Подарок

Подарок

Как быстро всё растет. Выросли дети. Подросли внуки. Но быстрее всего растет живот. Сделав такое заключение, я положил на ломтик хлеба один кусок любительской колбасы вместо двух, как обычно. И устроился с бутербродом и чашкой кофе у телевизора. 

Наконец-то! Будний день, а на работу идти не надо. Я первый день на пенсии. Вчера организовал свои проводы — в заводской столовой накрыл поляну на сорок человек, выслушал дифирамбы в свой адрес, получил в подарок спиннинг и набор для зимней рыбалки, хотя, если честно, рыбной ловлей никогда не увлекался.

Не успел я отпить глоток кофе и откусить от бутерброда, как раздался телефонный звонок. 

— Да!
— Здорово, старик!

Звонил Генка, главный инженер  нашего завода. Для всех он, конечно, Геннадий Леонидович, а для меня просто Генка, потому что мы однокашники. А стариком он называет меня с первого курса — я на год старше его. У Генки какая-то лапа в министерстве, поэтому он главный, а я всего лишь ведущий в заводском КБ. Точнее, с сегодняшнего дня уже никакой не ведущий, а просто пенсионер.

— Слушай, старик, в Энске поточная линия встала.
— И что?
— Ты же ее проектировал.
— Ген, отныне мне все это по барабану.
— Ну выручи, старик! Сгоняй в Энск. Кроме тебя там никто не разберется. Командировочные оплатим. И сверху получишь.

Генка сказал, что у поезда меня встретит сотрудник из моего КБ, у которого будут билеты, документы и аванс на командировку.

Стоял жаркий июльский вечер. На вокзал я пришел налегке, в портфель положил только смену белья и плавки. Энск — небольшой город у моря, надеюсь, хоть один-то денек удастся провести на пляже? Я выискивал глазами кого-нибудь из бывших сослуживцев. Кого же Генка решил отправить со мной? Эдика, молодого талантливого инженера? Или Костю, мастера на все руки? И тут меня сзади окликнули. Я обернулся и увидел Яну. Я бы сказал, что меня бросило в жар. Но, учитывая жару на улице, меня бросило в пекло!

Яна. Наша кабэшная красавица. Тридцатичетырехлетняя брюнетка, а выглядит как девчонка-первокурсница. Этакая Белоснежка. Про ее личную жизнь ходили разные сплетни — вроде как замужем, вроде как есть сын двенадцати лет. Но с мужем, вроде как, отношения не очень. По одним слухам недотрога, по другим — не то что семь гномов на ней побывало, а все семьдесят семь. Тем не менее, едва она появилась в нашем КБ, я сразу запал на нее. Слюнки так и текли. Короткая юбочка, стройные ножки, аппетитная попка, аккуратная высокая грудка, полные губки, маленький носик. зеленые глазки, черные кудри… Одного взгляда хватало, чтобы моя баллистическая ракета занимала стартовую позицию. Но… заводить шашни с подчиненными нормы морали не позволяли. Единственное, что мог себе позволить — по-быстрому вздро**уть в туалете, когда совсем уж невмоготу. Да еще при выполнении супружеского долга частенько закрывал глаза и видел перед собой черные кудри, белое личико, зеленые глазки…

Вагон оказался СВ, Генка не поскупился. В купе работал кондиционер, было даже прохладно. Мы поужинали в вагоне-ресторане и вернулись в купе. Поскольку Яна сама платила за ужин (командировочными деньгами), я на свои купил в буфете бутылку «Шато Лагранж» (в надежде, что вино не поддельное), которую мы уговорили под перестук колес за приятной беседой. Я шутил и рассказывал анекдоты, стараясь выбирать наиболее пристойные. Яна смеялась. А ближе к полуночи она выгнала меня в коридор, дескать, ей надо переодеться.

Когда она позволила войти, на ней был не то пеньюар, не то ночная рубашка, но что-то такое полупрозрачное, сквозь которое просвечивали пятнышки сосков, пупок и… Впрочем, этого видно не было, поскольку она сидела, положив ногу на ногу. Я даже не знал, как реагировать на это. Уж если она одетая вызывала во мне бурный всплеск эротических фантазий, то в таком виде… «Баллистической ракете» стало тесно в штанах. Это не осталось, конечно же, не замеченным Яной. Она удовлетворенно улыбнулась, видимо, удостоверившись, что добилась желаемого эффекта, улеглась на полку и накрылась одеялом.

— Всё, спать, Анатолий Сергеевич! Погасите, пожалуйста, свет, — и отвернулась к стенке.

Я выключил светильник, снял брюки и рубашку и тоже улегся в постель. Я не брал с собой дорожной одежды, поэтому лег спать в майке и трусах. В окно светила луна, иногда проносились мимо редкие фонари. Яна лежала, свернувшись калачиком, лицом к стене. Из-под одеяла выглядывала попка, прозрачная ткань ее одеяния четко прорисовывала обе половинки. Нет, я так не могу. Напряженный чл*н требовал ласки. Забраться к ней под одеяло? Но что-то останавливало. Боязнь того, какая будет реакция. «Пшел вон, старый козел!» Ведь на самом деле, она на год моложе моей старшей дочери! «Что ж, дружок, — я взялся за чл*н. — Придется мне удовлетворить тебя самому».

Вагон качался, качалась Янина попка, с которой все больше сползало одеяло. Моя рука привычно занималась своим делом.  Когда я кончал, Яна повернулась на другой бок ко мне лицом, не открывая глаз, сладко почмокала губами. Ну, спи, девочка. Сладких снов. Я отвернулся к стенке.



Энск встретил нас чудесной солнечной погодой, можно сказать, жарой. Первым делом мы, конечно же, отправились в гостиницу, где для нас должны быть забронированы номера. Я думал, их будет два, но оказался один. Я хотел возмутиться.

— Не говорите ни слова, — шепнула мне на ухо Яна. — Курортный сезон, мест в гостиницах нет. Я ведь в последний момент поехала, должен был ехать Эдик, но он заболел. А номер уже был заказан двухместный. Мы должны притвориться, что мы муж и жена. Хорошо?

— Хорошо, — согласился я.

В принципе меня такая перспектива устраивала. Но для спокойствия Яны  добавил.

— Вы не волнуйтесь, я буду вести себя как джентльмен.
— Я в этом не сомневаюсь, — Яна стрельнула в меня зелеными глазками.

Администратору было как-то фиолетово до наших родственных отношений. Он выдал нам ключ без лишних вопросов. Я хотел сразу же звонить на завод, чтобы нам заказали пропуска, но Яна отговорила.

— Времени четыре часа! Рабочий день скоро закончится. Давайте все дела завтра, а сейчас пойдемте к морю, а?

В Энске я бывал часто и знал тихие почти безлюдные пляжи. Да и время близилось к вечеру, берег был почти пуст, лишь одна парочка средних лет загорал невдалеке. Яна скинула платье.

— Я в этом году еще совсем не загорала! Работа всё, работа… — ее кожа и впрямь была совершенно белая. — Ничего, если я буду загорать топлес? Я вас не шокирую?
— Нисколько. Главное, чтобы вы не шокировали остальную публику.
— Ой, да тут публики-то!

Она покосилась на парочку и расстегнула лифчик. Лучезарная улыбка и прямой взгляд мне прямо в глаза.

— А кому интересно, пусть смотрит, мне не жалко.

Мне было интересно. Её грудь просто великолепна. Не поддерживаемая лифчиком, она все равно торчала вперед, словно высеченная из мрамора. Мужик с объемистым пивным брюшком приподнял голову и тут же упер зенки в Яну. Но его пассия, заметив это, ткнула спутника локтем, и тот нехотя прикрыл лицо газетой. А я повернулся к морю, чтобы скрыть от Яны как в плавках моя ракета начинает готовиться к старту, и предложил:

— Пойдемте купаться?
— Охотно! — Яна взяла меня за руку, и мы побежали к воде.

Я отплыл на глубину, а девушка плескалась по пояс ближе к берегу.

— Плывите сюда!
— А я плавать не умею…
 — Хотите, научу? — я подплыл к Яне.
— Попробуйте. Меня и муж учил, и однокурсники, и даже сын. Ничего не получилось.
— Ложитесь на воду, — я подхватил ее ладонью под живот. — Двигайте ногами вверх-вниз и загребайте руками.

Яна стала грести руками, при этом несколько раз невзначай (а может, умышленно) зацепила твердый валик в моих плавках. Тогда я осмелел, сдвинул поддерживающую руку ближе к венериному бугорку, а другой ладонью взялся за грудь. Протестов не последовало, а рука Яны перестала грести и задержалась на моем «валике», поглаживая его снизу вверх.

Еще немного, и я готов был кончить, но Яне надоела эта игра. Она встала на ноги.

— Нет, не получится из меня пловчихи.

Солнце садилось, загорать уже не было смысла, мы решили вернуться в гостиницу.

— Давайте не пойдем в ресторан, устроим в номере свой ужин, — предложила Яна.
— Давайте.
— Тогда идите в гостиницу, а я зайду в магазин, куплю что-нибудь.

Первым делом я влез под душ. Янина грудь никак не давала покоя, баллистическая ракета все торчала в положении старта. Поскольку я обещал оставаться джентльменом, то подумал, что на выстрел в цель вряд ли можно рассчитывать, пришлось выстрелить вхолостую.

Яна принесла еды и соку, и сама отправилась в ванную, пока я нарезал колбасу и хлеб. Она вышла оттуда, вытираясь полотенцем, такая милая и прекрасная — что там Афродита! Соски упругой груди смотрели на меня в упор, словно дула пулеметов. А бугорок под животом был гладко выбрит, маня уходящей в межножье щелью. Нет, удержаться просто невозможно. Сам не заметил, как оказался перед ней на коленях, как гладил ягодицы ладонями и просовывал язык в створки поло**х губ. Яна расставила ноги шире, давая мне возможность насладиться всей её прелестью.

Ее ногти царапали мне голову, мой рот засасывал ее клит*р, по бороде текли ее соки, мои пальцы ласкали промежность. Яна стонала, извивалась и вздрагивала. Оргазм ее наступил с громким криком и мощными толчками. Она вся обмякла и рухнула на кровать лицом вниз. А я гладил ее по спине и целовал попку, словно маленькому ребенку…

Перед сном у нас был неспешный «супружеский» секс. Спали мы вместе. Точнее, спала только Яна. Я лежал и не мог уснуть, глядел в потолок, обуреваемый думами. Что она чувствует ко мне, кроме животной похоти? Ведь для похоти можно выбрать партнера и помоложе, и поактивнее. Или это просто развлечение, коль уж волею случая мы оказались вдвоем? А может это… Черт, я боялся даже в мыслях произнести слово «любовь». А что я чувствую к ней? Сначала, когда она только появилась в нашем КБ — чисто животное влечение. Мне нравилось её милое личико, меня возбуждала её стройненькая фигурка. Меня волновали ее взгляды, голос, привычки. А дальше? Я привык видеть ее каждый день. Я тосковал, когда ее не было на работе, когда она была на больничном или в отпуске… И выходя на пенсию, я тоже думал о ней, как я буду без нее?

У нас не было точек соприкосновения, вне работы мы общались только на корпоративах. Мы никогда не ходили вдвоем в театр или еще куда… Но теперь, после того как мы были близки, мне без нее будет не просто тоскливо — плачевно и горько.

Однако у меня жена. Но что жена? Дети у нас выросли, сами своих детей имеют. Хозяйство? Разделим. Ей квартира, мне домик в деревне. Там и будем жить с Яной. У нее муж? Но если она любит меня? Подумаешь, разведется…

И мне уже снилось наше уютное гнездышко, куры во дворе, петухи…

Где-то за окном действительно прокричал петух. Ярко светило солнце. Яна еще спала. Я погладил ее по волосам и по щеке, а она проснулась, откинула одеяло и притянула меня к себе. Когда я кончал, Яна удержала мой зад, чтоб я не вытаскивал из нее. И это было блаженство — чувствовать, как смешиваются наши соки, как вливается в нее моя энергия, моя страсть...


На завод мы пришли где-то часам к одиннадцати.

— Ну, показывайте, что у вас за проблемы, — обратился я к мастеру цеха.
— Вот, транспортер не движется.

Я снял кожуха.

— Ну правильно, как он будет двигаться? Ременная передача ослабла. Тут есть устройство, регулирующее натяжение, а стопорный болт закручен! Где ваш наладчик? Выговор ему!

Так что, получается, большого смысла в нашей командировке не было. Могли бы и сами разобраться. И чего мы сюда тащились? Мы с Яной вернулись в гостиницу. Вид у меня, наверное, был очень злой, даже свирепый.

— Ну не сердись, Толь, — успокаивала меня Яна, расстегивая на мне брюки. — Зато нам хорошо было вместе, правда?

Она уложила меня на кровать, села верхом и двигалась вперед и назад. Ее нижние губы, словно рот, обхватывали мой чл*н и скользили по нему, а клит*р, словно язык, вылизывал его, щедро смоченного струящейся смазкой…

Утомившись сексом, ближе к вечеру мы пошли на пляж. Там мы разок окунулись в море, немного позагорали, а потом сидели в кафе недалеко от берега. С моря дул теплый бриз, откуда-то доносилась знакомая мелодия — хрипловатый голос пел под гитару. Мы потягивали вино, держались за руки и говорили о пустяках. И тут я не выдержал и сказал;

— Яна, я тебя люблю!

Она слегка улыбнулась, отвела взгляд и сидела молча, поигрывая полупустым бокалом..

— А ты? Яна, а ты? Ты любишь меня?
— Не знаю… — еле слышно прошептала она. — С тобой хорошо.

Мы допили вино и вернулись в номер. На следующее утро у нас были обратные билеты.


Домой я явился в приподнятом настроении. «Не знаю» — это еще не значит «нет». Жена была на работе. Я залез под душ. В памяти прокручивались эротические сцены нашей с Яной командировки. Баллистическая ракета снова заняла стартовую позицию, а шаловливые пальчики сами выпустили из боеголовки заряд. Едва я кончил, как услышал телефонный звонок. Накинув полотенце, я вылез из ванны и подбежал к аппарату. Звонил Генка.

— Ну как, старик? Понравился тебе наш подарок?
— Спиннинг? — не понял я. — Еще не расчехлял даже.
— При чем тут спиннинг? Я про командировку говорю.
— Подарок? — я все никак не мог врубиться.
— Ну да. Мы с Яной посчитали, что неплохо бы тебе в честь ухода из родных пенатов устроить такую романтическую командировку, — Генка рассмеялся.

— Так это что? Все было подстроено?
— Ну конечно, старик! Так ты как, доволен?

Я бросил трубку. На душе было мерзко и противно…