Пираты Найратского моря

Книга 2

Пролог

Шторм в Найратском море бушевал уже вторые сутки и не думал ослабевать. Шхуну, словно листок, сорванный холодным осенним ветром, кидало из стороны в сторону. Волны с яростью бойцовых псов набрасывались на трещавшие борта «Ахтамстаара». Корабль зарывался носом в волны, и вода, пенясь, обмывала ют. Несколько часов назад сломалась фок–мачта, и обломками убило несколько моряков. Капитан Калев сам встал к рулю после того, как рулевого смыло за борт очередной волной. Вода заливала пушечные палубы, просачиваясь через орудийные порты. Часть команды откачивала воду из трюмов с помощью помпы.
К капитану, цепляясь за планширь, добрался боцман:
— Дело плохо, капитан! — закричал он, стараясь перекричать рев разгневанной стихии. — Нас, кажется, несет к берегу.
— Морской Отец нам в помощь, — прорычал капитан, пытаясь удержать рулевое колесо в нужном положении. – Что говорит Нейфиц?!
Нейфицем звали корабельного мага–погодника, которого капитан нанял в Зальгаре. Тщедушный, с растрёпанными седыми космами, он плавал на «Ахтамстааре» уже девять сезонов и не собирался расторгать договор.
— Он говорит, что буря не природного происхождения, — обоих моряков в этот миг, едва не смыло за борт огромной волной, и они, отплевываясь, дружно схватились за рулевое колесо.
— Кто-то не хочет, чтобы мы доставили нашего пассажира до пункта назначения…
— Он может что-нибудь сделать?!
— Пробует, но… — тут боцман добавил заковыристое ругательство. – Говорит, это кто–то могущественный. А может и не один.
— Дьявол! — капитан широко расставив ноги, как мог, противостоял попыткам колеса вырваться из его могучих, покрытых татуировками, рук. Ему на помощь пришел боцман, и они вдвоем сумели, как им казалось, совладать с рулем. Но здесь судьба окончательно отвернулась от гибнущего «Ахтамстаара» – ужасный треск возвестил о том, что они напоролись на риф. Судно стало разваливаться прямо на глазах. Оставшиеся в живых моряки прыгали за борт, хватаясь за куски обшивки, чтобы хоть так удержаться на плаву.
Из трюма шхуны раздался протяжный женский крик, сменившийся, тоскливым воем.
— А что делать с… этим… этой? — прокричал боцман перед тем, как прыгнуть за борт.
— Да Тьма с ним, — капитану было не до существа, брошенного в трюме. – Спасай свою жизнь, Геллис!
Через несколько часов после того, как верхушки мачт «Ахтамстаара» поглотили всеядные волны, шторм резко прекратился. Налетевший ветер разметал плотную пленку туч, и море, словно в ответ на это, успокоилось, сменив цвет с темно-стального на сине-зеленый.
Из-за плотной стены воды ночью капитан Калев не заметил близкий берег. Но это открытие вряд ли утешило его, потому что это был берег Унаири. Места, куда очень не хотел попадать капитан.
На берег, в полутора милях от места кораблекрушения выбралась девушка в длинном платье, которое облепило стройную фигуру. Черные волосы обрамляли неестественно бледное лицо. Она неприязненно посмотрела на быстро розовеющий восток и поспешила укрыться в тени деревьев, которая словно растворила в себе вышедшую из моря. Больше на берег никто из команды не вышел.

Глава I
Гроза напугала всех без исключения жителей Медессы. Такого разгула стихии не помнили и многие из старожилов. Поползли слухи о выживших после Войны Стихий Повелительницах Бурь. Хотя официально последнюю из них убили почти сто лет назад. Об этом судачили во всех тавернах, корчмах и борделях, на всех углах и перекрестках порта и окрестностей. Высокий город не остался в стороне. Как это часто бывает, всплеск религиозного рвения захлестнул Медессу. Моряки и без того народ суеверный, и одна мысль о возможно живой Повелительнице доводила многих до исступления.
Особенно радовались последнему владельцы таверн и всевозможных питейных заведений — выручки росли, как на дрожжах. Люди и нелюди собирались в конце рабочего дня за бутылочкой рома или кружкой пива, в сотый раз обмусоливая прошедшую месяц назад ночную бурю.
Жрецы и представители различных религий тоже не упускали шанса рассказать в своих проповедях о приближающемся конце света и других возможных катаклизмах. Губернатор была вынуждена даже объявить о наказании для паникеров, но город все равно гудел. Патрули Стражи были усилены, но как это часто случается, дальше Среднего города они не заходили.
Флозерин, сидя в кресле на балкончике своего жилища, наслаждался видами и снующими внизу жителями города. Он пребывал в том благостном состоянии, когда улыбку на лице вызывало абсолютно всё: свет солнца, пение птичек, ругань докеров или кривые ухмылки на рожах бандитов.
Прошло почти три месяца после их с Герхардом путешествия. В благодарность за возвращение Скиллоса новый губернатор осыпала друзей милостями. Флозерину был подарен небольшой двухэтажный домик на улице Костоправов в самом сердце Среднего города. Здесь жили врачи разных степеней учености, а также рас и вероисповеданий. Были среди них те, кто обучались в Имперской академии и других престижных заведениях, а были и откровенные шарлатаны, вытягивающие из жителей Медессы полновесные марки с помощью обмана.
Вот на этой «тихой» улочке теперь и жил Флозерин. Обустраиваться ему помогал, конечно же, гном. Он врезал и в без того толстую дверь жилища замки, которые были не по зубам обычным ворам. Кроме этого снабдил все ставни цепочками, скинуть которые, не зная секрета, было невозможно.
И теперь, эльф проводил дни за обустройством жилища, так не похожего на то, которое он оставил в Пеллерионе. Те деньги, что остались у него после золотого дождя, пролившегося на них с Герхардом после возвращения фьерийской святыни, требовалось тратить с умом. И эльф оставшуюся сумму положил в гномий банк, время от времени проверяя их медленный рост.
Так за раздумьями о будущем его и застал стук в дверь. Пока Флозерин пытался вырваться из цепких объятий кресла, стук повторился. На этот раз он был громче и продолжительней. Перегнувшись через перила, эльф с удивлением увидел рыжего, лохматого коротышку–полукровку в ливрее со знаком губернатора.
— Чего тебе? — весьма недружелюбно спросил он, глядя на посланца.
Тот, не ожидая услышать голос с небес, подпрыгнул так, что едва не угодил головой в балкон. С минуту этот молодчик хватал ртом воздух и пучил глаза прежде, чем ответить на вопрос.
— Меня… я… послали.
— Никуда не уходи, — буркнул Флозерин, прежде чем скрыться в доме. Открыв входную дверь, он привалился к косяку и, сложив руки на груди, не мигая, смотрел на коротышку:
— Ну?!
— Госпожа ун–Халлис просила вас незамедлительно прибыть, — собравшись с силами, наконец-то выпалил коротышка, чьих родителей можно было заподозрить в связи с гномами: курносый массивный нос, огненно–рыжая шевелюра, здоровенные ладони и взгляд существа, которое за свою недолгую жизнь уже успело не единожды проклясть любовь своих родителей.
— С чего бы это? — Флозерин не спешил бросаться по первой команде кого бы то ни было. Лицо у полукровки стало несчастней самого несчастного на свете.
— Н–не знаю, господин, — мотнул он своей огненной шевелюрой, умоляюще глядя на эльфа снизу вверх. «Не мучай меня» читалось в этом взгляде.
— Ладно, жди тут. Я сейчас.
Обрадованный полукровка от радости так часто закивал головой, что Флозерину на миг показалось, что она сейчас отвалиться. Прикрыв дверь, он поднялся наверх, где переоделся в подобающий случаю наряд. Заскочив на кухню, взял здоровенное яблоко и вышел на крыльцо. Радости на лице коротышки позавидовал бы любой из родственников, с коим тот не виделся лет эдак двести.
Эльф с оглушительным хрустом надкусил призывно поблескивавший яблочный бок и, прожевав, коротко кивнул:
— Веди.
Гонец с места было собрался взять в карьер, но рука Флозерина вовремя ухватила его за плечо.
— Не так быстро, скороход! Я не могу жевать на бегу.
Полукровка зажмурился и, совладав с собой, кивнул, переходя, наконец, на нормальный, прогулочный шаг. Несмотря на утренние часы, на улице Костоправов было множество самого разного народа. Шишки из Высокого города, несколько зажиточных гномов вышагивали с плохо скрываемым презрением, глядя на пару – эльфа и полукровку. Флозерин улыбнулся им, для верности помахав огрызком яблока. Матросы и проститутки стояли у дверей одних и тех же докторов, лениво переругиваясь и костеря весь белый свет. Одни по привычке, другие с растерянностью.
На эльфа смотрели с плохо скрываемой ненавистью и люди, встреченные им на пути. После сокрушительного поражения у Квадерхилла имперским амбициям Зальгары не суждено было сбыться. Так что, благодаря славному наследию предков, Флозерин приобрел в лице милых жителей Медессы множество желающих раскроить ему черепушку. Ещё до всей этой истории с Сокровищем он в охотку разбил не одно лицо только за грубое слово или брошенный взгляд, чем и заработал определенного рода репутацию, благодаря которой не бросался в драку каждый раз, видя презрительно наморщенный нос или плевок ему вслед.
Вскоре улицы стали шире и чище, а дома выше и богаче. Многие имели небольшие сады и, чем выше подниматься, тем они были больше и экзотичнее, прячась за мощными заборами и спинами суровой охраны. Мимо эльфа и полукровки протопал патруль Стражи, с удивлением на холеных мордах разглядывая нашу колоритную парочку. Оставив после себя непередаваемую смесь запахов пота, чеснока, табака, перегара и нескольких замечаний о длинноухих ублюдках, патруль скрылся в одном из многочисленных переулках.
Криво усмехнувшись, Флозерин покачал головой и, не сбавляя шага, отправился дальше. Рыжий полукровка, горделиво расправив плечи, вышагивал впереди. Резиденция губернатора располагалась в самой высокой точке города, и когда они, наконец, добрались до нее, грудь посыльного ходила ходуном. Охранники губернатора, все как один, принадлежали расе скарцени и видели эльфа раньше, поэтому, когда коротышка скрылся в доме, и следом за этим раздался тонкий звук колокольчика, они ограничились досмотром эльфа на предмет видимого оружия и пропустили. Отсутствие в их действиях враждебности можно было смело заносить в раздел «Редкости». Дело, скорее всего, было в том, что их народы никогда не воевали, что для Этолии было делом неслыханным. Отсюда эта терпимость, не дающая профессиональным навыкам раствориться в предрассудках.
Старый дворецкий, служивший ещё Лессату, предыдущему губернатору архипелага, провел его через анфиладу комнат, пока не остановился перед высокими дверями, возле которых сидели, стояли трое скарцени, уже знакомые Флозерину по приключению в Портовом городе.
— Губернатор ун–Халлис ждет вас, — сухо проскрипел старик, приоткрывая дверь. Эльф мысленно пожал плечами и шагнул внутрь.
— Посещение тобой моего скромного жилища приобретает закономерность, эльф, — зазвенел детский голосок. Сидевшую в высоком кресле можно было легко спутать с девочкой подростком. И тем самым совершить роковую ошибку. Губернатор принадлежала к народу фьери, пользующемуся весьма дурной славой. Но возможности проверить правдивость слухов у Флозерина еще не было.
— Итак, чтобы ты не ломал себе голову, перейду сразу к делу. Что думаешь о буре?
— Никогда такой не видел.
— Поверь, не многие из ныне живущих могут похвастаться в обратном. Знатная была штука, но… это не то, ради чего я тебя пригласила.
Эльф нетерпеливо наморщил нос, оглядываясь по сторонам, но фьери лишь весело рассмеялась и поманила его пальцем:
— Следуй за мной, — она скользнула в открывшуюся потайную дверь, скрытую до этого тяжелой портьерой. Вниз уходили ступени, освещенные светящимися шарами. Здесь царила уже не прохлада, а самый настоящий холод. Распахнув еще одну тонкую стальную дверь, покрытую инеем, фьери проскользнула внутрь. Эльф, зябко поежившись, последовал за ней.
— Великий древний лес! — воскликнул он войдя.
На трёх железных столах лежали тела. Вдоль стен стояли шкафы и стеллажи с какими–то приборами — то ли орудиями врача, то ли палача. Сходу определить разницу было нелегко. Флозерин инстинктивно подался к двери.
— Никак подопытные кролики закончились, кьерисса губернатор?
— Не дури, эльф, — усмехнулась фьери. – Посмотри на них внимательно.
Одно из тел принадлежало мужчине в возрасте, судя по всему, человеку. Еще одно принадлежало юноше в богатой одежде, что подразумевало его принадлежность к высшему сословию. Третьей была молодая девушка, с лица которой даже смерть не смогла стереть похотливое выражение. Короткая юбка выставляла на обозрение бедра, а множество дешевых украшений не оставляли сомнений в выбранной ею при жизни профессии.
Но объединяла эти тела не смерть, а причина, повлекшая за собой визит последней. У всей троицы были следы клыков на шеях, а тела носили следы когтей, словно на них напал очень голодный, безжалостный хищник. На запястье девушки остались синяки от пальцев убийцы – длинные и тонкие, женские.
Внимательно осмотрев все три тела, эльф отметил, что все они обескровлены.
— Я еще не делала вскрытие, — произнесла губернатор, — ждала тебя. Ну, так что скажешь?
Прежде чем ответить, Флозерин задумчиво потер подбородок. Перед его внутренним взором проплывали картины двадцатилетней давности. Он тогда еще не был изгоем, и Черный лес приветливо распахивал ему свои объятия. Разорванные глотки Стражей Перевала, глубокие следы от когтей и кровавая бойня, в которой его клан потерял еще шестерых, воинов и мага.
— Готовьтесь к худшему, губернатор. Это – вампир.



Отредактировано: 17.03.2017