Перед рассветом

Перед рассветом

Жители Бейкон Хиллз не любят ночь.

В этом городе сумерки густые, обволакивающие, пропитанные чем-то мистическим и потусторонним. Чем темнее небо, тем сильнее искажаются тени, изламываются, обретают жуткие очертания. Ветер приносит с собой запах леса и чего-то ещё, страшного и пугающего. Опасного. Манящего…

Как мотыльки на огонь, глупцы один за другим следуют за этим призывом, и тьма пожирает их без остатка. Лишь единицам удается вырваться, перекроив себя, открыв в себе способности, которых не хотел и не просил.

Но страшнее кромешной тьмы в этом городе ночи полной луны. Холодный свет преображает все вокруг, наполняет особым смыслом и нечеловеческой силой, чаще всего совсем не дружелюбной к простым людям. Сверхъестественной, которой нет объяснения в нормальном мире.

«Говорят, все самое интересное происходит ночью, ведь ночь — время тайн, загадок и страстей. Хотя она же — период тишины, покоя и отдыха от важных дел. Какова будет ваша ночь — решать вам».

Лидия вздрогнула от резкого звука рекламного ролика по телевизору и поплотнее закуталась в плед. За окном была глубокая ночь, а из-за облаков проглядывала полная луна.

Лидия Мартин не любила ночи, особенно ночи полной луны. Слишком хорошо она знала силу, которая вырывалась на волю в это время. Будучи школьницей, она много раз молилась о том, чтобы пережить очередную ночь, чтобы темнота не забрала ещё кого-то из близких людей, чтобы не закричать.

Чаще всего видения и предчувствия приходили именно ночью — ведь мертвые не любят говорить днем. Шепот, скрежет, свист — все это стало частым наполнением ночной тишины для Лидии. Она научилась слышать и слушать, и это давало ей надежду предотвратить собственный крик, посмертным гимном срывавшийся с губ для очередного несчастного, поглощенного клубящимся мраком смерти.

Стрелки на циферблате давно перешагнули полночь, а Лидия все сидела и смотрела в окно, лишь изредка вслушиваясь в болтовню телевизора. Сегодня была не обычная ночь. Сегодня была годовщина смерти Эллисон. Она тоже погибла в такую вот ночь полной луны. Прошло много времени, но Лидия все так же отчетливо помнила ту ночь, наполненную ужасом, страхом и раздирающей изнутри боли потери. Ощущением собственной беспомощности.

Сейчас, находясь за много миль от дома, спустя столько лет, Лидия все равно, как и каждый год до этого, проводила ночь без сна, вспоминая, перебирая в памяти моменты, словно монеты в старинном ларце — прекрасные, ярко вспыхивающие на свету, но в то же время попадались и запятнанные кровью и грязью.

Взгляд упал на телефон и пальцы свело судорогой от желания набрать знакомый номер, но Лидия остановила себя. Нет, она подождет до утра, она сможет, справится.

Та ночь, когда один из воинов они пронзил Эллисон катаной, была одной из самых ужасных ночей на памяти Лидии. Но, к сожалению, она не стала ни первой, ни последней в этом списке. Для Лидии он начинался ночами-встречами с Питером Хейлом и не заканчивался до сих пор, хотя, конечно, после отъезда из родного города, этот список практически перестал пополняться.

Укус оборотня, смерть Джексона, попытка самоубийства Скотта, нападение полоумной Джениффер, смерть Эллисон и Эйдена, последняя битва с Ногицунэ, ночи в доме Эхо, эксперименты Докторов, стирание Стайлза Призрачной охотой, осада полицейского участка Монро и её армией — Лидия могла, кажется, бесконечно продолжать этот список безумных, кровавых и саднящих, словно занозы, ночей. Могла, но не хотела, пытаясь взывать к более светлым и сильным воспоминаниям.

Дружба с Эллисон была прекрасной и настоящей в своей искренности и силе. Она же позволила Лидии пробудить в себе тщательно скрываемую способность и потребность к глубоким чувствам, открыла дорогу в Стаю. Питер, Джениффер, врачи и санитары из дома Айкена, даже Доктора — все эти психопаты, пытавшиеся причинить ей, Лидии, вред, использовать в своих целях — все они добились только одного: капризная принцесса пробудила свои силы и научилась ими управлять. Вместе с силой пришло и осознание — она может помочь, не приговаривать своих друзей к смерти, больше нет, а предотвратить её. Все испытания, что вставали на пути, помогли стать сильнее, не сломили, ведь в самые тяжелые моменты рядом с ней были её друзья, её Стая. Лидия смогла раскрыться, развернуться, показать себя настоящей и больше не прятаться за маской красивой глупой куклы. Быть собой.

Призрачная же охота помогла понять одно — вся сущность Лидии Мартин, все её естество пропитаны, прожжены, отравлены Стайлзом Стилински. Как невыносимо назойливо он крутился рядом все предыдущие годы, влезая в её жизнь, вторгаясь в личное пространство, приручая её, оберегая, защищая, любя, так же истово тогда Лидия билась о глухую стену собственной памяти, вгрызаясь, выцарапывая мельчайшие, крохотные доказательства его существования. Предательница-память упрямо молчала, в то время как сердце гремело оглушительным набатом: люблю, люблю, люблю. Тогда, по ночам, Лидия беззвучно повторяла как мантру непонятное, такое странное, но такое до тоскливого щемления в груди родное «Стайлз». Боялась снова позабыть, окунуться в небытиё ночи и не вспомнить.

Он вернулся ночью. Ещё одна, очередная, изматывающая, страшная, опасная ночь в Старшей школе Бейкон Хиллз. Вернулся и, по своему обыкновению, сразу же, с порога, нырнул с головой в самую гущу неприятностей. Лидия нашла его, темную фигуру, которую обхватывал и вырисовывал треклятый лунный свет, лившийся из окна раздевалки, стоящим под дулом пистолета Всадника. И она закричала, вкладывая всю боль и отчаяние, тоску и невыплаканные слезы, делая их своим оружием и стирая противника с пути…

Чуть прищурившись, Лидия с улыбкой и надеждой встретила первый луч рассвета, мелькнувший над крышами соседних домов. Ночь подходила к концу.