Первое апреля

Первое апреля

Сергей Привалов праздники особо не любил. С его «свободным» образом жизни, он мог их устраивать для себя хоть каждый день. А нафига? Водку он для себя полностью исключил из употребления, остатки здоровья надо было беречь. А вот пивка выпить ему никто не мог запретить в любой день. Престарелой маме следить за великовозрастным сыночком давно надоело, жены нет, а сожительнице только предложи. Его Клавка от пенного напитка никогда не отказывалась. Были бы деньги. А с этим периодически возникала напряженка. В ближайших окрестностях весь металлолом давно разобрали бомжи. Так что приходилось на велосипеде уезжать на городские окраины. Сдав найденный металл в скупку – деньги появлялись. А это уже практически праздник. Можно было бы и расслабиться. Зачем ждать определенного числа? Тем более машины у него нет, а за езду поддатым на велосипеде гаишники права не отберут. Но все же некоторые календарные даты он признавал: Новый год, 23 февраля, 8 марта, свой день рождения и… первое апреля. Ну, нравился ему «День смеха», или как он его чаще называл – «День дурака». Разыграть ближнего своего или знакомого, что может быть лучше?

И сегодня, когда календарь на телефоне показывал первое число апреля, Сергей мечтал, как кого-нибудь разыграет. Шутки в стиле: «А у тебя спина белая», его давно не прельщали. Он научился ценить тонкий юмор. И уже с утра планировал кого и как можно будет подколоть. Мама с Клавдией знали о этой его страсти и благоразумно предпочитали не ввязываться в беседы, ожидая подвоха. А Привалову со своими женщинами уже было не так интересно развлекаться. Он хотел разыграть кого-то другого.

В этом году начало апреля выпало на будний день. А так как вчера он удачно сдал железа почти на семь тысяч рублей, то уже с утра его сожительница потащила Серегу на рынок. Требовалось закупить бытовой химии и продуктов домой. Постоянно растущие цены на все подряд не радовали душу. Нужно было искать у каких продавцов, что дешевле. От некоторых предметов приходилось отказываться. Да и правда, зачем покупать мешки для мусора, когда можно было, как в советское время, вынести объедки и хлам просто в ведре? Опять же – зачем нужны бытовые тряпки? Можно было опять использовать ткань от изношенных маек, рубашек и трусов. Клавка злилась на эти возражения, советуя Привалову своими бывшим трусами вытирать исключительно свою посуду, а ей вот, подавай эстетику и гигиену. Пришлось, скрепя зубами от бессилия, согласиться на покупку хотя бы набора губок для мытья посуды. Благо они были недорогие и приятно радовали глаз богатой цветовой палитрой. Так и с другими вещами. Приходилось биться буквально за каждый лишний рубль. Поэтому, когда они возвращались домой, Сергей был уже на взводе от злости. От семи тысяч остались жалкие крохи. Благо до очередного срока оплаты за коммуналку было еще три недели. А железа он еще найдет, тем более, со своим металлоискателем. Привалов даже забыл, что хотел разыграть какого-нибудь знакомого. У него в голове была лишь одна мысль – о купленном пивасике и жирной скумбрии! Мама ушла куда-то к подругам-соседкам, так что дверь квартиры оказалась запертой. И пока Клавка, отдав ему свой набитый доверху пакет с покупками, отпирала оба замка, Сергей, держа в руках два тяжелых пакета, думал лишь о пиве с соленой рыбкой. Опустив глаза на бетонный пол, он обратил внимание, что на лестничном проеме, прямо на нижней ступеньке, упакованная в целлофан, лежит одна из ярких поролоновых губок фиолетового цвета.

«Вывалилась у Клавки из пакета, что ли?» - подумал он и подняв «потеряшку», машинально засунул ее себе в карман брюк. Пока «дама его сердца», занималась распределением покупок, он налил в бокал прохладного пива и нарезал тонкими ломтиками часть жирной скумбрии. Украсив этой нарезкой тарелочку, Сергей пошел на балкон, чтобы хоть несколько минут провести в тишине и спокойствии, наслаждаясь редким рыбным «деликатесом», пенным напитком и вдыхая с четвёртого этажа старой хрущевки первые ароматы поздней весны. Небольшой столик с высоким стулом позволял освободить руки и сидеть так, чтобы можно было видеть, кто проходит внизу.

Балкон считался его приватной территорией. Женщины могли прогнать его откуда угодно, но балкон – это было святое. Он бы и жил на нем, если бы мог спать в полный рост, но встроенный шкаф не давал такой возможности. И хотя балкон был остеклен и благоустроен, но зимой и ранней весной там было морозно.

Апрель радовал первыми плюсовыми температуры. Разливное пиво оказалось свежим, а малосоленая и жирная скумбрия – божественно аппетитной. Настроение Привалова начало подниматься. Он вновь вспомнил об идее розыгрыша.

«Так, кого можно разыграть? – начал он вспоминать подходящие кандидатуры. – О! Вон Леха из четвертого подъезда вышел. Может его? Но как?». От мучительного мыслительного процесса Привалов даже заерзал на стуле.

«Блин, да что там мне мешает? - полез он в карман брюк и вытащил из него фиолетовую губку в упаковке. – Клавке надо отдать.», - решил он, а потом передумал. Как не предохраняйся, а на поверхности стола все же появлялись капли от пива, да и пальцы уже испачкались в жирной рыбке.

«Оставлю у себя на балконе!» - решил Сергей, пытаясь скользкими от жира пальцами надорвать целлофановую упаковку. Но пальцы лишь скользили по пластику, не давая возможности снять целлофан.

- Да блин! – выругался он вслух, поднося упаковку к зубам, чтобы ее разорвать.

- Ой! – вдруг послышался явно женский голосок. – Что вы хотите с моей молекулярной оболочкой сделать?

- Мля? – Привалов озираясь вокруг, начал искать откуда послышался голос. – Танька ты что ли? – выкрикнул он погромче, думая, что это его соседка с пятого этажа.

- Я не Танька, - вновь раздался обиженный женский голосок. – И прекратите меня тискать! Мы еще с вами близко не познакомились, а вы уже позволяете себе интимные шалости.

- Да ёпрст!- Серега никак не мог понять с кем это он общается. Сжав в руках фиолетовую губку, он заглянул даже в зал, но Клавки там не было. А из соседнего с залом окна доносился звук работающего телевизора. Его сожительница всегда включала телек, когда занималась кухонными делами.