Полёт над городом

Глава 47

На этот раз, словно Лидин настрой оказал прямое влияние, лес показался ей неуловимо другим. Всё то же отсутствие цвета, почти неслышные далёкие голоса, те же угольно-чёрные деревья и травы, норовившие оплести ноги.

Но было и некое ощущение покоя.

Лида лежала в траве в середине поляны и смотрела в небо.

Она впервые увидела здешнее небо не серой беспросветной пеленой тумана — а чёрным бархатом с далёкой россыпью звёзд.

Травы колыхались вокруг неё, нежно гладили кожу, щекотали щёки и уши. Корни деревьев оплели с головы до ног, но Лида больше не боялась. Она почти растворилась в пространстве, стала самим лесом, тянулась к небу, трепетала ветвями и пела на тысячу голосов. И когда она забыла, кем была и зачем пришла сюда, тогда послышался зов.

«Лигита».

Нелюбимое имя прозвучало сейчас непривычно ласково. Лида медленно приоткрыла глаза.

В лесу ощущалось чьё-то присутствие.

«Кто ты?» — подумала Лида.

Молчание, лишь шелест травы. Слабый привкус чужой вины — вот единственный ответ.

Нет, не может быть.

Отец?..

Миллион вопросов взметнулся в сознании. Как? Почему он тут? Зачем? Что хочет сказать?

Как он нашёл её? Неужели у него тоже был какой-то магический дар? Или это она захотела его увидеть?

Но первое, что спросила Лида, было полное обиды:

 — Почему ты нас бросил?

«Я очень виноват перед вами», — пришло в ответ. Болезненно грустное и искреннее признание. Прозвучавшее так, словно отец давно пережил и принял свою вину.

 — Покажись, — попросила она, поднимаясь на ноги. Хотела увидеть. Сличить облик с тем, что оставалось от её детских воспоминаний.

Словно повинуясь, туман перед ней стал плотнее. Обрёл форму, содержание и цвет. Лида жадно уставилась в то, что проявилось.

Мужчина лет сорока, чуть выше среднего роста. Чем-то похож на Цагара: смоляно-чёрные волосы и такого же цвета глаза, разлёт бровей, отчаянный взгляд. Полузабытые черты лица, но совершенно определённо знакомые. Очень хорошо знакомые.

Ещё бы, лицо, похожее на это, она каждый день видела в зеркале.

 — Отец... — прошептала Лида. Скорее для того, чтобы попробовать слово на язык, а не позвать.

«Лигита».

Она помотала головой. На глазах вскипали слёзы.

 — Не называй меня так. Это не моё имя, — она всё же заплакала. Стыдно. Почему плачет?

Он подошёл к ней и обнял, невзирая на сопротивление. С силой прижал к себе, широкая ладонь бережно легла на макушку. Погладила. Лида замерла.

«Тихо-тихо. Не плачь. Всё будет хорошо. Теперь всё будет хорошо».

Эти слова будто открыли какой-то кран, и Лида зарыдала в полную силу. Выплакивая всё, что накопилось: боль от его предательства, одиночество, обиду, жалость к себе самой и к матери. Тревогу и неуверенность, засевшее где-то в глубине души ядовитое сомнение: а вдруг она никогда никому не будет нужна, если один раз её уже бросили. Лида плакала, чувствуя себя опять маленькой девочкой в сильных, всегда готовых обнять её отцовских руках.

«Прости меня, дочь».

Он наверняка понимал, что просит о невозможном. Просто не мог не сказать.

 — Ни за что, — Лида замотала головой. — Никогда-никогда.

Он только обнял её ещё крепче.

 — Почему, почему ты нас бросил? — повторила она, поднимая голову. Заглядывая в чёрные глаза.

«Так было нужно. Это был правильный выбор. Возможно, единственно правильный, который я сделал».

 — Объясни.

«Я ушёл от вас, чтобы не случилась беда».

Она вспомнила слова мамы: «Когда он поднял руку на тебя, я не выдержала».

 — Ты пил? Это из-за алкоголя?

«Нет. Я просто не смог справиться. Я совершил большую ошибку, нарушил запрет и был за это наказан. Будь я сильнее, возможно, я бы смог. Но я был слаб».

Лида непонимающе сдвинула брови. Нарушил запрет? Почему это так похоже на то, что случилось с отцом Цагара? Неужели её отец тоже сделал что-то против цыганских законов? Или...

Догадка ударила её, словно молния, и вызвала такой же шок. Лиде на мгновение стало трудно дышать.

О господи.

Нет.

Нет, не может быть.

 — Не может быть, — повторила она вслух. Помотала головой, отступая.

Отец непонимающе смотрел на неё.

 — Ты был женат? На цыганке? До того, как встретил маму?