Первая Ступень

Глава 7. Главный Советник

Торан сидел на уступе уходящей в небо горы. Далеко внизу колыхалась молочная пенка облаков. Небосвод сиял ослепительным синим. Твёрдый чистый снег блестел вокруг, а дальше, насколько охватывал взгляд, возвышались пики Гималай.

Торану были нипочем и недостаток кислорода, и пронизывающий холод. Его тело, тело защитника Мирастис из клана Чёрных Серпоносцев, не подчинялось физическим законам Земли. Ветер трепал длинные тёмно-зелёные волосы и швырял колкие снежинки в лицо, но ничто не отвлекало Торана от погружения в себя. Пришло время разобрать накопившийся внутренний беспорядок.

Дух мягким, но сильным движением запустил руки в волосы и до боли натянул их от корней. Первый шаг — самый трудный: заставить себя хоть ненадолго перестать лгать.

Советнику Владыки без этого не обойтись. Не всякий сможет столетиями скрывать мысли и чувства. Чтобы убедительно лгать другим, нужно не хуже обманывать и себя. Верить в то, что говоришь, — единственный путь. Торан приучил себя ко лжи с ранней юности. Она стала его главной привычкой — маска приросла к лицу, как вторая кожа. Чтобы очистить внутренние завалы, надо сказать правду, а значит, личину долой. Дух с силой дёрнул себя за волосы, поморщился, скрестил руки на груди и глубоко вдохнул морозный воздух. Складки на лбу почти разгладились, вечная полуулыбка-полуусмешка в уголках губ исчезла. Путь правды открыт; можно продолжать.

Под первой маской прячется другая, и это лик тени. Быть всегда и во всём вторым. Улыбаться, гневаться, говорить, молчать, выступать на свет, отходить назад — всё по желанию Владыки. Правитель — Джафаридос, а Торан — лишь тень, и солнце славы его погубит. Ему ближе судьба кукловода. Стать Владыкой и сгореть в лучах собственного величия? Нет. Однако без первой маски Торан может признаться: «Власть нужна мне так же, как и Джафаридосу. Моё господство превосходит его, так кто из нас двоих тень? Здесь и сейчас, когда я один, эта маска ни к чему».

Не лжец и не тень, неужели просто Торан? Нет — могучий маг. Чувства, настроения и разум людей и Духов — в его власти. Да, Советник не в силах несколькими пассами воздвигнуть горный хребет, устроить море на месте пустыни или поднять чудовищный смерч. Зато он может создать настроение, вселить желание и направить мысли — и землетрясение, наводнение или смерч произойдут как бы сами собой. Опасная разновидность могущества. Граничит с полной безнаказанностью: хорошее дело или плохое, слава или порицание достанутся тому, кто его совершил, а не тому, кто надоумил. Сняв маску тени, Торан застыл в восхищении собственной силой. В кои-то веки ни от кого, в том числе и от себя самого, не нужно её скрывать! Вскочил на ноги, раскинул руки и закружился, как юла. Вобрать бы в себя весь мир и поделиться радостью своей силы! Вдруг Торан замер, лицо исказила мучительная гримаса. Поднёс руки к вискам и сжал их. Сел, уронил голову, задумался.

Всемогущество — опасный предмет, и самое опасное в нём то, что его нет. Над сильнейшими чувствами: любовью и счастьем — Торан был не властен. Влюблённому он не смог бы внушить и самой захудалой мыслишки. Какая прореха в сети власти!

Всемогущество отброшено в сторону, как дырявая вуаль, но и под ним нет истинной сути. Вместо неё — маска мудреца. Мирастиец стиснул виски и скрипнул зубами от злости. Сколько их ещё там?.. Он привык быть самым мудрым — его выводы, решения и схемы отличала безупречность. Советник не король и ошибаться не имеет права. И всё же... И всё же он оплошал, когда сделал ставку на Джафаридоса. Одна эта ошибка перечеркнула сотни верных решений. После неё — какой же Торан мудрец? Пора избавиться и от этой маски.

Поблизости взметнулся рой снежинок, и Торан насторожился. Маленький вихрь закружился на одном месте и тут же упал, чтобы подняться снова. Советник нахмурился. Недолго же ему позволили наслаждаться одиночеством! Именно так ведёт воздух, когда кто-то телепортируется из Мирастис на Землю. Не пройдёт и пяти минут, как нужно будет снова стать и лживым, и могучим, и мудрым. Хвост Духа!

Торан принялся в срочном порядке напяливать маски обратно, на почти уже освобождённое и расслабленное истинное лицо. И всё же, как маг ни спешил, мелодичное «Здравствуй, Советник» застало его врасплох.

Торан поднял голову. Взгляд заскользил снизу вверх по статной фигуре. Плотная тёмно-зелёная мантия и роскошный плащ золотистых волос окутывали её с головы до пят, но Торана этот двойной кокон не мог обмануть. Дух знал, какая красота скрывается под скромной оболочкой.

Он собирался подняться и отвесить глубокий, по церемониалу, поклон, но вместо этого придвинулся ближе и припал губами к подолу мантии. Гостья отступила назад, взгляд сиреневых глаз стал ещё твёрже. Дурной знак!

— Не играй со мной, — тихо сказала женщина.

Да, всё куда хуже, чем он думал. Торан встал, стряхнул снежинки с одежды и наконец поклонился. Гостья молча глядела на него. Дух в очередной раз поборол искушение попробовать на вкус её эмоции. Уже давно, как только Торан понял, что его чувства к сестре Владыки выходят за рамки верноподданических, он решил никогда не использовать силу против неё. Торан держал слово, но не раз успел проклясть себя за благородство. Вот и сейчас — как просто было бы узнать, зачем Эрга выбралась на Землю! В отличие от него самого, сестра Владыки нечасто ускользала в физический мир.

Одно ясно — сейчас к ней лучше не приближаться. Дух принял самую привлекательную позу, которую разрешал этикет, и нацепил на лицо выражение искреннего восхищения. Любоваться Эргой ему и вправду было приятно — насколько слово «вправду» вообще применимо к Торану.

Высокая, с идеальной, воистину королевской осанкой, с прекрасным бюстом и точёными плечами, старшая сестра Джафаридоса унаследовала фамильные черты: широкие скулы, упрямый рот, светло-сиреневые глаза миндалевидной формы. Заметив, что гостья смотрит на него, Торан усилил долю восхищения во взгляде и, подумав, добавил немного боготворения.