Плюшико

Плюшико

12 глава

Зум-Зум стояла с разносом в очереди школьной столовой в ожидании своего обеда. Народа, как и всегда, было много, очередь двигалась медленно. За ее плечом сыпала вопросами недоумевающая Пэт.

- Ты меняешь рацион? Это на пользу тебе? А Глен одобрил? Он так много об этом знает!

- К черту диету! К черту зеленый чай! К черту чертового Глена! – ругалась Зум-Зум так громко, что несколько человек в очереди обернулись на нее. – И вас всех к черту!

Ее очередь дошла до женщины на раздаче.

- Двойную порцию макарон, порцию куриных крылышек и газировку на сиропе! Две дайте!

Женщина, смерила Зум-Зум взглядом, будто примеряя – влезет ли весь заказ в одно туловище. Решила – влезет. Патриция-Триш-Пэт весело помахала кому-то, Зум-Зум обернулась, чтобы посмотреть, и увидела Глена за ближайшим к ним столом.

- И самый масляный пирожок, пожалуйста! – добавила Зум-Зум еще громче.

Глен ухмыльнулся. Патриция перевела взгляд с него на нее и обратно.

- Вы, ребята, поругались что ли? – Потом Патриция нагнулась к уху подруги. – Слушай, если это так, то я в дерьме по самые помидоры. Вчера он предложил пойти к нему, кажется, все довольно серьёзно, ты же не станешь предлагать выбрать между вами?

На лице Патриции-Пэт застыл неподдельный ужас. Зум-Зум и не задумывалась об этом, пока Патриция не озвучила грустный выбор. Кассир отбил чек. На разносе Патриции стоял салат из капусты и чашка зеленого чая. От этого натюрморта у Зум-Зум замутнилось сознание. Кажется, Патриция вылезала из шкуры, чтобы угодить Глену, как ни взгляни, а Патриция обладала образцовыми формами, ей ни к чему были подобные гастрономические лишения.

- До чего простая задачка. Ты выберешь его, а я выбираю жир на жопе. – сказала Зум-Зум и ушла искать свободное место.

С тех пор все перемены Пэт и Глен проводили стоя у окна в конце коридора, он трогал кончики ее черных волос, она стеснительно отводила глаза. Болтали они об учебе, музыке и ни слово не сказали о той, которая сидела в классе одна, и была готова взорваться от обиды. Глаза то и дело увлажнялись, она смахивала слезы украдкой, глотала тягучие слюни, и пыталась понять, как ей выбраться из-под той лаины дерьма, которая на нее сошла.

- Вы мириться будете? – спросила Пэт, когда они шли после школы по торговой улице. И без того прехорошенькое лицо Патриции светилось от счастья, от чего выглядела оба богинеподобной.

- Она что-нибудь тебе говорила? - промямлим Глел, глядя в сторону.

- Трудно разобрать, что говорит человек с набитым ртом. Со вчерашнего дня она все жует, и жует, и жует. Думаю, что скоро ей удастся набрать свой первоначальный вес. Увы.

- Ты не особо переживаешь за нее, Пэт.

- Это потому что она никогда ничего не доводит до конца. Сколько я ее помню, с ней всегда это происходит. Ходила на танцы – бросила, начала рисовать – бросила. Начинала петь в хоре – продержалась месяц. Эти ее тренировки продлились сколько? Два месяца? Самое время. Такая уж она есть - никогда не доводила ничего до конца.

- Так она обо мне не говорила? – нахмурился он.

- Ты не внимателен. Сказала же «нет». Тебя зациклило. Очнись, мы же гуляем! Дойдем до набережной? Ты не занят сейчас?

- Занят. Ты далеко от нее живешь?

- Как долго мы будем говорить о ней?! Мне это неприятно! Спроси у меня обо мне, Глен! - Она топнула ногой. Нахмуренные бровки невероятно шли ее белому лицу, на щеках пунцовыми пятнами вспыхнул румянец. Глен залюбовался. Он наклонился к ней, чтобы поцеловать.

- Ты спортом занималась? Я вот поклонник баскетбола. Я говорил?

- Прошлое лето я провела у бабушки. С утра до вечера купалась в речке. Считается? – шептала Пэт, подставляя губы.

- Считается. Плавание – это здорово. Я бы посмотрел на тебя в купальнике.

Их губы соприкоснулись, она впилась в него со всей страстью, на которую была способна.

13 глава

Делать вид, что Глена не существует было не просто. Его профиль хорошо просматривался с ее первого ряда, он мелькал перед ней на переменах, когда Глен дурачился с приятелями, непременно оказывался в радиусе трех метров в школьной столовой, и на лестнице, и в спортзале, и в холле... А Патриция напротив, все время оказывалась где угодно, только не с Зум-Зум. Резкие перемены в ее поведении Зум-Зум принять не смогла, ей хотелось поговорить с подружкой обо всем, посмеяться, как раньше, банальному телефонному звонку Зум-Зум очень бы обрадовалась. Но Пэт больше не звонила.

Зум-Зум плохо спала в последнее время, часто просыпалась в испуге, а утром вставала в еще более отвратительном настроении, чем обычно. Каждый раз, когда она садилась есть, к ее горлу подкатывал тошнотный ком, проглатывать еду стало непреодолимо трудно. Скоро она начала пропускать ужины, а потом и завтраки. При этом приближались долгожданные зимние праздники, молодежь обсуждала подарки и поездки, кто-то планировал вечеринки, а кто просто искал того, к кому можно было бы сесть на хвост, Зум-Зум была чужда эта суета. В этом году даже елку мать наряжала одна.

Внеплановое выпавшее дежурство в классе Зум-Зум приняла равнодушно. В то время, как все разбежались по кружкам и тренировкам, школа опустела и притихла, она все терла в беспамятстве угол доски мокрой губкой уже битый час, и не заметила, как в класс вернулся Глен.