Покидая Гонконг

Пролог

    Поднять голову от клавиатуры меня побудил внезапно зазвонивший телефон. С трудом разлепив глаза, я постаралась включить мозг и поняла, что все еще нахожусь в редакции. На экране валяющегося рядом с мышкой мобильника светилось имя Аньки — моей лучшей подруги и главной занозы в заднице по совместительству. Хотя утверждение было спорным, обычно занозой называла она меня.

— Чего надобно, чудовище? — хрипло каркнула в трубку я, яростно массируя переносицу четырьмя пальцами сразу. Засыпать на работе вошло в пагубную привычку с тех самых пор, как меня в течение последних нескольких месяцев, плавно перетекших в полгода, главный редактор поставил на две колонки сразу — о путешествиях и о свиданиях.

    Из динамика донесся срывающийся голос моей подружки, которая в форме ультиматума сказала:

— На Новый Год мы с тобой летим в Гонконг.

    От такого заявления я моментально проснулась, даром что проспала носом в клавиатуру целых два часа.

— И что конкретно сподвигло тебя изменить мои планы на ближайший месяц и пригласить меня в Гонконг?

— Я не приглашаю, — вздохнула она. — Я ставлю тебя перед фактом. Двадцать восьмого мы летим прямым рейсом из Москвы в далёкую и неизведанную Азию. За колоритом, бумажными фонариками и шотами. Множеством шотов. Текила, виски, водка — все, что горит.

— Мне уже интересно, продолжай, — подбодрила я ее, предвкушая подвох. И он не заставил себя ждать.

— Мы с Федей разошлись.

    Вот она. Истина. Расставание с парнем. Вообще, насколько я знала, Анька собиралась в Гонконг как раз с Федей. Она планировала провести романтичный уик-энд с видом на залив Виктория с Виктория - же пика. И, чем черт не шутит, думала даже сказать «да» на возможное предложение руки и сердца. И тут вместо Феди внезапно должна лететь я. Согласитесь — интригует, хотя и достаточно очевидная ситуация.

    Ситуация, включающая в себя любовницу или даже любовниц. Просто так ведь после трех лет совместной жизни и таких грандиозных планов не расстаются.

— Ну и кто она? — со вздохом спросила я и поплелась к кофе-машине. Подобные новости лучше переваривать на работающую голову, а таковой она в половину второго ночи может быть исключительно с допингом.

— Кто?

— Не придуривайся, — поморщилась я под звук перемалываемых зерен. Что-что, а кофе-машина у нас в редакции была отменная. Чего нельзя было сказать о микроволновке и стульчаках в туалете.

     И вот тут Аньку прорвало. Она вывалила мне все — и какой Федя скотина, и как он ей, оказывается, изменял, и уже давно. И как она приехала сегодня с корпоратива домой к нему, а не к маме, как собиралась — и застала его с какой-то профурсеткой. В профурсетке я, кстати, заподозрила секретаршу Феди, но благоразумно решила промолчать, чтоб не прерывать поток излияний. Анне нужно было выговориться, и вставлять свои комментарии, или, не дай бог, спрашивать ее о чем-то было плохой идеей. Ибо прерывание потока могло привести к размышлениям, а размышления обычно заканчиваются самокопанием. Ну, а самокопание никогда ни к чему хорошему не приводит. В итоге Анька перешла на тихие всхлипы и я, допив кофе пока она тихонько ревела, решила уточнить:

— Так, когда там у нас билеты в Гонконг?