Побег в никуда

Побег в никуда

Я стояла посреди бескрайнего поля изумрудного цвета. Нежный ветерок ласкал мою кожу, колыхая травяное море. Я чувствовала, будто у меня вот-вот за спиной вырастут крылья, и я взлечу вверх, к небесам. Огромные колонны из сияющего белого камня безмолвно приветствовали меня. Между ними слегка колыхалось слабо сияющее молочно-белое полотно. Я протянула руку. Пальцы ощутили что-то приятно-прохладное. Поддавшись порыву, я шагнула вперёд и...

Я проснулась от назойливого гудка речной баржи. Тупой, раздражающий звук буквально вырвал меня из приятной неги. Ржавая металлическая колымага неторопливо плыла по реке, испуская в небо бело-серый столб дыма и скрипя так, как будто она сейчас развалится. Пребывая в полусонном состоянии, я села и несколько раз моргнула. Так. Нужно разогреть мозги. Давайте начнём с простых вещей. Итак, как меня зовут? Хороший вопрос. Надо будет поразмыслить над ним на досуге. Честно говоря, сидя на грязной картонке под Исверским мостом, укутавшись в драный старый плед, найденный на помойке, я не была расположена думать в принципе. Надежды вновь заснуть уже не было - холодный бетон речных свай мог показаться привлекательным местом для отдыха только в глубокой ночи, когда я буквально валилась с ног. Пора возвращаться в реальный мир. Кинув беглый взгляд на весёлую радужную поверхность воды, я решила, что, пожалуй, не буду умываться сегодня с утра. 

Мерфи. Меня зовут Мерфи. Так, уже лучше. Буду знать, как реагировать на плоские шуточки молодчиков из Харлиса. Нет, ну угораздило же моих родителей назвать меня точно так же, как известного героя разного рода анекдотов. Хотя, в принципе, вся моя жизнь - это сплошная шутка юмора, так что, в целом, предки не особо промахнулись с выбором. Нащупав рукой кожаную лямку самодельных очков-авиаторов, я нацепила их себе на нос. О да, детка. Теперь я вижу мир. О Мария, я вижу мир! Честно говоря, вот так навскидку не могу сказать, стоит ли он того. Ладно. Хватит праздных мыслей и деяний. Пора заняться делом. 

Потянувшись, я встала и огляделась по сторонам. Было ещё рано. Где-то на горизонте виднелась рыже-алая полоска, оповещающая о том, что скоро солнце соизволит выкатиться на небо. А что это значит? Правильно. Пора на работу. Набросив на плечи большую не по размеру старую кожаную куртку, любовно отрытую где-то на складах одежды для бездомных, я стала подниматься наверх по ржавым перекладинам, которые отзывались на мои действия ворчливым скрипом. Предварительно порывшись по карманам, я обнаружила смятую бумажку ценою в один лирт. Похоже, сегодня на завтрак у меня будут круассаны. Ну а что? Красиво жить не запретишь. Предвкушая будущий пир, я, бодро карабкаясь по старым железкам, гаденько хихикала. Почему гаденько? Ну, наверное, потому что я намереваюсь оставить напыщенных холёных продавцов из пекарни без чаевых. Вот фиг вам, а не мои денежки. Ни единой тирлочки не получите. Погружённая в радостные мысли, я не заметила, как взобралась на пешеходную набережную. Сейчас тут никого не было, кроме бомжей и назойливого запаха тухлой рыбы, который за те несколько лет, которые я живу в Новом Эдеме, стал мне практически родным.

Стараясь не наступить на мерзостно пахнущие тушки, валяющиеся на тротуаре, я внимательно смотрела под ноги. Внезапно моё внимание привлёк один необычный кулёк, который спал, привалившись к фонарному столбу. На нём была практически новая военная форма, да и выглядел индивид свежим и не потрёпанным жизнью, за исключением небольшой ссадины на подбородке. Его тёмно-русые волосы растрепались и торчали в разные стороны, а грудь безмятежно вздымалась. Дезертир, поняла я. Впрочем, неудивительно. Их сейчас в Новом Эдеме тьма-тьмущая, благо мэр у нас Бронзовоголовый, и верхушка на беспредел на улицах не обращает внимания. Бедные легавые. Мне их иногда даже жалко. Трудно бороться против несправедливости и защищать закон, когда всем вокруг на него плевать. Впрочем, мне до этого дела нет, пусть хоть весь город по камешку разнесут. 

Я было хотела двинуться дальше на свидание с круассанами, но кое-что меня остановило. На толстом кожаном шнурке на груди мужчины вместе с военными жетонами висел массивный кулон. Красные камни в золотой оправе таинственно поблескивали в лучах восходящего солнца. Ну ничего себе! Да я богата! Достав из кармана перочинный ножик, я крадучись подобралась к спящему дезертиру. Стараясь действовать как можно тише, я начала потихоньку пилить шнурок. А что? Это улица. Что упало, то пропало, а уж как сделать так, чтобы упало, думай сам. Шнур оказался на редкость добротным - сколько бы я ни налегала на рукоять, он никак не желал поддаваться. Тем временем персонаж, которого я в данный момент наглейшим образом грабила, заворочался. Ну уж нет, я заберу себе эту блестяшку или я не Мерфи Сорока! Тут уже дело в профессиональной гордости, знаете ли. Наконец, шнур бодро щёлкнул и лопнул. Ловким движением пальцев я сняла драгоценность и сунула себе в карман. В приподнятом настроении я заторопилась прочь. Сегодня определённо мой день! 

Тем временем город начал просыпаться после очередной ночи. Лениво, будто нехотя, по улицам ездили паровые трамваи, стуча железными колёсами. Свежий ветерок колыхал листву редких деревьев. Джентльмены в модных костюмах с чемоданчиками наперевес спешили занять своё место за конторками в многочисленных офисах. Чопорные экономки в глухих платьях, вооружённые плетёными корзинками, неторопливо прогуливались на рынок. То и дело на пути попадались дети в школьной форме. Люблю Эстенд - в этом районе жизнь кажется идиллически спокойной и размеренной, хотя даже здесь я ловила на себе косые неодобрительные взгляды. Здесь я - лишняя. Толкнув ажурную дверь одной из многочисленных лавок, я вошла в пекарню. Высоко и чисто тренькнул колокольчик, оповещая персонал о моём прибытии. Заведение наполнял восхитительный аромат свежей выпечки. Молоденькая девушка с пышной гривой медно-каштановых волос стояла за прилавком, вытянувшись в струнку и растянув губы в дежурной улыбке. Правда, стоило ей увидеть меня, доброжелательное выражение медленно сползло с лица продавщицы. А уж когда я положила на тарелочку для наличных смятый и грязный лирт, она брезгливо скривилась. Нет, ничего не сможет сегодня испортить мне настроение. Ведь я, чёрт возьми, богата! Я смогу купить себе свою собственную одежду, снять комнату и помыться под настоящим душем. А потом, может быть, даже устроюсь на приличную работу. Эх, мечты! Почему-то всё это казалось мне таким же далеким, как и таинственный мир моего сна.

- Два круассана, пожалуйста, - попросила я, мило хлопнув глазками. И чего эта продавщица такая вредная? Мы же вроде землячки, если судить по акценту.

Быстро положив выпечку в бумажный пакет, девушка буквально сунула его мне в руки. Обалдеть. Сервис прямо-таки пятизвездочный.

- Вот твои круассаны, а теперь убирайся! - прошипела она. - Не хватало ещё, чтобы тебя тут увидели. Из-за таких, как ты, наш народ и презирают.

Я еле удержалась от того, чтобы присвистнуть - примета плохая. Вот это заявление! Честно сказать, меня всегда веселили подобные агрессивные дамочки. Впрочем, сегодня у меня слишком хорошее настроение, чтобы обращать на неё внимание. Тем более, что, если уж говорить по чесноку, я действительно выгляжу как оборванка - маленькая, тощая, грязная, с копной огненно-рыжих спутанных волос. Благо, последний раз я мылась в доме старого пастора Патрика где-то с неделю назад. Он, как и я, альберранец, а потому мне удалось его уломать пускать к себе в ванну по субботам. Вот только патриотизм, похоже, единственное положительное качество пастора. В остальном он - обычный сварливый старикашка. Засунув пакет подмышку, я гордо продефилировала прочь из пекарни. Надо бы заскочить в приход, нарыть себе ещё одежды. А то идти в таком виде в ломбард - себя не уважать. И объясняй потом всем подряд, откуда у тебя такое дорогое украшение.

Церковь святой Августины находилась на самой окраине Эстенда, как раз недалеко от того места, где начинался Харлис - район мелатов и альберранцев, а также пристанище беспредельщиков и уголовников. Почему так получилось? Ну, наверное, потому что это самый бедный район во всем Новом Эдеме. Жуя на ходу воздушную выпечку, я старалась не встречаться ни с кем глазами, ведь чем ближе я подходила к границе Харлиса, тем больше вокруг становилось развязных дезертиров, угрюмых темнокожих мелатов и напускно весёлых и приветливых земляков, предлагающих попробовать волшебную траву с Острова Туманов. В принципе, они тоже старались обходить меня стороной - здесь все знали, что у Мерфи Сороки ручки быстрые и ловкие. Здесь всё будто было пропитано негативной энергией.

Местная церковь больше походила на частный дом, нежели на религиозное сооружение. Постучавшись в тяжёлую дубовую дверь, я отряхнула засаленную рубашку от крошек. Послышались шаги. Мне открыла пожилая мелатка-аббатиса по прозвищу Ма. Её маленькое, похожее на сморщенный фрукт лицо озарила доброжелательная беззубая улыбка. 

- Мерфи, детка, - прошамкала она, семеня вглубь прихода. - Как ты?

- Спасибо, Ма, - улыбнулась я, следуя за ней. Эта одинокая старушка - одна из немногих моих знакомых, которая прилично ко мне относится. Разбогатею - обеспечу ей достойную старость с маленьким домиком и садом. Хотя, конечно, вряд ли она согласится и отдаст всё бедным сиротам. Чудесная Ма женщина.

- Нам мало что приносили за последнее время, - сообщила аббатиса, заворачивая за угол. - Люди из Эстенда опасаются нынче сюда захаживать. И правильно. Эти трусливые хамы совсем совесть потеряли. Представляешь, вчера ко мне девочку привели, кроху совсем, с огромным синячищем на пол-лица...

Пока Ма громко сетовала на беспорядки, я принялась рыться в куче одежды. Мне трудно было найти что-то по размеру, а потому я искала вещи хотя бы на один размер больше. Я отбрасывала их в сторону, зарываясь всё глубже. Внезапно рука нащупала что-то холодное. Да ну! Нет, товарищи, так не фартит. Или всё же да? Я принялась активно разгребать тряпки. В самом низу кучи лежало шикарное ожерелье с аметистами. По стилю оно сильно напоминало тот кулон, который я подрезала сегодня утром. Мне стало не по себе. Каким-то шестым чувством я ощущала, что сильно вляпалась. Тем не менее, я сунула ювелирку в карман. Продать их поскорее, и дело с концом. 

Взяв просторную рубаху и старые потёртые холщовые штаны, я уже хотела переодеться, как вдруг аббатиса спросила:

- Не хочешь принять душ? Ко мне тут крестник приезжал, наладил водоснабжение.

Меня не пришлось долго уговаривать. Да, я говорила, что мылась всего несколько дней назад, но мне казалось, что с тех пор прошла вечность. Вода в церковном душе была чуть тёплая и ржавая, но мне она казалась самой чистой и приятной на свете. Как следует отдраив кожу жёсткой мочалкой и сполоснув волосы с вонючим хозяйственным мылом, я с наслаждением стояла под прохладными жёлто-коричневыми струями. Вот такие у меня интересы. Поесть досыта. Одеться в чистую одежду. Помыться. Выспаться. Как-то приземленно и низко. Хотелось бы мне мечтать о чём-то великом. Но не здесь. Для меня это - непозволительная роскошь. Для таких, как я, в Новом Эдеме единственная возможная мечта - проснуться в мягкой постели. Я уже забыла, когда спала на матрасе в последний раз. Этот изумрудный мир снов будто дразнил меня, ведь там я казалась самой себе сильной. Свободной от всего. Так, пора заканчивать лирические отступления. Натянув свежую одежду и причесавшись пятерней, я было хотела двинуть в ломбард, но вдруг меня окликнула Ма:

- Тебя там спрашивает... Мужчина. Говорит, у тебя какой-то важный для него предмет, - внутри у меня всё похолодело. Вот гадство! Утренний куль меня всё-таки видел. А уж слава о рыжей воровке поёт по всему Харлису, и, если захотеть, найти меня не составит труда. Чёрт, черт, чёрт! Нужно бежать. Только куда? Все окна в церкви расположены практически под потолком, а с моим ростом до них не добраться. Да и богохульство это. Я принялась лихорадочно соображать, что делать. Может, прикинуться невиновной? Или сказать, что он обознался? А это вариант! Нужно заболтать ему зубы, а потом потихоньку смыться. 

Стараясь не обращать внимание на неприятное давящее ощущение опасности, я нацепила самую обворожительную из своих улыбок. Расправив плечи, я зашагала за Ма, которая проворно засеменила куда-то вглубь здания. Дезертир сидел на скамье в главном зале и напряжённо рассматривал алтарь, в нетерпении постукивая пальцами по коленке. С самообладанием у этого перца явно проблемы. Стараясь сбросить с себя склизкое чувство страха, я преувеличенно громко окликнула мужчину, стремясь скрыть лёгкую дрожь в голосе:

- Я - Мерфи О'Лири. У вас ко мне какое-то дело? 

Тот обернулся на звук, и я еле удержалась от того, чтобы громко и нервно сглотнуть. Сердце колотилось как сумасшедшее, разгоняя в крови жгучий адреналин. Неужели всё? Конец моей блестящей карьере невинной карманницы? Ещё ни разу никто не смог меня поймать за руку, хотя все знали, кто я и что я. "Что ж, всё бывает впервые," - с горечью пронеслось у меня в голове. Теперь я смогла получше рассмотреть мужчину. Он был высок, широкоплеч, статен, и производил весьма внушительное впечатление. Его глаза были очень странного цвета: тёмно-карие ближе к зрачку, с оранжево-красной каймой по краям. Лицо дезертира как будто состояло из одних углов - сколько бы я ни вглядывалась, не могла рассмотреть ни единой мягкой черты. Тяжёлые густые брови были нахмурены, и мужчина сурово взирал на меня. Мне вдруг показалось, что меня пригвоздили к полу. В самом прямом смысле.

- Они у вас? - требовательно и беспардонно спросил он. Его голос не был слишком низким, но пробирал до костей. Хотя, наверное, это я слишком нервничаю. Стойте. Секундочку.

- Они? - мой голос сквозил искренним удивлением. Но я же вроде только кулон подрезала. Хотя я не первая, не я последняя, это не глушь, а Новый Эдем. Тут всё своё носи с собой.

- Можете не изображать из себя невинность, - резко отрезал мужчина. - Я знаю, вы посчитали, что кулон мне не принадлежит, и забрали его у меня. Но, поверьте, мой Камень выбрал меня точно так же, как ваш выбрал вас.

Чего? Нет, не так. Чего-о-о?! Какой камень? Кого выбрал? Я стояла, откровенно таращась на мужчину. Всё сказанное им напоминало мне какой-то случайный набор слов, которые от балды поставили рядом. Может, это какой-то жаргон? 

- Ага... - неопределенно протянула я, склонив голову на бок. - А теперь можно помедленнее и по-человечески?

- Ваш Камень Стихии, - дезертир пытался показаться мне терпеливым, но мелкие резкие движения руками выдавали то, что ему крайне всё это надоело. - Колье Ветра, надо полагать. У меня тоже есть такой. Кулон Огня. Он выбрал меня также, как и вас. Но вы, видимо, решили, что я не настоящий Хранитель. 

М-да. Да он контуженный! Какие-то кулоны, колье и ещё чёрт знает что. Теперь ясно, почему он сбежал с поля боя. Как пить дать от дурки! Ну, с другой стороны, если он псих, то и обдурить его будет проще. Нужно просто ему подыграть.

- А чем вы это докажете? - я попыталась придать лицу неуверенное выражение. - Знаете ли, я не могу рисковать. 

Мужчина удовлетворённо кивнул и принялся снимать форменную куртку и рубашку. Мои глаза едва не полезли на лоб. Это что ещё за стриптиз? Меня к такому жизнь не готовила. Я не знала, куда деть глаза от неловкости, но когда взяла себя в руки и наконец-таки посмотрела на обнажённый торс мужчины, то ахнула. В центре груди чернело клеймо, напоминающее язык пламени. Спаси и сохрани меня, Мария! Да он не просто контуженный, а беглый военнопленный. Наверняка его пытали. Неудивительно, что он лишился рассудка. На один миг мне даже стало его жаль. Но, к сожалению, я не могу позволить себе этого. 

- Я вам верю, - осторожно сказала я, рассеянно коснувшись кармана с чётками. - Я спрятала кулон в надежном месте. Я отведу вас. Жду на улице через пять минут.

Я развернулась к нему спиной и пошла к выходу. Оставлю ему кулон, а сама сбегу. У меня всё ещё осталось ожерелье. А ему эта безделушка нужнее. Всё-таки жизнь его немало потрепала. Так будет честно. 

- Мисс О'Лири, - на моё плечо опустилась тяжёлая мужская рука. Я подпрыгнула от неожиданности. Когда дезертир стоял со мной, я в полной мере ощущала свою беспомощность, ибо он нависал, словно гора. - Я Джеймс. Джеймс Рауэлл.

- Ты местный? - на автомате спросила я, выискивая глазами по сторонам, куда бы мне смыться. Вот же! Он же военный, как я забыла? У них ведь норма - одеваться по щелчку пальцев. Почему же я решила, что он - исключение? М-да. Сама себе могилу рою, раз просчитываюсь в таких мелочах.

- Я из Бастора, - ответил Джеймс, слегка нахмурившись. - Это имеет какое-то значение?

- А? Нет-нет, я просто интересуюсь, - я выдавила из себя неловкую улыбку. И что теперь делать? Я вела мужчину наобум, стараясь не встречаться с ним глазами. Чем дальше мы уходили от церкви, тем уже и пыльнее становились улицы. Мы направлялись прямиком в Харлис. В любом случае, там мне удастся затеряться в толпе. Вокруг становилось всё больше людей. Большинство из них были грязные и оборванные, с озлобленными, тяжёлыми взглядами. Сегодня тут прямо столпотворение. Чувствую, не к добру.

Джеймс выглядел напряжённым. Он волком смотрел по сторонам, а жилка на его шее слабо пульсировала, выдавая то, что он сильно нервничает. Было видно, что здесь он впервые. Да и бывший военный казался здесь явно лишним - своим внушительно-правильным амплуа мужчина явно не вписывался в обстановку. Ему бы ещё на лоб приклеить табличку - я дезертир. Это может оказаться проблемой.

- Уважаемые! 

От звука усталого голоса местного шерифа Гранди я вздрогнула. Вот только его здесь не хватало. Шериф был мужчиной средних лет, невысоким и сутулым. Старая потёртая форма висела на нём мешком, а в глазах читалась измождённость. 

- Не покажете ли мне свою увольнительную? - спрашивал он безо всякой надежды - видно, за последние дни таких, как Джеймс, загребали лопатами.

- У меня её нет, шериф, - он сказал это таким спокойным тоном, что я аж поперхнулась слюной. Вот же контуженный! Да нас сейчас обоих заметут, такими темпами!

- Мой друг просто решил примерить карнавальный костюм на Халловер, - я распахнула глаза пошире и пару раз хлопнула ресницами для пущего эффекта, бросая выразительные взгляды на Джеймса.

- И жетоны он, стало быть, тоже для красоты отпечатал, полагаю, - сухо спросил служитель закона. - Сорока, не дури мне голову, а то вместе с ним отправишься за решётку.

Мой рот против воли захлопнулся. Вот это номер. А меня-то за что? Ну, положим, я не белая и пушистая, но обезьянник - слишком. Я что, жирный пьяный мужик из таверны? Ну уж нет. Мы или уходим вдвоём, или... Пожалуй, надо сосредоточиться на этом. Схватив своего товарища за запястье, я рванула прочь. Джеймс от неожиданности не стал сопротивляться, и мы ловко протиснулись сквозь толпу, используя мой блестящий навык "Простите! Извините!". Вслед нам доносилась ругань и бранные слова.

- Почему ты увела меня оттуда? - спросил мужчина, когда мы наконец остановились в маленьком узком проулке. Я тяжело дышала - тащить двоих на себе непросто, знаете ли! - Он ведь подчинённый закону. 

- Тебе так хочется под трибунал? - огрызнулась я, отбрасывая волосы назад. - Пожалуйста. Но без меня.

- Но ведь это нарушение закона, - продолжил дискуссию Джеймс.

- Закону плевать на меня, а мне - на него - резко отозвалась я. Внутри стало закипать раздражение. Тоже мне, нашёлся пастор. - И ты теперь такой же, как я. Так что советую жить по совести, а не по бумажке.

- Почему вы так решили? - у меня пару раз дёрнулась бровь. Не знаю почему, но этот парень, которого я к тому же только что спасла от копов, вызывал во мне рвущее чувство раздражения. 

- Потому что ты - дезертир, - последнее слово я проговорила чужим голосом. - Ты оставил своих товарищей умирать в одиночку. А я - простая уличная воровка, которая подрезает чужие кошельки, чтобы не завернуться с голода.

- У меня были причины, и вы прекрасно знаете, какие, - голос Джеймса стал похож на утробный рык. Чёрт, я его разозлила! Но меня уже было не остановить.

- О да, - мой тон сквозил неприкрытым сарказмом. - Конечно. Небось, непоколебимые убеждения, вера в лучший мир без войн и прочая дребедень? Многие себя этим утешают. Но знаешь, что общее у нас с тобой? Мы - обычные трусы.

Мужчина ничего не ответил, а лишь продолжил сверлить меня взглядом. Прилив неожиданной энергии прошёл. В этом мире нельзя так поступать. Он может меня раздавить. Съёжившись, я приготовилась к отдаче. Но ведь я права, так ведь? Внезапно, мужчина резко взял меня за запястья и привалил спиной к стене. Я не успела сказать и слова, как оказалась зажата между каменной кладкой и мужским торсом. Через секунду громыхнул взрыв. Вдалеке послышались крики и громкий топот.

- Надо уходить, - твёрдо сказал Джеймс, взваливая меня на плечо, словно я ничего не весила.

Взрыв.

Все вокруг было как в тумане. Мы бежали в цветистой толпе. Со всех сторон доносились стенания раненых. Что происходит? Что...

Взрыв.

Люди в форме избивают ногами мелатскую женщину. Дым заставляет слезиться глаза. 

Выстрел.

Джеймс падает на землю и роняет меня. Я словно во сне смотрю на бордово-красное пятно, которое медленно расползается по его колену.

А что я могу сделать?

Я судорожно пытаюсь вспомнить, что нужно делать в таких случаях. От одного вида крови меня мутит. Я чувствую на языке кислый привкус рвоты.

Почему я здесь?

Я вываливаю все из карманов, пытаясь найти хоть что-то полезное. Ничего. Только куча старого барахла. Фотография родителей. Кулон. Колье. Я чувствую слабое тепло, исходящее от последнего. Крупный камень завораживает меня. Я будто зачарованная провожу пальцем по его поверхности.

Я не хочу здесь быть.

Сияние усиливается. Почему-то мне вдруг приходит в голову, что Джеймсу нужен кулон. Я вкладываю его в ладонь мужчины. Его скорченное от боли лицо расслабляется. Он жив? Колье засветились невыносимо-белым светом. Как в сказке. Интересно, почему я думаю о сказках, когда вокруг форменный ад.

Ты правда хочешь этого?

Что?

Не быть здесь.

Хочу... Но кто ты?

Я - часть тебя. У меня нет имени.

Правда?

Да.

Тогда я назову тебя Спирит.

Спасибо. Скажи, это твоё истинное желание?

Да.

Сияние обволакивало меня, словно мягкий шёлк. Когда я открыла глаза, то очутилась посреди зелёного моря. Трава простиралась так далеко, насколько хватало глаз. Джеймс лежал рядом со мной, и его грудь мерно вздымалась.

- Где мы? - спросил он хриплым голосом.

- Дома, - я почувствовала, как в груди разливается давно забытое тепло. 



Новый Эдем - крупный мегаполис в Родериканской Федерации. Один из крупнейших в стране. Стоит в устье реки Ренео.

Родериканская Федерация - крупнейшая страна на Втором Континенте. Состоит из пятнадцати регионов и трёх субъектов федерации. В настоящий момент в стране идёт гражданская война между западными и восточными регионами за отмену рабовладельчества.

Партия Бронзовоголовых - народное название партии демократов. Эта партия выступает против гражданской войны, однако ж их база, Новый Эдем, находится в тылу агрессоров, Запада.

Альберрана - островное государство, входящее в состав Альбионийского Союзного Королевства. Страна долгое время боролась за независимость, но потерпела поражение, поэтому многие жители эмигрировали, в частности, на Второй континент.

Мелаты - народ темнокожих, проживающих на юге Первого Континента, в жарких и засушливых странах. Считаются очень выносливыми и сильными.

Мария Мелиоте, она же Святая Мария - центральная личность в марианстве, наиболее распространенной религии. Согласно Святому Писанию считается Дочерью-Посланницей Гайи, единой богини-матери, призванной нести свет и искупление грехов.

Бастор - столица северного региона Нердо.

Халловер - праздник мёртвых. В этот день принято ходить на кладбища и устраивать там гуляния во славу умерших родственников. На могилах родных устраивают пиршества, люди одеваются в карнавальные костюмы и устраивают игрища.