По ту сторону кода

Глава 12. ПОСЛЕДНИЙ НИК

Когда я зашёл на кухню, на душе потеплело. Там меня поджидал приятный сюрприз в виде огромного торта. Никита смирно сидел за столом и не подавал виду, как не при делах. Мол, догадайся сам, к чему это всё.

Я не растерялся, подошёл к плите, налил себе чай, отрезал кусок торта.

— Праздник сегодня какой? — спросил я.

— Не знаю. А какой сегодня день? — спокойно переспросил он и тоже потянулся за тортом.

— Не помню, — вздохнул я.

— Даже день не помнишь, — укоризненно сказал он, — Нет никакого праздника. Я вчера наговорил лишнего, извиниться хотел.

— Сомнения пошли мне на пользу. Так что ладно, — я довольно кивнул, и торт будто стал слаще.

— Правда? — протянул он.

— Конечно. Я отрепетировал рассказ на тебе, а он помог мне сойтись с Эриком. Ты бы тоже послушал меня, если бы видел всё то, что видел я.

— Слушай, может и так. Я же не утверждаю, что всё что ты говорил — чушь. В смысле, даже в шутке есть доля правды.

— Шутке? — переспросил я.

— Я не о том. Просто эта история ничем хорошим не кончится. Я только хочу понять вот что, — Ник отставил чашку, — В чём смысл игры?

Я поперхнулся, огромный кусок торта застрял в глотке.

Этот самый вопрос Никита задавал нашим соклановцам, когда те теряли свою самую дорогую вещь. После такого под гнётом эмоций игроки просто ломали весь свой шмот. И если возвращались в игру, то спустя месяцы и годы. Это была типичная ситуация, но только не у нас в гильдии. «Смысл игры в процессе, — объяснял Ник, — Мы, если что, всегда рядом. Просто продолжай наслаждаться игрой!» Как-то раз он даже снял с себя шмотку и отдал её пострадавшему, чтобы показать истину своих убеждений.

Но в текущей ситуации для меня этот ответ означал, что я застрял в игре. Как и тогда, прямо перед обмороком.

— В процессе, — подсказал он.

— Нет, Ник. Я не ради удовольствия в капсулу ложусь, — ответил я и поднялся, — Спасибо, торт так себе.

Никита весь растерялся. Я воспользовался этим и пошёл обратно в комнату.

— Женя, — окликнул меня он, — Капсулу занимай, мне она сегодня без надобности.

Добрый сегодня друг, спасибо и на том. Залезая в капсулу, я всё пытался понять, что означал этот его взгляд? Он, вроде бы, поверил мне в ту секунду. Хотя это не важно, если он уже списал Олега со счетов.

В Лучшем мире стремительно темнело. Я собирался выбраться на крышу и направился к той комнате с открытым окном. И вдруг увидел в коридоре грустное смазливое лицо с карими глазами.

— Привет. Тебя как зовут? — спросила она.

Девочка хоббит была примерно моего роста. Я не смог даже примерно прикинуть возраст, походила она только на свой шестнадцатилетний минимум.

— Привет. Женя, а тебя? — спросил я в ответ.

— А меня Таня. Женя, а что ты здесь делаешь? У тебя кто-то из родителей к папе приходил? — спросила она.

Таня решила, что вся раса хоббитов — дети. Я не стал обманывать её ожиданий.

— Да, но похоже, что твой папа уехал, — сказал я.

— Жалко, — с ноткой сожаления протянула она.

— Таня, тебе сколько лет?

— Девять мне.

— Таня, в этом возрасте опасно здесь. Если твоя мама узнает, что ты без присмотра здесь ходишь, она тебя накажет, — сказал я.

— Мама не знает, — девочка улыбнулась, — Она думает, что капсула выключена. А я сама смогла её включить там сзади! — похвасталась она.

— Таня, ты поинтересуйся у мамы, чем это место для тебя опасно.

— Но почему тогда папа уехал?

— Таня, когда тебе исполнится шестнадцать, тогда ты сможешь видеться с отцом. Всего-то осталось меньше семи лет потерпеть, — я подошёл, приобнял её, ощутив легкую дрожь, — Дай мне слово, что дождёшься. Ты ведь сильная, правда?

— Да! Я дождусь, — ответила Таня.

— Если я вдруг увижу твоего папу, ему передать что-то?

— Да. Передай, что мама каждую ночь плачет. Я ей объясняю, ну уехал, что поделать. А она всё равно ревёт. Ей очень-очень надо, чтобы он вернулся, — сказала она.

Я сглотнул. Что ответить в такой ситуации? Она, видно, не так уж сильно скучает по отцу. И каково ей будет, когда она узнает правду? Так ей только хуже, но я не вправе говорить ей.

— Тебе пора, — сказал я и повёл девочку в комнату.

Там Таня легла на кровать и закрыла глаза. На её лице ещё была какая-то напряжённость, которая говорила о сомнениях, о надежде и, конечно, о том, что она не вышла в реал. Я не стал ничего говорить больше. Просто вышел из комнаты, и через минуту её тут не было.

Расслабляющая глаз темнота уже опустилась на город. Я выбрался из дома и по крышам спокойно направился к охранной башне, которая располагалась на границе территории шифта.

На подходе к башне я заметил, что дверь была приоткрыта. Я спустился с крыши, по кустам прошёл ко входу и зашёл в неё.

Нос успел опознать запах тухлой рыбы, после чего обоняние отказало. Вонь была такая, что дышать носом было просто невозможно, глаза заслезились, и перед ними поплыли тёмные пятна.

Я проморгался и огляделся. Вокруг были разбросаны тонны пищевого мусора. В преимуществе были деревянные бочонки и стеклянные бутылки.

— Алмер, что так долго? — позвал кто-то, — Я уже к тебе думал идти! Как же воняет тут внизу.

Он спускался по лестнице. Его тень расходилась по стене в сумасшедшем танце, и, казалось, вот-вот он покатится вниз.

 Наконец, он показался. Его волосы потерпели самое настоящее стихийное бедствие, а худощавое овальное лицо говорило об огромной усталости.