Пленники проклятой земли. Книга 1

Двенадцать лет спустя Глава 1.

В кафе университетского городка с многозначительным названием «Гаудеамус» не осталось ни одного свободного столика. Господа и девицы студиозусы, как водится, отмечали конец первого семестра. Несколько человек из четвертой группы третьего курса цикла «Психология» облюбовала столик посредине зала. Шел оживленный обмен мнениями относительно предстоящих зачетов и экзаменов, зверствующих или демократичных преподов, и планов на приближающиеся каникулы.

– О, а вот и Сташевский заруливает, – заметил Юра Завгородний. – Светка, лови момент, пока он один. Отбивай и соблазняй.

Пухленькая Света пунцово покраснела. Всему циклу было известно, что Света Козуб сохнет по Левке Сташевскому, а Левка – по Алисе Ткачевой. А Алиса… Алиса дружила и с Левой и со Светой. И была далека от каких бы то ни было романтичных настроений.

– Привет, ребята, – Лева придвинул свободный стул, сел к компании. Среднего роста, но крепкий и накачанный, Сташевский казался высоким. Его довольно длинные черные курчавые волосы были связаны резинкой на макушке, виски подбриты. В орехово-карих глазах притаилась необъяснимая грусть. Леву можно было бы назвать даже красивым, если бы не длинноватый нос, явно не римских пропорций.

– Забияка, я вот предлагаю Светке попытаться отбить тебя у Ткачевой, пока сама Фокси где-то бродит. Как ты на это посмотришь? Тогда может и мне улыбнется счастье, и расстроенная Лиса утешится у меня на груди?

– Дурак ты, Юрка, и шутки у тебя идиотские, – уже по-настоящему обиделась Света. – Как дам сейчас по лбу.

– Да ладно, я же любя.

– Даже любя не лепи лишнего. Используй хоть иногда мозги по назначению – думай, что говоришь, – пробурчал Лева.

Забиякой миролюбивого Сташевского прозвали после драки с преподавателем физкультуры. Льву сильно не понравилось, как тот показывает Алисе Ткачевой гимнастические упражнения. Типа к соревнованиям готовит. Молодой препод нахально лапал студентку, а девятнадцатилетняя девчонка боялась его оттолкнуть. А тут весьма кстати в спортзал заглянул Левка в поисках Алисы. Не раздумывая долго, Сташевский, у которого в биографии была поездка в горячие точки, где ему пришлось защищать и защищаться всерьез, врезал физкультурнику в глаз. Тот попытался дать сдачи, но Сташевский ловко увернулся и врезал с другой стороны. Алиса подняла крик. Физрук не рискнул раздувать скандал, а то учеба Левы закончилась бы началом третьего курса.

– Смотрите, – Джоан Рене, худенькая хорошенькая мулаточка, кивнула на большой экран телевизора, где на смену музыкальной передаче пришли последние известия, – в Зеленограде опять напряженно. Эй, сделайте громче, – крикнула она бармену, который держал пульт управления.

«Молодежный сектор общины Зеленограда выразил протест в связи с принятым парламентом новым регламентом зачисления абитуриентов округа в вузы страны, – говорил комментатор. – Напоминаем, что этот регламент ограничивает доступ выходцам из Зеленоградского особого округа к некоторым профессиям»…

– Неймется зеленожопым, – фыркнул Юра. – Вот на фига им профессия летчика? Или журналиста? Им же все равно сидеть безвылазно в лесу.

Ребята зашумели, высказывая противоположные мнения.

– А у нас в универе они есть? – спросила Света.

– Мутанты? Без понятия. Никогда не встречал, – пожал плечами Юрка. – И не горю желанием. Сидят в своей резервации, и пусть спасибо скажут. А то ведь можно и пройтись по их территории и с радикальными средствами. Прикиньте, поднимается такой летчик над столицей или над нашим городом, открывает дверь, расстегивает штаны и…

– Ты все-таки расист и полный придурок, Завгородний, – светловолосая девушка, незаметно подошедшая к ним, отвесила Юре легкий подзатыльник. – Что ты несешь? Они тебе мешают? Оттуда, из Зоны?

– А тебе не мешают? – Завгородний зло прищурился. – Дотации Зеленограду сжирают кучу наших с тобой денежек. Ну, ладно, не наших в прямом смысле – но государственных. Которые можно было бы использовать для более важных целей. На ту же медицину. Вирус этот ихний – это же бомба над нашими головами. Нашими, Ткачева! Ты уверена, что никакой безумный уродец не подкопает подземный ход и не выберется в город со своим вирусом? Молчишь?

– Юра говорит, конечно, чушь, – сказала другая студентка, – но ведь правда, нужно не давать им возможности сеять заразу. А доступ к некоторым профессиям – это доступ, грубо говоря, ко многим жизням. Ты же не станешь возражать, Алиса, что эти существа обладают повышенной агрессивностью по отношению к людям?

Сташевский вскочил, уступил свое место Алисе, себе притащил из дальнего конца зала другой стул. Втиснул его рядом с подругой.

– Кофе принести? – спросил ее негромко.

– Ага. И пирожок. А то умру с голоду, – она благодарно улыбнулась Леве. Вернулась к общему разговору. – Кать, с чего ты взяла, что у жителей Зеленограда повышенная агрессия? И почему – существа?

– А что – люди? Ты газеты не читаешь и новости не смотришь? Они же и на людей не похожи. Ну, пусть не все – но многие. Мутанты, одно слово. Гипнотизеры, поджигатели. Таким ограбить или изнасиловать – раз плюнуть. А ты и не заметишь, что тебя нечто трехногое пятирукое поимело. Родишь лягушонка.