По лазоревому ветру

16

Некоторое время принц всё о чём-то думал, загибал пальцы, разгибал и снова думал, а когда посмотрел на Элейну, увидел, что она разглядывает пейзажи, и весь её безмятежный вид говорил о том, что она не очень-то стремится разгадать загадку. Он хотел было возмутиться, ведь это из-за её чародея у них возникло столько сложностей с поиском артефакта, но вечернее золотое солнце так освещало её лицо, что она казалась частичкой этого пейзажа, неотъемлемым элементом этой вечерней тишины, такой милой и трогательной девушкой, что вернуть её к реальности своим справедливым негодованием было бы непростительно. Эльфийские уши добавляли ещё облику что-то волшебное, неземное и недоступное ему, человеку. Но в эту минуту грустно от этого не становилось, наоборот, он словно смотрел на прекрасную гармоничную картину, и было неважно, кем являлась эта девушка, главное - она была чудесна, красива и находилась рядом с ним.

Он смотрел в её глаза, которые можно было отлично разглядеть при таком свете, и мог без преувеличения признаться, что более глубоких и прекрасных глаз он не видел ни разу. И её остроконечные ушки, напоминающие о том, что она не человек, заставляли ощущать, что она живёт более гармонично с природой, чем он, принц, мог бы вообразить. Отчего-то Лефириус вдруг почувствовал себя совершенно лишним здесь, словно девушка общалась с миром, а он мешал этому. Хотелось дышать тихо-тихо, чтобы случайно не привлечь внимание Элейны и не разорвать её общение с самой природой.

- Почему ты так смотришь? – она перестала смотреть вдаль и заглянула в глаза принцу.

- Возможно, это самая большая ошибка в моей жизни… - честно предупредил сам себя принц. – Но… я люблю тебя… - он сам не ожидал, что скажет об этом столь просто и столь прямо, но сказав, ничуть не смутился и не удивился собственной откровенности.

Не иначе снова артефакт, но на этот раз Лефир снова был ему благодарен. Наверно, он не стал бы столь поспешно именовать своё тёплое чувство к этой эльфийке любовью, но произнеся это слово вслух, почувствовал, что правильно сказал. Любовь - именно то, что сейчас было у него по отношению к ней.

Добрая и искренняя улыбка озарила лицо девушки, и глаза её весело заблестели. В любви ей, бывало, признавались, но не так. Не так запросто и не стак сразу. Это подкупало, обескураживало и окрыляло, поскольку как-то до этого ни разу не совпадало, чтобы признающийся ей в любви был ей до такой же степени симпатичен, как она ему. Лефир к тому же смотрел так, словно совершенно не боялся её реакции и её ответа, словно рассказал о своём чувстве и не переживал, что его отвергнут. В нём не было самоуверенности, но спокойствие и нежность, с которой смотрели серо-голубые глаза, не могли оставить равнодушной.

- Почему же ошибка? – полюбопытствовала Элейна, будто это было единственным, что она услышала и выделила из его слов.

- Потому что моя жизнь – миг по сравнению с твоей… - пояснил Лефириус и мог бы пояснить подробнее.

Нет, об этом думать было нельзя: грустно, опасно и вредно.

- Но этот миг я готова подарить тебе, – перебила она его. - Всю твою жизнь, сколь долгой бы она не была, я готова быть рядом.

Он покачал головой, полагая, что Элейна не очень понимает, о чём говорит:

-  Я проживу ещё максимум лет шестьдесят, из них последние двадцать толка от меня будет мало…

Она протянула руку к его волосам и погладила, перебирая их.

- Шестьдесят… двадцать… - задумчиво пробормотала она. - Это такие мелочи для моей жизни, ты сам говорил, так что не стоит беспокоиться о моих неудобствах… - она печально вздохнула: - А жить мне без тебя будет тяжело… Но, если мы останемся вместе, то тяжело мне будет меньше…на твою жизнь меньше, меньше на шестьдесят лет. И вообще, может, мы что-нибудь придумаем… Я же ведьма, – она улыбнулась, поскольку ей всё ещё казалось, что есть какой-то древний обряд на этот случай, точно есть, только нужно вспомнить. – Давай не про это, хорошо? – она посмотрела на него так выразительно, что он чётко увидел в её зелёных глазах влюблённость и медленно разгорающийся огонёк страсти.

Но пока девушка смотрела на него нежно, глаза её сияли. Она, хоть и перевела тему в другое русло, услышала и осознала главное: он любит её. Это то, чего ей бы хотелось. Она не могла припомнить, когда именно влюбилась в него, и как давно ей хотелось бы услышать от него нечто подобное. Но сейчас, в эту минуту, она была счастлива.

Принц придвинулся ближе, обнял её и поцеловал. Поцеловал осторожно, как бы всё ещё не веря в возможность того, что это происходит действительно с ним. Элейна углубила поцелуй, чего принц делать вовсе не собирался, так как понимал, что не сможет долго противиться своим желаниям. Однако девушка не намеревалась останавливаться, уже страстно обнимая его и исследуя руками его тело. Временами было больно: не все ссадины, приобретённые в этом замке, зажили, а раненое недавно плечо вообще побаливало даже без прикосновений. Но до боли ему сейчас дела не было: ему казалось, что Элейна давно ждала его поцелуя, не решаясь сделать первый шаг. А она действительно ждала чего-то подобного. Ещё во время ночёвки, когда Лефир со своими глупыми неуместными обещаниями всё испортил на корню, так что оставалось лишь любоваться им украдкой. Поэтому теперь она не собиралась упускать шанс, впрочем, как и сам Лефир, мозг которого, правда, всё ещё не давал ему полностью погрузиться в удовольствие и раствориться в ласках.

- Подожди… - он пытался говорить, но Элейна продолжала целовать его, и он не мог не отвечать на поцелуй, хотя девушка чувствовала, как его губы расплываются в улыбке. – Нам…  нужен… артефакт... - попытался напомнить он.

- Он…  никуда… не денется, – ответила Элейна, не прерывая поцелуй, и принц сам не понял, как его руки оказались под её рубашкой и теперь гладили нежную тёплую спину девушки.