Пепел. Сгореть, чтобы вернуться

Пепел. Сгореть, чтобы вернуться

Город Помпею засыпало раскаленным пеплом Везувия

Доктор был немолод: уже третий день у него болела голова, да и кости ныли с самого утра. Не к добру. В тюрьме, или как новомодно именовалось сие место "планетарный участок отбытия наказаний сектора", он работал уже не первый десяток лет. За это время он повидать довелось всякое. И виновных, гордящихся своим прошлым, и невинно осужденных, больных, сумасшедших, несчастных, рыдающих, смеющихся.

Доктор почти не помнил лиц своих пациентов. Лишь медицинские карты: аллергии, состояние иммунной системы, имплантаты... Но эту женщину он запомнил хорошо. Почти пять лет назад. Она вошла гордо: разворот плеч, высоковатый рост, насмешливый прищур- все давало понять, что осужденной она себя не чувствует и просить не будет. Грива то ли окрашенных, то ли и вправду седых волос, острые скулы... Казалось, что она видела насквозь каждого, кого могла проткнуть острым взглядом, Вогнать в вену состав самостоятельно она не попросила- приказала, и конвойные не сказали ни слова. Все же она когда-то была одной из них. Той же породы. Когда-то...

Теперь же перед доктором была все та же женщина, однако черты ее неуловимо изменились. Остался и высокий рост, и седые длинные волосы и приподнятые уголки губ. Морщин быть и не должно было- находящийся в стазисе не старится, хоть тысячу лет продержи. Но что-то все же было не так.Впрочем, если стазис такой, как у нее... С сохранением восприятия. Это было прописано даже в приговоре. Не редки случаи, когда осужденные после такого наказания сходили с ума, но эта выдержит. Возможно, тем, кто запихнул ее сюда, так, с сумасшедшей, было бы даже удобнее.Доктор был уверен, что она выдержала. Такие скатываются до безумия медленно, по грамму. Он аккуратно ввел дистабилизатор.

Дрогнули веки и глаза открылись. Она оглядела небольшую сверкающе-белую процедурную, доктора, двух конвойных, совсем еще зеленых юнцов, и улыбнулась. Ну что ж, доктору случалось видеть и такое. Многие, наконец, вернувшись, улыбались, плакали даже. Но улыбка заключенной номер четыреста семьдесят два тридцать пять не была радостной или счастливой, скорее уж, это был мрачный оскал.

В гробовом молчании доктор отключил аппаратуру. Она без помощи спрыгнула со ступеньки капсулы.

-Лицом к стене,- сказал сержант, потное лицо которого у доктора вызвало пренебрежительную усмешку, которую он тут же скрыл. Наберут неумех, которые тени своей боятся, не то, что осужденных. В ближайшие полчаса она уж точно не опасна: у организма шок после выхода из стазиса.

Конвойные молча вывели странную заключенную. А ведь она убийца. Семь ножевых ранений и мертвый политик. Помнится, все информагентства только и подкидывали в течении двух месяцев все новые и новые факты. Однако, власть сменилась. Теперь во главе Союза партия "Порядок", а это значит, что многих, чье пребывание в тюрьме не выгодно, освободят. Непорядок, однако... Доктор усмехнулся, подготавливая кабинет для следующего пациента.

Над городом подымалась Тирани. Редкое удовольствие в последнее время- увидеть рассвет: Пепел приходил домой под утро, спал три-четыре часа, а затем вновь шел в управление. И так почти две недели. Их убийца разошёлся не на шутку: три убийства за месяц. И ведь за пределы галактики уже вышел! Но почерк его, однозначно. Пепел чуял это безо всяких заключений экспертов. А еще он точно знал, что без нормального криминалиста дальше опознания трупов они не продвинутся. Политики, бизнесмены... Киллер или маньяк? Здесь как раз без криминалиста сложно что-то сказать... Лучше бы киллер, конечно. Маньяк- это в три раза хуже, ибо чтобы его поймать и самому нужно быть не в себе. Работать с Пеплом в паре, несмотря на прямой приказ начальства, криминалисты отказывались. Не любят работать по двадцать четыре часа, их понять можно. Но если не работать, то Пепел снова съедет на уровень ежевечерних пьянок в "Пилоте", грязном припортовом кабаке. И поэтому необходимо землю грызть, а найти эксперта. Презрев сон, Пепел сейчас собирался на встречу. Капитан сказал, что этот новый криминалист- лучший, которого он знал. Вот-вот за ним прилетит орбитальный катер. Почему катер, интересно? Неужели, придется лететь так далеко?

Меня вели по узким мрачным коридорам. Впрочем, чего я еще хотела от тюрьмы? Радостных розовых плиток и цветочков? Мои конвойные были на редкость неуклюжи. При желании вырваться мне ничего не стоило. Сломать шею или ударить резко: ногой в пах, локтем в живот, и бежать... Вбитое в детстве с кровью и болью так просто не забывается. Но стоит ли? За следующим углом меня будут караулить точно такие же...

Интересно, почему обо мне вспомнили? По приговору еще восемь лет надлежало перебывать в состоянии мыслящего овоща и что же? Вытягивают из стазиса, отвлекают от тяжких дум... Если бы здесь был глава партии Мир и Равенство, то высморкалась бы от полноты чувств в его пиджак, а так... Хотя, пять лет прошло, может, его уже и среди живых нету. Было бы жаль, все же хорошими врагами не разбрасываются. И убивают их лично. И когда я успела стать такой хладнокровной? Какие, кровожадные мысли закрадываются в голову. Все же в стазиса есть свои плюсы: абсолютная пустота там, где по преданиям у человека душа. Зато мозги на месте.

Зачем им я? Так было удобно забыть, что Немайн Морриган вообще когда-либо существовала. Мне ещё надлежит провести восемь лет в стазисе, и ни один человек не имеет права отменить этот приговор Высшего союзного суда. Только Глава партии, находящейся при власти... И если при власти все та же Мир и Равенство, то сегодняшний день- лишь попытка развлечься самим и развлечь меня. Так что, я больше, чем уверенна- произошел очередной передел у бездонной грязной кормушки.

-Лицом к стене,- я послушно повернулась, мы кажется пришли. Щелкнули, расстегиваясь, цифровые наручники. Еще одно нарушение инструкции... Для чего? Мне оказывают одолжение или желают задобрить?