Перевозчик

Перевозчик

‒ От тебя требуются всего три вещи: довести груз до пункта назначения, не смотреть что в пакете, и никому никогда не рассказывать об этом, ‒ говорил Григорий Спиридонович, пристально вглядываясь в лицо Серёжи своими мелкими блестящими глазками. Он как всегда был сама безукоризненность: безупречно выглаженные белоснежная рубашка и синий костюм дорогого бренда, золотые запонки на манжетах, аккуратный маникюр, которому позавидует любая краля, лоснящееся здоровьем лицо с лёгкими бороздами морщин, придававшими ему чисто мужскую красоту, и уложенные волосы, как будто только сейчас из кресла парикмахера.

‒ Твою дери, я и так вижу, что там отрубленная голова! Даже в пакет смотреть не надо! ‒ воскликнул Серёжа. Он как всегда был сама небрежность: дешёвые мятые джинсы, покрытые сальной грязью на ляжках, такая же футболка, заспанные глаза, трёхдневная щетина, обкусанные кое-как заусенцы, взъерошенные волосы, когда он их расчёсывал в последний раз? А подстригал?

‒ Для твоей же безопасности сделаем вид, что ты этого сейчас не говорил.

‒ Но, твою мать, я не повезу через всю Москву чёртову отрубленную голову на заднем сидении машины!!! Посмотрите, из пакета уже течёт кровь, она пропитает чехол насквозь!

‒ Заткнись! И делай, что говорят! Тебе хорошо платят!

‒ А если меня остановят?

‒ Не остановят! Не будь маленьким! Я дам тебе карточку, ты же всё знаешь! Уже сотни раз выполнял поручения и тебя ни разу никто не остановил! Для постов ты ‒ невидимка! Пора бы уже запомнить это!

‒ Блин, но я ни разу не возил отрубленных голов…

‒ Почему ты так в этом уверен? Может они просто были получше упакованы?

‒ Блииин!!! Чья она?

‒ Такого же болвана как ты! Езжай уже! Тебя ждут!

Серёжа понимал, что спорить бесполезно. Он уже давно был перевозчиком для неизвестной группы лиц, хотя и контактировал исключительно со Спиридонычем (так он называл его про себя). Парень не сомневался, что это целая компания состоятельных людей, занимающаяся странными делами. Их всех объединял какой-то фетиш, Серёжа был в этом абсолютно уверен. Он регулярно перевозил непонятные вещи из Москвы в какую-нибудь замшелую глубинку. Там, посреди скотного двора, парень в полном молчании передавал порученные ему грузы в руки таких же ухоженных, как Спиридоныч, мужчин в дорогих костюмах. Всем им было за 40, если не больше. Некоторые надевали солнцезащитные очки, стремясь остаться неизвестными. Но чаще они выходили целой толпой и бесстрашно говорили между собой, пока Серёжа молча передавал груз одному из них. Несколько раз он видел с ними женщин в красивых платьях с фужером шампанского или бокалом вина.

Серёжа пытался запоминать эти лица и при следующей поездке сличать их по памяти. Но либо люди всегда были новыми, либо он был слишком забывчив. Да и какая к чёрту разница одни и те же они или нет? Ему хорошо платят, что ещё нужно?

Но сегодня что-то было не так. Какой-то смутный червячок сомнения подтачивал его нервную систему, нашёптывая никуда не ехать. Он просил его отказаться, придумать какую-нибудь отговорку и остаться дома. Но парень знал, что с такими людьми подобное не пройдёт, лучше не рисковать и сделать, что от него требуется. Поэтому, запихнув шёпот своей интуиции поглубже в задницу, он отправился в путь, стремясь скорее разделаться с поручением, от которого в салоне уже поднимался плотный железный запашок.

Через два часа стояний в бесконечных пробках он выехал за пределы Москвы и вздохнул с облегчением. Однако расслабился он слишком рано и доказательством тому стала остановка по требованию поста ДПС под Серпуховом. «Вот чёрт, ‒ нервно подумал Серёжа, ‒ сейчас мне наступит конец… Сяду! Я точно сяду из-за этой сраной головы»! Но ничего подобного не произошло.

Ему действительно пришлось проследовать за сержантом в патрульный автомобиль, где, замешкавшись от мыслей о своей неминуемой гибели, Серёжа всё-таки сообразил достать карточку, которую при каждом поручении получал из рук Спиридоныча. Всякий раз изображение на ней менялось, но там обязательно присутствовал череп с чёрными пустыми глазницами. Сегодня карточка была ярко розового, кислотного цвета, аж глаза жгло, в центре располагалась так хорошо знакомая Серёже костлявая головешка, а по углам пухлые поросята, которых можно было назвать милыми.

Дрожащей рукой он протянул карточку сержанту, тот в страхе отпрянул, сглотнул слюну и рявкнул: «Чего сразу не показал? Какого хрена ждал»? А затем вылез из автомобиля и, видя, что трепещущий Серёжа не собирается следовать за ним, наклонился и гавкнул ещё раз: «Пошли! Чего расселся»? Парень вскочил, как будто сидел на иглах дикобраза и только сейчас заметил, пулей выскочил из машины и вслед за сержантом потопал к своему авто. «Хорошего пути!» ‒ с улыбкой произнёс человек в форме и начал отступать, не сводя глаз с Серёжи. Он быстро завёл двигатель и, скрипнув шинами, вылетел на дорогу, стараясь скорее скрыться от этого пристального, полного страха взгляда. После того, как сержант увидел розовую карточку, он смотрел так, будто Серёжа отправляется на собственную казнь, и его голове скоро суждено заменить ту, которая болталась сейчас на заднем сидении в чёрном мусорном пакете.

Через полчаса Серёжа снова съехал на обочину. Он не мог ехать дальше. Пот заливал его, футболка уже была насквозь мокрой, а глаза щипало. Он повис на руле, пытаясь отдышаться, как будто только что закончил кардиотренировку. Немного придя в себя, Серёжа нащупал в бардачке мятную жвачку, закинул в пасть сразу несколько пастилок и вышел из машины. Походив кругами, подышав дорожной пылью и успокоив свои нервы, он вернулся за руль и поехал дальше.