Пилигрим

VII. Tabula rasa

Лес недовольно шумел.

С моря к суше приближался ураган, и холодный соленый ветер был его флагманом, заставляя неистово раскачиваться верхушки деревьев. Еще с утра день сиял чистотой, но к вечеру наползли тяжелые облака, покрывая вязью теней водную гладь. Стало значительно темнее, в лесу воцарились сумерки, только вблизи берега видимость была хорошей, но там, в чаще, уже притаились первые сгустки ночи. Вместе с потемками пришел холод. Звери и птицы попрятались, укрываясь от непогоды. Это было плохо – выследить дичь станет труднее. Есть риск вернуться к стоянке с пустыми руками. В который раз.

Человек, одетый в шкуры, крался по подлеску несколько часов. Человек испытывал смесь разных, главным образом негативных, чувств – голод, злость, расстройство. Вот уже два дня он не мог как следует пообедать, перебивался случайной мелкой добычей и корешками, которые еще больше растравливали резь в желудке и скручивали кишки. Он крепко сжимал в кулаке грубо сработанное копье. Он был грязен и волосат; его чумазое лицо хмурилось, а поджарое тело было худым и испещренным шрамами. Он слегка сутулился, но в остальном выглядел здоровым. Он сливался с землей – тень среди теней, зверь среди зверей. Только глаза горели огнем, в них полыхало то, с чем невозможно спутать глаза ни одного другого животного.

Разум.

Час назад ему удалось напасть на свежий след копытного животного. Вроде бы дикого кабана. След внезапно пропал, и человек был вынужден возвращаться назад и кружить, бессильно выщупывая землю в пряном сумраке соснового леса. Естественные звуки леса перекрывал шум растрепанной ветром листвы, поэтому приходилось полагаться на зрение. Проклятый ветер! Охотник был близок к отчаянию. Он устало привалился к толстому стволу, вглядываясь в серое небо. Там, через сотню шагов простерся песчаный берег и океан. Духи моря и духи воздуха показывали там свою силу, и человек с благоговением думал об их могуществе. Человек молил духа леса ниспослать ему помощь. Сложив пальцы в ритуальном жесте, он провел ими по коре дерева и что-то пробормотал.

Нужно идти дальше. Пока кровь бьется в венах, надо бороться. Человек перевел дух и продолжил рейд. Сделав пару шагов, он застыл. Осторожно ступая по палой листве, он приблизился к интересующему месту. О, небо! След, глубокий след от копыта, взрытая земля, примятые ворсинки травы! За ним, другой, третий, целая вереница, которая уводила к дальнему каменистому мысу. Мысленно поблагодарив высших существ за содействие, человек поудобнее перехватил оружие, проверил, на месте ли заткнутая за пазуху заточка и затрусил вперед. След игриво вилял и, в конце концов, привел к опушке леса, граничащей с длинным, испещренным мшистыми валунами, обрывом. Чуть дальше деревья заканчивались, уступая место величественному мысу, что возвышался над побережьем и был виден за многие мили с моря и с берега. Человек напрягся – добыча находилась совсем рядом; он пока что не видел, но уже чувствовал тяжелый запах животного. Раздалось приглушенное хрюканье. Точно, вепрь. Решил поживиться орешками. Охотник проскользнул по высокой траве в сторону и очутился на холмике. Отсюда открывался вид на опушку.

Он копошился в кустах посреди полянки. Вздутые бока и бугристая спина ходили ходуном. Зверь был огромным. Не просто массивным – громадным. В одиночку завалить такого не удастся. Хряк может и сам напасть. И никакое копье тут не поможет. Человек лихорадочно обдумывал варианты действий, когда встретился глазами с налитыми кровью зрачками зверя.

Оба застыли в параличе ожидания. На мгновенье человеку показалось, что угроза исчезла. Но вот хряк заревел, затряс массивной башкой и ударил копытами землю, взметая фонтаны жирных земляных комьев. Взбешенный, он сорвался с места и устремился прямо к охотнику. Не помня себя от страха, тот кинулся бежать в сторону. Краем глаза он заметил быстрое движение на противоположном краю полянки. Все произошло очень быстро, но в то же время четко отпечаталось в памяти, чтобы являться перед глазами снова и снова: охотник, отчаянно крича, пытался спастись, разъяренный вепрь настигал его, затем охотник почувствовал, что направление бега вепря изменилось, и рискнул оглянуться. Охотник увидел, как в десятках шагов в стороне от него встал другой человек, видел разъяренного вепря, несущегося к человеку на полном ходу и споткнувшись, полетел навзничь, но извернулся, приподнялся на локте, попытался кричать, предупредить того дурака, чтобы бежал, но с ужасом видел, как пришелец продолжал стоять там где стоит, а хряк уже подлетел на расстояние считанных шагов. И тут человек сделал движение рукой, яркая стрела молнии ударила зверя прямо в лоб, его тело дернулась в прыжке, и с хрипом рухнуло на землю. Прямо перед ногами человека животное конвульсивно дернулось и испустило дух. Человек спокойно перевел взгляд с туши на охотника и сделал приветственный жест.

Охотник, доставший заточку, удивился. Еще не один человек не вел себя так. Чужаки на него либо нападали, чаще убегали, но перед ним никогда не стояли, уперев руки в бока без страха и угрозы. А уж чтобы спасать его! Это сбило человека с толку. Пришелец продолжал подавать знаки: «Сюда! Сюда!» От него исходили волны власти и мощи. Его одеяние выглядело пугающе странным – укороченный, золотисто-желтый хитон из неведомого материала, такого же цвета штаны и ботинки, подчеркивающие изгибы тела. И все это прицельно било в глаза, отражая и многократно усиливая солнечный свет. Словно человек сам был источником сияния.

Потом охотник перевел взгляд на тушу мертвого хряка и понял, что должен завладеть хотя бы малой частью мяса. Любой ценой. Жгучий страх закрадывался к нему в голову. Медленно и неохотно, держа ухо востро, он двинулся вперед…