Пингвин и цыплёнок

Ярко светило солнце, день клонился к вечеру и тянуло ко сну. На улицах была грязь и свет выявлял те места, где она хотела спрятаться, нещадно посылая лучи, как свищи тьмы, проделывая отверстия во тьме.

Маленький пингвин важно ходил по улицам и изучал всё вокруг, заглядывая в каждый уголок. Но ничего приглядного не замечал, он видел только то, что лежало на поверхности. И уже не представлял себе другой жизни. Всё вокруг было серым, хмурым и унылым. Холодным взглядом, освещая всё вокруг. Становилось холодно, глядя в его серые глаза. И вот, он увидел выход, как ему показалось, ему хотелось немного тепла.

Это оказался маленький цыплёнок, он был совсем мал, но очень жизнерадостный. А от его жёлтых пёрышек исходило такое солнечное тепло, что казалось смотришь на солнечного зайчика. В глазах и голосе было столько задора и радости, что всякому хотелось жить.

Цыплёнок замечал даже маленькие мелочи, такие как: бабочка с белыми, прозрачными крылышками; волшебные лучи приветливого солнышка по утру; живительную влагу в росе на траве; каким ярким может быть жёлтый лист в хмурое осеннее утро; радугу в капле дождя; какой пушистой может быть маленькая снежинка первого снега. Цыплёнок радовался, что живёт и видит все эти чудеса. А как весело смеётся ребёнок? Этот радостный смех, искренний и чистосердечный, такой заразительный и облегчающий Душу, как это здорово, что существуют все эти чудеса.

Цыплёнок контрастно выделялся на сером фоне монотонных будней серого пингвина и всего вокруг. Пингвин чувствовал себя взрослее и мудрее цыплёнка, поэтому всячески поучал его. Хотя сам пребывал в унынии и этим унынием заражал всё вокруг.

Цыплёнок ещё веселился некоторое время, но потом тихонечко присел, нахохлившись. Ему стало холодно, а рядом с пингвином ещё и появился страх. Всё теряло смысл, абсолютно всё. И уже куда-то делись цели и желания, и не за чем стало жить и к чему-то стремиться. Стало скучно.

Всё остановилось.

И только пингвин всё время проговаривал: «Мал ещё, желторотик, не дорос ещё».

Заглянув в глаза цыплёнку можно было увидеть, что искорка угасла и взгляд потускнел, а внутри поселилась тоска. Мир рушился.

Серые глаза пингвина хоть и казались живыми, но это была иллюзия. Они оказались прозрачными, как стекло, а стекло не может согреть. Чтобы оно стало тёплым, надо сначала согреть ЕГО.

Мне понадобилось приложить много усилий для этого. Но, не получая Душевного тепла, я стала чувствовать себя несчастной и одинокой. Вот так и закончилась дружба, которая могла быть длинною в Жизнь.

И вот, я увидела радугу – отблески алмаза – это светилась моя Душа. Я стала слушать её и прислушиваться к тихой мелодии, которая играла у меня внутри, где-то в сердце. Сначала это были еле различимые звуки, а потом всё громче и могущественнее прозвучал вальс моей Души, которая ликовала, освободившись от плена и пустоты холодного пингвина. Мне не хватало тепла. Тепла, которое исходит только от человеческой Души. И я пошла на её зов. Это оказался зов предков моего Рода, которые так переживали за меня и молились в ожидании, чтобы я оттаяла от оцепенения.

И я увидела все грани алмаза, которые с каждым годом, с каждым уроком и испытанием мастерски оттачиваются. И уже по-другому воспринимаются обиды, люди и события. Обидки ещё есть, но я научилась с ними справляться. Теперь я понимаю, что это не меня обижают, а я обижаюсь. Значит есть ещё над чем работать. Ну и пусть, значит есть ещё чем заняться.

Так много ещё надо сделать, но я больше не спешу. «Кто понял жизнь, тот больше не спешит». Я точно знаю, что всё успею и всё успеваю. А все занятия, чем бы ты ни занимался – лишь развлечения, чтобы было нескучно.

У меня снова возникли желания и появились цели, есть к чему стремиться, чего достигать. И это замечательно!

И снова хочется идти по пути Бытия под названием Жизнь.