Подарок на совершеннолетие

5 глава.

                                                                                 5 глава

– А вот и я! – Эстер на секунду ослепляет меня своей белоснежной улыбкой – я даже забываю было о Юлиане, сгружающем наверху свой чемодан. Жаль, что нельзя забыть о нем насовсем, вычеркнуть его присутствие в доме... да и в самой моей жизни тоже.

И тут же мысль: какой же я засранец! Отец бы сурово отчитал меня за подобные мысли, но он, к счастью, достаточно далеко и потому не может прочесть их по моему лицу... А вот Эстер уже всполошилась:

– В чем дело, Алекс? Что-то случилось? У тебя такое лицо...

Неужели я, действительно, настолько легко читаем? Пытаюсь разогнать разочарование от несвоевременного визита Юлиана широкой улыбкой:

– Ничего страшного, не бери в голову. Просто блудный брат заглянул на огонек... Юлиан, ты ведь его знаешь, не так ли?

Эстер утвердительно кивает и спрашивает:

– Хочешь, чтобы я ушла?

– Вовсе нет – он нам не помеха. – И зову ее с собой на кухню, где вручаю поднос с фруктами... Сам подхватываю графин с лимонадом и тарелку с печеньем. – Это если мы вдруг проголодаемся, – поясняю я на ходу, направляясь в сторону террасы. И в этот момент по лестницы звучат шаги моего брата...

Как не вовремя...

– Ухожу, как и обещал, – произносит он с неизменной улыбочкой, а сам глядит на Эстер... – У тебя гостья, – вскидывает брови. – Не хочешь нас представить?

Не хочу... Ох как не хочу!

– Мы уже знакомы, – опережает меня Эстер, откидывая волосы с лица. – Я работаю с Франческой, она нас знакомила.

Юлиан прищуривает глаза – неужели, действительно, не узнал ее? Или это снова какая-то игра... Впрочем мне больше любопытна реакция самой Эстер: она не кажется очарованной моим братом, скажу больше: эта встреча неприятна ей также, как и мне. Если не больше... И Юлиан, заинтригованный, делает шаг в ее сторону:

– Да, теперь я вас припоминаю... Эстер, не так ли?

– Эстер Райднер, если быть точной.

– Эстер... Райднер, – повторяет мой брат нараспев, не отводя от девушки взгляда. Они примерно одного возраста, и я с тоской понимаю, насколько идеально они смотрятся рядом друг с другом... – Можно? – берет с подноса кисточку винограда и демонстративно отправляет в рот сочную темно-бардовую ягоду. – Вкусно! – комментирует следом, продолжая пожирать Эстер взглядом... Именно пожирать, как ту самую виноградину, закинутую им минуту назад в рот!

У меня сводит скулы от напряжения... Вот ведь бессовестный урод! Успокаивает одно: Эстер никак не реагирует на его многозначительный флирт – бесстрастно глядит в бессовестные голубые глаза и молчит...

– Ты собирался уходить, – произношу я наконец, намереваясь положить конец этой странной сцене. – Так иди. Не смеем задерживать!

Юлиан дергает головой, кладет виноградную кисточку назад на поднос, которым Эстер прикрывается, как щитом, а потом произносит:

– Воркуйте, голубки. – И направляется к дверям, за которыми и скрывается ровно через секунду.

Я выдыхаю – Эстер тоже.

– Он мне и раньше не нравился, – произносит она, – а после того, как я узнала о его «подвигах», не нравится еще больше. – Потом хватает с подноса надъеденную Юлианом кисть винограда и, едва мы оказываемся в саду, швыряет ее в кусты... Со всей силы. Я даже приподнимаю брови:

– Не думал, что на свете существуют женщины, способные устоять перед моим братом. Дай пять! – и мы с Эстер хлопаем друг друга по рукам. Она как будто бы оттаивает, хотя тревожная складка на ее лбу так и не разглаживается полностью...

– Будем плавать? – спрашивает меня и начинает развязывать тесемки своего сарафана, завязанные бантом на шее. Тот легко поддается – и я не успеваю опомниться, как тот падает к ее ногам, а Эстер, грациозно переступив через него, улыбается: – Ну и чего ты ждешь? Раздевайся.

Наверное, в тот момент я краснею подобно всей той же Стефани, которую в шутку зазываю принять с собой душ – теперь моя очередь быть смущенным и безгласным.

– Я... э... я... я сейчас, – языковые навыки полностью подводят меня, когда я гляжу, как самая прекрасная из женщин, облаченная в весьма нескромное бикини, направляется к бассейну.

Сам я, по понятным причинам, подобной грациозностью не обладаю, а вкупе со смущенной дёрганностью, так и вовсе становлюсь неповоротливее огромного носорога: кое-как стягиваю с себя шорты и футболку (Эстер, к счастью, не глядит в мою сторону, рассекая водную гладь бассейна быстрыми взмахами руками), а потом переношу свое наполовину мертвое тело на высокий бортик бассейна – еще мини-усилие, и я в воде, где наконец могу вздохнуть с облегчением. В воде я почти живой... полностью. Не только на одну вторую, как на земле...

– Поплыли наперегонки! – предлагает Эстер, подплывая с другого края бассейна. Вода на ее плечах так и искрится, подобно драгоценным жемчужинам... Губы задорно изогнуты, глаза горят.

Я понимаю, что не могу отвести от нее глаз – от ее красоты у меня заходится сердце.

– Мне с тобой не тягаться, ты плаваешь, как русалка, – кидаю я ей, как можно незаметнее сглатывая враз пересохшим горлом.

– Русалка говоришь, – улыбается она. – А знаешь, в этом что-то есть: я выросла на берегу Северного моря и плавать научилась едва ли не раньше, чем встала на ноги, так что ты почти угадал... – Потом подмигивает мне, отчего я мгновенно вспыхиваю: – Осталось только спасти своего принца... утопающего в глубоком синем море.