По ту сторону тумана

Глава 6. Коллинз

Мистер Коллинз резко распахнул глаза. Ослепительная вспышка пламени всё ещё  висела перед взором. В носу свербело от запаха бензина.

- Сон, просто сон, - он потёр отвратно ноющие виски.

Этим утром вообще всё его тело стонало, будто собираясь развалиться на части. Ноги затекли, спина безбожно ныла. Напоминала, что он уже слишком стар, чтобы ночевать в кресле, поклёвывая носом недочитанную книгу. В окна просачивались лишь самые упорные солнечные лучи. Туман снаружи никуда не делся, и убранство холла казалось выцветшим, будто на старой фотографии.

- Эй, как там тебя… - на кресле неподалёку заворочался Бык, - Коллинз, да? Притащи попить, глотку сушит, зараза.

Вчера, после того, как молодые люди вернулись с крыши и принесли радостные вести, доктор велел перекусить и ложиться спать, благо пустых номеров было немерено. Молодой верзила лишь махнул рукой и остался в просторном, хорошо освещённом холле. Он на удивление тихо вливал в себя алкоголь, порцию за порцией, пока не отключился, как патефон в углу. Даже не слишком-то мешал Коллинзу читать книжку, которая завалялась в его портфеле среди документов и счетов.

- Ну, давай, дедуля, поживее. Сделай доброе дело, - нетерпеливо проскрипел Гомес, держась за голову и морщась.

Коллинз не стал спорить – не чувствовал он в себе сил для этого. Пошёл в столовую и даже почти не удивился, обнаружив накрытый стол с обильным завтраком. Нет, сердце, конечно, подпрыгнуло до самого горла, но как-то уже привычно. У этого места были свои странные законы и правила, а мистер Коллинз всегда умел приспособиться к любым правилам.

Он налил воды из графина, сперва выпил сам, заглатывая порцию таблеток: так меньше тревожили ненужные мысли. Меньше тряслись руки, иногда даже удавалось нормально поспать. Только не этой ночью. Он пытался не видеть снов, поймать их в западню сюжета из какого-то романчика, название которого так и не запомнил. Тщетно. Коллинз вновь видел глаза жены, распахнутый в беззвучном крике рот. Снова стоял и смотрел, как она зовёт его со дна оврага, пытается выбраться из-под перекрученного аварией автомобиля. Похожую на мятую консервную банку машину уже окутал густой бензиновый смрад. Вот-вот должно было полыхнуть. Коллинз снова уговаривал себя, что не успеет, что её уже не спасти – главное было выбраться самому. Он поднялся на вершину грязный, израненный, но живой. Страх вплавил ноги в перечёркнутый шинами пригорок, так и не дал двинуться с места.

Коллинз тяжело вздохнул и запил ещё одну порцию белых кругляшей, старой дозы уже явно не хватало. Только тогда он понёс воду опасно ворчащему здоровяку.

Вскоре спустился юный Арчи. Он выглядел таким бодрым и отдохнувшим, что от зависти опять заныли виски. Следом появились остальные. Накрытый стол вызвал бурный ажиотаж и не менее бурные пересуды. Никто не признался в ночном кулинарном порыве, да и Коллинз бы проснулся, случись кому пройти на кухню мимо него. Постепенно голод одолел подозрительность, зазвенели вилки и ножи.

- Никто не видел доктора Франса? – неожиданно поинтересовался Арчи, - Он как-то долго спит.

В столовой воцарилась тишина. Вместо ответов тревожные переглядывания. Зыбкая атмосфера почти нормального уютного застолья рассыпалась карточным домиком.

Они пошли наверх все вместе. Остановились в глубине коридора на втором этаже – Арчи желал доктору доброй ночи, когда тот заходил в комнатку. Теперь компания замерла перед дверью в мрачной, пропитанной страхом нерешительности.

- Ну, чего стоим? – вовсе не грозно, скорее сдавленно просипел Бык.

Арчи позвал доктора, поколотил в дверь. Тишина. Он сглотнул, медленно повернул ручку, сделал шаг внутрь комнаты и замер. С лица парня будто смыло всю краску.

- Не может… не может быть, - пробормотал он не своим от дрожи голосом.

Все они сгрудились у распахнутой двери и Коллинз увидел доктора Франса. Тот был мёртв. Лежал на залитой алым простыне, широко раскинув руки. Из груди неуместно и жутко торчала рукоять ножа.

По ушам резанул крик Глории. Она подавилась, закашлялась, не сводя глаз с бледного усатого лица, будто загипнотизированная. Тихо завыл малыш Билл, запричитала Дороти. Гомес взорвался скрежетом отчаянной ругани. Только Коллинз стоял парализованный страхом, как тогда над оврагом.

- Я не мог помочь, не мог помочь, я не мог… - неслышно бормотали побелевшие губы.

Никак не выходило прийти в себя, а комната уже тонула в криках.

- Поганое место! Это чудища, они добрались, добрались до нас, - шипел Гомес, размахивая лапищами.

- Разуй глаза, - орала на него девушка, - его убили! Убили же! Один из нас.

- Верно, это ты сделал, заморыш, да? – верзила вцепился в рубаху Арчи, приподнял того над полом, - Я знал, что ты падаль, сразу рожа твоя не понравилась!

- Отпусти его, дубина, - заголосила Дороти, - сам ты убийца, у самого рожа висельная!

Гомес побледнел и Арчи сумел оттолкнуть его. Обвинения посыпались на здоровяка со всех сторон, он будто разом сжался, принялся озираться как затравленный зверь.

- Эй, Коллинз! Скажи им, что это не я, я же пил всю ночь, ты видел. Скажи им!

- Что? Что сказать? – он встрепенулся. Язык не слушался, мысли расплёскивались как вода из переполненного ведра.

- Скажи, что я не убивал, не я это!

Взгляд Коллинза лихорадочно заметался по комнате, сам он что-то бубнил, пытаясь подобрать слова. Голова не соображала ровным счётом ничего, мистер Коллинз попятился, упёрся спиной в косяк. Паническим колокольчиком зазвенела мысль, что не так уж чутко он спал. Это таблетки! Они сыграли скверную шутку. Гомес, наверняка он убийца! А ведь Бык Гомес мог убить и его.

Неожиданно в глаза бросилось что-то непонятное. Некое несоответствие. На двери, зацепившись за крохотный расщеп, белел клочок ткани. Словно кто-то в спешке покидал помещение и оставил кусочек… воздушного кружева. Коллинз поднял палец, забормотал. Не сразу, но его поняли.