Первая кровь в снегах

Пролог о маленьком змее и львенке

«Я помню как открыл глаза

И встретил в них тебя

Как первый луч, как тихий звон

Как первая гроза»

— Отрывок из песни «Polnalyubvi — Твои глаза»

— Как ты это сделала?! — Удивленно воскликнула рыжеволосая девочка со второго курса, прикрыв ладошкой приоткрытый в изумлении рот. — Даже мы еще не проходили такое заклинание!

— А ты думаешь, что эти зануды будут учить нас таким крутым заклинаниям? — Цокнула маленькая Марлин, сияя от некоего чувства превосходства. Некогда каштановые кудряшки сияли снежной белизной, и она понятия не имела, как у нее так вышло, однако результат превзошел все ожидания. И юную МакКиннон не волновал тот факт, что она просто пыталась выпрямить волосы, избавиться наконец-то от надоевших локонов, потому что Сириус достал называть ее барашком. Теперь же она могла менять цвет волос, в какой заблагорассудится. Осталось только вспомнить, что за «абракадабру» она тогда нашептала.

— Могу научить тебя, если хочешь, — и тут же девчушка прикусила кончик языка. Вдруг Лили согласится?!

— О, — Эванс махнула рукой. — Мне нравятся мои волосы. Северус говорит, что они могут затмить пламя всех свечей Большого зала.

— Мило, — беззлобно хмыкнула Марлин. — Но все равно этот мальчишка странный.

МакКиннон вздернула курносый носик, повернувшись к столу слизеринцев, и моментально отвела взгляд, когда наткнулась на младшего Блэка. Лили была единственной девчонкой, с которой ей удалось подружиться за первые полгода обучения в Хогвартсе. Эванс была старше на год и оказалась настолько добродушной, что не могла пройти мимо плачущей МакКиннон под лестницей. Прибытие в школу волшебников далось Марлин невероятно тяжело: она скучала по дому, семье, друзьям, маггловским и таким привычным вещам.

С тех пор первокурсница хвостиком бегает за рыженькой второкурсницей, а та помогает ей во всем, особенно с домашними заданиями. Потому что у девочки оказались явные проблемы с терпением и усидчивостью.

— Жаль, что нас с ним распределили на разные факультеты, — Эванс мешала тыквенную кашу ложкой, не обращая внимания на сласти, что скрыли под собой длинный стол. — Теперь нам, похоже, осталась лишь вражда.

МакКиннон поджала губы в тонкую линию, но поток эмоций ей так и не удалось сдержать:

— Ну это уже бред! — Всплеснула девочка руками, а Лили, вздрогнув, выронила ложку.

Похоже, возглас подруги вырвал ее из глубокого, несвойственного многим детям, омута переживаний. — Факультеты здесь ни при чем. Если он ходит и дуется, будто груш объелся, то здесь не животные на флажках виноваты, а он сам.

Кристально чистый, словно соловьиные трели в зимнем лесу, смех вырвался из груди Эванс. Она чуть ли не пополам согнулась, раскрасневшись.

— Почему именно груш?

— Не знаю, — пожала плечиками МакКиннон. — Никогда не любила их, поэтому пусть забирает с удовольствием.

— Цветочек, нам без тебя не справиться, — рядом с Лили упал Сириус, кинув на стол какой-то толстенный учебник, от одного вида которого Марлин стало дурно.

— Да-да, — Джеймс притащил за собой такого же размера книгу, только другого цвета. — Из-за прогулов нас заставили написать по пять эссе. Ужас просто!

Поттер и Блэк затараторили о своей тяжкой судьбе. Сириус даже упомянул, что не хочет похоронить себя под учебными бумажками, что вызвало мимолетную улыбку у Лили.

От этих двоих всегда было много шума. Шлейф суматохи тянулся за ними с первого дня, как Марлин их встретила.

— Классная прическа, Марлс, — Джеймс подмигнул девчушке. Бледные щеки закололо от смущения.

— Ага, — Сириус оторвался от пламенных речей о несправедливости этого мира, начав с неприкрытым интересом разглядывать МакКиннон. — Теперь еще больше похожа на барашка.

— Надеюсь, на тебя тролль наступит грязной пяткой! — Марлин ударила кулачками по деревянной поверхности. Боль электрическим током пробежалась по запястьям.

Она соскочила со скамьи и побежала прочь из Большого зала. Она сглотнула соленные слезы, что оказались весьма горькими на вкус. Ей вспомнились все обиды и тычки от вечно взбалмошного Сириуса. Ей казалось, что он постоянно пытается задеть ее различными способами: обзывал барашком, воровал ее шоколадные лягушки, «случайно» заливал ее сочинение чернилами.

Марлс забежала в знакомое место под лестницей и спряталась в дальний и темный угол. Она чихнула от скопившейся пыли и еще пуще расплакалась.

Девочка знала, что никто ее здесь не услышит, поэтому позволила себе всхлипывать в полную силу.

Как же гриффиндорка ошибалась.

— Сириус никогда не отличался особыми манерами, — чужой голос прервал ее самобичевание. — Так говорят родители.

МакКиннон подняла взгляд на нарушителя, чей образ расплывался из-за пелены слез. Но зеленое пятно галстука на белой рубашке развеяло девичьи сомнения.

— Отстань, Регулус, — она подтянула колени к себе и устроила на них подбородок. — Чего тебе от меня надо?

— Хотел сказать, что мне нравятся твои волосы, — младший брат Сириуса замялся. — Напоминает скандинавские фьорды.