По ту сторону кода

Пролог

Как правило, городские жители не рады дождю. Если непогода разбушевалась, то никакой зонт не спасает. Человек зябнет с пронзительной быстротой и ёжится от подступающей простуды.

В тот вечер я будто не замечал никакого дождя. Вернее, замечал, ведь шёл самый настоящий ливень. Но мне было всё равно. Я вернулся домой, бросил на пол насквозь промокшую куртку, скинул обувь. Затем прошёл на кухню, оставляя за собой мокрые следы с грязью.

Я не знал, как успокоиться. Правильно ли я поступил? Нет. Есть ситуации, в которых нельзя поступить правильно. Остаётся лишь вопрос, что будет дальше?

Я вдруг понял, что сижу и разговариваю с окном. Погодная истерия на улице гипнотизировала взгляд. Я и не заметил, как кто-то ко мне подкрался.

— Папочка, переоденься, ты же весь промок, — раздался тонкий голосок.

Моя дочка стояла рядом в одной ночнушке, любопытно выпучив голубые глаза. Я не мог говорить. Когда-нибудь она узнает, к чему я причастен. Поймёт ли она?

Девочка убежала, но через минуту вернулась с чистой сухой одеждой. Она прикоснулась ко мне горячей рукой; тут же поёжилась и взвизгнула:

— Ты же весь замерз! Мама говорит, когда сильно замерз, нужно в душ, — заявила она, после чего потянула куда-то.

Жгучие струи потекли по телу. Я морщился, но терпел. Внешняя боль растворяла внутренние страдания, стало легче. Целый час я простоял под теплой водой. Когда вышел, услышал шум микроволновки.

Я не хотел есть, но присел рядом с дочкой, она ещё и притащила на кухню мой рабочий ноутбук.

— Я всё помню, как надо. Мама сказала, очень важно соблюдать режим. А ты ничего сегодня не соблюдаешь, — она грустно покачала головой из стороны в сторону.

Глядя на мое растерянное бездействие, она сама взяла ложку и принялась кормить. Я был беспомощен в лучах ее очарования, не мог сопротивляться.

После еды дочурка открыла крышку ноутбука. Тот оказался уже включен. Затем малышка широко зевнула и вернулась к себе в спальню.

По всему телу растекалась живительная теплота. Сегодня я словно впервые познакомился с собственной дочерью. А ведь ей уже семь.

Где-то совсем рядом возник и растворился звук пришедшего сообщения. Сквозь слезы глаза опознали в мониторе имя. Меня как током шарахнуло: сообщение пришло от Джона. Одержимое сознание понеслось по строкам:

«Дочитай до конца, это очень важно.

Долгой Калеб, я и не предполагал, что всё обернется именно так, что пострадают обычные люди. Сожалею о том, что мы сделали.

Но сейчас не о них. Я боюсь, начнётся что-то большее, чем просто кризис в Лучшем мире. Преступники вышли в свободную зону. Да, их тела мертвы, но лучше подстраховаться. Пожалуйста, не игнорируй. Речь про абсолютное зло (они все оцифрованы не в самый лучший момент их жизни). Необходимо найти их всех. Всех до одного!

Сам я отправляюсь в последний путь. Кто-то уже ломится ко мне в дверь. Поверить не могу, что меня сдал именно ты. Меня либо посадят, либо убьют. Так что…

Надеюсь, что Лучший мир узнает своего создателя и примет жить в свою цифровую реальность.

Забавно, правда? Я хотел сделать Лучший мир совершенным, но в итоге ошибся из-за своих же капризов.

П.С. Никаких экспериментов с параличом, он уже не заработает как раньше. Используйте его только на преступников».

Джон... Стоило раньше понять, что ты сошёл с ума.

С минуту я сидел не шелохнувшись. Затем поднялся, вышел на открытый балкон. Порывистый ветер пронизывал до легких судорог. Восьмой этаж, достаточно высоко? Посмотрел вниз, и ноги задеревенели. Достаточно, более чем. Раскрыл ноутбук, коленом разломил его надвое и отправил в свободный полёт.

Я увольняюсь. Пусть сами теперь разбираются.