Полёт над городом

Глава 19

Сирень была. Росла на том же месте, лиловела, распускала по ветру сладкий аромат, трепетала ветками. Были и дорога, и забор, и спутанная трава по колено. А дома не было.

Вместо старого, но ещё крепкого приземистого здания, что стоял тут в прошлый раз, в высокой траве лежали лишь кирпичные остатки фундамента. Лида осторожно перебралась через забор и подошла ближе. Вот здесь, похоже, когда-то было крыльцо. Здесь маленький коридор, и по обеим сторонам комнаты — кирпичная кладка сохраняла следы стен. И совершенно, абсолютно никакого присутствия чёрной сущности.

Выдирая ноги из цепкой травы, Лида вернулась к дороге. Чтобы не сигать снова через забор, отворила изнутри покосившуюся калитку.

Может, стоило прийти вечером?

«Ты будешь искать меня», сказала тень в тот раз. И вот Лида пришла. Пока Саша спал, выбралась с утра из дома, доехала до клуба и пробралась сюда, на задворки. Сама не понимая, зачем, чего хочет добиться. Поговорить о Саше? Попросить оставить его в покое? Но ей и предложить нечего взамен.

Наверное, она пришла убедиться в том, что ей всё показалось. Что не было никакой тьмы, никакого тумана, никакого вселенского голода и холода. Думала побродить по заброшенному дому посреди белого дня, увериться, что здесь нет ничего потустороннего.

И вот теперь, когда перед ней вместо дома какие-то развалины, она не знает, какой сделать вывод. Словно чёрная тварь посмеялась над ней, сбежала, замаячив в отдалении: иди за мной, преследуй меня, попробуй меня поймать.

Тут совсем рядом раздался голос, Лида вздрогнула и обернулась.

Рука сама скользнула в карман, где со вчерашнего вечера лежал перцовый баллончик. Его притащил Саша, заставил Лиду хорошенько потренироваться у гаражей за домом и, убедившись, что она действует вполне уверенно, велел носить с собой, не расставаясь. Домой вернулись оба чихая и со слезящимися глазами.

Однако, кажется, пока что применение откладывалось. Перед Лидой стояла согбенная, сморщенная старуха, невзирая на жару, в тёплой кофте и неопрятной юбке до пола. Больше всего она походила на Бабу Ягу: нос крючком, длинные чёрные с проседью волосы, неряшливо повязанный платок. И недобрый взгляд пронзительно синих глаз.

Впрочем, больше всего Лиду дёрнуло не сходство с Бабой Ягой, а то, что старуха, вне всяких сомнений, была цыганкой.

Неприязнь невольно выползла на лицо. Лида старалась держаться подальше от всего цыганского, проходила мимо попрошаек и гадалок, отворачивалась от голоногих, чумазых ребятишек, в обилии крутившихся рядом с вокзалом, а тут — старуха-цыганка, так близко, да ещё и чего-то от неё хочет.

Старуха повторила непонятную фразу, судя по интонации, вопросительную. Лида покачала головой:

— Не понимаю.

— Чьих будешь? – перешла та на русский.

— Так, тут мимо проходила, — Лида едва сдержалась, чтобы не нагрубить. Какое этой женщине дело?

Старуха фыркнула:

— Мимо этого дома просто так не ходят.

Лида пожала плечами. Неприязнь мешалась в ней с надеждой узнать больше. Старуха говорила так, словно имела ко всему этому какое-то отношение.

— Это ваш дом? — спросила наконец Лида.

Цыганка пошамкала ртом, пожевала губы, но ничего не сказала, только буравила Лиду своими синими ледышками.

— Это ваш дом? — Лида повысила голос. Глухая она, что ли?

— Знаю я, зачем пожаловала, — голос старухи неприятно скрипнул. — Видела ж ты Его, так ведь? След Его на тебе!

Она вытянула тощую, смуглую, будто прожаренную солнцем руку и ткнула в Лиду пальцем. Та едва успела отшатнуться.

Старуха недобро поджала губы:

— Зачем снова ищешь Его?

— Хочу выяснить, что это вообще такое, — хмуро сказала Лида.

Цыганка и впрямь, похоже, что-то знала. Или это знаменитый цыганский гипноз? Когда говорят всё, что придёт в голову, внимательно наблюдая за реакцией жертвы. До этого цыганки к Лиде никогда не подходили, будто издалека признавали за свою. Это одновременно и раздражало её, и устраивало.

Но у Лиды ничего эта бабка не выпросит.

Она только раскрыла рот, чтобы потребовать от старухи не ходить вокруг да около, как та подбоченилась, одарила Лиду синим взглядом сверху вниз и начала честить на все корки.

— Ах ты дрянь ты такая, девка! Ни языка не знает, ни обычаев, ни вежливости не учёна! Пришла с вопросами, а сама и шею согнуть не желаешь? Старики твои плачут, — она указала в небо длинным узловатым пальцем, — на такую дочь глядючи! Не стану я с тобой говорить, пока не исправишься.

Речь довершил смачный плевок Лиде под ноги. Потеряв дар речи от удивления и возмущения, Лида стояла, как вкопанная, пока старуха, не оборачиваясь, медленно ковыляла прочь. Сгорбленная её фигура, словно маленький кораблик, заваливаясь в стороны, плыла по заросшей траве дорожке.

***

Начало было назначено на восемь вечера, но первые гости пришли задолго до этого времени.

— Ну и ливень на улице! — Криста сложила зонт, оглянулась в поисках места, куда его можно было поставить.

Лида взяла у неё зонтик и запихнула в стойку в углу, где уже обтекал Юлькин.

— Раненько вы.

— Мы с продуктами, — сама Юля уже разбирала принесённую сумку, и кухонный стол усеяли скатывавшиеся с неё дождевые капли.

— Чаю? Кофе? Алкоголь?

— Алкоголь и стриптиз!

— Хлеба и зрелищ, — подхватила Кристина. — А где твой брат?

— В своей комнате, — Лида помрачнела.

Днём, когда пришла домой, он отчитал её за выход без спроса и велел, чтобы вообще не шаталась по улицам в одиночестве. Это ужасно её разозлило, и они всерьёз поцапались — впервые с тех пор, как Лида с мамой сюда переехали.