Певичка

Певичка

Глава 1

На часах 8:15 утра. Передо мной распахиваются тяжелые двери моей новой жизни. 1 сентября. Но теперь я не в своей любимой школе рядом с классным руководителем. Отныне все иначе. Здравствуй, музыкальная академия! Даже не верится, что я все-таки смогла поступить на бюджет одного из самых престижных учебных заведений. Ноги трясутся, пока я иду по коридору в нужную аудиторию. Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь рассмотреть все вокруг. Бесконечный поток студентов буквально сбивает с ног, а я чувствую себя немного неуверенно, словно я здесь пока еще совсем чужая.
— Девушка, какой факультет?— ко мне подошла женщина в строгом черном костюме и очках.
— Продюссерский,— тихо выдавливаю я.
— Ясно. Это через две двери,— женщина указывает пальцем, куда мне нужно идти, и я иду. В аудитории уже сидит несколько человек. Я подсаживаюсь к девушке в светлом платье и кладу на стол ручку и блокнот.
— Привет, я Лера,— шепчет мне моя соседка.
— Привет. Маша, очень приятно,— я улыбаюсь, радуясь, что теперь хоть кого-то здесь знаю.
— Они здесь все такие строгие, прямо страшно,— смеется девушка, и я смеюсь вместе с ней.
— А ты из Киева?— спрашиваю я, начиная вертеть в руках простой карандаш и поглядывая на дверь, в которую то и дело кто-то заходил.
— Нет, а ты?
— И я нет. Отлично. Ты в общаге жить будешь?
— Ага, а ты?
— Тоже,— я не могу не радоваться, что буду не одна. Нужно же мне хоть с кем-то общаться в новом городе. Все мои друзья разъехались кто куда, а я, вопреки родительским запретам, решила поступать в Киев. Пошла за своей мечтой.
— Доброе утро, группа!— в дверь вошла та самая женщина, которую я встретила в коридоре, а с ней два молодых парня. 
— Здравствуйте!— поздоровались все, вставая со своих мест.
— Спасибо, садитесь. Вы уже, наверное, поняли, что будете учиться вместе. Вас здесь 17 человек, таким составом вы будете посещать все пары. Меня зовут Ирина Петровна, я буду вашим куратором. В школе это называется классный руководитель, но вы больше не в школе, поэтому привыкайте. Это Егор Андреев и Александр Вишня, они на 2 курсе, состоят в студсоюзе, помогут вам здесь освоиться. Если буду вопросы, обращайтесь к ним,— Ирина Петровна окинула взглядом аудиторию и села за стол, заполняя журнал. 
— Спорим, что они те еще кретины?— шепчет мне Лера, показывая на Андреева и Вишню.
— Посмотрим. Но лучше держаться от них подальше,— тихо отвечаю я, рассматривая второкурсников. Оба в рваных джинсах и рубашках. Только один в синей, а второй в красной. Выглядят как с обложки модного журнала. Точно не нашего круга люди. Ирина Петровна кратко рассказывает нам правила и дает расписание пар. Благо, учиться мы начнем с завтрашнего дня, а сегодня нас ждет знакомство с общежитием и университетом. 
— Кстати, вопрос. Вы пока еще не понимаете, что здесь происходит, но все же. Есть здесь люди, которые поют, танцуют или пишут стихи?— спрашиваетАндреев, с какой-то иронией и недоверием глядя на нас. Никто не решается поднять руку. Даже я. Хотя уже длительное время пою и занимаюсь поэзией.
— Егор, Саша, дайте им время подумать. Вы пока можете идти, только напиши свои номера на доске, чтобы все их записали,— говорит Ирина Петровна, раскладывая перед нами какие-то бумажки. Мы записываем номера телефонов, но я знаю, что никогда не решусь позвонить. Вряд ли даже университет сможет изменить мою зажатость и стеснение. 
— Поехали в общагу вместе?— предлагает Лера.
— Поехали,— отвечаю, разглядывая своих одногруппников. Все такие разные. По одним сразу видно, что слишком пафосные, а по другим, что слишком зажатые. Придется как-то вливаться в коллектив, чтобы ни быть одиночкой. Ирина Петровна отпускает нас, несколько раз повторяя, что пары в 8:30 и опаздовать на них нельзя. Я смотрю в расписание, с горечью осознавая, что уже завтра у нас целых пять лекций. Когда же все успевать? Как привыкнуть к тому, что я больше не в школе? Мы с трудом нашли общежитие, несколько раз по пути успев заблудиться. Леру поселили на 10 этаже, а меня на 11. Я вернулась в свой блок, готовясь к знакомству с соседками, потому что утром никого еще не было. Что ж, хорошо хоть комната на три человека.
— Привет, я Мария,- Маша, — представляюсь я двум девушкам, лежащим на кроватях.
— Привет-привет. Я Катя, а это Надя,— отвечает мне блондинка, занятая своими ногтями.
— Приятно познакомиться. Ты какой курс?— спрашивает Надя, листая книгу.
— Взаимно. Первый. А вы?— я стягиваю с себя кожаную куртку и вешаю ее на стул.
— Я третий, а Катя второй. У нас тут правила строгие: парней не водим, много не пьем, соблюдаем чистоту,— вводит меня в курс дела девушка.
— Я вообще не пью, да и парня у меня нет. Надеюсь, подружимся,— я улыбаюсь, раскладывая свои вещи, но что-то мне не особо нравятся мои соседки. Что-то в них все-таки отталкивает, хотя я и практически не знаю их. 
— Сегодня в 7 вечера в клубе прием первокурсников, знакомство и все дела. Пойдешь?— спрашивает Катя.
— Не знаю. Я не очень люблю шумные компании...
— Ой, да брось,Маш. Не будь занудой. Мы идем, так что и тебя с собой возьмем, там всегда самые веселые тусовки.
— Я подумаю, спасибо,— бормочу я, понимая, что не очень-то и хочу идти в клуб, где все только и делают, что пьют. А вдруг меня не примут в коллектив, если я не пойду? Если и идти, то обязательно с Лерой, чтобы было не так страшно.

Глава 2

Я все-таки поддалась бесконечным уговорам своих соседок и согласилась пойти в клуб. Может, они правы? Мне стоит немного расслабиться и отметить долгожданное поступление. Звоню маме и уверяю ее, что все будет хорошо, что я иду не одна, что со мной ничего не случится. Лера, к моему огромному удивлению, сразу же приняла приглашение и восторженно обняла меня, велев надеть какое-нибудь красивое платье. Да, раньше я себе старалась не позволять таких необдуманных поступков, но теперь новая жизнь и новые правила. Надеваю черное обтягивающее платье с короткими рукавами и обуваю босоножки на каблуках.
— Ну как, девочки? Нормально для клуба?— спрашиваю я, крутясь у зеркала.
— Отлично. Только стрелки черным нарисуй, чтобы глаза выделить,— советует мне Катя, протягивая свой карандаш.
— Нет, я не привыкла так ярко краситься, спасибо.
— Да брось этот детский сад, садись, я все сделаю,— Надя вскакивает с кровати, выдвигая стул.
— Ладно,— я послушно сажусь, доверяя Наде свое лицо. Завтра рано вставать на пары, значит, из клуба нужно вернуться до двенадцати ночи, чтобы успеть выспаться и не дремать завтра в университете.
— Так гораздо лучше, смотри,— Катя подносит мне небольшое круглое зеркало, я смотрю на себя, с трудом узнавая. Глаза теперь кажутся невероятно большими и немного коварными. Исчезла куда-то прежняя мягкость. Ну и ладно. Нужно попробовать что-то новое. Я благодарю своих соседок за помощь, мы договариваемся встретиться уже в клубе. Забираю по пути Леру, которая черный кружевной костюм, состоящий из шортиков и майки. 
— Тебе не кажется, что мы похожи на каких-то пафосных куриц?— смеюсь я, пока мы идем в метро. 
— Точно. А в клубе иначе никак. Посмотришь, половина парней будут нашими. Старшекурсники должны оценить,— Лера на ходу достает из сумочки телефон и пишет кому-то сообщение.
— Так, давай сразу обговорим, что пить мы не будем, все-таки завтра на учебу,— серьезно говорю я, глядя на дорогу, чтобы не споткнуться.
—Маааш,ну  не занудствуй. Бокал вина ничего не изменит. Давай от души погуляем, отметим поступление и первое сентября,— Лера берет меня под руку и тащит вперед. Мы едем в метро практически двадцать минут, а потом еще минут десять идем пешком, пока наконец перед нами не появляется здание, вокруг которого толпятся молодые люди. Я чувствую себя как-то неловко, несколько раз замечая на себе взгляды каких-то незнакомых парней. Мы заходим в клуб, а все никак не могу расслабиться. Меня смущает громкая музыка и скопления уже выпивших людей. Мы садимся на диван, и я принимаюсь тыкать в телефон, обновляя ленту новосте в контакте. 
— Привет, красотки. Какой курс?— к нам подсаживаются два парня.
— Привет. Первый, а вы?— уверенно отвечает Лера, пока я пытаюсь рассмотреть наших незваных гостей. 
— А мы уже третий. Я Вова, это Сергей,— представился блондин в желтой рубашке.
— Приятно познакомится, я Лера, а это Маша,— с лица Леры не сходила довольная улыбка.
— Так, дамы, что пить будете?
— Я бы выпила какой-нибудь коктейль,— щебет Лера, не открывая свой взгляд от Вовы.
— А ты, красавица?— спрашивает Сергей, пересаживаясь ко мне.
— Спасибо, я не пью,— робко отвечаю я, вспоминая всякие ужасы про пьяных девушек в клубах.
— От одного коктейльчика ничего не будет,— смеется Сергей, что-то показывая своему другу. Я пытаюсь расслабиться и убедить себя, что ничего плохого не случиться. Нам приносят красивые стаканы с трубочками, и я все-таки пью заказанный парнями напиток. На вкус он, конечно, не супер приятный, но ничего. Лера увлеченно что-то рассказывает своему нового приятелю, а мы с Сергеем молчим, пока я вдруг не чувствую резкий прилив уверенности.
— Часто так отдыхаете?— спрашиваю я.
— Не особо, но бывает. Расскажи о себе, чем увлекаешься?— он вдруг берет меня за руку, а перед нами уже ставят новые стаканы.
— Я петь люблю и стихи пишу. А ты?— я резко выдергиваю свою руку и немного отодвигаюсь назад.
— А я люблю с красивыми девушками общаться. Выпьем еще?— он протягивает мне стакан, а я делаю несколько глотков, чувствуя, как алкоголь разливается по телу и бьет в голову. Я вообще стараюсь не пить даже по праздникам, поэтому двух бокалов хватает, чтобы я почувствовала себя как-то странно.
— Эй, идем танцевать!— Лера вдруг тащит меня на танцпол, где и без нас слишком много людей. Я замечаю в толпе своих соседок и несколько наших одногруппников. Музыка эхом отдается в голове, и я иду к бару, чтобы выпить что-нибудь, но Сергей лишь убеждает меня на новый коктейль, уверяя, что он практически без алкоголя. Меня начинает немного тошнить, и мне приходится быстро бежать в туалет. Стук каблуков по мраморному полу кажется слишком громким, я мечтаю просто остаться наедине с собой и радуюсь это возможности, приближаясь к заветной комнате. Открываю дверь и в шоке замираю, когда вижу нашего второкурсника из студсоюза Егора  Андреева, целующегося с какой-то рыжей красоткой, которая на вид не особо старше меня. Судя по неловким движениям парня, он пьян. Я стою, не зная, что делать дальше и куда бежать.
— Что уставилась? Закрой дверь!— кричит Андреев.
— Простите,— неловко шепчу я, вылетая из туалета. Права была Лера, когда говорила, что он и его дружок Вишня те еще кретины. Интересно, что потом будет с этой девушкой? Он просто бросит ее? Я не знаю, почему сейчас думаю об этом. Может, сказывается выпитый алкоголь. Кажется, пора возвращаться в общежитие. Я долго ищу Лера и нахожу ее в объятьях Вовы.
— Ты что сдурела? Идем же,— я тяну подругу к выходу, пока она пытается сопротивляться.
— Маш, подожди, Вовочка обещал мне показать ночную Москву,— невнятно бормочет Лера, пытаясь высвободить свою руку из моей.
— Хватит, нагулялась уже. Завтра на пары в каком состоянии собралась?— мы выходим из клуба и идем в метро. На улице похолодало, и по телу бегут мурашки.
— Фу, Мария, ну вы и скучная,— смеется Лера, пытаясь меня обнять.
— Знаешь кого я видела в туалете?
— Кого?
— Андреева Егора, который целовался с какой-то девочкой!
— Это тот блатной блондин из универа?— Лера с трудом успевает за мной.
— Ага. А ты бы тоже не бросалась в объятья первого встречного,— отчитываю я подругу, хотя и сама понимаю, что немного перебрала с алкоголем. Часы показывают уже практически час ночи, когда мы возвращаемся в общежитие, вахтерши отчитывают нас за опоздание, напоминая, что по правилам все возвращаются не позже двенадцати. Мы оправдываемся тем, что новенькие и не знали этого. Я дотаскиваю Леру до ее комнаты и возвращаюсь в свою. Ни Кати, ни Нади еще нет. Ну и ладно. Смываю яркий макияж, черные капли падают на белый кафель умывальника, стекая по моим щекам. Натягиваю пижаму и наконец ложусь спать. Как же я устала за этот бесконечный первый день в университете.

Глава 3

После выпитого алкоголя мне просто необходимо было выспаться, чтобы прийти в себя. Но оказалось, что спать в общежитии не так-то и просто. Мои соседки вернулись в три часа ночи, громко обсуждая парней из клуба. В пять утра с верхнего этажа стали доноситься какие-то громкие крики и смех, а в шесть тридцать мне уже пришлось вставать, так толком и не поспав. Голова гудела после вчерашних приключений, поэтому я решила не завтракать, просто сходила в душ, надела черную юбку с красной рубашкой и, закинув в сумку тетрадки, пошла в университет. В комнате Леры никто не открывал дверь, и я решила, что она вышла раньше, чем я. По пути слушаю музыку, пытаясь прийти в себя и избавиться от состояния, когда все происходящее вокруг кажется просто сном. Лица людей расплываются перед глазами, и я все-таки покупаю себе в кафе стакан кофе, надеясь, что это поможет разогнать остатки сна и усталось. Прихожу за четыре минуты до начала пары, уныло отмечая, что Леры все еще нет. Не совсем хорошо начинать прогуливать так сразу. Допиваю кофе, листая страницы практически пустого блокнота. В аудитории практически тихо, все сидят, занимаясь своими делами. Да уж, веселые у меня одногруппники. 
— Доброе утро, студенты!— в кабинет входит мужчина, которому на вид не больше сорока лет. В темных волосах уже пробивается седина, а вот лицо выглядит удивительно молодо, только около глаз собираются небольшие морщины.
— Доброе утро,— мы встаем, приветствуя преподавателя.
— Меня зовут Федор Валентинович, я рад видеть ваши счастливые лица. По моему предмету у вас экзамен, так что спуска я вам не дам. На перерыве не разбегайтесь, к вам зайдет ваш куратор. А сейчас открываем тетради и начинаем писать,— мужчина усмехнулся, окинув нас взглядом, и записал на доске тему. Практически всю лекцию мы писали, к концу пары рука просто отваливалась, и я не верила, что смогу выдержать еще несколько предметов сегодня. 
— Так, чуть не забыл, нужно отметить отсутствующих,— в конце вспомнил Федор Валентинович. Он быстро проверил нас по списку, оказалось, что сегодня нет только Леры. Я тут же начала волноваться за подругу, мало ли в какие проблемы для нее все это выльется. Я попыталась позвонить ей на телефон, но она не подняла трубку. На перерыве к нам вошла Ирина Петровна, сообщая, что у нее для нас два важных объявления.
— Группа, вы должны выбрать себе старосту, который будет вести журнал. Я даю вам время до конца сегодняшних пар. Это раз. И во-вторых, опять же до конца пар, я хочу знать, есть ли желающие пройти кастинг в студсоюз, чтобы участвовать в мероприятиях университета,— женщина договорила и оставила нас одних. И тут все загудели, пытаясь выбрать человека, ответственного за всю группу. Никто не хотел брать на себя лишнюю нагрузку и обязанности, мы спорили до тех пор, пока не началась следующая пара. Мне вдруг пришло сообщение от Леры:" Мне плохо, но я скоро буду". Я выдохнула, радуясь, что одной проблемой стало меньше. Преподаватель один строже другого, на паре практически нет свободного времени от писанины. Я слушаю лекцию, но частично думаю о своем. А что если мне стать старостой? А что, я в школе им была. Не так уж и сложно. Тем более, желающих пока нет. Стоит только начаться перемене, я громко говорю:
— Ребята, если вы не против, я могла бы взять на себя ответственность старосты.
— Отлично. По тебе сразу видно, что ты заучка,— ехидно улыбаясь говорит, кажется, Диана, но я не слушаю ее, глядя на дверь, в которую входит Лера.
— Наконец-то. О чем ты думаешь вообще? 2 сентября, а ты уже прогуливаешь,— отчитываю я подругу, пока она пьет воду из бутылки.
— Я еле с кровати сползла, голова трещит, еще и Вова уже три раза звонил,— жалуется она, потирая щеку.
— И что хотел?
— Встретиться, конечно.
— Надеюсь, ты отказалась?
— Согласилась. А что? Он красивый и умный, почему нет?— удивляется Лера, пытаясь смотреть на меня, но ее взгляд никак не может сфокусироваться.
— Да у него на лице написано, что он извращенец,— возмущаюсь я.
— Тебе кажется. Вот у кого на лице написано, так это у Андреева и Вишни. Два брата акробата, блин. Видела их в коридоре, стоят у стены с модными телефончиками, смеются так, что не одна барышня мимо пройти не может,— Лера пытается улыбнуться, а потом, подкладывая руки под голову, ложится на парту.
— Сегодня нужно решить, хочешь ли ты в студсоюз,— делюсь я главными новостями.
— Я сегодня хочу только спать,— бормочет Лера.
— Ну что ты за человек такой? А я вот думаю попробовать. В конце концов хуже ведь не будет, а я без музыки не могу. Пойдешь со мной?— я толкаю подругу в плечо, чтобы привлечь ее внимание к себе.
— Машунь, давай сама. Я сегодня правда не в состоянии. Лучше заходи вечером ко мне на чай, расскажешь, как сходила.
— Ладно, великая мученица. От тебя сегодня толка мало. Готовь руку, писать нужно много,— смеюсь я, глядя на Леру. Она не успевает мне ответить, так как в кабинете появляется очередной преподаватель. Мы отсиживаем все пять пар, успеваем даже перед четвертой поесть в местной столовой. Я начинаю нервничать из-за этого проклятого студсоюза, думая, что меня туда не возьмут. Когда к нам возвращается Ирина Петровна, я сообщаю ей, что буду старостой и хочу на кастинг. Она с недоверием смотрит на меня и говорит:
— Иди сейчас в 215 кабинет, там сидит Андреев Егор. Он расскажет тебе, что нужно делать в роли старосты и что нужно для кастинга.
— Спасибо,— бросаю я и выхожу в коридор. Последний человек, которого я сейчас хотела бы видеть, именно Егор. Как-то неловко даже говорить с ним, после того, что я видела вчера в клубе. Руки начинают немного трястись, но я пытаюсь успокоить себя тем, что таких идиотов в моей жизни будет еще много. Я стучу в дверь нужной аудитории, а потом вхожу. Парень сидит за столом, копаясь в ноутбуке.
— Ты что-то хотела?— раздраженно спрашивает он, даже не отрываясь от своих дел.
— Да, меня к тебе отправила Ирина Петровна. Я новая староста своей группы и хочу в студсоюз,— я стараюсь говорить как можно увереннее, чтобы скрыть свое волнение.
— Ясно, садись. Как там тебя зовут?— Андреев отодвигает ноутбук и достает из стола какие-то бумаги.
— Маша
— Маша? Предлагаешь мне так и записать тебя в документах?— смеется он.
— Мрачная Мария Васильевна,— смущенно выдавливаю я.
— Сколько с вами возьми всегда, первокурсники. В общем, Мария Васильевна, журнал будешь заполнять каждую пару, нужно ставить подпись преподавателя, писать тему и отмечать отсутствующих. Понятно?— серьезно спрашивает Егор, а меня почему-то веселит его наигранная строгость.
— Да, все ясно. А что насчет кастинга в студсоюз?
— Во-первых, нафиг тебе этот студсоюз? Вот ты сидишь сейчас такая спокойная без всяких эмоций, вот и сиди себе дальше, делай домашку, послушно ходи на пары, а нам нужны люди активные и креативные,— говорит  Андреев, начиная вертеть в руках свой телефон, а мне вдруг становится как-то обидно. Что он вообще себе позволяет?
— Ну, по тебе тоже не скажешь, что ты особо творческий и креативный,— смело говорю я, хотя внутри все дрожит. 
— Полегче, детка. Я здесь не последний человек,— со злостью отвечает парень, а я уже вижу, как он буквально мечет в меня молнии из глаз.
— Я просто хочу петь, понимаешь? Музыка и стихи для меня значат слишком много,— пытаюсь объяснить я, хотя и думаю, что ему просто все равно.
— Окей. Кастинг будет проходить одиннадцатого сентября, нужно подготовить творческий номер. Запиши сюда свой телефон,— он протянул мне лист бумаги и ручку.
— А кто в жюри?— пока пишу, спрашиваю я.

Глава 4
 
Дни до кастинга летели быстро. Жизнь в университете оказалась очень суетливой. Вечерами я сижу над домашними заданиями, пишу и переписываю лекции не только себе, но и Лере, которая постоянно где-то пропадает. Ее внезапные отношения с Вовой немного пугают меня, ибо я вижу в нем слишком много негативного. Но сердцу не прикажешь. Я долго выбираю песню, которую смогу спеть, чтобы попасть в студсоюз, пока не остановливаюсь на треке " Выше облаков"  Тины Кароль. Катя и Надя ноют, что устали слушать одно и тоже, а я все продолжаю репетировать, чтобы отточить каждую ноту. Помимо всего этого на меня навалилась возьня с журналом и ответсвенность старосты. Мои одногруппники частенько опаздывают на пары и просят, чтобы я прикрывала их перед преподавателям. Ну разве могу я им отказать? Сегодня на улице похолодало, а я думала надеть на кастинг платье. Я проснулась в шесть утра, чувствуя, как напрягается каждый нерв. Неужели стоит так сильно волноваться? Я никак не могу успокоить, боясь, что все вылетит из головы, стоит мне только увидеть ехидную улыбку этого высокомерного Андреева.Натягиваю черные брюки и красную блузку, обувая туфли на каблуках, чтобы выглядеть хоть немного строго и стильно. Тянусь в университет, на ходу покупая в соседнем кафе латте. Звоню маме, отчитываясь, что со мной все нормально и узнаю, как дела дома. Вхожу в аудиторию первой. Кто бы сомневался. Заполняю журнал, когда ко мне подсаживается запыхавшаяся Лера.
— Привет, так бежала, думала, что если опять опоздаю, то Герасимовна меня просто убьет,— пытаясь отдышаться, рассказывает мне подруга.
— Татьяна Герасимовна одна из самых понимающий преподавательниц. А вот тебе, Лерок, пора уже об учебе подумать. Такие синяки под глазами, как будто ты неделю не спала,— отчитываю я подругу, продолжая записывать темы в журнал.
— Ну все, Маш, не включай режим мамули. Я, кстати, правда не спала, мы с Вовчиком в клубе были,— хвастается она, доставая телефон из розового рюкзака.
— Этот Вовчик на тебя плохо влияет,— бормочу я.
— А на тебя плохо влияет универ. Ну сколько можно сидеть в общаге? Идем сегодня гулять!
— У меня кастинг сразу после пар, ты что забыла?— я подымаю глаза, глядя на подругу.
— Тооочно, у тебя же все мысли только об этом студсоюзе. Ну ладно, расскажешь потом, что там и как.
— Я зайду к тебе вечером. Все, тихо,— я махнула рукой Лере, когда в кабинет зашел преподаватель. Все лекции я записывала чисто машинально, думая при этом только о кастинге. Мне чертовски хотелось пройти в студсоюз и доказать этому Андрееву, что я очень даже активная и креативная. Это уже дело чести просто. Гордость не позволяет мне сдаться и уступить. Весь день я пытаюсь настроиться на позитивный лад, пью горячий чай за полчаса до начала всего и удивляюсь очереди где-то из тридцати человек, выстроившейся у двери. Вот это будет кастинг и конкуренция. 
— Так, заходите по одному, представляетесь, поете куплет и припев, а потом мы решам, вы присоединяетесь к нам или идете гулять,— громко сказал внезапно появившийся Андреев, на котором сегодня красовался темно-синий пиджак, надетый на белую рубашку. Подготовился парень, ничего не скажешь. Я послушно жду своей очереди, видя, как из аудитории все время выходят девочки в слезах. Я подошла к одной из них и тихо спросила:
— Чем они доводят там до такого состояния?
— Сказали, что я петь не умею совсем, что внешность не для сцены, что мне нужно ходить на научные конференции, а не на концерты,— ответила девушка, растирая салфеткой слезы по щекам. Я напряглась и несколько раз мысленно сказала себе, что не должно быть никаких слез. Все-таки все не так уж и плохо. Вышло уже три счастливых дамы и два парня. Значит, шанс есть. Я чувствую, как у меня трясутся руки, когда приходит моя очередь. Я захожу в кабинет, видя, как за сдвинутыми в одну линию столами сидит четыре человека: Андреев, Вишня и две незнакомые мне девушки с красными губами и уложенными прическами. Да уж, хороша компания.
— Добрый день, представьтесь, пожалуйста,— просит меня одна из девушек.
— Здравствуйте. Мрачная Мария Васильевна, первый курс восьмая группа,— отвечаю я, стараясь не смотреть на Егора, который буквально прожигает меня взглядом.
— Хорошо, давайте флешку, мы включим вам музыку,— говорит Вишня, а я протягиваю ему флешку, готовясь начать петь. Я уже выступала на сцене перед зрителями, но мне еще никогда не было так страшно. И я сама не могу понять, чего боюсь. Начинает играть минусовка, и я робко вступая, раскрывая весь свой голос ближе к припеву. И на словах "..Выше облаков- мы с тобой начнем сначала, и сказать «люблю» жизни всей нам будет мало.. " я вдруг сталкиваюсь взглядом с Андреевым, который очень странно улыбается. Я немного теряюсь от этого, но страюсь держаться уверенно. Допеваю последние строки и жду своего вердикта.
— Вполне неплохо,Мария. Только зачем вам студсоюз?— спрашивает Вишня, продолжая переглядываться с Егором.
— Спасибо. Я просто хочу активно участвовать в жизни университета, хочу петь и развиваться.
— Так может стоит лучше сходить на научные конференции? Чего ж вас всех так тянет на сцену?— язвительно спрашивает Андреев, а я начинаю злиться.
— А у тебя для всех одна реплика? Всем говоришь про конференции?— спрашиваю я, складывая руки на груди. Главное, казаться смелой, а внутри пусть гложет обида.
— Для таких грубиянок, как ты, да. Ты хочешь петь или скандалить? Мы просто набираем творческих людей, а не певичек для перехода в метро,— отвечает мне Егор, расплываясь в довольной улыбке. 
— А почему ты взял на себя ответственность все решать? Не помню, чтобы я за тебя голосовала,— я говорю уверенно, но чувствую, что вот-вот начну плакать. Внутри уже что-то ноет, а к горлу подступает ком.
— Так, хватит. Егорчик, подожди. Девушка правда поет неплохо. Я думаю, что мы можем ее взять. Нам все равно нужны новые люди,— встревает в наш спор одна из девушек, и я искренне благодарна ей за это.
— Решайте сами, я свое мнение сказал,— бросает Булаткин, утыкаясь в свой телефон.
—  Мария, поздравляем, ты с нами. Сегодня добавим в беседу в контакте, где все расскажем и объясним. 20 октября концерт ко Дню первокурсника будешь петь там. Все обсудим,— объявляет Вишня, вписывая в какой-то список мою фамилию.
— Спасибо вам большое, я безумно рада,— облегченно выдыхаю я, вылетая из аудитории. Неужели я все-таки смогла? Только вот все равно мне немного обидно и хочется плакать. Я не сдерживаю слез, стараясь выплакаться по пути в общежитие. Мне просто необходимо выговориться. Я стучу в комнату Леры, но ее соседки говорят, что моя подруга куда-то ушла еще час назад. Я даже не сомневаюсь, что она снова потащилась куда-то с Вовой. Значит, нужно держать все эмоции в себе. Я пытаюсь успокоиться и осознать, что теперь я снова буду выступать, пусть и придется терпеть общество Егора Андреева чаще.— Я и мои товарищи. И, кстати, я сам староста на втором курсе, так что иногда буду проверять твой журнал на аккуратность. Если вопросов нет, можешь идти,— бросает он, снова утыкаясь в свой ноутбук.
— Ясно, спасибо. До свидания,— спокойно говорю я и выхожу из этого проклятого кабинета. Не нравится мне этот Андреев, ой, как не нравится. Но я еще докажу ему, что достойна студсоюза.

Глава 5
 
Весь вечер я сидела в ожидании, пока меня добавят в беседу стюдсоюза, переодически звоня Лере, которая, видимо, и не планировала поднимать трубку. Надя с Катей вернулись поздно, когда я уже переоделась в пижаму и готовилась ко сну. 
— Машунь, ну как кастинг?— спросила Надя, садясь на край моей кровати.
— Нормально, я прошла.
— Ничего себе, поздравляем! А чего такая печальная? Обидел кто-то?— Надя приобнимает меня за плечи, и я начинаю думать, что у меня не такие уж и плохие соседки. Они, в отличие от Леры, хотя бы интересуются, как у меня дела.
— Знаете Андреева Егора?— тихо спрашиваю я.
— Конечно, его у нас в университете все знают,— отвечает Катя, подходя к нам с чашкой в руках.
— Почему он думает, что самый умный во всем?— интересуюсь я, вспоминая его злые глаза и язвительную улыбку. От этих воспоминаний тело невольно окидывает дрожью.
— Ты что, Маш, он же местная звезда и мечта всех девчонок. Егор зажигает на всех мероприятиях, читает рэп собственного сочинения, иногда поет под гитару,— объясняет Надя, начиная снимать браслет и кольца.
— Каким бы талантливым он ни был, он ведет себя как последняя скотина. Но все же мне интересно, где можно послушать его песни?— я задаю свой вопрос и замираю от шока, когда вижу, что сам  Андреев прислал мне заявку в друзья. Я понимаю, что это только для того, чтобы добавить меня в беседу. Подтверждаю запрос и тут же получаю сообщение из диалога с названием "Студсоюз".
— Маань, ты что зависла? Что там у тебя? А песни Егора можно слушать только вживую ,— Надя легонько толкает меня в плечо, и я отвлекаюсь от своего ноутбука, переводя взгляд на соседку.
— В беседу добавили просто. Жаль, хотела б, послушать
—  Подруга, не кисни, мы с Надюхой пойдем поужинаем,— смеется Катя, наверное, видя мое удивленное лицо. Девушки уходят, оставляя меня одну. Я читаю сообщение, в котором написано, что каждый день после пар будут проходить репетиции творческих номеров ко Дню Первокурсника, и радуюсь, что постоянно буду занята. Это поможет избавиться от ненавистных мыслей и тоски по дому. Я делаю еще одну попытку позвонить Лере, но снова получаю в ответ лишь длинные гудки. Не нравится мне это все. Ложусь спать, представляя себя на сцене с микрофоном в руках. Когда мечтаешь о чем-то хорошем, уснуть проще. Утром я бегу в университет по мокрому от недавнего дождя асфальту, проклиная свой телефон, который почему-то решил отключиться ночью, поэтому я проспала. Хорошо хоть вообще соседки разбудили. Я влетаю в аудиторию, извиняясь перед Ириной Петровной. Женщина недовольно смотрит на меня, но все-таки разрешат войти. А вот Леры снова нет на первой паре. Я уже не могу прикрывать ее, это переходит все границы. 
— Мария, где Лера Сенина? На нее стали жаловаться преподаватели,— спрашивает меня на перерыве Ирина Петровна, когда я подхожу, чтобы подписать журнал.
— Наверное, она болеет,— бормочу я, пытаясь хоть как-то оправдать подругу.
— Напомни ей, пожалуйста, что пятьдесят часов пропусков — выговор, а за выговором пойдет и отчисление,— строго говорит женщина, громко захлопывая свою книгу.
— Конечно, спасибо,— я вылетаю из аудитории, тут же принимаясь звонить Лере. Она тут же поднимает трубку, чем очень удивляет меня.
— Где тебя носит? Ты выговор схлопотать захотела?— начинаю отчитывать ее я, чувствуя невероятную злость.
— А где доброе утро? Машкаа, мне так плохо, я приду к третьей паре,— невнятно лепечет она.
— Ты что пьяная?
— Ночь была долгой, я потом расскажу, пока,— смеется она, бросая трубку. Я не верю, что это та Лера, с которой я познакомилась в первый день. Вова на нее слишком плохо влияет, с этим нужно что-то делать. Я разворачиваюсь, чтобы войти в соседнюю аудиторию, но дверь внезапно открывается, прилетая мне прямо в лицо.
— Черт, как больно,— я отворачиваюсь, пытаясь сдержать слезы.
— Прости, певичка, я не хотел. Тебя не учили, что нельзя так близко ходить к дверям?— смеется парень за моей спиной, и я уже понимаю, кто это.
—  Андреев,ты с ума сошел? У меня из-за тебя синяк будет, а ты даже не можешь нормально извиниться,— недовольно говорю я, потирая щеку, которая болит больше всего.
— Ладно-ладно, прости. Все, не злись, встретимся на репетиции,— бросает он, с глупой улыбкой отходя от меня.
— Идиот,— со злостью выдавливаю я.
— Неуклюжая певичка,— смеется он, чем еще больше выводит меня из себя.
— Пафосный петух,— кричу ему в след, замечая, как оборачиваются люди вокруг.
— Высокомерная заучка,— он все громче смеется, а внутри меня все кипит. Я не хочу ничего отвечать, просто влетаю в аудиторию, садясь за свою парту. Рву лист бумаги, пытаясь успокоиться и прийти в себя. Всю лекцию я думаю только про Андреева, вспоминаю его горящие от язвительности глаза и глупый смех. Как у него получается так быстро выводить меня из состояния спокойствия? На перерыве наконец-то приходит Лера. Я не могу сдержать улыбки, видя ее в очках, когда за окном идет дождь.
— Блатным солнце светит и ночью, да, подруга?
— Привет, Маш,— она целует меня в щеку.
— Сними очки. Федору Валентиновичу это вряд ли понравится,— я пытаюсь стянуть с Леры очки, но она отворачивается.
— Я без них не могу,— бормочет она, на мгновения приподнимая свой аксессуар. Я в ужасе замечаю под ее глазом огромный синяк.
— Ничего себе, откуда?
— Просто упала, когда в общагу возвращалась. А у тебя что со щекой?
—  Андреев дверью заехал.
— Ясно, я тебе еще в первый день сказала, что он кретин,— шепчет Лера, поправляя волосы и очки, глядя в маленькое зеркальце.
— Как и твой Вовчик.
— Нет, Вова хороший, правда.
— Он тебя спаивает, это до добра не доведет. Хочешь вылететь из универа?— недовольно спрашиваю я.
— Все нормально, это не должно тебя волновать. Думай о себе. Поедем в общагу вместе?
— Нет, у меня репетиция, я же прошла в студсоюз,— тихо говорю я, так как в кабинет входит преподаватель.
— Поздравляю,— шепчет Лера, чтобы никто больше не услышал. Мы начинает записывать лекцию, больше не произнося за пару ни слова. Я думаю о Лерином синяке, и мне кажется это подозрительным. Может, она права, и это все не мое дело, но я просто волнуюсь за подругу. Что в этом плохого? После пар я плетусь на репетицию, где уже собрались практически все. Сажусь на свободный стул и рассматриваю всех, замечая Андреева с гитарой в руках. Я чувствую себя как-то неуютно. Еще и проклятый синяк на щеке. Спасибо, Егор. 
— Так, в этом году мы решили сделать дуэтные выступления. Но на дуэты поделимся позже, пока просто порепетируем индивидуальные номера. Кто что хочет петь?— интересуется Вишня, который сегодня нацепил на себя до ужаса смешные черные облипающие штанишки.
— Я хочу петь Тину Кароль,— смело говорю я, выслушав нескольких людей перед этим.
— Ладно. Нас здесь ровно двадцать. Поделимся на четыре группы по пять человек. Будет команда Егора, моя команда, команда Ксении и команда Ани,— объявил Вишня, и я узнала в Ксении и Ане девушек, которые были в жюри вчера на кастинге. Я мечтала попасть к кому-нибудь из них, потому что они выглядят самыми адекватными. Но оказалось, что выбираем не мы, а нас. И когда уже практически все команды были собраны, осталась только я и две девушки.
— Певичку с синяком беру к себе,— едва сдерживая улыбку, заявил Андреев. Моему внутреннему протесту не было предела, но я старалась внешне остаться спокойной. Я подошла к Егору и прошептала тихое:
— Зря ты это сделал.

Глава 6

Я буквально растворилась в вечной суете и постоянной занятости. Календарь показывает второе октября. С каждым днем все сложнее и сложнее. Как постоянно совмещать горы домашней работы и репетиции? Нервы натянулись как струна на гитаре, которая вот-вот лопнет от случайного грубого прикосновения. Я перестала нормально высыпать, и теперь под моими глазами красуются синяки. Лера стала посещать пары все реже, я буквально чувствую, как с каждой минутой она отдаляется от меня все дальше и замыкается в себе. Андреев продолжает раздражать меня, цепляя очень меткими и болезненными фразочками. Все советуют мне просто не обращать внимания на этого идиота, но я так не могу. Каждое его слово откладывается где-то глубоко внутри, пуская корни обиды по всей душе. Мы спорили каждую репетицию, я хотела петь "Я не перестану" Кароль, а Егор доказывал, что нужно поменять песню на какую-нибудь попсу. Я знаю, что он это говорит специально, чтобы выбесить меня, ибо какая попса? Сам-то вообще рэп читает. Сегодня мы должны поделиться на дуэты, только вот меня беспокоит, что нас пять. Значит, кто-то останется один. Я в очередной раз выслушиваю замечания преподавателей о посещаемости моей группы и записываю все задания, все темы, чтобы помочь Лере. Мне почему-то кажется, что она нуждается в моей помощи, пусть и сама это не признает. На некоторых парах мне откровенно скучно, поэтому я просто сижу, черкая в тетрадке рваные рифмы. Хочется записать все свои эмоции на бумагу, но что-то не выходит. В беседе студсоюза идет бурное обсуждение приближающегося концерта и я, пряча под партой телефон, пытаюсь вникнуть в суть диалога и прочитать все сообщения. Я так устала, что глаза постоянно закрываются и уже не хочется почти ничего. Просто бы полежать спокойно хоть полчаса. Но все это не для меня. Я покупаю себе кофе и в четыре часа прихожу в нужную аудиторию. Там уже сидят Андреев, Даша, Кристина и Олег. Я снова пришла последняя. Кто же виноват, что у нас каждый день по пять пар. Голова гудит от постоянного напряжения, и ехидная улыбка Егора делает только хуже.
— Ой, кто соизволил прийти, не прошло и сто лет. Главная певичка здесь, можем начинать,— смеется Андреев, включая ноутбук.
— И я рада тебя видеть,— злобно бормочу я, садясь прямо на парту и бросая вещи рядом. 
— Дашуля, ну-ка давай начнем с тебя сегодня,— командует Егор, включая музыку для песни вставшей девушки. Я молча наблюдаю за всем, делая несколько глотков из стакана. Горячий кофе обжигает горло, и по телу бежит приятная дрожь. Я слушаю Дашу и ее невероятный голос, мысленно пытаясь представить, смогла бы я спеть с ней дуэтом или нет.
— Егор, послушай, мне кажется, мы с ней могли бы отлично спеть Воробьева и Дайнеко "Свихнуться без тебя",— предложил Олег, а я тут же отметила то, что ему просто нравится Даша, и он не хочет ни с кем ее делить. Андреев помолчал несколько секунд, а потом подытожил:
— Хорошая идея. Ты будешь с Дашей, а я возьму Кристину. Прости, Маша,ты остаешься без дуэтной пары. Споешь только сольную песню и все,— он посмотрел на меня, а мне вдруг резко захотелось просто подойти и ударить его, повезло, что я сумела сдержаться, больно прикусив губу, чтобы не разреветься.
— Отлично. Ненавижу петь дуэтом,— язвительно говорю я, чтобы показать ему, что я не расстроена. Страшно представить, как фальшиво сейчас выглядит моя ложь. 
— Чудненько. Двигай сюда, певичка-индивидуалистка, послушаем тебя,— бросает мне Егор, включая минус моей песни, но я вдруг слышу, что звонит мой телефон, а на экране высвечивается незнакомый номер.
— Егор, подожди, я отвечу,— говорю я, подымая трубку, замечая при этом недовольное лицо парня. Он буквально сверлит меня взглядом, поэтому я не сразу могу сосредоточиться на том, что слышу в трубке.
—  Машаа, приезжай, Лера вскрыла себе вены!— я с трудом разбираю слова сквозь крик девочки, с которой и жила моя подруга. Я не верю в то, что слышу, переспрашивая еще раз:
— Что?
— Она вскрыла вены,— крик перестает в плачь, я отключаю звонок и резко хватаю свои вещи, опрокидывая кофе, стоящий на столе. Стакан падает на землю, и из него выливается недопитый мной напиток. Я бегу к выходу, меня всю трясет. Я не могу до конца понять, что случилось с Лерой, но словосочетание "вскрытые вены" вызывает у меня исключительно истерику и слезы. Я даже не поняла, жива ли моя подруга. Внутри что-то рвется и болит, и я чувствую острую вину, что вовремя не заметила, что с ней что-то не так.
— Эй, певица года, ты куда? А репетиция? А пол кто мыть будет, который ты залила?— меня догоняет Андреев
— Отстань от меня,— грубо бросаю я, стараясь не смотреть на него.
— Ты что плачешь? Так у тебя все-таки не каменное сердце?— смеется он, пытаясь схватить меня за плечо, чтобы остановить, но я уворачиваюсь.
— Просто не трогай меня сейчас,— я резко разворачиваюсь и все-таки не сдерживаюсь, вмазывая ему пощечину.
— Ты что себе позволяешь, дура?— недовольно кричит он, потирая щеку.
— То, что ты заслужил, Андреев,— говорю я, ускоряясь, чтобы пострее выйти из университета. Я слышу, как Егор что-то кричит, но это сейчас так неважно. Я бегу в общежитие, а там уже стоит машина скорой помощи, в комнате Леры так много людей, что я просто боюсь туда входить. Врачи носятся туда-сюда, а меня начинает тошнить, когда я вижу на их халатах свежую кровь.
— Она...Жива?— едва выдавливаю я, даваясь слезами.
— Да, но потеряла много крови. Девушка, отойдите, пожалуйста,— отвечает мне один из врачей, и я послушно отхожу туда, где стоит Альбина, соседка Леры.
— Она долго ругалась с кем-то по телефону, а потом ушла в душ. Прошло полчаса, она не выходила, я открыла дверь, а там...— девушка в шоке смотрела куда-то в сторону, а ее голос дрожал.
— Дай мне ее телефон,— шепчу я, догадываясь, кто мог довести Леру до такого состояния. Врачи уносят ее на носилках, а я, как староста группы, обязана все сообщить нашему куратору и куратору со второго курса. Позвонить Ирине Петровне не проблема, а вот говорить с Егором — настоящий ад.
— Держи,— Альбина трясущимися руками сунула мне телефон подруги, я открыла вызовы, и ничуть ни удивилась, увидев там контакт с именем "Вовочка". Ясно. Вот, кому тоже просто необходимо вмазать. Я иду к себе и выпиваю две таблетки валерианки, давая волю своим слезам.

Глава 7
 
Практически час я проплакала, лежа в кровати, накрывшись с головой пледом. Не хотелось ни с кем говорить и никого слушать. Все эмоции смешались в одну большую кучу, и справиться с ними слишком сложно. Я не знаю, что дальше будет с Лерой, остается только надеяться, что врачи сделают все возможное, чтобы она смогла вернуться к нормальной жизни. Я наконец решаюсь позвонить Ирине Петровне, замечая, как при этом затихает оживленный диалог Кати и Нади. 
— Алло, Ирина Петровна, добрый вечер, это Мария Мрачная, староста 1 курса 8 группы,— пытаюсь внятно сказать я, но голос такой хриплый, словно чужой.
— Да, добрый вечер, Маша. Что случилось?— ее строгий голос немного пугает меня, и я не знаю, как лучше ей все рассказать.
— Моя одногруппница Лера вскрыла вены, ее увезли в больницу,— бормочу я, боясь всплывающих воспоминаний с людьми в перепачканных кровью халатах.
— Что? Это же просто катастрофа. Как она?
— Потеряла много крови.
— Только суицида нам и не хватало. Нужно срочно сообщить главе кафедры и решить, что делать с этим всем. К девочке точно отправим психолога. Лидия, позвони Егору Андрееву, он ответственный за вашу группу, пусть соберет мне информацию про Леру, завтра ее точно потребует декан. Если что-то еще случится или понадобится, я всегда на связи,— я чувствую ее поддержку и радуюсь, что нам достался такой куратор. Только вот как теперь позвонить Егору, как вообще можно говорить с ним на серьезные темы? Я ловлю на себе взгляды Нади и Кати, понимая, что они просто в шоке и наверняка сейчас устроят мне допрос, поэтому выхожу в коридор. Долго не могу решиться набрать номер Егора, глядя на телефон в трясущихся руках. Это для меня слишком. А вдруг он вообще не захочет со мной говорить? Вдруг скажет очередную гадость? Так, главное быть сильной. Я быстро нажимаю на заветную кнопку, и у меня не остается времени для паники. Один гудок. Два. Три.
— Алло,— слышу знакомый раздраженный голос.
— Егор, привет. Это  Мария Мрачная из твоей команды, мне нужно тебе кое-что сказать...
— Ооо, какие люди. Наверное певичка хочет извиниться за свой поступок?— я даже через огромное расстоянии слышу иронию и представляю его наглую улыбку.
— Не дождешься. Я тебе звоню по просьбе Ирины Петровны. Моя одногруппница Лера вскрыла себе вены. Ты должен собрать какую-то информацию и бумаги до завтра, чтобы отдать декану,— пытаюсь все объяснить я, чувствуя, как меня всю трясет. То ли в коридоре слишком холодно, то ли мои нервы снова взяли верх надо мной.
— Ничего себе история. У вас в группе все чекнутые что ли? И из-за чего она это сделала,— спрашивает парень, и его голос вдруг становится каким-то заинтересованным.
— Во-первых, это не твое дело, во-вторых, не знаю. А если бы и знала, то тебе бы не сказала,— я прислоняюсь к стене в ожидании очередных колкостей.
— Фу, как грубо. Так ты из-за этого ревела сегодня?
— Лера моя подруга, хотя тебе же все равно. В общем теперь ты знаешь, что случилось, не хочу больше говорить, пока,— я, не дожидаясь его ответа, отключаю звонок и, постояв еще несколько секунд, возвращаюсь в комнату
— Машунь, это правда? Твоя Лерка вены вскрыла?— удивленно спрашивает Надя.
— Да. Девочки, давайте завтра. Спокойной ночи,— я укутываюсь одеялом и закрываю глаза, делая вид, что сплю, хотя на самом деле просто лежу и думаю обо всем, что сегодня произошло. Я осталась без дуэтной пары, вмазала Андрееву и чуть не потеряла подругу. Так и до нервного срыва недалеко. Мне так хочется просто заплакать, чтобы все это скорее закончилось. Но я знаю, что плакать сейчас нельзя, иначе начнутся лишние вопросы. Всю ночь я ворочаюсь и встаю еще до будильника, быстро собираюсь и бегу в университет. Сегодня не хочется пить даже любимый латте. Не хочется вообще ничего. Я даже не могу узнать, как там Лера, потому что с ней нет телефона. Зато могу поговорить с кое-кем другим. Я смело набираю номер Вовы и, когда он подымает трубку, грубо говорю:
— Слушай, дружочек, это ты довел Леру?
— А это кто вообще?
— Ты дурак что ли?
— Я ничего не знаю, мы с Лерой больше не вместе, пусть не звонит мне больше и подруг своих пусть не подсылает,— недовольно говорит он, чем еще больше выводит меня из себя.
— Ты издеваешься? Она вчера вены вскрыла, а до этого поговорила с тобой!
— Мне все равно, это не мои проблемы. Она мне не нужна, я ее не люблю, у меня другая девушка,— раздраженно бросает он, а я замираю в шоке, не зная, что дальше.
— Ты просто конченый мудак. Попользовался ей и все?
— Иди к черту, истеричка. Мне пофиг, что там с твоей чекнутой подругой, пусть хоть десять раз вены вскрывает,— он договаривеат и отключается, я слышу в телефоне длинные гудки, и злость начинает кипеть в крови. Если он думает, что я так просто это оставлю, то не дождется. Я спокойно отсиживаю первую пару, совсем не слуша преподавателя. Весь университет гудит, обсуждая Леру, и мне безумно мерзко от этого всего. Я бегу в аудиторию, где обычно сидит Андреев.
— Егор, мне срочно нужно расписание третьего курса,— с ходу выпаливаю я, глядя на растерянного блондина.
— Ты сдурела? А где приветствие? Вчера ты не хотела говорить, а сегодня я,— спокойно говорит он, расплываясь в довольной улыбке.
— Доброе утро. Помоги мне, пожалуйста. Дай расписание третьего курса.
— Зачем оно тебе?
— Нужно поговорить с одним человеком.
— Лучше бы ты больше говорила со своей подругой, которая сейчас в больничке отдыхает,— усмехается Егор, еще сильнее заставляя меня ненавидеть его и злиться.
— Это не смешно,— выдавливаю я, крепко сжимая кулаки так, что ногти больно впиваются в кожу.
— Вчера ты ударила меня, почему я должен тебе помогать?— он иронично поднимает брови и продолжает глупо улыбаться.
— Тебе что, сложно? Просто дай мне это гребанное расписание!— настойчиво говорю я, понимая, что вот-вот сорвусь.
— Тебе повезло, что я сегодня добрый, певичка. Держи,— он протянул мне лист, исписанный неровным почерком. Я быстро посмотрела расписание, запомнив нужную мне аудиторию.
— Спасибо, Егор,— я вернула ему листок и уже развернулась, чтобы выйти, но услышала язвительное:
— С кем ты там решила поболтать, певичка?
— Не твое дело. Сидишь себе и дальше сиди,— я вылетала из его кабинета и побежала в другой. До конца перерыва семь минут. Надеюсь, этого мне хватит. Я издали заметила противное лицо Вовы и его отвратительную усмешку.
— Никогда больше не лезь в жизнь моей подруги. Это за Леру,— я со всей силы влепила ему пощечину так, что он на мгновение замер, а вокруг повисла тишина, после чего студенты, стоящие вокруг, рассмеялись. Мне уже все равно. Я вижу, как меняется лицо Вовы, и он вдруг хватает меня за плечи.
— Ты тупая? Я же сказал, что мне пофиг на твою подругу. Если она безмозглая, пусть режет вены. Но скажи ей, что действеннее из окна выпрыгнуть,— Вова грозно смотрит на меня, а потом резко бросает от себя, и я падаю на мраморный пол, ударяясь головой. А смех вокруг все громче и громче. Вот так спектакль. Я пытаюсь встать, но в висках пульсирует боль. 
— Фу, Вовочка, где твои манеры. Разве можно бить девушек?— я слышу голос Андреева за своей спиной и оборачиваюсь, видя, как парень решительно приближается к нам.

Глава 8
 
Я не сразу поняла, что происходяшее вокруг не сон. Голова гудит так сильно, что я с трудом сажусь, не зная, как встать на ноги. Касаюсь лба — кровь. Боже, какой позор! Я вдруг поднимаю глаза, видя, что  Андреев уже стоит прямо перед Вовой.
— Интересно, а ты только первачок бьешь или на меня тоже смелости хватит?— язвительно говорит Егор, а я не понимаю, зачем он все это делает, зачем вообще вмешивается.
— Ты идиот, Андреев? Сколько раз тебе говорить, чтобы ты ко мне не подходил? Иди блистай крутизной в своем тупом студсоюзе,— смело отвечает Вова, а мне ой как не нравится происходящее. Я с трудом встаю с пола и хватаюсь за стену, чтобы не упасть. Люди, стоящие рядом, даже не пытаются помочь мне. Чертовы эгоисты.
— Тупой не студсоюз, а ты. Удивительно, что тебя до сих пор из универа не поперли, ты же только и умеешь бухать, курить и таскаться с девками,— грозно говорит Егор, и я в шоке смотрю на него. Неужели он правда начал весь этот спор только из-за того, что пострадала я.
— Ровно как и ты, понтовый рэпер. Иди гуляй и пиши сопливые песенки дальше, а я как-нибудь сам решу, что мне делать,— бросает Вова, отворачиваясь от Егора. Я выдыхаю, радуясь, что все это наконец-то закончилось, потому что уже черт знает сколько времени назад началась пара. Внезапно Андреев грубо разворачивает парня и со всей души бьет тому в лицо несколько раз, пока не получает ответный удар. Я вижу, как Егор сплевыеват кровь прямо на пол, а Вова держится за разбитую щеку и явно сломанный нос. Во мне торжествует победа. Этот кретин, навредивший Лере, получил по заслугам. Дерущихся разнимают какие-то парни, и Егор подходит ко мне.
— Идем, певичка,— он протягивает мне исполосанную ссадинами руку, а я смотрю на его разбитую губу. Сейчас он вызывает во мне удивительно мало ненависти.
— Спасибо, что заступился,— бормочу я, принимая помощь Андреева, хватаясь за его руку. Голова гудит, и мы медленно идем по коридору. Вот так веселье. Кто бы мог подумать, что я ввяжусь в подобное.
— В следующий раз, когда решишь поговорить с самым конченым человеком университета, предупреждай, я не стану давать тебе расписание,— смеется Егор, пропуская меня в пустую аудиторию, где он обычно сидит.
— Это из-за него Лерка вены вскрыла,— поясняю я, удивляясь собственной искренности с человеком, которого еще буквально час назад готова была убить. Я смотрю на себя в зеркало, видя ссадину на лбу и стуйки размазанной крови вокруг нее. 
— Тебе в больницу слуйно не нужно?— спрашивает Егор, вытирая кровь на губе, сплевывая ее в умывальник. Я смотрю на красные пятна на белом кафеле, и меня бросает в дрожь.
— Нет, все хорошо. У меня с собой есть салфетки и пластырь, сейчас все заклею. А с тобой-то все нормально?— взволнованно спрашиваю я, в очередной раз поражаясь, что меня вообще волнует его состояние.
— О, да все просто чудненько, не переживай, певичка. Лучше думай в следующий раз, что делаешь,— командным тоном говорит Егор, подходя ко мне.
— Я не просила вмешиваться. Так что не нужно сейчас давать мне наставления,— раздраженно бормочу я, вытирая салфетками свой лоб. Морщусь от колющей боли и с трудом сдерживаю слезы.
— Все-таки ты та еще безбашенная дура. Дай помогу,— он выхватывает из моей руки салфетку и аккуратно вытирает кровь. Мне немного неловко от всего происходящего, я даже чувствую, как мои щеки заливаются густым румянцем.
— Кто бы говорил, сам-то как ловко в драку полез. Кому из нас еще думать нужно. Спасибо,— выдавливаю я дрожащим голосом и снова смотрю на себя в зеркало, видя неровно прилепленный пластырь. Красота, что тут еще сказать.
— Прекрати быть такой занудой, пошутили и хватить. Говорю тебе в последний раз: не вздумай связываться с Вовчиком. Он полтора года на жесткой наркоте сидел, его чуть из универа не выгнали. Маменькин сынок, мажор и просто придурок. Не стоит к нему приближаться. И Лере своей это же скажи,— Андреев строго посмотрел на меня, словно я какой-то провинившийся ученик, а он мудрый учитель. Егор выпрямил руку, и сейчас я полностью увидела все кровававые ссадины и местами оторванные кусочки кожи. Мне вдруг стало невероятно больно за него. Каким бы он не был идиотом, а в драку полез из-за меня.
— Здесь нужна перевязка, точно. Есть аптечка в кабинете?
— В шкафчике на нижней полке. Да какая перевязка, и так все заживет. Это еще фигня,— он старается улыбаться, но я знаю, что эти раны болят, а он всего лишь пытается это скрыть и не позволяет себе снять маску вечного хама.
— Я перевяжу,— настойчиво говорю я, доставая бинты. Я не особо умею это делать, но очень страюсь. Быстро заканчиваю с перевязкой, и с трудом верю, что за последние пять минут мы ни разу не поругались и не обозвали друг друга. Разве это вообще возможно?
— Спасибо, певичка. Сегодня на репетицию можешь не приходить, иди отлежись в общаге,— Андреев садится прямо на стол и достает из кармана телефон. На нем красуется огромная трещина.
— Я вернусь на пары, так стыдно, что прогуляла сейчас лекцию Ирины Петровны,— я складываю в сумку то, что доставала из нее, и иду к двери.
— Я прикрою тебя, скажу, что была срочная репетиция. С Ириной Петровной проблем не будет. 
— Спасибо, Егор. И прости, что тебе пришлось пострадать из-за меня,— я выдавливаю из себя извинения, понимая, что они правда нужны сейчас.
— Просто научись думать головой. Все, вали, певичка, дай мне отдохнуть,— бросает Андреев, и я молча выхожу из аудитории. Вряд ли мы когда-нибудь подружимся. С ним вообще можно нормально общаться? Я возвращаюсь на пары и игнорирую вопросы одногруппников о пластыре на лбу. После пар еду к Лере в больницу, надеясь, что меня пустят ее навестить хоть на минуточку. Мне просто необходимо убедиться в том, что с подругой все нормально.

Глава 9


Я долго уговаривала доктора пустить меня к Лере, пока он все-таки не сдался. Решительно вхожу в палату, видя, как моя подруга судорожно тыкает в экран новенького телефона. Ее руки перемотаны бинтами, а сама она какая-то слишком бледная.
— Привет, дорогая,— я целую ее в щеку и сажусь на стул рядом с кроватью.
— Привет,— она словно стыдится смотреть на меня и все время отводит глаза в сторону.
— Откуда телефон? Твой же в общаге остался,— спрашиваю я, осматривая небольшую комнату с жуткими обоями.
— Родители подарили. Они ушли буквально час назад. Приехали на пару дней,— бормочет Лера, продолжая все внимание уделять своему телефону, а не мне.
— Хорошо, что они приехали. Тебе сейчас нужна поддержка. Кому ты там пишешь?
— Да так, забей,— смущенно отвечает она, вдруг пряча свое устройство под подушку. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, в чем тут дело.
— Опять Вове?— возмущенно интересуюсь я.
— Мне нужно с ним поговорить.
— Лера, ты с ума сошла? Посмотри на меня, видишь пластырь на лбу? Так вот это Вовчик сегодня показал мне, какие крепкие полы в универе!— я вскрикиваю, начиная злиться. Она чуть не умерла из-за этого придурка, а теперь снова хочет с ним поговорить.
— Ты видела его?— она как будто сразу оживает.
— Да. Сначала я ему хорошенько вмазала, а потом Андреев подправил ему личико,— довольно говорю я.
— Что вы наделали? Кто вас просил лезть?— ее глаза наполняются слезами, и я не понимаю, что происходит.
— Да он же просто мерзавец, ты из-за него вены вскрыла, а я должна была просто простить ему все это?
— Я люблю его, понятно? И не смей больше ничего ему говорить. Вообще не лезь не в свое дело!— кричит Лера, и мне становится страшно за нее. Она не хочет ничего и никого слушать. Этот Вовчик слишком сильно запудрил ей мозги.
— Лерочка, послушай, он не достоин тебя...
— Уходи, я не хочу это все слушать!— она плачет, и мне кажется, что это самый настоящий нервный срыв. Говорить сейчас с ней явно бесполезно. Я хватаю свою сумочку и молча выхожу из палаты. Мне тоже хочется разреветься, но я держусь, не желая быть слабой и так просто сдаваться. Меня немного огорчает и обижает поведение Леры. Я стараюсь ей помочь, а она видит в этом только вред. После такого вообще не особо хочется с кем-либо общаться и что-то делать. Дни стремительно летят вперед. До концерта остается все меньше времени. Каждый день мы сидим на репетициях по несколько часов, забывая о всякой усталости. Я твердо решила больше не лезть в жизнь Леры, а она даже не звонит мне. Вот тебе и дружба. Я чувствую постоянное напряжение и какую-то угнетающую тоску, справиться с которой просто невозможно. 
— Андреев, болтай тише, ты мешаешь мне сосредоточиться!— возмущаюсь я, опять сбиваясь прямо в середине песни.
— Ой, простите Ваше высочество,— язвительно говорит он, отрываясь от своего увлекательного диалога с Вишней.
— Включай музыку сначала и заткнись наконец,— раздраженно лепечу я, бросая в его сторону грозные взгляды. А он вдруг начинает громко и чертовски заразительно смеяться. Я не понимаю, что на него нашло, но не могу сдержать смех в ответ.
— Егор, ты издеваешься?— с трудом выдавливаю из себя я, сгибаясь от внезапного веселья.
— Молчу-молчу. Давай уже, певичка, ты тут не одна,— Андреев закатывает глаза, включая музыку. Я наконец-то снова начинаю петь, на мгновения жалея о том, что выбрала такую композицию. Каждый раз, когда я ее исполняю, в голову то и дело лезут мысли о Лере, а одиночество разъедает внутренности все сильнее. На меня наваливается какая-то невозможная безысходность. И от веселья я за пару секунд перехожу в состояние отчаяния.
— Отлично. Всех перваков на концерте покоришь. Все, давай микрофон, можешь идти,— говорит Егор, подходя ко мне. Мы с ним сталкиваемся взглядами, и я аккуратно возвращаю ему микрофон, глядя на мелкие еще не совсем зажившие раны на его руке.
— Интересно, кого покоришь ты, шутник. Все, пока,— я развернулась, чтобы уйти, но тут услышала голос Ксюши:
— Машуня, пойдем сегодня с нами в клуб. В восемь вечера. Клуб тот же, что был первого сентября.
— Я подумаю, спасибо,— я выхожу в коридор, думая над ее предложением. С одной стороны мне просто необходимо развеяться, а с другой я вообще не хочу ни с кем видеться и общаться. Лучше просто посидеть за домашкой с чашкой кофе, а потом лечь спать. И все-таки мне не нравится, что я постоянно впадаю в какую-то депрессию. Может, в клубе мне удастся расслабиться и отдохнуть? Хуже уже точно не будет. Я еду в общежитие и быстро переодеваюсь в платье, обуваю ботинки на каблуках и укладываю волосы. От падения на пол в университете на лбу остался небольшой шрамик. Спасибо, Вова, что украсил меня. Слушаю в наушниках любимый рок, пока добираюсь до клуба. Я не знаю, чего мне ждать в этот раз и где найти своих. У меня есть номер только Андреева, поэтому я звоню ему.
— Певичка, что-то случилось?— он тут же поднимает трубку.
— Я стою под клубом. А вы где?
— Мы внутри. Сейчас я выйду, стой на месте,— из трубки донеслись длинные гудки, а я послушно осталась стоять посреди тротуара у крыльца. Через несколько минут ко мне спустился Егор. Он что-то шепнул охране, и меня без проблем пропустили внутрь.
— Удивлен, что ты решила прийти. Я думал, ты вся такая правильная заучка,— смеется Егор, пока мы идем к барной стойке.
— Не хочу отрываться от коллектива,— улыбаюсь я, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него.
— Одна просьбочка: не смешивай много разных коктейлей, а то утром будет очень плохо, а у нас все-таки послезавтра концерт,— строго говорит Егор, отходя куда-то в сторону. Я остаюсь одна. Снова. Зачем я сюда вообще пришла? С таким же успехом могла посидеть в комнате. Мне как-то некомфортно во всей этой атмосфере. Я оборачиваюсь, видя, как Андреев уже танцует с Ксюшей. Отлично.
— Что будете пить?— ко мне подходит бармен. Я несколько секунд молчу, не зная, стоит ли вообще пить. В прошлый раз после такого загула мне было очень плохо, а завтра все-таки в университет.
— Бокал красного вина, пожалуйста,— неуверенно говорю я, ожидая свой заказ. Мне быстро приносят спиртное, я делаю несколько глотков, чувствуя, как напиток обжигает горло. Наверное, стоило лучше купить что-то безалкогольное. Я просто смотрю на веселящихся людей вокруг, и понимаю, что все эти тусовки не для меня. 
— Бутылку виски, пожалуйста,— слышу я голос Андреева совсем рядом.
— Ты собираешься напиться?— с упреком спрашиваю я.
— А ты нет?— он игриво улыбается, пока ждет виски.
— Вы позвали меня сюда, а в итоге я сижу одна. Идеально, правда?— бормочу я, залпом допивая вино из бокала. Егор в шоке смотрит на меня. А я и сама уже не знаю, что со мной происходит. 
— Во-первых, тебя позвала Ксюша. Так что ничего не знаю. Веселись, певичка,— бросает Андреев, снова отходя куда-то в сторону. 
— Еще вина, пожалуйста,— внезапно говорю я. Забираю очередной бокал и иду ближе к танцполу. Кажется, я стою на каблуках совсем немного, но ноги уже адски гудят, и теперь мне хочется просто разуться и прилечь на мягкую кроватку. Я смотрю на Вишню, прыгающего под зажигательную мелодию с какой-то юной дамой, и не могу сдержать улыбку. Да уж. Вот, кто умеет хорошо отдыхать. Оборачиваюсь, чтобы взглядом найти Ксюшу и Егора, но замечаю на диванчиках Вову, на руках у которого сидит какая-то девушка. Я в ужасе узнаю в этой девушке Леру. Ступор. Я не знаю, что делать и как на это реагировать. То он ее бросает, то снова целуется. Значит, в университет она не ходит по состоянию здоровья, а в клуб так нормально. Мне становится невероятно обидно и больно. А я считала ее своей подругой. Я выпиваю второй бокал вина и возвращаюсь к барной стойке. Мне хочется только напиться, чтобы забыть это все. Чтобы перестать чувствовать. Боль вонзается в сердце миллионом острых игл. Я не сдерживаю слез, выпивая очередной бокал. Давлюсь мерзким вином, смешивая его со слезами. Как все это мерзко. И как после этого вообще верить хоть кому-то? Меня уже тошнит от алкоголя, но я вливаю в себя еще и еще.
— С тобой все нормально?— ко мне подходит Андреев, но я даже не могу посмотреть на него, так как перед глазами все плывет.
— Не трогай меня сейчас,— бормочу я немного охрипшим голосом.
— Эй, пьянчушка, что случилось? 
— Не твое дело,— я снова хватаюсь за бокал, но Егор выдергивает его из моих рук. 
— Еще как мое. Если с тобой что-нибудь случится, Ирина Петровна прибьет меня,— говорит он, допивая содержимое моего бокала.
— Мне все равно, просто не трогай меня,— я встаю, чтобы уйти, но меня неожиданно шатает из стороны в сторону. Зато боль внутри отпустила и тоска стала ныть в груди не так сильно.
— Я и не знал, что ты, певичка, еще и алкоголик. Идем, я вызову тебе такси,— он хватает меня под руку и тащит на улицу. А у меня даже нет сил сопротивляться.