Пламя на Ветру

1.

— Итак, — сказала Рин, с мрачным видом подбрасывая на ладони тяжелую серебряную монету. — Я желаю выйти наконец замуж, черт подери.

— Рин, не стоит так выражаться у священного колодца, — одернула подругу Айя.

— Тебе легко говорить. Ты уже помолвлена. А я умру старой девой.

— Старой девой? Тебе всего двадцать лет!

— То есть на четыре года больше, чем было моей матери, когда она меня родила.

Айя покачала головой, но ничего не сказала. Над долиной уже давно сгустились сумерки, и девушки вокруг колодца желаний любовались отражением закатного солнца на гладкой темной поверхности воды. Для трех воспитанниц цитадели часы после ужина и до отбоя были любимым временем, когда можно было поболтать и расслабиться. Сегодня они решили бросить серебряные монетки в колодец, попросить духов о помощи и помечтать вслух.

Айя молила о здоровье для своего жениха. Рин опустила монету в студеную воду и попросила о замужестве. Когда подошла очередь самой младшей воспитанницы, Шион шагнула вперед и подняла руку, в которой была зажата монета, над водой.

— Я желаю завершить свой танец с полотнами, — сказала Шион вполголоса. Со вздохом она разжала пальцы, и монета, сверкнув на мгновенье, стремительно ушла на дно.

— Ты все еще не сдала? — изумилась Рин. — Ты же тренировалась днями и ночами.

Шион сокрушенно развела руками.

— Никак не могу… Не получается, и все тут. Мне кажется, госпожа Сацу скоро меня убьет. В прошлый раз я запуталась в собственных ногах и так упала, что едва нос не расквасила.

— Ужас, — с рассеянным видом посочувствовала Айя. Она лениво расчесывала свои длинные волосы пальцами.

Сама Айя прошла все испытания для прислужниц еще в пятнадцать лет. Да и Рин могла быть искусной, когда хотела этого. Шион же боялась, что еще одна неудачная попытка обернется для нее возвращением в нижнюю долину. Сейчас в цитадели остались только три девушки, если не считать служанок. Верховный магистр махнул рукой на традиции и заявил, что нет толку набирать новых девиц, все равно они, предательницы, выходят замуж при первой же возможности. И он был прав. Даже теперь: Айя уже обручилась, а Рин все чаще наведывалась к свахе. Шион пока не торопилась последовать примеру старших подруг. Она пришла в цитадель последней. Ее родители были фермерами, однако прокормить шестерых детей оказалось непросто, поэтому они решили отдать младшую дочь для служения совету. Поначалу Шион скучала по дому и при любой удобной возможности убегала в нижнюю долину. Потом она привыкла к цитадели. Со временем ее братья и сестры завели собственные семьи, и Шион навещала родных лишь раз в месяц. После того, как девушке исполнилось восемнадцать лет, ее сестры начали присылать ей новые наряды, ленты и украшения, а также письма с намеками, что пора бы подыскать мужа. К свахе девушка не пошла, но подарки сестер носила с удовольствием.

— Танец с полотнами мужа тебе не сыщет, — заметила Рин. — Госпожа Сацу зря на тебя давит. Кому они нужны, эти глупые традиции?

— И все же, как ученицы цитадели мы должны обладать необходимыми навыками, — рассудительно заметила Айя. — Мастерство не зря передавалось из поколения в поколение.

— Долина — скучнейшее место, — посетовала Рин.

Между тем, вечерняя тьма окончательно окутала все вокруг. Солнце уже скрылось за западной башней цитадели, а в траве затрещали сверчки. Шион рассеянно потянула за конец своей алой ленты и сказала:

— Наверное, пора возвращаться. Завтра рано вставать.

— Да, — буркнула Рин. — Каждый день одно и то же.

Они уже направились к центральному входу в замок, когда в темноте вдруг сверкнул огонек. Через несколько минут к девушкам приблизился Латник, еще один прислужник магистров, который нес перед собой фонарь на бамбуковом шесте. Настоящее имя Латника уже давно все забыли, а прозвище прижилось потому, что здешние воины любили потешаться над мечтами паренька стать странствующим рыцарем. Тот не обижался и не отступал от своих слов, что было по-своему мило.

— Шион, тебя верховный магистр ищет.

— Меня? — изумилась она. — Зачем это?

— Без понятия. Ступай в спиральный зал.

Шион бросила растерянный взгляд на подруг.

— Что ты натворила? — подозрительно спросила Рин.

— Сейчас узнаем, — отозвалась Шион со вздохом и, приподняв подол шелкового одеяния, быстро засеменила к цитадели.

У входа в каменную крепость она увидела двух солдат, которые негромко переговаривались.

— И с чего такой неожиданный визит?

— Да, не нравится мне это…

Шион машинально поклонилась, но на нее внимания не обратили. В коридорах цитадели уже было темно. Этот замок был построен мастерами с запада больше тысячи лет назад, поэтому мало напоминал уютные яркие дворцы, к которым привыкли подданные Небесного Императора. Четыреста лет назад, когда по приказу принцессы Мэйлин в долине рядом со священной горой поселились воины и их прислужники, цитадель уже стала обветшалым замком, покинутым прежними хозяевами. Совет магистров занял эту крепость, и многие комнаты со временем были украшены в традиционном стиле, однако в целом цитадель оставалась мрачной каменной глыбой.

Шион как тень пронеслась по длинным коридорам и скоро очутилась в спиральном зале для собраний совета, где и замерла в нерешительности. Магистр стоял в центре зала, но был погружен в беседу с человеком, которого Шион не узнавала. Высокий незнакомец, одетый в длинный коричневый плащ, стоял к ней спиной. Покрой его одежды выдавал жителя дальних земель. Шион открыла рот, чтобы оповестить о своем присутствии, но этого не потребовалось: магистр поднял голову и наконец заметил ее.

— А вот и она. Шион, подойди.

Шион поспешно приблизилась, и гость повернулся к ней лицом. Он был довольно молод, но его коротко и не слишком ровно остриженные волосы были на удивление светлыми, почти белыми, как первый снег. Однако не это оказалось самым приметным в его внешности. У Шион от ужаса перехватило дыхание, когда по ее лицу скользнул взгляд кроваво-красных глаз. Она поспешила опустить голову и замерла в почтительной позе.