Перерождение

Перерождение

Времени не существует для того, кто плавает в большом сосуде с бурлящей жидкостью. Трубочки и дыхательная маска становятся практически частями тела, пока чья-то воля не вырывает из уютного забытья навстречу боли и яркому свету…
Кристиан де Маро привыкал к своему положению очень долго, но, ни одна из попыток побега не увенчалась успехом. Неудивительно, ведь с плавучего корыта, перевозящего преступников, ватиканец попал прямо в Ад. Пусть не было огненных озер, и демоны выглядели как люди в серых комбинезонах и белых халатах, но сущность этого места не изменялась. Стойкий больничный запах, хищно гудящие машины и колючая речь мучителей преследовали аристократа даже в редкие часы беспокойного сна. Плоть превратилась в глину, из которой старались слепить нечто противоестественное. Иногда Кристиан слышал крики других несчастных, оказавшихся в Аду вместе с ним. Сейчас он отмывался от противной желтоватой слизи в компании четырех тощих мужчин, замечая, что его собственная кожа какая-то странная на ощупь. Более твердая что ли?
- К-78, С«альфа»-34, С«гамма»-34, Р-89, Т-44 – на выход. – искусственный голос, доносящийся откуда-то сверху напомнил ватиканцу, что с омовением пора заканчивать, иначе последствия будут весьма и весьма болезненными. Здешние демоны знали толк в истязаниях. Кристиан вышел первым, натягивая на ходу простые одежды угнетающе серого цвета. Его волосы были сбриты, к чему ватиканец никак не мог привыкнуть, а сам он был не просто чист – стерилен, хотя от воды с запахом каких-то химикалий, его мутило. Ещё бывший аристократ не понимал, зачем демонам это нужно.
- Т-44, на желтую линию. – голос вернулся и Кристиан подчинился его требованию. Он смотрел в пол, не желая видеть демонов-надзирателей. Большинство обитателей этого Ада выглядели как люди с пустыми глазами и различными механизмами вместо рук и ног. Вместо рогов из их голов торчали провода, но это не делало их менее жуткими в глазах истинно верующего. Глумление над образом и подобием бога, какое могло быть, разве что, в Преисподней… Он шел, мечтая о том, как вырвется отсюда, пусть даже и на Чертову Мельницу, остров-тюрьму в Ватиканской Империи. Порой Кристиану казалось, что он спит и видит кошмар, который всё никак не закончиться.
Коридоры, похожие один на другой до последней трещинки, всегда уводили бывшего аристократа в одну из местных пытален. Там с ним делали что-то неправильное и непонятное. В такие моменты колючая речь мучителей особенно резала слух. Но сегодня, почему-то, он шел гораздо дольше, чем обычно. И для Кристиана это было едва ли не хуже боли, причиняемой здешними машинами. Он и сам уподобился надзирателям, механически переставляя ноги и следуя указаниям голоса. Мысли и чувства постепенно угасали в нем, превращая человека в материал для опытов. Правда, с каждым днем де Маро это волновало все меньше. Аристократ подчинился, когда его завели в помещение, до тошноты напоминавшее зубоврачебный кабинет в полузабытом госпитале Святого Якоба, и позволил пристегнуть себя к креслу. Кристиан сидел, закрыв глаза, ожидая, когда демоны снова будут терзать его плоть, но время шло и ничего не происходило. Казалось, обитатели стерильной Преисподней просто забыли про пленника.

- Твой экземпляр Т-44. Надеюсь, ты докажешь, что не зря считаешься одной из лучших стажеров. Тогда твое желание присоединиться к проекту «Новый Человек» станет осуществимым.
- Благодарю вас, профессор Эрни. – девушка попробовала кивнуть, но повязка на затылке помешала этому, - Мы оправдаем ваше доверие.
Когда стажер ушла, немолодой уже профессор Виттор Эрни потер виски и вывел на планшете около семи досье, внимательно перечитывая каждое. Он уже давно приметил столь талантливых и сработавшихся студентов, а набирающее силу движение техномистиков нуждалось в свежих умах и идеях. То, что Лилиан Коэпто и её группа интересуется проектом «Новый Человек» - только повод привлечь их к более перспективным разработкам, рискованным и засекреченным. Но тут присутствовало нечто, чего профессор Эрни понять никак не мог: Т-44 считался самым безнадежным экземпляром и его отправку в службу психокоррекции предотвратил только запрос стажера Коэпто. По мнению же Виттора из дикаря-ватиканца мог получиться разве что фанг-ремонтник. Или уборщик. Или очередной неудачный опыт. Но до этого группе Лилиан удавалось показывать потрясающие результаты с животными… Поразмыслив, профессор решил оставить все как есть. Слишком уж многообещающая подобралась команда: Каслер Коулат и Лаэра На`Кхоно как техники, Алиша На`Кхоно и Рикар Мурро как биологи, Дорвит Кесалам и Шианна Сабин как специалисты-паранормы, а сама Лилиан Коэпто прекрасно объединяла их всех. И некробиологу Виттору Эрни уже сейчас хотелось увидеть, что получиться после работы столь талантливых стажеров…

Когда кто-то все же вошел, то Кристиан даже не соизволил открыть глаза. Пусть с ним делают все, что угодно, хоть наизнанку выворачивают. Визитер обошел кресло несколько раз, но не спешил терзать ватиканца. Раздался щелчок, и заиграла музыка, знакомая Кристиану до зубной боли.
- Механизм был поврежден, но Лаэра сумела его исправить. По моей просьбе. – тихий уверенный голос произносил слова на латыни, старательно избавляясь от неприятного акцента, - Эта вещь что-то значит для тебя?
Аристократ промолчал, вслушиваясь в немудреную мелодию, исполняемую карманными часами. И с каждым звуком в сердце Кристиана словно впивались длинные стальные иглы. Значит ли для него что-то эта вещь? О да! Еще как значит! Веки де Маро дрогнули, но так и не поднялись. Он не хотел смотреть в лицо демону, вытащившему самые ужасные и, вместе с тем, дорогие воспоминания из темного угла, куда ватиканец их так старательно заталкивал.
- Ты можешь не понимать текран, но сейчас я говорю на твоем родном языке. Впрочем, если не хочешь, то можно побеседовать и позже. Мне не трудно. – снова щелчок и мелодия смолкла, а визитер развернулся и пошел прочь от прикованного мужчины. И тут де Мора не удержался и посмотрел на пришедшего к нему демона. Это оказалась непривычно лысая девушка в белом халате, на затылке которой красовалась свежая повязка.
-Постой… Откуда они у тебя? Скажи, откуда?!- сам того не желая, аристократ сорвался на крик. Девушка обернулась и продемонстрировала карманные часы в посеребренном стальном корпусе. Не слишком роскошная вещь, но семейство де Маро уже лет двести в богачах не ходили, довольствуясь должностями блюстителей закона, военнослужащих и, иногда, священнослужителей.
- Не нужно лишних эмоций. Тебя привезли хаалрогские пираты и их корабль назывался «Длань Хаоса», кажется. – темно-карие глаза внимательно изучали лицо Кристиана и трудно было сказать, что они принадлежат демону, - Ты очень не хотел расставаться с ними, потому пришлось принять крутые меры. Кстати, на мой вопрос ты так и не ответил.
Ватиканец не удержался от нервного смешка – тогда его просто парализовало по неизвестной причине, так что демоны с механическими руками смогли без проблем утащить его как мешок с картошкой. И это, значит, были «крутые меры»?
- Они мне очень дороги. Подарок Катарины…моей невесты… Умоляю, верни их!

Когда Арчибальд Лешар, не слишком богатый провинциальный дворянин согласился выдать свою дочь за Кристиана де Маро, то молодой человек был на седьмом небе от счастья. Они с Катариной давно заглядывались друг на друга, но строгое воспитание и надзор старших не позволяли влюбленным зайти дальше совместных прогулок и определенных этикетом границ. После помолвки, молодые люди обменялись подарками, и девушка подарила своему любимому карманные часы с гравировкой. С изображением креста, увитого розами, на внешней стороне крышки и надпись «Все души жаждут спасения, но немногие заслуживают его» - на внутренней. Катарина была очень скромной и религиозной девушкой, а потому надеялась, что святой символ и мудрые слова сохранят Кристиана. Сам же де Маро преподнес юной леди ювелирный гарнитур из серебра с мелкими сапфирами: кольцо, серьги, колье, браслет, брошь и диадему. Казалось, ничто не может омрачить тихого счастья молодых людей, но у злодейки-судьбы оказалось иное мнение на этот счет. Когда Катарина с кузиной и слугами и слугами возвращалась с богомолья из Лионерского женского монастыря, то случилось непоправимое – племяннику епископа Валуйского и его дружкам срочно понадобились приключения любовного характера. И невесте Кристиана не повезло…
Юный аристократ пришел в ярость, когда узнал, что сделали с Катариной, и, разыскав обидчика, вызвал его на дуэль. Де Маро настоял на смертельном исходе поединка, что было запрещено вот уже как четыреста сорок восемь лет по указу Папы Ватиканского Габриэля VI. И победил, отомстив за опозоренную возлюбленную, которую вместо счастливой свадьбы теперь ждало заточение в монастыре по велению любящих родителей. Епископ Валуйский не оставил смерть племянника безнаказанной и Кристиан вскоре присоединился к осужденным ворам и убийцам, ожидавшим отправки на Чертову Мельницу…

Рубец на шее ватиканца, памятка с той самой дуэли, постоянно напоминал ему обо всем, ради чего аристократу пришлось стать каторжником. А сами часы стали нитью, связывающей Кристиана с любимой, находившейся за многие мили от крошечной камеры де Маро. После беседы с девушкой, назвавшей себя Лилиан Коэпто, он понял, что находится не в Аду, а где-то в Гьеденской технократии, о которой не знал ровным счетом ничего. Святые отцы неохотно упоминали это государство, окруженное со всех сторон водами Лазурного океана, называя гьеденцев «безбожниками, что в сотню раз хуже демонопоклонников». Далеко не сразу, но аристократ начал понимать, что все, окружающее его – творение исключительно человеческих рук. Периодически к нему приходила Лилиан и расспрашивала о жизни в Ватиканской империи. Но гораздо чаще с Кристианом проделывали что-то непонятное: аристократ перенес несколько операций, а после того, как он оклемался, пришлось вспоминать кое-что из уроков военной академии, которую де Маро так и не смог закончить. Ватиканца гоняли по полосе препятствий, устраивали бои с механическими монстрами и заставляли упражняться до потери сознания, прикрепив к телу какие-то непонятные штуковины… Каждая мышца наливалась свинцовой тяжестью, а боль обвивала все тело, подобно оковам, мешая двигаться. Кристиан так и не понимал, зачем это нужно, но больше не сидел, сложа руки, ожидая смерти. Возвращение часов словно открыло у аристократа второе дыхание, пробудив желание бороться. Как бы то ни было, но роль выпускной работы кучки студентов теперь не слишком прельщала и старые мысли о побеге вернулись. Де Маро был удивлен, когда осознал насколько же молоды его невольные мучители. Правда, как обратить подобное себе на пользу, ватиканец пока не представлял – системы безопасности здесь оказались на высоте.
Сегодня Кристиана привели в какое-то пустое помещение, где одна стена представляла собой сплошное зеркало. Ватиканец уже давно не видел себя, а потому начал рассматривать отражение в попытке понять, что именно с ним делают. Голубоглазый мужчина с коротким ежиком золотистых волос выглядел несколько крупнее, чем должен был, но в целом никаких отклонений вроде хвоста или рогов. Зеркальный двойник послушно повторял все движения де Маро: корчил рожи, демонстрировал бицепсы, приседал и ходил из стороны в сторону. Когда вошла Лилиан, то Кристиан заметил, что теперь она едва доставала ему до груди. Из этого следовало, что он умудрился потихоньку вырасти… Но как?
- Здравствуй Кристиан. – девушка была одна, без всякой охраны, но её это ничуть не пугало, - Как твое самочувствие?
- Приветствую, Лилиан, да вроде как ничего. Но боль все еще давит. – ватиканец поджал губы и потер левый бок, где под серой тканью одежды был скрыт рассасывавшийся операционный шов, - Скажи, а что со мной происходит?
Тем временем, девушка достала из кармана то, что она называла «инъектор», и приложила к предплечью аристократа. Укола тот даже не почувствовал, продолжая вопросительно смотреть на ту, что руководила всеми непонятными манипуляциями с его телом. Почему-то Лилиан общалась спокойно, почти как врач с пациентом, и не относилась к де Маро как к мусору. Это оставляло Кристиану некую тень надежды на то, что его все-таки могут отпустить. Пусть даже и думать так было глупостью, но хотелось хотя бы верить.
- Ничего особенного. Просто сейчас все твои жизнедеятельные процессы немного нестабильны. Это пройдет. – нечто похожее аристократ слышат от Лилиан постоянно, а потому совершенно не удивился, - Но сегодня у тебя особенный день. Можешь считать это испытанием. Ты должен будешь убить того, чье тело и разум не выдержали…

За этой стеной было безопасно, а потому несколько групп стажеров, по семь-восемь человек каждая, с интересом наблюдали за схваткой. Противники различались между собой, как день и ночь. Т-44, измененный группой Коэпто, внешне практически не отличался от человека, лишь рост, скорость и сила мужчины показывали, насколько он уже далек от обычных людей. К-78, провалившийся опыт группы Шира, рычащая багровая махина из мяса и костей, утратившая человеческий облик и набрасывавшаяся на врага подобно голодному зверю.
-У тебя хорошо получилось, Лилиан. Он держится уже шесть минут. Стоило провалиться только ради того, чтобы посмотреть на вашу работу. – Две девушки в одинаковых белых халатах стояли у самой стены, казавшейся простым зеркалом с другой стороны. Соперницы внимательно смотрели на плоды своих трудов, не отходя друг от друга, как и предписывала негласная традиция стажеров.
- Ну, у Кристиана были неплохие задатки. Оставалось только несколько изменить его тело с помощью дополнительных органов, искусственных желез и специальной терапии. Твоя задумка была неплоха, Карона. Я читала, как твоей наставнице удалось призвать существ Инферно. Ты работала с демоническими тканями, верно? Можно догадаться по рудиментарным рожкам и строению ног. А ещё, наверное, от него жутко воняет...
Карона Шира, чья группа провалилась, в ответ на это только усмехнулась – созданный ими монстр действительно пах не самым лучшим образом. Но кое-что царапнуло её слух.
- Тебе интересно его имя? И ты, правда, заходишь к нему без охраны?
- Конечно, интересно. Я считаю, что нет смысла подвергать его эвтаназии, особенно если эксперимент будет успешен. Кристиан вполне сможет прижиться здесь, а потому я стараюсь не дать его разуму зачахнуть. Думаю, что шесть-семь подобных ему вполне смогут составить спецподразделение и это будет интересный опыт… - вспомнив о беседах с ватиканцем, Лилиан усмехнулась и пригладила свои отросшие волосы, - В охране нет необходимости. Кристиан не желает причинять мне вред и потому нет нужды опасаться. Я веду с ним себя как с человеком разумным, и он не может этого не понимать. О! Кажется, он осознал, что представляет собой твое творение!
Меж тем смертельный танец двух гигантов и не собирался прекращаться. Никто не мог взять верх, хотя противники были ранены, и алая кровь окрасила белоснежные стены и пол. Все видели, как гримаса отвращения исказила лицо Т-44, а сам измененный принялся выкрикивать что-то, неслышимое за стеной. Но К-87 это явно не понравилось и он атаковал, сильно поранив когтями правый бок мужчины и пытаясь повалить Т-44 на пол. Сражающиеся были безоружны, и это создавало определенные трудности для создания группы Коэпто. Потому измененный уворачивался как мог, периодически доставая врага сильными и явно болезненными ударами левой.
- Лилиан, а он у тебя левша что ли? – Карона также подметила эту деталь и с любопытством посмотрела на соперницу, - Почему не переучишь его?
- Да, левша. От этого хуже драться он не станет. Обучение придется отложить на потом. – Коэпто была напряжена и следила за схваткой, периодически шикая на других стажеров, если их споры о том, кто победит, становились слишком уж громкими.
- Кстати, а ты не знаешь, что он говорит? Просто у меня с латынью как-то не очень.
- Говорит? Специальные религиозные тексты своей родины. Молитвы или литании – я в этом не очень разбираюсь. Он просит божество помочь ему одолеть демона и изгнать его. – чтение по губам не входило в число талантов Лилиан, но от Кристиана она знала что ватиканцы делают в таких ситуациях.
- И что же, он думает, это ему поможет?- светлые брови приподнялись, выдавая удивление, охватившее стажера Шира.
- Не думает, Карона. Он верит, что это поможет ему. А вера… знаешь, она может быть могущественным оружием, если уметь ей пользоваться.
Меж тем, Т-44 одерживал верх, умудрившись как-то сломать противнику ногу, из-за чего К-78 превратился в малоподвижную груду агрессивной плоти. Схватка измененных превратилась в избиение. Победитель был определен. Смерть К-78 стала вопросом времени.
Стажеры потеряли к зрелищу всякий интерес и направились, было, к выходу, как чей-то изумленный возглас остановил их. Т-44, проломив сопернику череп, принялся отрывать от бездыханного тела кровоточащие куски мяса и с жадностью пожирать их. Чтобы справиться с Кристианом, группе Коэпто потребовалась помощь двенадцать охранников с парализаторами…

После того случая де Маро заперли в камере и более никуда не выпускали. Даже Лилиан перестала приходить, словно забыв о ватиканце. Еще Кристиана беспокоила не проходящая боль, вступившая в спину, из-за чего спать теперь приходилось на боку или на спине. После поединка с демоном, аристократ вынужден был бороться с приступами гнева и желанием крушить все вокруг, убивая любого, до кого можно дотянуться. Но больше всего его пугала появившаяся жажда крови…
Время словно исчезло для Кристиана: он мог лишь упражняться, вспоминать молитвы, слушать незатейливую мелодию, издаваемую карманными часами, да поедать периодически приносимую безвкусную светло-розоватую массу. И ждать, когда изменится хоть что-то. К лучшему, к худшему – все равно.
Вестником перемен стал для ватиканца протяжный звук сирены, надрывающейся где-то за толстой дверью. Затем погас свет и раздался громкий щелчок, означающий, что путь из камеры вполне себе свободен. Однако Кристиан, до того вспоминавший свои неосуществимые планы побега, не торопился выскакивать. Хотя бы потому, что вряд ли сирена означала что-то кроме тревоги. Взвесив все за и против, аристократ решил, что торчать в темноте бессмысленно, а потому осторожно вышел в коридор. Пустота, мерцающий свет, отсутствие персонала – ничего подобного де Маро не видел во время пребывания здесь. Впрочем, кое-что стало понятно, стоило ватиканцу заглянуть в соседнюю камеру. Тамошнего обитателя словно размазали по стене и потолку тонким слоем. Так что дальше Кристиан продвигался осторожней, приглядываясь и прислушиваясь. Изувеченные трупы стали попадаться чаще, а светлые стены, полы и потолки были забрызганы кровью. Запах сводил ватиканца с ума, но тот сдерживался и продвигался вперед, стараясь вспомнить, где же в этом лабиринте может быть выход. В поисках плана эвакуации де Маро пришлось зайти на пост охраны, чтобы обнаружить там кроме искомого еще с десяток трупов. Серая одежда, белые халаты, странная униформа, разорванные бронекостюмы… Трудно было сказать, кто с кем сражался здесь, но Кристиан и не хотел это знать. Сейчас ему нужно было лишь выбраться отсюда.
Блуждая по этому огромному комплексу, аристократ понял, почему святые отцы считали гьеденцев хуже демонопоклонников: другие «результаты экспериментов» тоже освободились и принялись убивать своих мучителей. Кроме того, де Маро пару раз видел, как люди в бронекостюмах расстреливали безоружных в белых халатах. Все против всех, каждый сам за себя.
Когда в этом хаосе Кристиан заметил, наконец, Лилиан, то пожалел, что не прихватил никакого оружия, пусть местное и было ему незнакомо. Девушка была ранена и пряталась между массивными столами от двоих в черной униформе, вооруженных чем-то, похожим на винтовки. Не особо долго думая, ватиканец от души врезал по прозрачной преграде и немедля спрятался. Решение оказалось правильным – де Маро услышал выстрелы, а затем приглушенные вопли. А после прозрачная стена раздвинулась и оттуда вышла Лилиан, придерживавшая свой левый бок.
- Спасибо, Кристиан. – произнесла она, прежде чем аристократ успел её подхватить, - Кажется, с тебя хватит гьеденского гостеприимства.

Тогда де Маро узнал, что охота на «еретиков» существует даже в государстве безбожников. Разве что здесь вместо Инквизиции была какая-то служба психокоррекции, да виновных на кострах не сжигали. Лилиан сдержала свое обещание и Кристиан, вместе с кучкой контрабандистов, покинул неприветливую технократию, где людей порой сложно было отличить от созданных ими машин. Напоследок, она сказала ватиканцу, что не знает толком какое воздействие может оказать на него то вещество, что было вколото ему перед боем с демоном. Это не утешало, но сделать ничего было нельзя. Сама Лилиан и её выжившие соратники остались на родине, но это уже не особо волновало Кристиана. Он стремился домой.
Путешествие к берегам Ватиканской империи было довольно долгим, и де Маро старался чем-нибудь занять себя. Например, пытался научиться стрелять двумя руками, а не только одной левой. Единственное, что сильно мешало Кристиану – непрекращающиеся боли в спине. А уж когда начал расти горб, то ватиканец и вовсе взвыл как волк-переросток. Когда же аристократ снова ступил на твердую землю, то ощутил себя обновленным. Родившимся заново и принявшим огненное крещение. И единственное, чего жаждал Кристиан – увидеть Катарину, пусть даже и в монашеском одеянии.
Чтобы добраться до обители Св. Бригитты, куда благочестивые родители небольшой северной провинции традиционно отдавали согрешивших, а то и забеременевших вне брака, дочерей, де Маро пришлось изрядно потрудиться. Рослый горбун в лохмотьях не вызывал ни у кого особого доверия, потому аристократу нередко приходилось делать самую грязную и черную работу, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Все это время он берег часы, подаренные любимой, как святыню.
Сам монастырь выглядел одной большой каменной глыбой, окруженной со всех сторон кривыми деревьями. Естественно, внутрь Кристиана не пустили бы, потому ватиканец напросился в помощники местному старику-могильщику. Кладбище было большое, и хоронили там не только монахинь, но и жителей окрестных деревень. Потому поддерживать там порядок нужно было постоянно. Спустя, примерно, месяц де Маро уже начал подумывать о том, как бы ему проникнуть в монастырь – ведь Катарины он не видел среди тех сестер, что изредка выходили за пределы каменных стен. Но возможности все не представлялось, и аристократ терпел из последних сил.
В то утро старик велел ему убирать опавшие листья в той стороне, где одинаковые надгробные платы монахинь торчали из земли, подобно несъедобным грибам. Кристиан не стал спорить и послушно направился, куда ему было указано. От прежнего Кристиана де Маро осталось не слишком много и тот, кто играючи управлялся с граблями на дорожках меж могил, был совсем другим человеком. Да и человеком ли? Даже в этом де Маро сомневался. Задумавшись, он не заметил, как железные зубья чиркнули по камню скромного памятника, издав неприятный звук. Поморщившись и посмотрев в ту сторону, аристократ замер как околдованный, а затем рука его потянулась к тому карману, где он всегда держал памятные часы. Надпись на прямоугольном куске гранита, украшенного изображением креста, гласила: «Здесь покоиться сестра Ангелика, в миру Катарина Лешар…». Кристиан рухнул на колени и закричал так, как никогда до этого. В тот же момент горб на его спине лопнул как пузырь и оттуда, разрывая нехитрую одежку, показались испачканные кровью и сукровицей крылья. Теперь новому Кристиану предстояло найти себя в мире, который он практически не знал до того, что с ним приключилось. Перерождение завершилось.