Проклятие ведьмы. Половинка

Глава 16. Хороводы. Поцелуй, да не тот…

Наверное, Заряна всё же заснула, потому что её напугало лёгкое прикосновение к плечу. Она вздрогнула, пару раз чихнула и открыла глаза. В комнате находились все ночные гости. Хавронья Петровна виновато потупила глаза, нервно теребя маленький передник.

— В общем, нам тут Петровна поведала, что произошло… — заговорила Агапка, подходя к кровати и добродушно улыбаясь. — М–да, со слабительным как–то нехорошо вышло.

— Да кто же знал, что так получится, — грустно произнесла Маняша, но на её лице не было никаких признаков раскаянья. И бурча себе под нос добавила: — Но лучше бы мы не перепутали.

— Маняша! — одновременно закричали старшие домовихи на младшенькую, возмущённо подбоченившись.

— А что сразу Маняша? — Домовиха сердито дёрнула за концы платка, затягивая узел под подбородком, да так, что круглые красные щёчки стали казаться ещё больше, встала в точно такую же позу. — Говорю как есть!

— Тогда бы точно не миновать гнева Матрёны. — Хавронья прошла к столу и забралась на стул, обвела строгим взглядом подруг и тихо добавила: — Всем троим.

Домовихи испуганно переглянулись между собой.

"Что есть, то есть: гнев ведьмы страшен! — Заряна села на кровати и опустила босые стопы вниз, прислушалась.

— А что, Матрёны дома нет? — спросила она, расплетая растрепавшуюся косу, взяла гребень со стола и провела по спутанным волосам.

— Ага, — подтвердила Хавронья догадку молодой травницы. — Ушла проверить малыша. И мы не просто так собрались. Совет держать будем! Мысль есть у нас.

— Мы тут порешили, — Агапка смотрела серьёзно и немного тревожно, — раз не получилось извести девиц–красавиц, надо тогда опробовать Маняшин способ: нужно срочно поцеловать Ярослава.

У Заряны выпал гребень из рук.

— Да как же его прилюдно поцелуешь–то, — обвела взглядом притихших домових, — вокруг него постоянно кто–то крутится! И я не знаю, как это можно сделать без его на то позволения.

— Ха, — Маняша, заложив руки за спину, с задумчивым видом прохаживалась по комнате от окна до стены и обратно. — Да он только рад будет. Ты, главное, сообрази, как его в лесочек заманить, чтобы вам остаться наедине хоть ненадолго. А там обязательно покажи ему свои намерения.

— Да заманить–то нетрудно, — Заряна пребывала в задумчивости, припоминая тропки в малознакомом лесу, который примыкал к княжескому саду. — Вот только я не знаю, как это — показать эти самые намерения?

— Как–как! Нужно сделать правильное лицо. — Маняша остановилась в центре комнаты, наклонила голову к правому плечу. Сложила руки перед собой и перстом правой уперлась в пухлую щечку, выпятив губы для поцелуя, кокетливо повела глазами. — И когда он вконец весь очаруется, хватай и цалуй его. Цалуй!

Старшие домовихи остолбенело стояли с открытыми ртами.

Хавронья повернулась к Заряне, указала на Маняшу пальцем и строго настрого наказала:

— Вот так точно не делай!

— Тю–у–у, — с досадой протянула младшая домовиха. — Я, главное, учу, как надо, а они…

— Не обижайся, Маняша, но так я сделать не смогу. — Заряна посмотрела в окно. — Но внимание его постараюсь привлечь, уж что–что, а танцевать я умею. Кстати, не опоздала ли я к хороводам?

— Не опоздала, но нужно поспешать, — заволновалась Хавронья, спрыгивая со стула и бегом направляясь в светлицу. — Наряжайся давай, а я тебе сбитня налью да хлеба отрежу.

Заряна сменила рубашку, зачем–то достала порты, которыми пользовалась, когда путешествовала на лошади, и надела под платье.

— М–м, ты это… — Агапка вытаращила глаза и в ужасе взирала на травницу, — зачем на себя эту срамоту напялила?

— Пусть будут, — Заряна затянула завязки на поясе, — раз по лесу бегать придётся.

В комнату вернулась Хавронья и пригласила к столу. Заряна прошла к рукомойнику, умылась колодезной водой, рушником утёрла лицо, пощипала себе щёки и повязала лобную ленту, и только после этого села трапезничать: съела кусок хлеба и залпом выпила сбитень, но подниматься не спешила.

— Что–то волнуюсь я туда идти после обеденного происшествия. — Взяла наливное яблоко с тарелки и откусила кусок. — Это же надо такому приключиться: взять и отходить княжичей сухим веником из ромашки.

— Ха, — оживилась Хавронья, — это я придумала. Ты их вот лупила, а я про себя приговаривала: любит, не любит, к сердцу прижмёт, м–м–м, в общем, пошлёт.

— И что выпало на Ярослава? — поинтересовалась Заряна, переставая жевать.

— Не скажу, — заупрямилась домовиха, но тут же пояснила: — Сглазить боюсь. И нечего тут рассиживаться, иди уже.

Заряна поднялась из–за стола и с неохотой направилась к выходу. Открыла дверь. И тут же закрыла. Ошарашенно посмотрела на удивлённых домових, отступая обратно в светлицу.

— Это чего там такое? — шёпотом спросила травница, указывая пальцем на дверь.

— Это полон двор женихов. — Маняша в восторге прижала пухлые кулачки к груди и с надеждой в голосе поинтересовалась: — Может, ну его, этого Ярослава?

— Не говори глупостей! — оборвала Агапка младшую и тут же обратилась к травнице: — А ты иди, милая, иди. Сама видишь, заждались тебя там.

— А Ярослав там есть? — спросила Заряна и покраснела от смущения.

— А кто его знает, — ответила Хавронья, подталкивая травницу к двери. — Может, и есть. Вот сейчас выйдешь и всё сама увидишь.