По ту сторону кода

Глава 7. НЕПРОХОДИМЫЙ ДАНЖ

На следующий день я проснулся позднее прежнего, хотя спать ложился намного раньше, чем позавчера. Снотворное вело себя совсем не предсказуемо.

После всех утренних дел я добрался до дивана с огромным энтузиазмом. Но от него не осталось и следа, стоило мне только снова увидеть свой костюм. Про ощущение тягучий синтетики на коже и говорить нечего. Что поделать, сам всё это купил. Я влез в костюм, улёгся на диван и постарался расслабиться. И снова томительная задержка. Ну же, дешёвка, Лучший ждёт.

Я ещё не успел открыть глаза, а уже стало понятно, что Стальной Легион до сих пор в лагере. До левого уха доносился шум толпы, и чей-то остервенелый ор.

— Две фуры! Куда они могли деться. Вали! Без бухла не возвращайся!

Последовал унылый ответ.

— Где я тебе их найду?

— А ты все кусты в лесу проверил?!

Я хихикнул и поднялся. Лёша ждал меня на том же месте у камня. И он был весь напряжён. Я огляделся и не смог понять, что его тревожило.

— Привет. Что-то случилось? — спросил я, подбираясь к луже и умываясь водой с кровью.

— Ничего не случилось. Не пойму, чего они ждут? У НПС вообще нет никаких шансов удержать Конд! — выговорил он.

— Но они-то этого не знают, — сказал я.

— Э-э-эм, — прогудел Аиэ. Он воскрес прямо передо мной.

Махнул меч, разрубая пленника и взбаламучивая воду. Я тут же отпрянул. Невозможно привыкнуть к такому, а теперь, когда жертва стала издавать жалобные звуки, стало совсем жутко.

— Не знают. А нам ещё день здесь торчать?! — выругался Лёша.

— Он что-то хотел сказать, — сказал я, указывая на Аиэ.

— А, этот? Нет, не говорит он. Я был прав, когда предположил, что у него проблемы с мозгом, — снова ответил Килай.

Со стороны лагеря на нас обратили внимание, и из-за одной палатки показался Моргер. Он злорадно улыбался, видно, был рад видеть нас.

— Уродцы, как настроение? — поинтересовался он.

Никто ему не ответил.

— Говорят, вы даже сбежать не пытались. Быстро вы скисли, — продолжал он, — А хотите гнить тут, так я вам помогу.

С этими словами из леса показались персонажи с ящиками. Они непрерывно кашляли. Когда они приблизились, нос уловил гнилостную вонь. Ящики выставляли вокруг нашей лужи, и теперь кашляли все.

— Специально кх... для вас трупных червяков копали. Наслаждайтесь, — сказал Моргер, сдерживаясь от кашля.

Он развернулся и пошёл прочь.

— Вот кх... ублюдок, — прохрипел Лёша, — Вполне возможно, что он только из-за нас не торопится вести войско дальше.

— Что делать будем? — спросил я, — Если у нас нет вариантов выбраться, тогда я в реал. Не хочу терпеть смерть от удушья!

— Вообще-то, появилась у меня одна идея, — прошептал Килай, склонившись надо мной.

Я посмотрел на него, но он только брови поднял. А спустя короткое время от него пришло сообщение:

«Если в какой-то местности умрёт слишком много персонажей, место возрождения изменится. Вместе с Аиэ нас уже трое. Ещё прикончить нескольких Стальных, и уже может сработать».

Я даже кашлять перестал от удивления. Почему Лёша только сейчас об этом упомянул?

— Ясно. Но Лёша, как мы это сделаем? Мы безоружны, а я даже с оружием мало что могу, — тихо продолжил я.

— Моргер хочет устроить нам ад. Мы можем принять вызов, — ответил он, — Можно сыграть на его самолюбии и потребовать поединок. Поединок нужно выиграть, а сразу после него убить ещё пару Стальных.

— Но нам вряд ли дадут нормальное оружие, и брони у них будь здоров.

— И что?

— Не знаю, — я развел руками, — Я о механике боя пока ничего не знаю. Как себя в бою вести, чтобы победить?

— Механике боя? — Килай захихикал, — Вспоминаешь старые игры?

— Если честно, о них я тоже ничего не помню, — признался я.

Килай успокоился, подумал и объяснил:

— Ну смотри. Если попасть лезвием по голому телу, да ещё по критической зоне, то урон будет на всю шкалу здоровья. Если каким-то чудом раненый не умрёт сразу, дотикает растущий процентный урон от кровотечения. Короче, просто бей в открытые места. Понятна такая механика?

— Вполне, — усмехнулся я.

— Да уж, звучит странно. Но вообще-то, оно так и есть на самом деле. Физика в Лучшем близка к реалу, но правда несовершенна, и с некоторыми её законами можно играть.

— Ясно, — вздохнул я, — А с болью можно что-то сделать? А то что-то страшновато. Переживать вчерашнюю боль в пробитой груди совсем не хочется.