По следам Потрошителя

Глава 13

Эрика не помнила, как поднялась по лестнице, как открыла дверь и оказалась в квартире.

Всё происходило словно в тумане.

Не было ни чувства времени, ни ощущения реальности, всё смешалось.

Хотелось смеяться от нелепости происходящего и кричать от ужаса.

Всё произошло слишком быстро. Руку холодил медальон.

Странно, металл всё никак не хотел согреваться, пронизывал холодом, отголосок которого отыскался в душе.

— Боже, дай мне сил… – сжав руку, девушка порывисто поднесла медальон к губам, прежде чем осторожно открыть его.

Изображение было свежим и немного нечетким, нельзя было с уверенностью утверждать, что это ее малыш, но…

Что если это и впрямь он?

Что если она убьет своего сына, свою плоть и кровь?

Девушка без сил опустилась на пол и прижалась лбом к стене, закрыв лицо руками.

— Почему я, постоянно должна жертвовать, ну за что мне это… – прерывисто прошептала она, до крови закусив губу.

Сколько она просидела так, девушка не помнила. В душе ревел ураганный ветер, но на лице не отражалось ни единой эмоции, только застывшая маска гипсовой статуи. Одному богу известно, что творилось за этим фасадом все то время, что девушка провела, недвижно глядя куда-то в сторону.

В какое-то мгновение по щеке девушки покатилась слеза.

— Прости, Бэн… – бесшумно прошептала она.

Лицо на мгновение исказила гримаса боли. Решение глубоко ранило сердце, разрывая податливую плоть бритвенно-острыми когтями.

Подняться удалось с трудом. Всё тело казалось чужим, комната плыла перед глазами, движения девушки были медлительны и неуклюжи.

Всё происходящее казалось дурным сном, окутанным дымкой сизого тумана. Проснуться удалось лишь в момент, когда написанное ею письмо было передано в руки посыльного. Словно были подписаны последние строчки приговора. Содрогнувшись, чувствуя, как тщательно сдерживаемые эмоции вот-вот сорвутся с поводка, Оуэн прерывисто выдохнула.

— Соберись… – хрипло прошептала девушка, замерев посредине комнаты и зажмурившись.

По капле, по крошкам собирая самообладание, Эрика попыталась успокоиться. Ею играют и это совершенно определенно, Блэйк определил роль и уверен, что она ее исполнит…

— Проклятье!

Мгновенная вспышка гнева и со стола сметана стопка бумаг.

«Спокойствие, Эрика, спокойствие… Если он так уверен, что я буду играть по его правилам, пусть идет к черту! Нет, милый, я тебе карты спутаю.» - прерывисто выдохнув, мысленно произнесла она, впрочем, особой уверенности это не добавило. Еще больше сил пришлось потратить на то, чтобы подавить предательский шепоток на краю сознания.

«А что, если мальчик пострадает, да и предупредишь ты Бэна, зачем ему рисковать и подставляться…» – раздраженно сжав руку, девушка тот час зашипела.

Истерзанная ладонь отозвалась невыносимой болью на попытку вновь испытать ее на прочность. Хмуро наблюдая за каплей крови, скатившейся на пол, девушка прислонилась бедром к столу.

Выбор делать так тяжело, но…

План, до безумия простой и откровенно идиотский, медленно складывался.

Губы изогнулись в горькой усмешке.

«А какой еще может возникнуть в такой ситуации…?»

***

Встреча с профессором Лейстом прошла никак. Блэйк на лекциях был пару-тройку раз и, если бы не запись в журнале, то старик бы даже и не вспомнил, что к нему такой приходил.

И все чаще Бэн стал задумываться о том, чтобы все бросить, взять у отца денег и уехать, к чертовой матери. Купить небольшую лавку, может быть, даже цветочную и все равно где. Лишь бы уехать. Все равно куда, но подальше от этой выгребной ямы, именуемой столицей Великобритании. Бросить это дело, за которое взялся из чистого упрямства и уязвленной гордости. Что он хотел доказать, кому? Это уже не ясно. Ясно лишь то, что смерть ни в чем не повинного мальчишки теперь на его совести.

Конечно, Бэн не был мальчиком, не был он и безгрешен. Его оскорбляли, он оскорблял в ответ, в него стреляли, и он стрелял тоже. Но убийцей он не был. До тех пор, пока по его вине не погиб Тоби.

Он винил себя в смерти жены, но он ее не убивал. Это был ее выбор. А Тоби убил он, мальчик погиб из-за его упрямства…

Прерывая малорадужные размышления бывшего инспектора, в дверь кто-то постучал.

«Мистер Хилсвальд, вам письмо!»

Бэн прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

Пропади оно все пропадом, его нет. Он умер, улетел, испарился.

Стук прекратился, в щелку между дверью и полом просунули конверт, послышался удаляющийся топот шагов.

«Нужно приобрести почтовый ящик.» – отвлеченно подумал Бэн, издалека глядя на белый квадрат бумаги, удивляясь тому, как же давно он собирался купить ящик для почты, но все никак не приобретал.

Обреченно вздохнув, мужчина все же встал с кресла и поднял письмо.

 Вскрыв конверт, он бегло изучил содержимое записки и пожал плечами.

В восемь, так в восемь.

До дома Оуэн он доберется за пол часа, а пока ему необходим был свежий воздух, чтобы систематизировать мысли и разобраться. Если не в расследуемом деле, которое странным образом переплеталось с его прошлым, то в себе.

Хилсвальд надел шляпу и вышел из квартиры.

***

К подъезду кеб подъехал ровно в восемь. Как ему это удалось, Бэн и сам не понимал, потому как, на прогулке, задумавшись о своем, он потерял счет времени. И, когда сел в экипаж, мужчина думал, что безбожно опаздывает.

Расплатившись с извозчиком, Бэн поднял голову к верху, пытаясь вспомнить в какой квартире живет Эрика. Впрочем, вспоминать долго ему не пришлось. Спустя минуту дверь распахнулась, выпуская девушку.