Побег

Побег

    После завтрака, когда июньское солнце ещё не так жарко припекало, перед персоналом лагеря-госпиталя для военнопленных в Кёсеге, собранных у здания канцелярии, вышли начальник охраны и дежурный офицер. Персонал лагеря почтительно затих, офицер зачитал приказ:

   «Во время победоносного прорыва русского фронта в Карпатах пленён был у города Горлице, со всем своим штабом, один из наилучших генералов русской армии, генерал Корнилов. В короткое время этот генерал дважды пытался бежать из плена и, лишь благодаря наблюдательности и исполнительности стражи, повторенный побег не удался. Генерал Корнилов теперь заболел и будет отправлен в здешнюю больницу на излечение. Военное командование видит в генерале Корнилове человека в высшей степени энергичного и твердого, решившегося на все, и убеждено, что оный от замысла побега не откажется, болезнь лишь симулирует, дабы легче было повторить попытку бегства. Бесспорно, что в случае удачного побега в настоящее время державы нашли бы в нем серьезного, военным опытом богатого противника, который все свои способности и полученные сведения в плену использовал бы для блага России и вообще наших врагов. Обязанность каждого этому воспрепятствовать. Высшее военное командование, поэтому приказывает генерала Корнилова, хотя и тайно, но строго охранять, каждое сношение с кем-либо запрещать и, в случае попытки побега, воспрепятствовать этому любой ценой. Начальник больницы лично является ответственным за точное исполнение этого приказа и ежедневно обязан давать сведения о положении дела. Тот, кто будет способствовать побегу генерала Корнилова, будет осужден на основании § 327 воинского государственного закона, как за преступление против государственного благополучия, устанавливающего наказанием “смертную казнь”».

   Среди персонала лагеря-госпиталя, был один человек, который с восхищением и восторгом слушал о подвигах русского генерала. Это – чех Франтишек Мрняк, помощник аптекаря. В его представление, генерал был широкогрудым великаном с огромными кулаками. Как даст этим кулаком по макушке австрияка и тот копыта отбросит. Чех даже зажмурился от удовольствия, представив это. И тогда помощник аптекаря решил, что если этот прославленный русский генерал появиться в лагере, то он обязательно поможет ему бежать из плена. Мрняк, как и все славяне Австро-Венгерской империи видели в русских солдатах освободителей от немецкого рабства. Мряк не чем не был примечателен: ни ростом, ни статью. Но душа его жаждала подвига.

   В это время в замке Эстергази в своей кровати вторую неделю симулировал болезнь генерал-лейтенант русской армии Лавр Георгиевич Корнилов. Генерал был небольшого роста, щуплого телосложения, редкой бородкой и усами, с чуть раскосыми чёрными азиатскими глазами. Последний, второй побег действительно не удался, но Лавр Георгиевич не отчаивался, а упрямо и настойчиво добивался своего. Он лёг в кровать, отказался от еды и сна и стал пить только крепкий чай. От этого у него участилась сердцебиение и ещё больше пожелтела кожа. На Корнилова было страшно смотреть, но австрийские врачи подозревали что-то неладное, но и оставаться безучастным тоже было нельзя. В результате медицинская комиссия принимает решение о переводе Корнилова в лагерь, а охрана выпускает соответствующий приказ.

   Австрийцы удивлялись этому необъяснимому стремлению русских к свободе. Почему им не сидится в лагерях для военнопленных? Работать не заставляют, кормят хорошо, особенно офицеров. Офицерам разрешено иметь при себе вестового и денщика, тоже из пленных. А если офицер даст честное слово не воевать, то он может вообще гулять чуть ли не по всей Австро-Венгрии. Но русских офицеров тянуло назад к своим, на фронт, под пули. Правда, не всех. Кто-то всё же предпочёл переждать лихую годину в австрийском плену.

   Корнилов и в лагере под Кёсеге изображал смертельно больного. Он лежал на кровати в своей комнате, не выходя на улицу.

   Франтишеку Мрняку натерпелось поскорее осуществить свою мечту и помочь Корнилову. Но как?

   Комната Корнилова располагалась в «офицерском павильоне», который примыкал к канцелярии. Вход усиленно охранялся.

   Франтишек стал крутиться возле «павильона», и постепенно завёл дружбу с деньщиком Корнилова. Встретил он чеха поначалу не приветливо.

   – Что надо, немец? – недовольно спросил денщик.

   – Несем немец. Ясем чех. Ясем слован, яко ты. Ясем твуй брат.

   Мрняк немного знал русский, но решил говорить по-чешски, что бы показать близость родного языка к русскому.

   – Хорош брат – с винтовкой на меня бросаться.

   – По́роба.

   – Что?

   – Рабство.

   – А! Ну, если воля не своя.

   Потихоньку разговорились. Франтишек расспрашивал о генерале.

   – Генерал-то наш из сибирских казаков, из простых, – охотно рассказывал денщик. – Своим умом и храбростью генеральские погоны заслужил. Отец у него казак, а мать из киргиз-кайсаков.

   В конечном итоге, Мрняк передружился со всеми русскими, окружавшими Корнилова и с охотой и восхищением слушал их рассказы о прославленном генерале.

   Все эти его действия дошли до Корнилова.

   Однажды пленный русский доктор прописывает Корнилову лекарство «веронал», и Мрняку надо было его доставить по назначению.

   С робостью и благоговением зашёл Франтишек в комнату. Мундира, усыпанного орденами, он, к своему удивлению, не увидел. Зато увидел маленького человека в белой рубашке и кальсонах, сидевшего на краю кровати. Он с неподдельным интересом внимательно взирал на помощника аптекаря.

   Корнилов принял у Мрняка порошки и сказал на чистом немецком языке с ярко выраженным прусским акцентом:

   – До меня доходят слухи, что вы интересуетесь моей персоной и моей участью. Это становиться заметно и не только моим людям. Советую вам это прекратить. Иначе вы будете иметь крупные неприятности. Я знаю австрийские законы и знаю, что вас ожидает. Будьте поэтому осторожны и не подвергайте себя опасности.