Похищенная. Резонанс любви

Глава 1

Похищенная. Резонанс

Глава 1

Снежана.

Резкое пробуждение от сильной, острой боли в затылке — то ещё удовольствие, а я испытала его на себе в полной мере. Перед глазами всё плыло, тёмно-синий пол качался, вызывая жуткую тошноту. Кажется, меня куда-то несли. Только почему на плече, как мешок с картошкой? Сил не было, даже рукой пошевелить не получалось. Изо рта вместо слов вылетело бульканье, вкус металла осел на языке.

Попыталась вспомнить, что со мной произошло и голова взорвалась новой порцией боли. Последнее нормальное воспоминание, как мы с Ульяной выбираемся из забуксовавшей машины и пешком направляемся в посёлок.

Точно. Ульяна, машина, посёлок, грязь от подтаявшего снега... Мы ехали в гости к её родственникам. Подруга собиралась в близком семейном кругу отпраздновать получение диплома и позвала меня с собой. Мы застряли, совсем немного не доехав. А дальше? Муть какая-то.

Мой носильщик остановился, послышалось странное стрекотание. Сверчок или кузнечик? Глупости какие, откуда им ранней зимой взяться. Показалось, наверное. В висках закололо, какое-то смутное воспоминание пыталось пробиться в сознание, но боль мешала. Я стиснула зубы, пережидая приступ. Моё тело качнулось вбок, словно мы резко повернулись. Взгляд оторвался от пола и тут же опустился, но кое-что я успела увидеть.

Стены. Странные металлические светло-серые, как пепел от сожжённой бумаги. Ничего не понимаю. Где я? Куда меня несут? На больницу не похоже — там всегда стены крашенные, хотя я бы сейчас от неё не отказалась. Мы снова остановились, кто-то приподнял моё лицо за подбородок, в глаза ударил яркий свет. Я заморгала, стряхивая выступившие слёзы. Картинка передо мной размывалась, но всё равно какая-то жуткая маска успела отпечататься в сознании. Что это? Дети развлекаются или подготовка к Хеллоуину? Чёрт, не помню какого он числа, и какая собственно разница! Где я и что со мной случилось?

Давай, Снежа, вспоминай! Улька, машина, месиво из земли и снега под ногами... Что дальше? Что? Виски заныли, под носом стало тепло и мокро. Хм, кажется, был стрекот. Да, точно — я слышала его раньше. И видела что-то непонятное, жуткое. Боль нарастала. Теперь не только виски, но и затылок пульсировал, как в момент пробуждения. Перед глазами появились чёрные круги, лишая даже размытого зрения, но перед тем, как снова отключиться, я кое-что всё-таки вспомнила: бледное лицо подруги с расширившимися от ужаса глазами и её пронзительный визг.

Второе пробуждение было не лучше первого. Меня штормило, как после дикой пьянки. В горле першило, а тело, похоже, успело окоченеть, но хоть со зрением проблем не было... с одной стороны. А вот с другой иногда лучше не видеть.

Видимо, меня бросили на пол как ненужную вещь. По крайней мере, я лежала на тёмно-синем материале в скрюченной позе. И не поймёшь сразу, что это: пластик или резина — на вид твёрдое, но при этом прогибается и пружинит. Насчёт стен я не ошиблась — они были светло-серые, металлические. И на этом всё хорошее заканчивалось. Я медленно разогнулась, сдерживая болезненный стон, и осмотрелась. Увы, обстановка не изменилась.

Меня посадили в клетку. Очень холодную клетку. Любимые джинсы стояли колом, будто их сначала намочили, а потом вынесли на сорокаградусный мороз. Осенняя куртка, в которой из тёплого была только меховая полоска на капюшоне, совершенно не согревала. Но даже то, что у меня зуб на зуб не попадал было такой мелочью, по сравнению с ситуацией, в которую я попала. Мать вашу, клетка! Кто я? Преступница? Заложница? Или за меня хотят получить выкуп? Чёрта лысого они получат, а не деньги! Отчим только «спасибо» скажет и попросит не возвращать. Но решётка вместо четвёртой стены сильно ограничивала дальнейшие возможности.

Попытка встать ни к чему не привела. Ноги окоченели до такой степени, что я их почти не чувствовала. Только открыла рот, чтобы покричать своим тюремщикам, как в меня прилетел сапог. Хороший такой, добротный. Из толстой кожи с металлическими вставками, но лёгкий как пёрышко. Чуть богу душу не отдала с испуга. Я-то думала, что здесь одна. Закрутила головой, пытаясь понять, откуда прилетело и с трудом рассмотрела очертания в дальнем углу. Две женщины, одна прижимала к себе другую.

Я облегчённо вздохнула, не разглядев опасности, и поползла к ним. Заодно и согреюсь, кровь по телу разгоню. Ползком камера показалась жутко большой. На середине пути ноги стали покалывать, но я только обрадовалась. Чем меньше между нами было расстояние, тем больше меня цепляло какое-то несоответствие. Первая женщина выглядела лет на шестьдесят, но глаза молодые, цепкие. Вторая совсем юная не больше семнадцати лет, но вот её взгляд... жуткий, пустой, как у безвольной марионетки. У обоих непривычно вытянутые лица и до боли странная одежда: кожаные с металлическими вставками костюмы под самое горло. Вспомнила страшную маску насекомого с длинными жвалами и выпуклыми глазами по бокам головы и пришла к выводу, что дамочек похитили с какой-то маскарадной вечеринки, а меня захватили как свидетеля. Эх, вспомнить бы ещё, чему я свидетельствовала!

А потом старшая женщина открыла рот, и я застыла в ступоре.

Она говорила тихо, быстро, но её язык... Певчий, тягучий речитатив произвёл на меня неизгладимое впечатление.

— Что? — глупо переспросила, уже понимая, что говорим мы на разных языках.

Женщина повторила. Я покивала ей в такт — всегда считала, что собеседника нужно поддерживать. И честно призналась: