Полина и Фишер. Не бегайте за красавчиками...

Полина и Фишер. Не бегайте за красавчиками

— Тогда слушай мой невеселый рассказ, Афродита…

Мои родители уже не верили, что я сама найду достойного мужа.

Они заплатили свахе.

Я вечером сидела на диване.

Ничего не подозревала.

Ноги накрыла пятнистым пледом.

Смотрела последние новости по видеограмме.

Наши теснили жухраев на всех фронтах.

Вдруг, распахнулась дверь.

«Полина, — щеки моей мамы горели.

Глаза блестели. — Быстро переодевайся».

«Мама!

Что с тобой?

Выглядишь, будто за тобой медведь гнался».

«За тобой медведь погонится, Полина, если ты жениху откажешь, — мама меня ошарашила. — Твой последний шанс выйти замуж за достойного мужчину.

Если не оправдаешь моих надежд, то я умру».

«Мама!

Ты меня пугаешь.

Я замуж не собираюсь».

«А я тебя и не спрашиваю, Полина, — мама силой оттащила меня к шкафу с платьями. — Полина.

Надень это платье.

Синенькое в белый горошек.

Воротничок белый.

Платье покажет, что ты скромница, а не гулена какая-то».

«Мама!

В этом платье бабушку хоронили».

«Не в этом платье бабушку хоронили.

Это ее платье второе.

Оно осталось тебе в наследство».

«Но я в этом платье буду выглядеть, как дурочка».

«Дурочка — комплимент тебе, Полина.

Зато жених не скажет, что ты легкомысленная. — Мама меня на кухню отвела. — Я лепешек купила.

По скидке.

На углу в магазинчике Анри.

Ты жениху скажешь, что ты сам лепешки испекла.

Мужчины любят умелых женщин».

«Мама!

Мужчины любят умелых женщин.

Но умелых – не лепешки печь.

Я, например, мастерски стреляю из бластера.

Дон майор Парагва даже меня наградил грамотой за успешную стрельбу».

«Не смей, дочка! — Мама больно щелкнула меня по носу. — Не смей говорить жениху, что ты служишь в Тайной Имперской Канцелярии.

После свадьбы раскроешься.

А то жених от испуга сразу сбежит».

«Но, мама…

Лгать жениху…»

«Идут, — мама взглянула в окно.

Истошно завопила. — Жениха ведут. — Мама металась по кухне. — Я встречу гостей, Полина.

Ты же жди, когда тебя позовут.

Я скажу, что ты ужин готовишь.

Трудолюбивая.

Ох, какая ты трудолюбивая». — Мама выбежала на крыльцо дома.

«Все так стремительно и ненужно, — я с дрожью прислушивалась.

В гостиной послышался шум.

Гостей, очевидно, много. — Все на меня хотят посмотреть.

А я в этом дурацком платье». — Я поставила – купленные мамой – лепешки разогревать.

«Я и не думала, — моя мама ворковала. — Но доченька сама призналась.

Она плакала по ночам в подушку.

Говорит – люблю Фишера вашего.

Замуж за него хочу».

«У моей мамы есть вторая дочка? — Я не сразу поняла.

А потом меня пробило: — Так мама обо мне врет.

Будто я сама на какого-то Фишера вешаюсь».

«Дочка, — через пять минут послышался сахарный голос мамы. — Угости нас тем, что приготовила. — И добавила: — Моя Полина – хозяйственная.

От плиты ее не оторвать.

А кушанья…

Сам губернатор хвалил ее кушанья».

«Я проголодался», — раздался зычный бас.

Я нагрузила еду на поднос.

Вышла к гостям.

«И где этот Фишер, о котором, я якобы плакала, — я недоумевала. — И за которого, якобы замуж хочу.

Мужички все солидные.

С бородами…»

Но моя мама рулила.

Она взяла у меня поднос.

Поставила перед самым бородатым мужиком:

«Жених Фишер!

Покушай, что моя Полина на скорую руку приготовила».

«Я уж покушаю», — мужик схватил лепешку.

На меня он не смотрел.