Поиск счастья. Книга 1. Ангел

Пролог

- Могут ли ангелы изгнать ангела из рая? Или они могут только изгнать его из своих рядов, отстранить от ангельских дел, но должны оставить за ним право жить в раю, если Небеса не отторгают его? Если рай всё ещё пускает его в себя, то его душа не так тяжела от грехов, значит ли это, что ангелы не имеют право запретить ему вход туда?

Голос слышался из-за облака в виде сада Семирамиды, спустя мгновение оттуда же послышалось отчаянное восклицание:

- Ты не должен быть в раю хотя бы потому, что тебя поймают и обрежут крылья!

- Да, но тогда они подвергнут меня опасности упасть. А оставить меня на Земле, когда рай не отверг меня – это же преступление. Это будет грехом с их стороны, разве нет? Разве не задумывалось, что ангелы – само воплощение справедливости? Или я что-то в этой справедливости не понимаю? А если они меня, бескрылого, оставят на Небесах – то им придётся заботиться обо мне, следить за мной и помогать. А тогда наказание будет довольно сомнительно.

- Ты безумец! – снова воскликнул второй голос.

Облако проплыло, полное неспешной грации, и открыло взору двух молодых мужчин. Один активно и эмоционально жестикулировал, а другой был абсолютно спокоен и парил со сцепленными на животе руками. Черноволосый с глазами навыкате, из-за чего его лицо всегда выглядело огорчённым или отчаянным, и пепельноволосый, с озорным видом, даже немного сумасшедшим.

- Быть может, - очень спокойно, даже равнодушно согласился пепельноволосый. – С какой-то стороны это даже комплимент, и ты сейчас поймёшь, почему, Рафаил. Скажи, раз рай меня не отвергает, то могут ли меня изгонять его порождения? Ведь они, ангелы, более близки к человеку и его блудному разуму, чем рай, который как легендарные часы с пёрышком – главный распознаватель фальши. Разум – дан ли он нам на счастье или на вечную борьбу против него? Ведь следуй мы все сердцем – ошибались ли бы мы так часто? Интересно, становимся ли мы более достойны счастья, чем больше сомнений нам приходится преодолевать? Или лучше, когда просто живём в согласии с миром и множим добродетель? Если второе, то зачем нам разум? – пепельноволосый ангел позволил себе ухмыльнуться; такое выражение лица редко встретишь у жителей неба, и его собеседника передёрнуло от неожиданности. – Я как-то не очень верю в предания. Да и потом – то был грех человека, и выбор человека. Ангелы потому и живут в раю, что не изгнаны из него как люди. Почему тогда разум?

- К чему ты ведёшь, Роган? – как бы не пытался второй ангел казаться невозмутимым, голос его испуганно задрожал; ангелу было явно не по себе, он уже жалел, что вступил в диалог с отступником, движимый только светлым желанием помочь. – Уж не хочешь ли ты прийти к такому кощунственному выводу, как…

- Кощунственному? – обрадовался первый. – Да! Именно об этом я и говорю! В этом вашем отношении выражается всё ваше лицемерие, вся двуличность Небесной Канцелярии. То есть: мы любим людей, они хорошие, мы бесконечно верим в них и хотим их спасти, но вот мысль, что мы родственны с ними, что мы имеем общего прародителя – это кощунство. То есть любить людей можно, но не слишком, - ангел снова усмехнулся, на этот раз ещё печальнее.

- Но ты говоришь не просто о прародителе, ты почти утверждаешь…

- Да, я утверждаю, что мы вышли из людей, а люди из нас. Иначе почему разум? – Роган немного помолчал, собеседник не прерывал его. – Знаешь, вот я не очень верю в ту историю о первом грехе, но верю в историю о Прометее. Понятно, что это аллегория. И не о богах речь, а о жителях небесных. При наших нравах такое могло бы быть правдой, - он взглянул в лицо слушающего его и невесело рассмеялся, увидев его выражение. – Вот и ты теперь скажешь, что я вероотступник. Как я посмел не верить в божие писание, но в противовес нарекать правдивостью языческие верования. Собственно, за этот мой взгляд меня и изгоняют с неба.

- Я знаю, за что. И я хотел тебе помочь, но вижу, что не могу, - ангел Рафаил низко опустил голову, не желая смотреть в глаза вероотступнику.

- Не исправить заблудшую душу? А между тем на мне нет ни одного греха, и рай не считает, что я должен провалиться на Землю из-за одних своих суждений. За мысли и слова меня изгоняют «праведные» ангелы, а не за греховное дело.

- Совет пытался тебя переубедить и выдвигал доводы.

- Да. Но при таких поступках слова не переубеждают. И потом, ты не ответил: мыслить – это преступление?

- Для твоего рассудка Шугил оказался слишком развращающим, - с сожалением покачал головой печальный ангел, по-прежнему не глядя в глаза собеседнику.

- Знаешь ещё, что самое забавное? Что это я уже слышал не раз, не от одного тебя. Раз уж вы решили, что я больной… Не кажется ли тебе, что жалость и забота «о больном», больше подошла бы к лицу ангелам, чем решение об изгнании? Мол, город тебя развратил, иди разбирайся с этим сам. В этом ещё одно ваше лицемерие. Вам не удастся спасти так ни одного человека. Ни одну заблудшую душу вы не сможете привести к свету, потому что уже в ваши души закралась тьма! Это она требует жёстких мер и однозначных взглядов, - саркастично закончил пепельноволосый.

- Хватит! Обвинять ангелов во тьме – это последнее, что ты мог сказать! – закричал черноволосый, не в силах больше выносить таких речей.

- Смотри, я всё ещё стою на облаке, - невозмутимо перебил его крик Роган. – Значит, либо слепота и заблуждение не такой большой грех, либо я не так уж неправ. Пойми хотя бы ты: я не говорю о всех живущих здесь ангелах. Нет, здесь много непорочных душ! Но после истории с Шугилом наверх поднялись не самые лучшие наши представители.