Поцелуй Ледяной розы

1.

30 апреля 1194 г.

- Значит, на самом деле вы сын королевы Матильды и Брайена Фиц-Каунта? – от изумления Анри выронил нож, которым срезал с вертела куски запеченного мяса.

Анри де Дюньеру исполнилось двадцать лет. Он состоял оруженосцем при своем дяде, бароне Грейстоке, и ожидал акколады, втайне надеясь, что в рыцари его посвятит сам король Ричард, вернувшийся из германского плена. Юноша был высок, строен и достаточно красив. Он с успехом овладевал воинским искусством, великолепно танцевал, играл на гитерне и пел. Этого вполне хватало, чтобы невольно разбивать девичьи сердца, - хотя его собственное до сих пор оставалось свободным.

Знавшие его родителей утверждали, что в своем внешнем облике Анри позаимствовал самое лучшее от обоих. От матери, леди Сибил Бисет, ему достались большие серые глаза, высокие скулы и прямой нос. От отца – четко очерченные губы и твердый упрямый подбородок. Сочетание мягкой миловидности и несомненной мужественности, дополненное ослепительной улыбкой, делало его неотразимым для дам. Он не следовал новой моде: светлые волосы стриг коротко и гладко брился, и этим тоже выгодно отличался от бородатых придворных, щеголявших длинными, но не всегда густыми и чистыми гривами.

Его спутник, словно не слыша вопроса, смотрел на пламя костра – или, может, сквозь пламя. Взгляд его темно-синих глаз был затуманен, как у человека, глубоко задумавшегося.

- Отец! – напомнил о себе Анри.

Рене де Дюньер жестом попросил передать ему мех с водой.

- Этого никто не знает, - сказал он, напившись. – Королева Матильда отошла в мир иной почти три десятка лет назад. Судьба Брайена Фиц-Каунта покрыта мраком. Одни говорят, что после возвращения королевы в Нормандию он отправился в Святую землю и погиб там. Другие считают, что его последним прибежищем был уединенный монастырь на севере. Возможно, кому-то еще известна тайна моего появления на свет, но время для нее еще не пришло. Если вообще когда-нибудь придет.

- Значит, и ваш приемный отец не знал правды?

- Нет, Анри. Он рассказал мне лишь то, что ему было известно. Королева доверяла ему, поскольку его и Роберта Глостера связывала тесная дружба. Тома де Дюньер был уже немолод, но его жена должна была вот-вот родить. Дело было в Уоллингфорде. Осенью 1143 года Фиц-Каунт пришел к нему ночью и принес новорожденного младенца. Было решено, что меня и ребенка де Дюньера выдадут за двойню. Однако роженица и ребенок скончались. Фиц-Каунт щедро заплатил за мое содержание. Все считали, что я родной сын де Дюньера. И только когда мне исполнилось шестнадцать, на смертном одре, он раскрыл мне правду.

- Но зачем Фиц-Каунту было бы заботиться о новорожденном, если это не его сын? – резонно усомнился Анри. – Искать приемную семью, платить за содержание?

- Все так, - кивнул Рене. – Но, с другой стороны, никто никогда не уличал королеву в супружеской неверности. Да, Фиц-Каунт был ее верным соратником и близким другом, но любовником ли? И если бы она была в тягости, наверняка кто-то об этом знал. К тому же к моменту моего рождения королева была уже немолода. Если я не ошибаюсь, ей должно было быть больше сорока лет.

- И что же? Тетя Уинифред родила последнего ребенка в сорок три. Правда, он сразу умер, но это неважно.

- Надеюсь, ты понимаешь, Анри, что я рассказал тебе об этом вовсе не для того, чтобы ты болтал кому попало?

- Разумеется, отец! – Анри покраснел от обиды.

- Не сердись, - Рене примирительно коснулся его плеча. – Мы слишком мало знаем друг друга.

- Это не моя вина, отец.

- В этом нет ничьей вины. Я воин и вынужден подчиняться воле своего господина. Скоро ты тоже станешь рыцарем и оставишь свою волю ветру.

- Но зачем тогда выбирать супругу и вступать в брак, если придется на долгие годы оставлять ее в одиночестве? Не видеть, как растут дети?

Раздосадованный, разгневанный, Анри вскочил с расстеленного на траве плаща.

- Вас не было рядом, отец, когда умерла мать. Вы ведь знаете, что произошло, да? По ложному доносу ее обвинили в причастности к мятежу Молодого короля. Кто-то из слуг предупредил ее, и она успела бежать. За несколько часов до того, как за ней пришли. Весна была холодная, а она даже не успела надеть теплую одежду. Только завернула в одеяло меня – грудного. Ночью. Через лес. Ее приютил дядя Малькольм, хотя это могло стоить ему жизни. Она умерла через неделю, отец. А где в это время были вы? В Иерусалиме? Что вы там делали? Первый крестовый поход тогда давно закончился, второй еще не начался.

- Я все знаю, Анри, - Рене опустил голову, и седина блеснула на его висках – серебряными нитями в темных волосах. – Да, я был в Иерусалиме. Это долгая история. Я не рассчитывал, что все сложится так. Сядь, я расскажу тебе. Хотя бы кратко, чтобы ты знал.

Анри нехотя опустился на плащ, с горечью глядя на отца.

Он впервые увидел его всего несколько недель назад, после того как король Ричард захватил Ноттингем и одержал победу над принцем Джоном. Рене де Дюньер приехал в замок Малькольма Бисета, барона Грейстока – брата своей покойной жены. И сейчас они направлялись в Уинчестер, где Ричард был коронован перед своим возвращением в Нормандию. Рене хотел представить сына королю, рассчитывая, что тот произведет церемонию посвящения Анри в рыцари.