Подруги

Мила и Наташа

С самого раннего детства, когда бедность ещё не понимается как неуспех, несчастье или проклятье, Мила ненавидела нищету. И пусть общество вокруг было социалистическим, а разница в доходах и положениях не очень отчётливо резала глаз, как теперь, Мила каким-то седьмым чувством знала-они очень хорошие, очень честные, очень трудолюбивые люди-её семья, но они же и ужасно нищие.
 
Те родственники, что всё время и исключительно летом наведывались, уезжали, гружённые до предела всем, что росло щедро в огороде у бабушки, и тем, что она заботливо припасала для гостей-пирогами, котлетками, свежей рыбкой из дедушкиного улова... Взамен они оставляли маленькие кусочки балыка из настоящей осетрины, которую потом, вгрызаясь до зубной боли в шкурку, соскабливала Мила. Унты и безрукавки из настоящей овчины спасали ноги в зимние холода. Дедушке несли в подарок какие-то дефицитные железки, а бабушке-чай и отрезы яркой ткани, редко-колбасу и мармелад.

Особенными, долгожданными и желанными были визиты тёти Раи. Было это каждый раз так. У калитки палисадника тормозил яркий новенький Жигулёнок-само по себе событие для всей улицы. Занавески на окнах соседей подрагивали, кто-то с притворной надобностью спешил во двор, а самые смелые даже выходили за ворота.

Из Жигулёнка с громким визгом выскакивали тёти Раичкины очень шумные и шустрые отпрыски, затем долго выпрямлялся блёклый, похожий на белый кисель муж. Тётя Рая выплывала с большим апломбом последней. Дамой она была очень крупной. На  всегда опухших, огромных ногах она вносила в распахнутые предупредительно ворота своё внушительное тело, и громко ухнув приземлялась на табурет.

Больше во время всего визита она уж с табурета не сдвигалась, только смахивала пот с красного лица и громко дышала и ухала.

Несмотря на внешние недостатки, была ведь ещё и огромная бородавка на лбу меж бровями у тёти Раи, впечатление она производила умиротворяющие и приятное. От неё веяло спокойствием и комфортом больших средств.Это потом Мариночка выучит-"Money makes you pretty".

 Тётя Рая была директором знаменитого в городе магазина "Каспий".

  
Марина всё понять не могла, с чего это он так знаменит. Были они там с бабушкой один раз- огромные, пустые, стеклянные витрины. Просторный без покупателей зал. На полках-ничего, кроме холодного жареного сазана сомнительной свежести и каких-то килек, которые даже у них дома считались едой для кошек.

Тётя Рая тогда вышла к ним, суетливо быстро сунула бабушке два бумажных свёртка. Бабушка так же суетливо, и явно смущаясь, сунула ей в руку денег. Так они и пошли домой, не проронив ни слова.

А дома! Развернули свёртки, а там-осётр наисвежайший горячего копчения и икры паюсной с полкило. Вот уж пировали всю неделю. И с картошкой отварной осётр хорош, и с салатом из любых овощей, и даже, сам по себе, вовсе без гарнира. Икру тоненьким слоем бабушка мазала на бутерброд с маслом для Милочки на завтрак. Как было не любить визиты тёти Раи после этого.

Уезжало великое семейство, нагрузив до отказа багажник фруктами, овощами, ягодами. Брали вёдрами, не стесняясь, а чего стесняться? Дают-бери. Бьют-беги. Нормальный такой бартер. Не очень равноценный всё же-думала Мила. Ведь Тётушка Рая не горбится на огороде с рассвета до заката, не разгибая спины, как бабуля с дедулей. А детки её не собирают с земли эти злосчастные яблоки и сливы, каждый день, по три ведра, как Мила. Не колупают абрикосы, не режут яблоки, не лезут в колючие заросли малины, и спина у них не ноет с раннего детства. Мила всё понимала. 

Подарки символизировали пропасть между Милиной семьёй и остальными. Они были и всласть, и в обиду. И всё ещё было непонятно-почему так. Мила с детства выстроила стену между собой и семьёй. Стену из книжек, отличных отметок, бесчисленных грамот, музыки, словесных оборотов и шуток. Она изо всех сил карабкалась из нищеты к успеху и достатку, которые тогда лишь маячили впереди смутными грёзами.

Мила поверила, что хорошее образование-это единственный самый главный залог будущих удач и грызла гранит науки с упорством маньячки, хотя многое ей давалось и вовсе без стараний-повезло. Говорили, что умненькая от природы. Ну, хоть в чём-то должно же было повезти, жаль не здоровьем и красотой, а умом.

Мила считала себя ужасно некрасивой, таковой считали её и сверстники. Длинная, худая, бледная, всегда на грани обморока, да ещё и круглая отличница. В рабочем пригороде такого не прощалось. Вслед летели камни и оскорбления. Зимой её вовсе не понарошку, заигрывая, как с другими девочками, а всерьёз лупили и больно натирали лицо жёсткими снежками хулиганы. Изредка она была в одного из них влюблена и тогда ей доставалось ещё больше. Хотя, как догадывались? Ведь она-молчок. Ничем себя не выдавала.

Ни дома, ни в школе Мила никому не жаловалась на травлю. Знала-будет только хуже. И стариков своих берегла от плохих новостей, как могла. И всё же однажды они обо всём узнали. Тогда, опять после школы за ней увязались хулиганы, они бежали, швыряя в Милу камни,-она от них и так до самого дома. Путь от школы до дома был неблизким и обычно хулиганы отставали где-то на полпути. В тот же раз разгорячённые мальчишки добежали до самого дома . Дедушка почему-то тоже оказался на улице и всё увидел. Говорить с какой скоростью хулиганы мчались обратно не стоит. Дедушка был суров и внучку любил до беспамятства. Как это-его умницу, его принцессу унижает какая-то шпана! В рабочем посёлке все друг друга знали, и этим же вечером дедушка Милы нанёс визит дедушке одного из хулиганов. Так же, как у Милы дома, за воспитание отвечали дедушки и бабушки, родители в пейзаже отсутствовали. Впрочем, полстраны выросло на руках у бабушек и дедов.