Плохой жнец

Плохой жнец

Их путь начинался в тот день. Он был довольно долгим и измерялся ровно в тысячу "шлейфов". Через каждые сто пятьдесят "шлейфов", этой паре надо было останавливаться на передышку, этого требовала проверенная программа обучения жнецов. Довольно щадящие правила, ведь ночной сон даже не считался за передышку. Ричард ещё был почти совсем зелёным, будучи жнецом. Сначала, он служил им в качестве оруженосца и подготовителя ритуалов. Обучение давало ему возможность показать остальным жнецам, что он из себя представляет на самом деле. Помимо собственного желания, у Ричарда была и другая причина. В родном поселении его давно принимали за одержимого, но когда ему исполнилось семнадцать лет, жители выдворили его из собственного дома. Будучи изгнанным, и, как это принято в большинстве сюжетов, его, покалеченного после встречи с лесным зверем и умирающего, нашла жнец Аделаида.
— Убей меня, жнец… — устало произносил Ричард. Он узнал жнеца, ведь видел его чёрный, ровный нимб, находящийся за затылком. Она была одета в тёмно-алую мантию, в руке её была большая сабля.
— Я вижу в тебе обиду. Я вижу, что твои дела ещё не окончены в этом мире. Ты сможешь ещё принести пользу сюда. Идём, ты поможешь нам.
Именно так Аделаида спасла его, и именно так он стал пособником жнецов. Но пришло время его возвышения в их немногочисленные ряды. Хоть и возвышение это будет проходить долго и тяжко, но высота того стоила. Именно Ада и взяла его под своё крыло и начала обучать. Её Покровитель был даже рад такой самоотверженности. И в тот день выдалась очень хорошая возможность показать Ричарду хорошую жатву, даже дав ему шанс поучаствовать в ней. Их путь начинался с тысячи "шлейфов", начиная с Параллели.
Три часа пути. 950 шлейфов до цели.
— Простите, жнец Аделаида. Можно вопрос? — немного тихо и робко обратился к ней Ричард. Он явно долго держал в себе этот вопрос, всё силившись наконец задать его.
— Задавай, Рич, — коротко ответила Ада.
— Вы так и не рассказали мне, куда мы идём. Мы ведь идём на задание, которое… — парня прервала жнец.
— Да, на задание. Покровитель назначил мне выполнить его и разрешил тебе принять участие. Наша цель - поселение скверных. Тамошнюю деревенщину захлестнула эпидемия. Им уже не жить, поэтому назначено выкосить всё население, — с какой-то серьёзностью в начале и любезностью в конце отвечала Аделаида.
— Ц-целое население?.. — сглотнув, переспрашивал Ричард.
— Ну да. А ты как хотел? Лекари не нашли рецепта подходящего снадобья от этой заразы, поэтому они и обречены. А что если заразится ещё кто-то? — она повернула голову на ученика.
— Н-ну, это довольно… радикальное решение, — ощущая на себе взгляд жнеца, парень отвёл собственный, будто найдя в окружающем мире наконец что-то интересное для глаз.
— Иного нет. Всё же, мы не всесильны и не можем их излечить ни огнём, ни снадобьем, ни магией.
Ричард молча кивнул, продолжая идти рядом с Адой. Она перестала смотреть на него своими тёмными глазами и перевела взгляд на дорогу.
Девять часов в пути, привал. 850 шлейфов до цели.
Вот и настал тёмный вечер. Жнец и его ученик успели развести костёр, Ричард хорошо поел, восстановив утраченную энергию, которую осталось подкрепить здоровым сном. Ада не спала, она, согнув ноги, довольно пристально наблюдала за пламенем костра. Ричард ворочался, тёрся головой об свою походную сумку, но в итоге лёг просто на спину и стал смотреть на сокрытое ветвями ночное небо. Всё же, он не до конца знал о жнецах, кто они в принципе такие и как стали собой. Когда он ещё был простым лакеем, остальные жнецы не рассказывали серьёзно о себе. И как он собирается стать подобным Аделаиде, если даже не знает сущности этих людей. Он краем глаза глянул на всё ещё сидящего жнеца и, глубоко вдохнув и выдохнув, всё же стал тихо говорить.
— Жнец?.. Можно спросить?
— Задавай, Рич, — снова в таком же формате ответила Ада. Она перевела взгляд на лежащего парня.
— Мне так и никто точно не рассказал, кто такие жнецы. Если вы собрались обучить меня, чтобы я вступил в ваши ряды, то вы тоже люди? — он повернул голову на девушку.
— Да, жнецы — это люди, но живущие совсем с другой целью. Они имеют способности, недоступные мирянам, — она взяла паузу и подвинулась уже всем телом к Ричу, а после, продолжила, — Жнецы, это такое меньшинство людей, которое стремится спасти большинство от всяческих угроз, путём убийств тех, кто может подвергнуть его этим самым угрозам. Люди говорят о нас совсем другое, хоть и не знают нашей истинной сущности. Помнишь, я тебе рассказывала о нашей цели, данной нам с тобой? Скверна, которой поражены деревенские, может распространиться и дальше, поражая всё больше и больше людей. Это есть опасность для остальных. И наша цель - не допустить худшего исхода событий. Понимаешь? — Аделаида будто агитировала Ричарда, хоть и сама свято верила в то, что говорила.
— Так значит… жнецы действуют ради правого дела? — явно с шоком в голосе спрашивал парень.
— Правое оно лишь для нас. Остальные люди не будут видеть в нас спасителей и знать, кем они были спасены. Но признание для нас не так важно, как выполнение важных целей, — заключила жнец.
Ричарду было достаточно и этого. Ему предстояло обдумать то, о чём он раньше и помыслить не мог. Это так отличалось от деревенских баек и городских слухов о жнецах. Ведь слухи и байки сочиняют люди, а тут он услышал позицию самого жнеца, слуги Смерти. Парень молча поворотился на бок, всё долго не пытаясь закрыть свои шокированные глаза. Девушка же кивнула себе, а потом сама легла на свой походный мешок и закрыла глаза, начиная засыпать.
Аделаида проснулась не в своём теле. Или в своём? Было непонятно. На её глазах прорисовывался огромный каменный город, поражающий своими колоссальными постройками. Но ей не было доступно понимание того, каким трудом было это построено и сколько людей в этом приняли участие. Глаза буквально заливал светлый цвет каменной кладки, а огромные стены огораживали взгляд от огненно-оранжевых дюн вокруг. Она посмотрела на свои руки, на запястьях которых висело много колец, украшенных блестящими драгоценными камнями. На ней была белоснежная накидка с золотыми узорами, сама она только сейчас заметила, что стояла на маленькой подставке, с помощью которой ей удавалось пересечь пока ещё высокие для неё перила и посмотреть на общий вид города. Ежедневный просмотр города был закончен, девочка сошла с подставки и вышла с балкона. Её взгляду предстала большая и роскошная комната. Большая кровать, вокруг расстелены ковры с причудливыми разноцветными узорами. Около балкона стоял небольшой столик с игрой под названием Сешети, с дорогими рубиновыми фигурами. Судя по такой высоте над землёй и такой роскоши — она явно находилась в очень знакомом здании, может даже во дворце. А знаком ей был лишь один дворец. Она подошла к стоящему неподалёку от постели большому зеркалу. Увидев смуглое и гладкое личико, аккуратные тёмные волосы и маленькую тиару на своей голове, эта принцесса ахнула. Потом, подошла ещё ближе и прикоснулась ладонями к хрупкой поверхности хрустального зеркала. Она детально рассматривала эти до боли знакомые черты лица. Но вдруг, из-за стука в дверь, принцессе пришлось резко повернуть свою голову в её сторону. А когда дверь открылась, девочка начинала рассматривать человека снизу вверх. Она видела красивые сандалии, длинную, такую же белую накидку, много переливающихся колец на тонких пальцах молодых рук. А потом, ласкающий уши голос.
— Ты уже проснулась?..
Но именно на этом моменте сон кончился, взгляд не успел дойти до лица той вошедшей. В глаза уже светило утреннее солнце. Аделаида приподнялась и потёрла голову. Этот сон описывал какой-то очень правдоподобный сюжет.
18 часов в пути. 800 шлейфов до цели.
Вот и миновала их одна пятая часть их шествия. Хоть и оставалась большая часть пути, их дух не спадал. По крайней мере, Аделаида не давала ему падать. Они пробирались сквозь очень неудобные для ходьбы лесные массивы, жилами которых были ручьи. Ручьёв было много, некоторые слезали с крутых лугов, образовывая небольшие водопады. Они шныряли между толстых стволов высоких деревьев, заставляя случайных неаккуратных странников регулярно мочить себе ноги. Но под строгим взглядом Ады, Ричард аккуратно перепрыгивал через каждый поток, боясь будто не за сапоги, а за свою жизнь. А может и за свой затылок, который получит удар ладонью в случае промаха при прыжке. У этого леса было довольно странное устройство, ведь дальше ручьи кончились, начались узкие, но ровные тропы, которые шли будто почти так же, как и ручьи. У Ричарда закрались сомнения насчёт их пути. Он не мог определить, идут ли они на юг или вообще в другую сторону, ведь дневное светило было очень плохо видно из-за больших ветвей больших деревьев, которые будто сплетались ими между собой там, далеко наверху. В связи с этим, у него вновь возник вопрос к жнецу Аделаиде.
— Кхм… жнец Аделаида, можно вопрос? — обратился Ричард.
— Задавай, Рич, — в своём стиле отвечала Ада.
— Наш путь довольно далёкий, откуда вы знаете, куда нам точно идти?
— Тебе только сейчас стало интересно? Хорошо, расскажу. Каждый жнец имеет того, кто ведёт его по своему пути. Именно он и дал мне это задание и позволил участвовать тебе, — спокойно и поучительным голосом говорила жнец.
— А-а, а кем является этот… "тот"? — прерывисто вновь спрашивал парень.
— Мы называем их Покровителями. После заключительного ритуала, когда жнец становится жнецом, его душа претерпевает некоторые изменения, отделяя от себя дух и возвышая его в ранг существ, подобных божественным подмастерьям. Дух этот будет преследовать жнеца во всех его делах и давать указания в них. Он также является олицетворением твоего образа, как жнеца. Мой Покровитель ведёт нас к моей цели, от него я знаю, куда нам идти, — Аделаида рассказала это на ходу, смотря на дорогу, будто в одну точку. У Ричарда в это время выкатывались глаза из орбит, ведь он снова продолжал познавать, как на самом деле устроен такой народ как жнецы.
— Так вот как оно всё… закручено, — Ричард всё же попытался что-то выкинуть, что подчёркивало бы его подлинное изумление.
— Да, вот так, Ричард. И ты пройдёшь этот ритуал, если хорошо научишься, — наконец взглянула на него Ада.
36 часов в пути. 500 шлейфов до цели.
Полночь. В это время луна особенно хорошо заменяла собой солнце. Ричард всё ещё не спал. Он лёжа наблюдал за сидящей на овраге, почти перед пропастью, Адой. Девушка сидела на коленях с опущенной головой, изредка двигая губами, будто что-то говорила. Пола её мантии иногда развевал небольшой ветерок, который также задевал и без того дёрганое пламя костра. Жнец не спала, она общалась с Покровителем. Он "говорил" ей об оставшихся трудностях на дороге, говорил о том, что осталась пройти половину пути — пятьсот шлейфов. "Довольно быстро мы с Ричардом продвигаемся", думала Аделаида. Общение было окончено, жнец встала, а Рич быстро закрыл глаза и поворотился на другой бок. Девушка же прошла до костра, сначала села рядом, а потом и легла на бок, быстро прикрыв глаза.
Но вновь она открыла глаза и оказалась в совершенно другом мире, будто с затуманенным рассудком и памятью. Но перед глазами сначала был мрак, а потом стал слышен какой-то голос. Но его стало слышно не с начала предложения, а откуда-то с середины, будто начало Ада прослушала, намеренно заткнув себе уши.
— …Они просят вас, ваше величество. Тамошний старейшина заверяет, что их ритуал даёт представителю царского рода невиданную силу, с помощью которой вы поведёте войска в бой с неустрашимой силой, что даёт ритуал. Эти жители яро хотят вам помочь, а тамошний шаман говорит, что такое случается далеко не часто.
На этом моменте, Ада будто открыла глаза уже во сне. Она стояла слева от какого-то трона. Ещё трон побольше стоял правее от того, у которого она стояла. Девочка повернула голову на сидящих. На ближайшем троне сидела царица. Ошибки быть не может, это её мать, которая заходила проведать её утром, ещё в прошлом сне. Только сейчас она увидела её лицо, которое будто давно позабыла. Вот от кого у неё эти прелестные черты лица и тёмные глаза, которые она видела в зеркале. Только сейчас эта маленькая царевна заметила, что держала руку на лежащей руке матери. Но вдруг, стало понятно, кто сидел на более большом троне. Царь, её отец, встал с места, явно с намерением возразить.
— Чёрт знает, что у этих фанатиков на уме. Хоть они и являются моими подданными, не исключено и то, что они могут предать меня и поставить под угрозу страну, — довольно решительно, как всегда, проскандировал царь Малик.
Теперь девочка могла рассмотреть монарха, своего отца, но лишь сбоку, почти со спины. Высокий, стройный, облачённый в дорогие лиловые наряды с синими узорами, что явно подчёркивало его царское богатство. В руке у него был длинный посох-скипетр, который он держал почти всегда, но в людных местах, а наедине с семьёй его можно было оставить у двери. На голове его был царский шлем-корона, подчёркивающий одновременно и высший чин человека и его возможность командования войском и гвардией. Этот убор был более причудливо украшен, чем тиара царицы, и, как ни странно, младшая тиара дочери-царевны. Таков был Малик, царь Суфир-Нура, Палаара, Ину-Ширита, Ануира и других земель. И сейчас он вспомнил слова политического советника о своей излишней параноидальности. Да не посмеет та деревенщина напасть на него и его семью, если он возьмёт с собой личную охрану — элитную царскую гвардию. Может, ритуал действительно даст ему, уже теряющему хватку, мощь, с которой он возьмётся за государство с новой силой. Царь повернулся к своим родным.
— В конце концов, если я умру, то Царство перейдёт в руки моей жены Фариды. А потом, им начнёшь править ты, дочь моя, — он улыбнулся, глядя на неё.
Вдруг, окружающий тронный зал начал проваливаться в никуда, вновь в отдалённые участки памяти Аделаиды. А может это была удивительно слаженная конструкция из её представлений о мире, которая не представляла собой сонный бред, а вполне какой-то сказочный сюжет. Она плавно раскрыла глаза, открывая их для утреннего света.
— Приснится же такое… — тихо произнесла она и привстала.
Её взгляд сразу же бросился на ещё спящего Ричарда. Костёр был давно потушен, даже дымок от него уже давно не шёл. Явно время вставать и отправляться дальше, ведь осталась лишь половина пути.
48 часов в пути. 400 шлейфов до цели.
Наконец, не было никаких резких возвышенностей или труднопроходимых местностей. Были лишь спокойные травянистые луга, пусть и немного возвышенные в некоторых местах. Если Аделаиде было всё равно на местность и на степень её проходимости, то на улице Ричарда сегодня был праздник. Словно в начале их пути, теперь он просто шёл, а не прыгал или взбирался. Ему хватало времени поразмыслить над тем, чем он хотел, а не над очередным препятствием и способом его преодолеть. Жнец, как всегда, шла чуть впереди и молчала, говорила лишь в том случае, если это касалось их пути. Но когда вокруг них повисла вообще полная тишина, когда не было слышно даже ветра, а лишь их шаги по траве, у Ричарда возник вопрос.
— Жнец, можно задать вопрос? — чуть догнав Аду, любопытно посмотрел на неё голубоглазый парень.
— Задавай, Рич, — всё тот же ответ от девушки.
— А где звери? Почему нам ни одного хищника не попалось по пути? — проговорил довольно логичный вопрос Ричард.
— Покровитель подсказывает более безопасный маршрут до цели, чтобы никого лишнего нам не пришлось устранять раньше времени, — спокойно ответила Аделаида.
— А, я хотел ещё один вопрос задать. По поводу жнецов. А есть же какой-то… свод правил? Кодекс, не знаю. В общем, какой-нибудь список ваших принципов, которые нужно соблюдать?
— Конечно есть. Тебе зачитают их в полной мере во время твоего заключительного ритуала. Есть одно из главных правил, которое, к сожалению, не все выполняют. Их не выполняют плохие жнецы, — с какой-то томностью произнесла девушка.
— Да?.. И что же оно гласит? — с волнением спросил Ричард. Ему не терпелось узнать это важнейшее и первое в его "карьере" жнеца правило.
— "Смерть существа всякого — не утеха для хорошего жнеца". Вот, что оно гласит, — Аделаида знала это правило на зубок, поэтому процитировала в точности как в Своде.
— Это значит, что жнец не должен радоваться своей жатве? — чуть в замешательстве вновь переспросил парень.
— Всё правильно. Что бы там не говорили о жнецах, у нас не принято радоваться тому, чем мы занимаемся. Это надо принимать, как то, что надо делать без эмоций, как должное, — Адой был дан исчерпывающий ответ.
Ричард опустил голову. Оказывается, принципы жнецов были совершенно другими. А ведь в его деревне, в других, и даже в городах, жнецов возводили в ранг одержимых злобными духами, жаждущих убийств ради убийств. Оказывается, даже у них есть свои ясные принципы и цели. Может они и используют очень радикальные методы, ведомые своими Покровителями, их мотивация была обоснована и подкреплена собственными законами. Конечно, даже если бы Рич этого и не спрашивал, он бы и так не чувствовал наслаждения от очередной жатвы, став жнецом.
57 часов в пути, привал. 250 шлейфов до цели.
Но вновь между ним и Адой повисла тишина, что давало Ричарду время подумать и вспомнить о том, что он толком ничего и не знает о ней. О той, которая его спасла после изгнания, которая его выходила и, наконец, взяла под своё крыло обучаться. Что он о ней ещё мог знать, кроме того, что она любит ходить в своём плаще, любит колющее, режущее и рубящее оружие, и что нельзя надевать её Кольцо жнеца. Он знал её чарующую внешность, видел и видит её почти каждый день. Её ассирийский профиль лица, немного смуглая кожа, тёмные волосы. Она явно была не похожа на жительницу этих краёв, больше на уроженку с пустынных Южных территорий. Но, судя по тому что солнце встаёт слева от их пути, а садится справа, можно было сделать вывод, что их путь идёт как раз на юг. Хоть её типаж и был похож на "пустынный", Ричард всё же хотел уточнить эту информацию у неё же.
— Гм… жнец? Можно вопрос? — прервал долгую тишину Ричард.
— Задавай, Рич, — ответила Аделаида.
— Простите, а откуда вы? Я вот… гм. — прервался Ричард. Он хотел высказать предположение, что она с юга, ведь имеет довольно похожую внешность на тамошних жителей, но вовремя прервался. Вдруг это каким-то образом оскорбит её.
— Я из Суфир-Нура, а что? — Ада открыла глаза, которые она прикрыла от звёздного неба перед её лицом.
— Суфир-Нур… а где это? — на самом деле, Ричард знал, что это за город, и что он является центром Южных территорий. Ему было интересно, что скажет насчёт этого города сама уроженка, ведь сам он никогда там не был.
— Теперь это столица Южных территорий. Древний и богатый город с огромными стенами и вратами внутрь, когда-то был. Его довольно часто посещали много путешественников, в годы его расцвета. Именно оттуда правили первые и последние цари, когда ещё те земли были независимыми.
— О-о, кажется я слышал. Эти территории вроде совсем недавно захватили? — взгляд Ричарда сменился на азартно-любопытный.
— Недавно? Тебя тогда ещё не было. Лет двадцать назад. Или двадцать пять, где-то столько, — сказала жнец, повернув голову в сторону Рича.
— А-а, простите, пожалуйста. А где вы были во время захвата? — довольно сдавленно спросил парень. Ему было не по себе задавать такие вопросы, но любопытство взяло своё.
— Аргх… — Аделаида взяла паузу в разговоре, а потом продолжила, снова положив голову ровно и устремив взгляд на звёзды, — …Ложись спать. Завтра нам нужно рано встать и прибыть к цели вечером.
Ричард промолчал, приняв то, что сказала жнец. Ей же лучше знать, что делать. Наверное. Младший жнец положил голову на походную сумку, но обзор на звёздное небо ему вновь загораживали ветви рядом стоящих деревьев, в то время как у Ады оно было чистым. Она не закрывала глаза, а молча продолжала смотреть на бескрайние просторы дальних, тёмных небес. Вздохнув, Рич перевернулся на бок и закрыл глаза, медленно проваливаясь в сон. Со временем, девушка так же уснула, вновь проваливаясь в последний сон перед целью.
Царь шёл в окружении своей элитной гвардии, напряжённо сжимая в своей руке посох-скипетр. Здесь гвардейцев представляли как царскую свиту, а не как охранников. Позади Малика шла его жена вместе с дочерью. Все были в парадных одеждах, красоту царицы Фариды, помимо одеяния, подчёркивала аккуратная косметика, которая была доступна тогда лишь верхним слоям общества. Ада снова видела мир от лица дочери Малика. Небо было страшным, можно было предположить, что это был закат, но ни один закат не мог вызвать такой кровавый оттенок неба. Небольшие деревенские дома на окраине пустыни не вызывали ничего, кроме искренней злобы, которой от них веяло. Эти здания не были знакомы царевне, но были знакомы Аделаиде. Она, на удивление для себя, будто знала, что в любой момент сможет проснуться и уйти из этого сна, чтобы это ни значило. Наконец, "свита" и сам царь вошли в здешнее святилище, находящееся в центре этого поселения. Святилище было полно прихожан, а в конце здания стоял большой алтарь, у которого, взмахивая руками, стоял шаман в длинном одеянии болотного цвета. По всему залу был распространён приятный травяной запах, который усиливался по мере приближения к тому алтарю. Это и делал Малик. Он подошёл к шаману со спины, оставаясь в двух шагах позади. Жену и дочь он оставил у себя за спиной неподалёку. Царская гвардия обороняла их от подозрительно смотрящих здешних прихожан.
Шаман плавно повернулся, будто ожидая царя именно в это время. Человек в болотном одеянии упал на колено и припустил голову в знак почтения. Только сейчас можно было увидеть то, что было на его алтаре. А именно, небольшой медный резервуар, в котором покоилась водная субстанция, пахнущая алхимическими травами.
— Ваше величество, я дождался вас. Я шаман Каид. Всё готово для ритуала, осталось лишь ваше желание и одно лишь действие, — сказав это, Каид встал с колена и вновь отвернулся к алтарю.
— И какое же? — спросил его Малик. Шаман же брал специально подобранный кубок и в него он набрал этой жидкости, наполнив сосуд чуть более, чем наполовину. Каид повернулся к нему с кубком.
— Испейте из сосуда, чтобы открыться высшим сущностям, у которых я взмолю дать силу вам в ваших великих делах, — сказал Каид. Царь принял кубок у шамана, но потом подозрительно взглянул в его глаза, которые отчасти были скрыты за капюшоном.
— И что же я должен отдать взамен на такую силу? — повышенным тоном спросил Малик.
— Вы отдали слишком много для неё, управляя этой страной десятки тяжёлых лет. Пришло время облегчить ваше положение и возвысить вас на новые вершины, — очень уважительно произносил Каид.
Царь перевёл глаза и посмотрел на жидкость в кубке с какой-то робостью во взгляде. Потом, он чуть повернулся боком и взглянул на царицу Фариду и свою дочь, которая особо и не понимала, что в данный момент происходит. Зато в глазах верной Фариды была надежда на своего мужа и на его мудрый выбор. Она верила, что всё будет хорошо, как и всегда было. Малик уловил эту надежду в глазах жены, его взгляд стал более решительным. Он кивнул, смотря на неё, она сделала то же самое в ответ. Отвернувшись обратно к алтарю, царь прижал края кубка к своим губам и резко поднял его, влив содержимое в себя. По отчасти скрытому лицу шамана можно было понять, что он возрадовался. Каид взял с алтаря свой ритуальный жезл и направил его к небесам. Его открытая мольба звучала на повышенных тонах его голоса.
— О Четверо! Дайте же силу нашему царю великому! Пусть будет он обладать непостижимыми талантами в деле военном! Пусть пойдут за ним люди нынешние и пусть пойдут за ним люди будущие вечно и до скончания веков! Заклинаю, Четверо! Услышьте!..
Могло показаться, что мольба была закончена, но Каида прервали. Прервал его резкий и громкий хрип царя. Малик стал хрипеть, держась за горло. Он резко развернулся и с полными крови глазами прохрипел последнее слово своим родным, после чего с грохотом упал на живот, почти мгновенно умерев.
— Аму… лет…
Это стало сигналом для прихожан. Невзирая на снаряжение гвардейцев, они стали с невиданной жестокостью нападать на воинов, давить их массой, где-то даже пробивая их щитовую оборону, стремясь пробраться к остальной царской семье. Это была западня. Врата святилища распахнулись, внутрь ввалилась ещё толпа деревенщин с оружием на подмогу прихожанам. Каид же направил свой жезл на царицу Фариду, которая резко укрыла своим телом семилетнюю царевну, защищая от опасности. Она успела крикнуть замешкавшийся дочери.
— Дария! Используй амулет, живо! Спасайся!
Царевна сорвала со своей шейки амулет, данный ей отцом на случай любой опасности, и активировала его, повернув в определённой последовательности скобы. Искра, вылетевшая из наконечника жезла Каида, поразила Фариду и та упала замертво перед дочерью. Она же вскрикнула со слезами и упала на колени перед трупом собственной матери. Каид же злобно улыбался и подошёл немного ближе. Он направил перезаряжающийся жезл на неё.
— Пора покончить с Царством и дать вашим землям перейти под лучшее управление, верно? — усмехнулся шаман. Искра уже собиралась в наконечнике его жезла.
Амулет начал производить телепортационную эвакуацию. Именно в этот момент выстрелила искра, которая попала точно в амулет. Никому не было известно, что случилось после этого с царевной, которая всё же растворилась, издав крик после попадания искры в амулет.
Этот сон заставил Аделаиду вскрикнуть и резко подскочить, таким образом пробудиться ото сна, хоть и было самое время идти. Этим она разбудила даже Ричарда. Он резко проснулся и посмотрел на жнеца.
— Ж-жнец?.. Что случилось? — чуть боязливо спросил Рич.
— Ничего, — холодно и как-то злобно ответила Ада, — Собирайся, живо. Пора идти.
75 часов в пути. 50 шлейфов до цели.
Сегодня тишина между попутчиками была особенно напряжённой. Вернее, напряжённость эту чувствовал лишь Ричард. Аделаида шла очень быстро и агрессивно, будто хотела уже скорее дойти до цели. Вокруг них стало заметно меньше растительности, кроме редких разветвлённых деревьев. Они шли по опустыненной степи. Всё же предположения Рича были правдой. Их путь лежал в южные пустыни, хотя, если до цели осталось всего-ничего - пятьдесят шлейфов, то до основной пустыни они скорее всего не дойдут. Наверное, лишь до окраины. Ричарду хотелось развеять этот напряг, который был между ними ещё с утра. Возможно, очередной поучительный ответ на его вопрос превратит Аделаиду в учителя, а не надзирателя? Хоть ненадолго.
— Ам-м, жнец Аделаида. Могу задать вопрос?
— Угу, — буркнула Ада, даже не обратившись к парню по имени.
— А ваше имя, с которым я вам обращаюсь - настоящее? Или до того как вы были жнец… — девушка прервала его.
— Нет, это не моё имя. Оно было дано при ритуале. Тебе тоже дадут, если нормально будешь выполнять свои обязанности, — скоро и раздражительно ответила спешащая девушка.
— А каким было ваше?.. — вновь Ричу не дали договорить.
— Помолчи. Я не помню, ясно? — ещё более раздражительно отрезала Ада, бросив на парня осуждающий взгляд.
— Извините… — тихо сказал Ричард, чувствуя себя виноватым.
На самом деле, Аделаида даже не знала того, знала ли она своё имя. Кажется, она его вспомнила в тот день утром.
78 часов в пути. 5 шлейфов до цели.
Путь считался пройденным, хоть и оставалось незначительное количество непройденных шлейфов до этого скверного поселения. Аделаида шла решительно на него, сняв со спины свою двухклинковую глефу из крепчайшего чёрного металла. Ученику она повелела так же приготовить своё оружие, ведь сейчас начнётся первая в его жизни настоящая жатва. Пожинать свежие души они будут вместе, бок о бок. И вот, знакомые деревенские дома, вызывающие чувство предстоящего, беспричинного для всех, кроме неё, возмездия. Пара во всеоружии вошла на улочки поселения. Даже эти улочки были пустынны, прямо как природная зона за этой скверной, в которой продолжал стоять древний Суфир-Нур. Судя по всему, весь чумной народец решил собраться у своего горячо почитаемого святилища. Туда и пришли Аделаида и Ричард. Завидев толпу, поклоняющуюся человеку в болотно-зелёной мантии и самого человека, Аду одолело едкое желание вырезать каждого жителя, а шамана Каида оставить на десерт. Ей хотелось оторвать конечности каждому находящемуся тут, а болотную мантию вздёрнуть над его же алтарём, заставив истекать кровью, предварительно напоив тем же ядом, от которого умер царь Малик.
Аделаида и Ричард скооперировались. Вместе напав на толпу, они начали вырезать каждого, кто там был и кто поклонялся той ненавистной мантии. А когда Каид попытался сбежать, Ада наскочила на него и легко отрубила ему ногу по колено, вновь потом возвратившись к жатве вместе с Ричардом. В конце концов, как раз таки он был единственным очевидцем того, как Аделаида пожинала эти души. Он видел на её лице безумную улыбочку и раскрытые глаза, которые прямо смаковали дикие крики и вопли людей, льющих из себя в этой жестокой резне десятки литров крови. Губы её странно двигались повторяя всё одни и те же движения, будто она раз за разом повторяла одно слово. Не трудно догадаться, какого рода было это слово. Ада с удовольствием резала и рубила, оставляя после себя лишь мокрые места и жалкие ошмётки человеческой требухи и плоти. Наблюдая за её жатвой, ему будто казалось, что её Покровитель разрывает её тело и голову изнутри, заставляя убивать всё быстрее и всё яростнее. Имя её Покровителю - Месть. Жестокая, яростная и кровожадная Месть.
Площадь была залита кровью. Лужи растекались повсюду. Ни звука, кроме единственного стона. Раненый Каид пытался уползти от этой безумной резни, устроенной двумя жнецами. За ним оставался кровавый след отрубленной ноги. Его шагом нагнала Ада, а Ричард шёл позади, совсем не спеша. Резко наступив ему на спину, она точно сломала ему несколько рёбер. Потом, поддела кончиком сапога его бок и ногой перевернула его на спину. Его капюшон спал, открыв его мерзкое, постаревшее лицо. Шаман всмотрелся в лицо Аделаиды и не поверил своим глазам.
— Выжила… — с шоком в голосе произнёс Каид.
Это и было его последним словом. Жнец двумя руками взвела глефу над его лицом и резко вонзила прямо в него, в его голову. А потом вытащила и снова вонзила. И ещё раз, и ещё раз.
— Эм, жнец, может достаточно? Эй! Стойте же! — когда лихорадочные удары Ады участились, Ричард бросился к ней.
Он еле-еле оттащил своего учителя, выдержанного жнеца от её же предмета мести. Она же резко вырвалась из его хватки, развернулась и в неведении приставила кровавое лезвие к горлу Ричарда. Но вовремя придя в себя, она убрала оружие и посмотрела вокруг. Сколько разорванных трупов. Сколько людей, быстро и мучительно погибших в резне. Изуродованный труп Каида. Посмотрев после на Ричарда, она резко отвернула голову и начала быстро уходить прочь, желая забыть сегодняшний день вплоть до самой ночи.
"Смерть существа всякого — не утеха для хорошего жнеца" (Свод, 1.1.1)
"Нелегко жнецу всякому, коль Покровитель его — Месть" (Свод, 5.4.1)
"Коль Месть — имя твоему Покровителю, да не поддашься ты его плохой стороне" (Свод, 5.4.2)
"Да будет тяжёлая вина лежать на тебе, коль поддался ты Мести" (Свод, 5.4.10)