Письмо для короля

Пролог

 Старая ведьма долго смотрела, как на дне закопчённого котла пляшут непонятные тени, смешиваясь и плавно исчезая в заговорённой воде. Гулльвейг многим ведала, многое решала, но сейчас даже она замерла в ожидании, пытаясь прочесть таинственные знаки, которые посылали ей норны. Короли троллей столпились вокруг неё, перешёптываясь и беспокойно поглядывая друг на друга — решалась судьба целого королевства — Великой Скандинавии. Избушка Гулльвейг едва ли не трещала по швам — так много гостей сегодня явилось, чтобы узнать, что их ждёт.

      — Вижу! Вижу! — женщина провела рукой над котлом, и вверх взлетел дым, на мгновение всё вокруг заволокло им, сделалось совсем темно, и тут же колдовской туман рассеялся. Гулльвейг дождалась, пока шёпот уложится, и отчётливо произнесла:

      — Мы ещё можем спасти нашего доброго правителя. Но всё совсем непросто. Дворец за высокими горами, дремучими лесами и глубокими озёрами, это очень далеко, а путь опасен. Наш король вот-вот выступит в поход, и там его ждёт гибель, если мы не доставим ему весть об этом и не спасём от несправедливой смерти. Без него зачахнет и Скандинавии, ведь давно у нас не было такого словно короля. Это тяжёлое задание, только храбрец сможет справиться с ним и доставить моё письмо вовремя. Я бы и сама принесла его Его Величеству, но я слишком стара. Быть может, есть среди вас те, кто вызовется быть гонцом?

      Снова послышался лёгкий гул, и к ведьме подступил самый старый из троллей.

      — В моём краю нет тех, кому под силу выполнить такую работу, — низким голосом произнёс он, виновато пряча огромные глаза.

      — И в моём краю таких нет, — ответил самый высокий из троллей.

      — И в моём, — тяжело вздохнул самый сильный из троллей.

      И только самый мудрый из них молчал. Он оглядывал свою свиту, о чём-то размышляя, затем подозвал к себе самого юного и юркого троллёнка — Пера, и долго говорил с ним о чём-то, поглядывая на старую Гулльвейг.

      — А у меня, пожалуй, найдётся такой храбрец, — мягко заметил он, чуть подтолкнув Пера вперёд. — Он доставит письмо нашему доброму королю. Пиши, Гулльвейг, пиши. Время теперь не ждёт.

      Ведьма склонилась над пергаментом и долго водила по нему пером, выписывая буквы, затем запечатала письмо и отдала его троллёнку.

      — Смотри, в твоих руках судьба целого королевства, скачи быстрее. Я дам тебе самую быструю лошадь и силу семи ветров, только не промедли и доставь письмо вовремя. Наш король — это наша сила, мы должны ему помочь, как он помогал нам, — напутствовала его Гулльвейг. — Ты наша последняя надежда. Я не знаю, что ты встретишь, не знаю, что за страшная сила может препятствовать тебе, но постарайся следовать своему предназначению. Тогда тебя ждёт удача. Мы с тобой, Пер.

      Троллёнок спрятал лист и оглянулся на сородичей. Те одобрительно заговорили что-то, подбадривая его. Жребий был брошен.
 

***

      — Ваше Величество, вы уверены, что вам стоит начинать эту войну? — в замке было светло и тепло, а за окном валил крупными хлопьями снег. Никто не хотел идти в вниз по реке и делить ничтожный клочок земли, но их король последнее время стал совсем печален и чуть ли не бредил этой надвигающейся войной. Он часто допоздна засиживался над планами, засыпал, положив голову на карты, отправлялся на долгие одиночные прогулки и всё бледнел, становясь похожим на привидение.

      — Уверен, — Карл всегда говорил чётко, коротко, он не любил лишних вопросов. Он вообще не любил лишнего, выбирая только самое простое и удобное, делая всё понятным себе до такой степени, что его можно было принять за обыкновенного солдата. А он, в сущности, и был солдатом. Война приносила ему удовлетворение, война являлась его жизнью, но не теперь, когда всем требовался отдых, а стране король. Карл не раз избавлял всех своих подданных от всякого рода напастей, но не теперь, когда армия истощилась.

      Не теперь, когда он был в ужасной опасности.

      — Ваше Величество, ещё кое-что, — Карл обернулся и вопросительно посмотрел на советника.

      — Тролли со всей Скандинавии собираются на крайнем севере страны, такого не было со смерти короля Густава, — тихо поведал тот. — Вам ни к чему этот поход. За троллями летят чёрные вороны, вестники славного, но кровавого побоища.

      — Оставь птицам, — безжизненно ответил король. — Оставь это, прошу.

      Он отвернулся к окну и больше ничего не говорил. Тонкие пальцы крепко сжимали эфес верной шпаги.