Переписывание пространства… Деформация

Переписывание пространства… Деформация

Переписывание…

Оно открыло глаза. В отражении времени увидело себя — тело перед собой. Вернее его верхнюю часть. Странное дело. Оно лежало и сидело одновременно. Раздвоенное туловище.

Переписывание…

Всё стёрлось. Он лежал на кровати, а после снова раздвоился. Размытое шевеление пятен. И это раньше было человеком?

«Переписывание пространства…» — снова эти слова перед глазами! Они сводили его с ума.

Глаза открывались вновь и вновь. Теперь уже стало непонятно, сколько их у него. Серо-зелёные радужки поймали ночь комнаты. Он сел, но тут же оказался лежащим на кровати, словно прыгнул во времени, и снова проснулся. Каждую секунду его движения ускорялись.

Веки задрожали. Глаза распахнулись. Опять? Сколько раз он уже просыпался в одну и ту же секунду? Вечник заподозрил помеху. Кто-то влез в его биополе? Нет, невозможно! Он никогда и никому не позволял к себе приближаться. Разве что коллегам по работе… хотя недавно и с Золотыми пришлось поработать…

Теперь уже открылись глаза в глазах, словно цветовая матрёшка радужек Он сел. Снова сел. Второе тело над первым, соединённое в пояснице. В мгновение оказался во сне, точно и не вставал вовсе. Всё повторилось. Изгибы тела, подъём поясницы, сращённой с двойником прошлого себя. Хлопотание ресниц слились в единое пятно, будто бесформенная масса изгибалась, как плавится пластмасса в огне. В конце концов он закричал:

— Я тебя найду, подонок! — его голос задрожал эхом, как и он сам, корчась в судорогах перемещений.

Переписывание пространства…

Снова проснулся в бешенном дежавю. Вспомнил! И уже в который раз кто-то запихивает его в одно и то же время, отделенного от пространства и времени всего мира!

О-о, сейчас он сильно жалел, что прогуливал пары Нека Макси по временным аномалиям. Сейчас бы не было проблем с закольцованной точкой. Где же кинжал? Точно, его забрали якобы на проверку на трещины от стирания особыми частицами. Во время метаний сквозь века и не такое бывает. Так что же делать? Кто-то должен заметить его мучения! Его коллеги и сама Чёрная Бесконечность должны заметить, что он застрял в пяти секундах. Он всё подсчитал. Ровно пять секунд до точки сброса и всё по-новой. Но если его группа не заметит, может тогда одни из лучших Чёрных помогут? Сорби, Грейси, Виласта или Дайнеко? А может само Время вмешается в трепет биополя своей фемтосекунды? Но когда? «Я же твоя часть, Время, ну же! — в мыслях кричал он. — Давай! Сейчас! — вновь сел. — Нет! Хватит!»

От безумия мужчина сорвал с себя одеяло, заорав на всю:

— ПОМОГИТЕ!!! Время, молю… — он рванулся к двери, но кольцо времени его остановило. Он успел лишь черкануть по тумбочке ногтями по недавним, но глубоким царапинам на дереве.

Деформация пространства…

Лазурные слова мельтешили перед глазами. Ознаменование конца, которое никогда не наступит.

Он чувствовал, что начинает терять рассудок. По крайней мере, потерял счёт тому, сколько ложился и вставал, в конечном итоге сливаясь в бесформенную массу.

Спасательный скрип двери разорвал петлю времени на шее мученика и в комнату вошёл мужчина. Новое действо прервало цветастое месиво трансформации материи и времени. Мужчина окинул взглядом пустую, но патрепанную комнату. Кто-то кричал? Нет. Внутри его комнаты никого нет. Лишь дрожащая пустота. Напряжение съедало воздух. Мужчина закрыл за собой дверь и хмурым взглядом отметил, что здесь уже кто-то побывал. Мятое постельное бельё. Кто-то хорошенько попрыгал на кровати? Упавшее на пол одеяло. И царапины на прикроватной тумбочке. Здесь скреблось животное?!

Кажется, он подвыпил лишнего. И так устал. Поэтому просто снял очки вайфареры, положил на тумбочку, пропустив фемтосекундное мерцание чужого эфира в стёклах. Зелёные строчки цифр быстро мелькнули на чёрных стекляшках. Миг!

Активация эфира

По привычке мужчина потрогал бедро, но кинжала не оказалось на месте.

— Точно. Он же на проверке. — закатил глаза Чёрный вечник.

Лишение оружия раз в год сильно раздражало. В эти часы он чувствовал себя голым. Настолько беспомощным, что почти сходил с ума от одной только мысли, что рядом могут оказаться Изгнанные. Или ещё хуже. Золотые!

Прогнав все страхи реальности в сон, он разделся и лёг, надеясь на покой. Страшный сон упал девятым валом на сознание и мужчина распахнул глаза. Затем ещё раз.

Переписывание…

Он просыпался, поднимался, оказывался во сне вновь, а после заходил в комнату, исчезая из неё.

Переписывание пространства…

Сколько раз это повторялось? Дежавю накрыло сознание. После него он каждый раз хмурился и вспоминал, что делает одно и то же уже много-много раз.

Деформация пространства…

Кажется до утра. Пока с первыми лучами солнца в комнату вместо одного и того же Чёрного вечника не вошёл светловолосый парень. Белая униформа с ножнами на бёдрах для кинжалов и конечно же очки на глазах. Ведь глаза — это зеркало души. Глаза — это память вечника.

Девятилучевое солнце на металлической рукояти — сигня Будущего. Один кинжал парень держал в руке. Золотой подошёл к кровати, перерезав острым лезвием тонкую еле заметную зелёную линию временного эфира между мужчиной и очками на тумбочке.

— Мо… — вытаращился на вошедшего Чёрный вечник, прытко вскакивая.

Парень поспешил прижать мужчину к подушке, скорее заткнуть ему рот рукой и заодно прижать кинжал к горлу для большей убедительности вести себя послушно.

— Я, конечно, рад, что ты запомнил моё имя, Феликс, но мне совсем не нужно, чтобы его запомнило пространство. Так что закрой пасть, отсталый. — грубо приказал Золотой. — О-о, какой бешеный взгляд! Ладно, пора заканчивать, пока этот ублюдок не обнаружил очередной анахронизм.

И парень перерезал мужчине глотку. Выругался на звонок, но ответил.

— В будущем или в настоящем? — с ходу спросил время действия Золотой.