Плод лжи

Плод лжи

1

В избе царил полумрак. Сельский староста, стоя на коленях, молился. Уже не зная кого из богов просить о помощи и спасении, он обращался сразу ко всем Творцам. Старик повторял ту единственную, известную ему молитву в надежде, что Они наконец смилуются.

Говорил он тихо, практически шёпотом, но даже сквозь это еле различимое бормотание не сразу услышал скрип двери.

В избушку вбежала испуганная девочка.

– Деда, – жалобно пролепетала кроха, – чужие.

Старик открыл глаза. Девочка же, подойдя и взяв его за руку, помогла подняться. Толку, конечно, от такой помощи было мало, но он ценил заботу внучки.

– Чужие? – успокаивая, он нежно погладил девочку по голове. – Ну давай-ка схожу да погляжу на энтих чужих. А ты, милая, тута побудь.

2

У колодца, что стоял в центре деревушки, собрались люди. Они громко ругались и о чём-то спорили.

– Что за хай, а бучи нету? – крикнул староста, надеясь унять толпу.

– Ежели у Фоки то вилы не отобрать, её точно не миновать, – усмехнулась одна из женщин, стоящих поодаль от толпы.

Старик нахмурился и ускорил шаг. Тут выскочил к нему навстречу один из мужиков.

– Староста! К нам чужаки пожаловали. Говорят, по делу. А Фока им не поверил и, ну это... за вилы взялся.

– Дайка-ка я потолкую с ними.

Тот громко крикнул:

– Народ, разойдись! Староста с чужаками говорить будет.

Толпа затихла и понемногу начала расступаться. А когда разошлась, как море в той истории из священных текстов, он наконец увидел этих чужаков и Фоку, угрожающего им вилами.

Было их трое. Слева стоял очень высокий широкоплечий мужчина в чёрном плаще с глубоким капюшоном, скрывающим всё лицо. За спиной у него висел меч, чуть меньше его самого. Справа – сухопарый мужчина, со светлыми волосами до плеч, держался за свою кожаную поясную сумку. А между ними стоял ещё один. Так же, как и первый, с мечом за спиной, но размером менее внушительным. На первый взгляд этот третий показался ничем не примечательным, вот только глаза у него были тёмные и глубокие, да и смотрел он как-то злобно.

Старик давно не видел такого взгляда, и то, как один из чужаков смотрел на этого пьяного дурня, пугало его. «Глаза убивца, не иначе», подумал он и произнёс:

– Фока, ты дурак аль нет? Тебе годов-то скока? В королевского стражника поиграть вздумал?

– А я чё? Они-то вон с оружием пришли! – недоумевая, затараторил тот.

– Ну и дурак ты! Глазёнки б свои пьяные открыл, да поглядел получше. Окромя мечей ничаво боле у них не разглядел?

Фока ещё раз окинул чужаков взглядом. Но как бы ни смотрел, как бы ни щурился – он и в упор не видел того, о чём говорил староста. Может, не хотел замечать металлических эмблем, висевших на их одеждах, а может, и правда слишком много выпил этим вечером, отчего и не видел.

– Я так полагаю, вы сельский староста? – оборвал их светловолосый с улыбкой.

– Он самый. А вы кто будете?

– Мы наёмники. Из столицы.

– Да врут они всё! Врут! – не унимался Фока.

Тот, что стоял посередине, повёл плечом.

– Ты, Фока, вилы то брось и домой ступай. Темнеет уже. И энто всех касается. Расходитесь. Не на чего тута глазеть. А вы, милостивцы, ступайте за мной.

Селяне ещё какое-то время провожали чужаков косыми взглядами, враждебным шёпотом. Их глаза будто сверлили им спины.

3

На улице совсем стемнело и в домах зажглись огни. Дверь в избу со скрипом отворилась. Сначала зашёл староста, а затем и троица. Тот, что в чёрном плаще, последним шагнул через порог, согнувшись под притолкой.

Девочка, игравшая с куклой, обрадовалась входившему дедушке, но, приметив за ним гостей, испугалась. Она обняла игрушку крепче обычного. Старик же начал её успокаивать:

– Не бойся, милая. Энто добрые рыцари, а не чужие. Они спасут нас от чудища. Ступай к себе в комнату.

Оставшись наедине, старик принялся извиняться:

– Вы уж не гневайтесь за такой тёплый приём. Времена у нас нынче не самые спокойные, вот люд и стал недоверчивым.

– Не беспокойтесь. К подобному мы привыкли, – понимающе ответил светловолосый. – Но давайте не будем тратить время и перейдём сразу к делу.

Староста кивнул и медленно сел на лавку, стоявшую у стены. Комнату освещала лишь небольшая свеча.

– Так… Дайте-ка с мыслями собраться.

Наёмник со злобным взглядом поглядывал в окно. Самый высокий тихо стоял у двери.

– На болоте, что тут недалече, – наконец произнёс старик, – чудище завелось.

– Это мы и так знаем, – перебил светловолосый. – Но видел ли кто-нибудь это чудище? Сможете его описать?

Старик покачал головой.

– Ох... – раздражённо выдохнул темноглазый. – Вот скажи, Ал, почему каждый раз одно и то же?

– Да будет тебе, Эйсон, – улыбнулся светловолосый.

Так и не отрывая взгляда от окна, темноглазый извлёк стеклянный пузырёк из небольшой поясной сумки, что висела за спиной. Открыл его и, сделав пару глотков, продолжил:

– Ладно, старик, давай так: я задаю вопрос, ты отвечаешь. Хорошо?

Староста снова кивнул.

– Давно люди пропадают?

– С праздника весны, – немного подумав, ответил староста.

– Три месяца, – прошептал Альберт.

– Значит, раньше болото было как болото?

– Да на нашем болоте утонуть надоть ещё постараться. Его ведь и болотом-то назвать сложно. Люди ходили туда по грибы да по ягоды, а ребятишки тама даже играли. Оно ж вон только ручей перейди, – староста вытянул руку, показывая направление. – А как нечисть тама завелась, и Хензель пропал, а потом и отец его следом...

– Подожди, подожди. Хензель – это кто? Ребёнок? – в голосе Эйсона появился интерес.

– Ну да, мальчонка лет десяти от роду. Клюкву он любил очень. Может, за ней и пошёл, как обычно. А как пропал, отец его сразу кинулся на поиски. Вот только и он не вернулся.