался. Иногда, теплыми вечерами или на выходных я устраивал концерты - выходил на крышу и играл серию интересных вещей или часть концерта для трубы, но без оркестра. Мне никто не аплодировал, но я знал, что ночные работники окружающих предприятий, охранники, пожарные, котельщики слышали мою игру и даже ждали очередного выступления.

Так прошло пол-года, когда меня внезапно выловили работники военкомата и вручили повестку. Армии я уже не боялся - стреляный воробей, к тому же у меня были связи в военных оркестрах и я быстро договорился с морячками, что буду служить у них, рядом со своим училищем. Маячила служба в темпе вальса с частыми концертами, увольнениями и прогулками по родному городу. И такое вот расслабленное длинноволосое тело ожидая на призывном пункте, когда его заберут морячки на службу, немного задремало в сторонке.

НЕ ЗЕВАЙ

Когда громко прозвучала моя фамилия, я встрепенулся и поспешил на зов, но вместо людей в морской форме, меня схватили под руки какие-то грубияны и затолкали в кузов к другим призывникам. Пока я одуплялся, машина уже выехала за ворота, в которые только входили мои долгожданные моряки. Так было совершено похищение призывника, которое организовал хитрый прапорщик, увидевший на столе отдельное дело с пометкой “Оркестр”, и вспомнивший, что ему дали задание в том числе подобрать и музыкантов в свою часть. Он просто стянул мою папку со стола и наглым образом провернул похищение.