Перед рассветом

Перед рассветом

- Мам, я женюсь! – крикнул Саня из прихожей, на ходу скидывая кроссовки и метким броском посылая спортивную сумку на её законное место.

Это прозвучало буднично,  как «мам, я сдал зачёт по матану». Марина потеряла дар речи. Она помешивала суп, мирно булькающий на плите, и так и застыла с ложкой в руке.

- А пожевать есть что-нибудь? – явившись на кухню, спросило дитя.

- Подожди, ты что сейчас сказал? – тряхнула головой Марина.

У неё ещё оставалась слабая надежда на то, что она плохо расслышала или, на худой конец, что начались слуховые галлюцинации.

- Мы с Катей женимся… - повторило дитя, вырубая под корень эту самую надежду. И шмыгнуло носом. – А что здесь такого? Мы уже и заявление подали.

- Права была твоя бабушка, когда говорила, что ты, Санька, женишься или слишком рано или уже ближе к пенсии… - невпопад изрекла Марина, нащупывая рукой стул. Ноги почему-то отказывались её держать. – По мне, так лучше уж второй вариант.

- Почему, мам? – живо поинтересовался Саня и устремил на мать наивный взгляд своих васильковых глаз.

При этом он прихватил с разделочной доски полморковки и проворно ею захрустел.

- Ты себя в зеркало когда последний раз видел? Ребёнок! Какая женитьба? Где жить? На какие средства? А как же твоя учёба? – Марина забросала сына вопросами, пытаясь хоть как-то унять участившееся сердцебиение.

- Мамуль, сколько вопросов сразу! – Санька поцеловал её в макушку. – Отвечаю! Жить пока будем у Катиных родителей - раз. Я переведусь на вечернее - два. Пойду работать, а там и комнату снимем – три. Что там у нас ещё на повестке дня? Ах, да. Внешность моя – уж извини, каким уродился!

- Тебе всё хиханьки… - чуть не плача проговорила Марина. – Переведётся он на вечернее! Я тебе переведусь! И думать забудь!

- Не боись, мамуль, всё будет хорошо! Прорвёмся! – бодро заверил её сын и поспешно ретировался. На всякий случай.

- Я тебе прорвусь! – набрав в лёгкие воздуха, прокричала Марина. – Никаких переводов! Никакой женитьбы!

Молчание было ей ответом.

- Я всё отцу расскажу! – Марина выложила свой главный козырь.

- Конечно, расскажешь, - в кухне вновь показалась вихрастая Санина голова. Он предусмотрительно выглядывал из-за угла. – Куда ж ты денешься…

- Мальчишка! – невольно улыбнулась сквозь слёзы она. – А всё туда же!

- В субботу смотрины! То есть …это… знакомство родителей, вот! У Кати! – сообщила голова и скрылась.

- Ну, это мы ещё посмотрим! – воинственно изрекла Марина.

«Я и Катю-то эту видела всего пару раз…» - подумала она. И сразу же вспомнила, что в присутствии этой девочки испытала безотчётную тревогу. Как будто что-то знакомое почудилось ей… Или незнакомое… Помнится, она понравилась Марине своей серьёзностью и рассудительностью, но то ли быстрый поворот головы, то ли взгляд или выражение её лица в одну секунду так поразили Марину, что она на время потеряла чувство реальности и попыталась поскорее прогнать это странное смятение.

«Ладно, разберёмся, - уговаривала себя она. – Познакомимся, конечно, но ни о какой женитьбе не может быть и речи. Во всяком случае, пока!»

Как она себя ни успокаивала, приводя всевозможные разумные доводы, но в эту ночь ей никак не удавалось заснуть. Марина то и дело смотрела на часы. За окном уже забрезжил рассвет, и, как всегда, неожиданно нахлынули воспоминания. Давние, очень давние, но оттого не менее яркие и бережно хранимые в тайной шкатулке подсознания… Они извлекались на свет не часто, подобно любимой драгоценности, которую хочется беречь от постороннего глаза и любоваться лишь в одиночестве…

…В то лето их, студентов биологического факультета, отправили на летнюю практику. Тогда это было обычным делом - находиться пару летних месяцев на студенческой опытной базе, ухаживая за растениями, наблюдая за птицами и животными во время многочисленных учебных экскурсий, подготавливая отчёты по этим своим наблюдениям…  В общем, с одной стороны,  развесёлая студенческая жизнь на природе, а, с другой – применение полученных теоретических знаний на практике. Студенты всегда с нетерпением ждали лета, когда можно будет, закинув рюкзаки за спину, умчаться на озорно посвистывающей электричке прочь из города в голубую даль.

Марина только окончила первый курс, и это была её первая практика. Студенты вкатились весёлой гурьбой на территорию учебной базы, деловито расквартировались и тут же отправились обозревать окрестности. По соседству находилась деревня, в которой, как говорили старшие девочки, можно было брать у хозяек «свои» молоко, творог, яйца и прочие полезные продукты отменного качества. Тогда никому и в голову не приходило, что могло быть по-другому. Раз деревенские продукты – значит, вкусные, полезные и качественные.

По дороге попался небольшой ручей, который Марина решила перепрыгнуть. И – неудачно. Нога подвернулась, и она со всего маху на неё приземлилась. Ногу пронзила резкая боль, слёзы сами собой хлынули из глаз. Ребята окружили Марину, которая сидела на земле, не в силах подняться.

- Маринка, как же ты так? – огорчённо причитала возле неё подружка Света. – Только приехали, и с тобой такое…
- Да не знаю я… - плакала Марина. – Ой, как нога-то болит!

- Ребята, надо что-то делать! – подвела итог староста группы Таня. – Надо её к врачу!

На общем совете было решено, что двое парней пойдут в деревню за подручным материалом, чтобы соорудить носилки, а заодно узнают, где здесь хоть какой-то медпункт, а остальные останутся с Мариной, так сказать, для моральной поддержки.

- Да тут, в деревне, врач есть! – сообщила ребятам в первом же дворе одна сердобольная старушка и дала им старую тележку для перевозки всякой всячины. Не ахти что, но выбирать не приходилось.

- А где врач-то? – поинтересовались ребята.

Старушка рассказала, как его найти.

- Он, правда, не работает тут, а приехал с семьёй отдохнуть… Полдома они снимают… - она  задумчиво пожевала губами. – Но, думаю, вам не откажет. Человек он хороший!

- Спасибо! – поблагодарили  парни и с грохотом покатили тележку в сторону леса.

К тому времени Маринкина нога уже натурально налилась свинцом, опухла и стала похожа на небольшое поленце. Её водрузили общими усилиями на тележку и повезли к дому доктора.

Дмитрий Сергеевич – так звали врача – к счастью, оказался на месте. Он сразу же оценил обстановку, без лишних слов осмотрел пострадавшую и сделал обезболивающий укол.

- Рентген, наверное, нужен… - робко предположила Марина.

- Не нужен тебе рентген, - уверенно заявил врач, ощупывая больную ногу. – Кости целы...   У тебя растяжение связок, причём сильное. Сейчас зафиксируем ногу, и посидишь пока дома. Необходим полный покой.

Он ловко наложил фиксирующую повязку.

- Ну вот, порядок!

Дмитрий Сергеевич ободряюще улыбнулся Марине и впервые посмотрел ей в глаза. У неё вдруг перехватило дыхание. Поначалу так болела нога, что она ничего не замечала вокруг. А теперь обезболивающий укол подействовал, и Марина, словно во сне, увидела и его улыбку, и ямочку на подбородке, и то, как в медленном полуобороте отчётливо обозначается в глубоком вырезе его рубахи сплетение сухожилий на сильной шее. Дмитрий Сергеевич выглядел совсем не старым, да он, видимо, и был молодым, не старше тридцати пяти лет. Лицо молодое, а на висках чуть заметная седина. Несколько секунд они смотрели друг на друга.  Марина – замерев на месте, а он – неотрывно, удивлённо, словно прислушиваясь к себе.

- Домой иди… - чуть изменившимся голосом проговорил доктор и откашлялся, прогоняя хрипоту. – Я загляну на днях… Только ногу не нагружай!

Марина, не сказав ни слова и даже не поблагодарив доктора, поковыляла к выходу. На базу ребята доставили её в той же тележке.

Все последующие дни она жила, как в тумане. Словно бы и забыла о своей больной ноге. Только прислушивалась, не послышатся ли тяжёлые, уверенные шаги на крыльце, не раздастся ли низкий, чуть глуховатый голос. Ждала и боялась. Хотела, чтобы он пришёл, а уже в следующую минуту мечтала, чтобы он забыл о её существовании. Когда, наконец, скрипнула калитка, она чутьём определила, что это доктор. Щёки моментально загорелись, а ладони сделались холодными, как лёд. Послышался лёгкий стук в дверь.

- Войдите! – пискнула Марина.

Дверь распахнулась, и Дмитрий Сергеевич возник на пороге, загородив собой весь дверной проём.

- Здравствуй! – его голос прозвучал чуть глуховато.

- Здравствуйте! – Марина смотрела на него во все глаза.

- Как себя чувствуешь?

- Нормально…

Дмитрий Сергеевич осмотрел ногу. Действовал молча, насупившись, с сурово сведёнными бровями. Марина поймала себя на том, что не может отвести взгляд от его рук, больших, тёплых, с твёрдыми ладонями. Сквозь них словно перетекала в неё его энергия. Нечаянно он коснулся Марининой руки и тут же больно сжал её пальцы. Притянул поближе и медленно, будто удивляясь самому себе, поцеловал сухими губами. Она подняла руку, словно хотела защититься и оттолкнуть его, но вместо этого дотронулась до сводящего с ума сплетения сухожилий у него на шее. От этого прикосновения стены и потолок медленно закружились у неё перед глазами.