По следам зверя

По следам зверя

Вечерний воздух Нью-Йорка был наполнен звуками и запахом свежести после прошедшего дождя. Идущая неспешным шагом по тротуару девушка, время от времени бросала взгляд на витрины мелькающих мимо магазинчиков. Возле некоторых она на время задерживалась, а потом шла дальше. На улице уже стемнело, и диск луны выглядывал из-за облаков. До дома оставалось ещё несколько кварталов, и можно было бы воспользоваться метро или такси, но ей хотелось пройтись — тем более, время еще не позднее. Проходя мимо парка, она решила свернуть на тропинку. Мама частенько твердила ей, что после заката в такие места лучше не соваться. Но Кэролайн захотелось послушать, как шепчутся деревья в темноте, почувствовать, как лёгкий ветерок, наполненный свежестью дождя, будет играть с ее белокурыми прядями и мягко касаться кожи. Счастливая улыбка не сходила с лица Кэролайн. Ей нравился город, нравилось гулять вот так. С мамой порой было тяжко, но она старалась не спорить. Просто, как все подростки, иногда нарушала правила — как сейчас.

Фонари разгоняли темноту, их свет проникал сквозь листья клёнов, освещая ей путь сквозь парк. Кэролайн не торопилась — мамы всё равно ещё нет дома, ведь с тех пор, как Элизабет Форбс назначили на должность капитана Убойного Отдела, она частенько задерживалась на работе. Взгляд скользил вдоль деревьев. Их знакомые очертания в темноте приобрели немного зловещий оттенок. А ведь сколько раз они с Еленой и Бонни гуляли здесь днём? Шум улиц был почти не слышен, и Кэролайн на минутку остановилась. Прикрыв глаза, она вдохнула полной грудью воздух. Всё-таки в парке ей нравилось — так тихо и спокойно здесь было. Она не в первый раз проходить по тенистым аллеям вечерами, и всегда всё заканчивалось хорошо. Вот и сейчас, открыв глаза, девушка продолжила свой путь мимо деревьев, по асфальтированной дорожке парка.

До выхода ей было ещё шагать и шагать, когда вечерний воздух разрезал звук хрустнувшей ветки. И Кэролайн, на мгновение замерев, быстро осмотрелась. Ни единого движения или звука шагов, лишь было слышно, как шелестели листья. От страха, от нервов, в ушах гулко застучал собственный пульс, и сразу в сознании всплыли предостерегающие слова матери о том, что от парков ночью лучше держаться подальше, особенно в последнее время. Кэролайн запоздало вспомнила об экстренных сообщениях в СМИ — первые полосы и новостные ленты телевидения не раз сообщали о нападении дикой собаки в парках по ночам. Нервно сглотнув, она двинулась дальше. Торопливым шагом Кэролайн стремилась как можно скорее покинуть любимое место. Она не прошла и половины пути, как краем глаза уловила движение в кустах. Встав как вкопанная, девушка испуганно вглядывалась во тьму. Всё вновь казалось таким тихим, спокойным. Она уже подумала, что тот звук ей просто померещился, как говорится — у страха глаза велики. Облегченно выдохнув, Кэролайн собралась продолжить путь, а потом увидела, как ветки кустарника разошлись в стороны.

Мускулы играли под кожей зверя, выбравшегося на парковую аллею. Он не спешил нападать. Словно знал очевидное — жертве не спастись. Жёлтые глаза светились дьявольским огнём, животное медленно приближалось к застывшей посреди парка одинокой фигуре. Кэролайн закрыла глаза. Всё это казалось какой-то шуткой. Ей просто мерещится, вот и всё. Ну не может ничего плохого случиться с ней, ведь её мать работает в полиции.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — слова слетали с уст.

Кэролайн открыла глаза, но её молитва не была услышана. Зверь стоял напротив и смотрел на неё. Из приоткрытой пасти на тротуар капала слюна. Девушке хотелось кричать, но страх мешал. Сковывал. Хотелось бежать, чтобы оказаться сейчас дома, под маминой защитой. Но всё, что она смогла — это сделать короткий шаг назад. Зверь не двигался, позволяя ей хорошенько рассмотреть себя. В памяти всплыли слова матери о том, что все нападения совершены собакой. Большой, размером с лошадь, собакой. Но стоя сейчас здесь и разглядывая зверя, Кэролайн засомневалась — животное, стоявшее напротив, хоть и походило на пса, но жёлтые, словно звёзды, глаза зверя намекали совсем не на домашнее происхождение.

Стоило зверю сделать новый шаг в её сторону — и оцепенение пропало. Ночной воздух разрезал громкий крик, и животное на короткий миг прижало уши к голове. А потом громко зарычало. Взвизгнув, Кэролайн бросилась бежать. Тренировки в школе помогли, но она слышала за спиной стук когтей об асфальт и тяжёлое дыхание. Страх гнал её прочь, заставлял бежать быстрее. Оглядываться страшно, и Кэролайн этого не делала. Всё слилось перед глазами. Бег прервался неожиданно — удар лап в спину, и девушка рухнула. Боль от соприкосновения с асфальтом была ничем по сравнению с болью, которую она почувствовала, когда зубы животного впились ей в щиколотку.

Кэролайн отчаянно царапала ногтями асфальт, пытаясь вырваться, но зверь тащил её в противоположную от выхода сторону. Слёзы текли по щекам. Ей хотелось домой — к маме, в безопасность. Но она так далеко от неё. Очередной крик сорвался с губ, когда животное сжало челюсти, и Кэролайн почувствовала, как хрустнули кости. Потом всё на мгновение померкло. Она уже не могла кричать, только, закрыв глаза, плакала и вскоре почувствовала прикосновение холодного носа к щеке. Открывать глаза не хотелось. Мокрый язык прошелся по лицу, а потом за щелчком зубов наступила бесконечная тьма.
 

***

После похорон прошла неделя. Лиз сидела в кабинете и листала очередное дело, но мозг не усваивал информацию. Внутреннее оцепенение, поглотившее её после того, как она увидела тело дочери в морге, так и не прошло. Она ругала себя, что недостаточно строга была с ребёнком, что порой смотрела сквозь пальцы на глупые поступки, например — прогулки по парку в тёмное время суток, да ещё и в одиночку. Злость в свой адрес мешала, но Лиз постаралась отрешиться от неё. Нужно всё трезво обдумать. Отложив бесполезную папку в сторону, женщина оперлась локтями о стол и, прикрыв глаза, прикоснулась лбом к сложенным ладоням. Перед глазами мелькали события десятидневной давности. Сотрудники не хотели подпускать её к телу, не хотели, чтобы она видела дочь такой. Даже её подруга, Мередит Фелл, пыталась выставить её из морга. Но женщина настояла.

И вот сейчас, вид растерзанного тела дочери снова возник перед глазами. Ей предлагали взять отпуск и не выходить на работу. Но Элизабет отказалась. И сидя за столом в своём кабинете, она перебирала в сознании варианты расправы над тварью, убившей её девочку. Эти убийства начались около полугода назад. Происходили по ночам, обычно в парках, иногда — в окрестных районах. Почти всегда на небе светила полная луна. Лиз открыла глаза и взяла из верхнего ящика папку, в которой хранились все материалы по делу. Местная пресса обозвала его «Оборотень на Манхеттене».

Все улики свидетельствовали о том, что на жертв нападало животное. Следы на земле и асфальте, укусы, рваные раны, нанесённые острыми, как иглы, зубами. Только анализ ДНК каждый раз всё путал — в структуре цепочки, помимо генов зверя, были найдены и человеческие. И этого капитан Элизабет Форбс не могла никак понять. Та часть, что принадлежала зверю, была идентифицирована как волчья, но вот остальная, что это человек женского пола. В первый раз эксперты решили, что с ДНК нападавшего смешалась ДНК жертвы. Но вскоре выяснили, что это не так — у убитой был совсем другой генотип. В последующий раз всё повторилось. Только теперь было с чем сравнивать. И новые образцы предполагаемого убийцы были идентичны с предыдущими образцами. Если бы Лиз верила в сверхъестественное, то решила бы, что все убийства совершает оборотень. Но она не верила. Нет, в мире хватало зла, но оно не выходило за рамки того, что можно объяснить с научной точки зрения. Вот и сейчас, она уверена, что рациональное объяснение этому есть. Кто-то с ними играет. За нападениями, которые кажутся беспорядочными, стоит человек с определенной схемой.

А раз так, то его можно найти и арестовать. Только вот её дочь это уже не вернёт. И других жертв тоже. За все эти месяцы они так и не продвинулись в поиске. Более того — так и не смогли предотвратить хотя бы одно нападение. Лиз чувствовала себя усталой и разбитой. Все эти дни она ловила на себе сочувствующие взгляды коллег. Она упрямо поджимала губы и твердила, что найдёт виновного. Но правда была в том, что боль мешала ей. Сейчас она подумала о том, что нужен взгляд со стороны.

Взяв в руку лежавший на столе телефон, она быстро пролистала список контактов. Нужный отыскался довольно быстро, и Лиз, недолго думая, нажала кнопку вызова. Один гудок, другой, она уже начала думать, что ей не ответят. Но потом…

— Элизабет, хотел бы я сказать, что рад твоему звонку. Но не могу. Я в курсе случившегося. Прими мои соболезнования.

— Спасибо, Элайджа. Хочу попросить тебя о помощи. Ты ведь всё ещё занимаешься частным сыском?

— Да. Дай угадаю — тебе нужна помощь с поиском виновного?

— Ты, как всегда — попал точно в цель. Материалы я…

— Я заеду. В течение часа, примерно, буду у тебя.

— Спасибо. Буду ждать.

Сбросив вызов, Лиз перестала сдерживать слёзы. Её девочка, её маленькая девочка мертва. И ничто в этом мире не способно это исправить.