Полужелезный человек. Анхиль

Полужелезный человек. Анхиль

 

Это случилось третьего марта девяносто шестого. Весь город гудел как взбудораженный улей. А причина была в том, что два дня назад, на кукурузном поле рабочие нашли обезображенный труп маленькой девочки. Кинулись искать, кто пропал, и нашли родителей. Той девочке было всего семь, четвертый ребенок в большой семье. Она ходила во второй класс общеобразовательной, нашей манорской школы, и никто не мог понять, чьих это рук дело- жестокое убийство ребенка. Отрубленные кисти рук, выколотые глаза, и все это щедро полито какой-то кислотой. Говорят, несколько медсестер в городском морге упали в обморок.
 Утром третьего марта нашлись люди, утверждавшие, что видели девочку, идущую за городскую черту вместе с младшим сыном главы городской администрации. В тихой  и благоприятной для жизни Маноре сроду таких ужасов не случалось. Бывали иногда пьяные драки, стычки с приезжими, или спорные вопросы по разделу наследства. Юноша не стал отпираться. Девочку он нашел одну, в городском саду, предложил проводить до дома, да тем и закончилось. Глава администрации Маноры посадил сына под домашнй арест и велел полиции замять дело. В невиновность юноши не верил никто.
 Третьего марта, ровно в восемь утра работоспособная четверть населения вышла на площадь перед ратушей, требуя выдать убийцу или организовать народный суд. Вести, особенно плохие, в нашем крае распространяются быстро. И в шесть часов пополудни того же дня прибыл кортеж лорда Края, в сопровождении нескольких машин военной полиции.
Как оказалось, лорд пожаловал не сам. Он прислал наблюдающего, какого-то, по тем же слухам, бывшего коммерсанта, и тот остался в городе, отдав распоряжение увезти подозреваемого в Мадию, столицу края, в главный госпиталь для освидетельствования на психические патологии.  
Светило вечернее солнце, толпа уже начала расходиться под напором военной полиции- немногословных людей в серой форме. Школу мы, выпускной класс, в виду волнующих событий, пропустили. Но по домам разбрелись немногие из нас. В числе тех, кому лень, да и скучно было идти пить вечерний чай, оказалась я.
В тот месяц моего опекуна, деда, не было в городе. Его вызвали как инженера на работу в Мадию, помогать при постройке новой многообещающей теплостанции. Ну или как ее там. Поэтому перекусить я могла и в любом открытом кафе. Наблюдателя я видела на расстоянии семи-восьми метров. Меня всегда интересовали чужаки, а соседка была в курсе многих новостей, так как работала уборщицей в мэрии.
Потолкавшсь на площади и уйдя ни с чем (хотя, признаться, какой-то конкретной цели у меня не было), я вернулась домой около девяти вечера. А утром следующего дня, уже в школе, узнала, что люди в сером ходят, и задают молодежи какие-то вопросы. Нас поочередно вызывали в кабинет, в котором обычно сидела медсестра. Как говорили, парень учился у нас, не особо часто посещал занятия, но предположили, что кислоту он унес из лаборатории химии. Всех опрашивали- даже тех, кто не контактировал с юношей. Записывали имя, ответы, зачем-то брали пробы крови, слюны, давали контейнер для мочи. Нелепо. Странно. Что это было? Искали соучастников? Или предполагали, что свидетели ошиблись, и это был совершенно другой мальчишка?
Когда настала моя очередь, я была уже в курсе всего, что спрашивают, что нужно отвечать, и что требуется сдать для анализа. Я вошла, открыв дверь со стеклянным окном, закрытым от посторонних глаз коричнево-синей клеенчатой занавеской. Закрыла за собой дверь и присела на стул.
 Он был там.
 Я чувствовала его присутствие до того, как у меня второй раз взяли кровь, спросили полное имя. Он вышел из-за ширмы,  и я, та, что всю жизнь отказывалась верить в мистику, уверовала на несколько минут.
 Он появился передо мной ровно таким, каким его запечатлели газетные снимки, фотография на памятнике с его могилы, официальные статьи из инфосетей. Тот же небрежный взгляд прямо и мимо, бледное лицо. Доктор Анмир, всего лишь один год побывший мэром Маноры. Более совершенного человека, о котором говорил мой дед, вылеченный им двадцать лет назад, благодарный ему, убитому неизвестными вместе с супругой в собственном доме, ночью.
Двадцать лет как будто его пощадили. От его холодной идеальной красоты мороз продирал, и что-то внутри меня сжалось. Точно невидимая рука сдавила желудок и не захотела отпускать.
-Господин Рамин, вы хотите сами задать вопросы?- сказал врач в погонах, что опрашивал и осматривал нас.
-Нет-нет.- он повел рукой. Под его пристальным, протыкающим взглядом я обмякла совсем.
Кто это? Я слышала истории о клонах, о призраках, я слышала, что в других краях ходят люди не такие, как мы. Мы назывались живорожденными. Всех нас родила мать. Где-то делали людей в пробирках. У них не было аллергии, олигофрении, родинок. У них не было уродства. Как и у этого, которого назвали Рамин.
Меня отпустили на занятия. Но дрожь, охватившая меня еще в школе, не отпускала до самого вечера. В восемь я, собирая учебники на завтра, замерла, прислушиваясь к стуку каблуков на крыльце. В дверь не стучали. Я добежала до второго этажа, выглянула аккуратно в окошко.На крыльце стоял человек в черном-черном, с белой как снег головой. Я спустилась и открыла. И он вошел.
Я знала, что если это и он, то он виновен в том, что велел бросить родителей моей соседки в Измельчитель- старую адскую машину для казни- за то, что они были против его работ. Если это был и он- в любой из его ипостасей- он был тем, кто спас жизнь моего деда, собрал из крошева мяса и костей ноги моей изуродованной в катастрофе матери. У меня не было с ним счетов. Я должна была быть ему благодарна, потому и впустила, чувствуя лишь, как холодок сменяется восторгом. Все в нем было приятно моему глазу.
Жестом я пригласила его войти, налила чаю и поставила подогреваться тосты. Он молчал, пока мы пили чай. Он не задавал вопросов, и все также, жестами пригласил меня следовать за ним. Его аэрокар завелся от прикосновения кольцом с черным камнем. У него был очень душный парфюм. Он погладил меня по лицу, поочередно, то правой, то левой. Руки его были теплыми, чуточку влажными.
Мы направлялись за городскую черту, туда, где, как шла молва, были ранее особняки мелких местных аристократов. Туда, где была ранее маленькая крепость и целый километр подземных лабораторий давно ушедшего к праотцам доктора.
Мне не было страшно- я чувствовала исходящее от него сильное желание, с которым он боролся, но побороть так и не смог. Кто знает, может быть именно также и случилось с младшим сыном мэра. Он привез меня туда, где начинался молодой хвойный лесок.
-Эльм.- сказала я, выбираясь на воздух.
-Анхиль.- поправил он и я второй раз услышала его низкий и мягкий голос.
-Ты ведь бывал здесь прежде?
-Нет. Ты узнала его во мне.
-Ты не знал, что некоторые еще помнят доктора, Анхиль? Так тебе теперь угодно называться?  
Он смотрел на меня как снежный барс перед броском, гипнотизируя и созерцая.
-Вы, манорцы, пожалуй, самая привлекательная и самая опасная штука.
-Ты приехал по распоряжению лорда?
-Это был лишь повод.
Он наклонился и пощекотал меня за ухом. Его дыхание приятно холодило шею.
-Ты ровно такой, как на фотографиях.
-Шутка природы. Я выгляжу ровно как он, но не имею ни малейшего из его талантов. А ты не можешь утверждать, что помнишь доктора Анмира.
-Моя семья благодарна ему. Как и многие семьи Маноры.
-Может быть, тогда выразишь благодарность его сыну? А я подскажу, как именно.
-Нетрудно догадаться, как именно мне следует благодарить тебя.- я усмехнулась. Без особого усилия он поднял меня за воротник куртки и встряхнул.
-Левая рука стальная, док?
-Обе руки живые, Элль. Не глупи. Я не он.
-Так не пугай меня. Бери что хочешь, и ступай.
Он поставил меня на землю, смотря так укоризненно, точно я сказала какую-то чушь.
-Твоя тетя работала операционной медсестрой у доктора. Где она?
-Где и многие. На городском кладбище. Участок восемь, захоронение сто сорок пять.
Он втолкнул меня в аэрокар, где громко и отчетливо сказал:
-Лорд озабочен растущим числом преступлений в своем крае. С такими показателями ему никогда не попасть в совет при Хранителе.
-У нашего лорда слишком большие амбиции. Он не думает о людях.- ответила я.
-Кто сейчас думает о людях? Кто вы- люди? Вы просто необходимый процент в общей картине мира. Вы выполняете какую-то работу, но по большому счету, вы не особо интересны тем, кто наверху. Скоро почти всех вас заменят людьми из пробирки.
-Так почему еще не заменили?
-Дорогая технология пока что. Проще присадить несколько плодов живой женщине, нежели трястись над каждым образцом.- он улыбнулся краешком рта.-Знаешь, зачем я здесь?
-В поисках какой-то утерянной технологии твоего отца? Или мстить горожанам, что не уберегли светило меха-медицины?
-Ты слишком много смотришь допереломных фильмов.
-Бывает. Но это не так странно как тот факт, что сын, как ты утверждаешь, столь великого отца- и кстати, с другой фамилией- завез в лесок под видом беседы какую-то обычную школьницу.
-Не какую-то и не просто так.
-Ага, сработала пресловутая биология.
-Какая-то ты циничная для своих семнадцати лет.
Я усмехнулась. Все итак ясно. Бывал ли он неузнанным здесь прежде, или нет, но сюда его привела вовсе не родительская могила. Словно бы отвечая на мои мысли, он ответил.
-Я здесь был ровно пять лет назад. И тебя прекрасно запомнил.
-У меня появился поклонник из далекого откуда ты там?
-Из Микрополиса.
-Ну и чем же ты там занимался, Анхиль?
-Что ты слышала про корпорацию Рамин?
-Кроме видеороликов на улицах Мадии, ничего пожалуй.
-Я продал ее государству.
-Пять лет назад ты был здесь проездом?
-По служебным делам. Вербовал ваш молодняк на завод.
-А мой дедушка тебя видел?
-Все может быть.
Солнце уже закатилось. Я поежилась.
-Кому скажи, не поверят. Принц приехал, как в старой сказке.
-Элль, не заставляй меня, прагматика и далеко не романтика, придумывать какие-то странные словесные обороты. Эта история с вашим маньяком не закончена.
-А причем тут я? Не думаешь ли ты, что я каким-то образом причастна к этому?
-Немного. Помнишь, как пять лет назад какой-то мужчина велел тебе не плакать из-за упавшего мороженого?
Я напрягла память. Возможно, что-то такое и было.
-И?- память что-то подсказывала мне. Но мне не верилось- мой ангел-хранитель и без крыльев? Напряженный как струна и, по чистой случайности конечно, сын того самого мэра, о котором ходили жуткие легенды.
-Прошло пять лет. Лорд воспользовался подвернувшимся случаем, чтобы немного превысить свои полномочия в вашем ни разу не образцово-показательном городе и прислал меня. Разумеется, я обставил все так, будто бы случайно оказался в числе его сотрудников. Еще несколько таких убийств, и лорд замордует весь город.
-А где же истина?
-Скорее всего, юноша, которого в данный момент должны осматривать и тестировать как умалишенного, не виновен. У вас в городе находится, или находился какой-то заезжий гастролер.
-А может быть это ты?
-Если бы я умел смеяться, то засмеялся бы.
-Ты не умеешь смеяться?- совсем искренне удивилась я.
-Способна ли будешь смеяться и ты, если я скажу тебе о том, что лорду необходимо нанести урон репутации Маноры? Он хочет продать этот город в частные владения одной медицинской организации.
-Которая занимается выращиванием людей в пробирках?
-В яблочко!
 *****
Утром следующего дня идущие на завод люди нашли еще один труп. Он лежал на дорожке в ухоженном палисаднике дома номер три по улице Кленов. Днем отыскались и свидетели. Из школы я пошла прямиком к дому, где разместился Анхиль. Там-то он мне все и рассказал. Свидетели- несколько старушек, занимавшихся аэробикой в городском парке- заявляли, что видели еще прошлым днем, уходящим с места, где было найдено тело парня, кого-то похожего на младшего сына главы городской администрации.
-Но ведь подозреваемого увезли? Или нет?
-В том-то и дело, что увезли. Он находится в Мадии, в отделении особо буйных, под охраной.
-Или он сбежал?
Анхиль только головой покачал. От Мадии до Маноры путь неблизкий.
К концу марта, как Анхиль и предсказывал, Манору забросало мертвыми людьми. Ходить по городу было неприятно. Впрочем, я, находясь неофициально в статусе фаворитки наблюдателя лорда, ходила только в школу. По распоряжению Анхиля, меня привозили, когда ему приспичит поболтать, иногда отвозили. Мы играли в шарады, делали мои домашние задания, рассуждали о допереломной философии, словом дружили как могли и умели. Он утверждал, что привязался ко мне, подкидывал в карманы куртки шоколадные конфеты, когда я собиралась возвращаться домой, а иногда подолгу молчал, сжав губы, наблюдая за тем, как я собираю кусочки многодетальной картонной мозаики с видом моста на Новом Микрополисе. Он давил зверя внутри себя, но я не знала, почему. Его власть была абсолютной, но он зачем-то предпочитал наблюдать.
Число жертв неуловимого маньяка превысило неразумные пределы, и, опасаясь людской расправы, глава сдал свой пост... наблюдателю лорда, который получил добро на любые действия ровнехонько от самого лорда. Наблюдатель сразу же распустил городской совет, ввел в город батальон военной полиции и установил комендантский час.
 Так вот в нашем городе воцарился диктатор с чудным именем Анхиль Роз Рамин. Странно, но на две недели убийства прекратились. Может быть потому, что военная полиция обчесывала город вдоль и поперек, хватала всех приезжих до выяснения личности. Небольшая городская тюрьма была под завязку забита беженцами из Зон Отчуждения, приезжими барыгами и вообще всякими незарегистрированными в Маноре людьми. Выпускать из города никого, похоже, и не думали.
На двух предприятиях стали выдавать работникам значки, а школьников обязали носить форму даже в свободное от учебы время. Анхиль потирал вполне теплые человеческие ладошки и с балкона здания городской администрации обозревал вверенные ему владения. Поистине, это был самый романтичный из виденных этим миром мэров. Всеобщая трудовая повинность коснулась всех безработных, арестованных и совершеннолетних.
Анхиль удумал вычистить и отмыть город, облагородить два загаженных парка. Проблема незанятости была решена. За две недели по городу насажали цветов, новых деревьев, занялись покраской всех старых домов. Я сидела в его, так сказать, кабинете, склеивая из бумажных кусочков какие-то дурацкие шары счастья, и наблюдала тихонько, как он читает что-то или насвистывает. История помнит много хороших людей, которые в конце-концов ступили на кривую дорожку. Я ждала чего-то подобного. У бывшего предпринимателя, ушедшего на покой, должен был быть какой-то интерес к Маноре. Но пока что он только пристраивал крыло к городской больнице, прокладывал дорогу, очищал Манору.
 Будет ли у лорда место в совете при Хранителе? То, что происходит в городе напоминает завязь какой-то тоталитарной системы. Нет, портреты Анхиля еще нигде не вешают, гимнов не пишут...но горожане даже потихонечку рады тому, что наша обветшалая Манора расцветает.
Новости о десятой смерти вырвали меня из дневного сна. Комендантский час перенесли на восемь. В город въехало несколько военных грузовых аэрокаров. Горожан стали таскать на прививки. Ну такова была официальная версия.
Я сидела на крылечке дома, думая о том, как этот светлохвостый, глазастый и иногда рассудительный человек сумел усыпить меня конфетами и флиртом.
Кто орудовал в Маноре? И почему при таком обилии военных люди продолжали становиться жертвами?
Видели уже не отпрыска бывшего главы администрации, но и каких-то давно захороненных людей.
 Анхиль тешил меня разговорами о людях из пробирочек, собирал мне не шибко изящные букеты из городской оранжереи, а что касается всех прочих жителей- становился своим в доску. За глаза его называли обаятельным управленцем и рачительным хозяином. А в городе ходили чужаки. Открыто. Какие-то люди в черных костюмах или белых халатах одного фасона. Люди с нашивками на левом рукаве- птица в круге. Были ли у них с собой пробирочки, вроде тех, в которых делают искусственных людей? Да и что там, в этих так называемых выращенных людях?
Дождавшись восьми вечера, я ушла из дома. Темнело. Я шла по Маноре, плохо соображая, что именно хочу найти. Когда я видела что-то похожее на патруль, я пряталась под скамейками, укрывалась за урнами, за деревьями. Мне необходимо было узнать.
Во втором часу пополуночи я увидела ее. Женщину, что жила в соседнем доме, ту, что умерла три года назад. Ее похоронили в Маноре.
Зомби? Я протера глаза. Женщина встала под фонарь. В два часа ее бы давно замел патруль. Ошибки быть не могло. Ночью, вопреки комендантскому часу, по городу ходили люди.
Я вышла на улицу Ливней и прислонилась, чтобы отдышаться. Умей я бояться, я бы закричала от ужаса. К сожалению, страх у меня отсутствовал. Надо было идти домой, выпить сонного сбора и дождаться утра. Мне на несколько минут захотелось уехать из Маноры, смотаться, все равно куда, но я чувствовала, что Анхиль не будет рад такому решению. Я думала о том, что здесь творится какая-то чертовщина. Какие-то слухи об обрядах спятивших, или колдунов. Кому-то выкалывали глаза, кому-то вырезали язык...Со стороны показалось бы, что в Маноре действует отлаженная секта идолопоклонников. Но всему этому должно было быть рациональное объяснение. Если это и серийный маньяк, то по какому принципу он выбирает своих жертв? Возраст? Пол? Благополучие семьи? Место проживания? Нет. Нет и нет. Ровным счетом ничего общего.
Какого же черта я не смекнула проследить за той женщиной? Она всегда жила затворницей, ни с кем не общалась. Ее звали Энн. Раньше у нее был муж- они развелись- сын, уже взрослый, что приезжал хоронить ее и уехал куда-то далеко, и, говорят, много лет назад, племянница.
Вот племянница тоже умерла и захоронена на городском кладбище. Дед мельком упоминал о ней. Сказал, что я тогда только-только родилась, а маму, переходящую дорогу, покалечили. Денег в семье было мало, катастрофически, дед прихварывал. Девушка приносила молоко, сыр и масло.
 Я выглянула из-за угла. Где искать теперь ту женщину?
Ровно в три, так получилось, меня сцапал патруль. К счастью, в участке был кто-то, кто часто видел меня с новым мэром. Так что в половину пятого утра меня доставили не домой, а прямиком к сонному и очень сердитому влиятельному другу. Я рассказала ему все, что видела ночью. В его ноуте, в его инфосети- не-городской, не просматриваемой из любого другого места- я нашла имя той нелюдимой соседки. Энн Реос.
-Фамилия-то какая.- пробурчал Анхиль.
 А меня как током дернуло. Энн Реос. И Анни Реос. Племянница той женщины, девушка, что приносила молоко для новорожденной меня.
-Ты уверена, что видела именно ту женщину?- спросил Анхиль, и голос его сфальшивил.- По информации из инфосети вашего городского архива эта женщина находится на том свете.
Он что-то знал.
Я ткнула пальцем в грудь Анхиля.
-Ты мне должен все рассказать. И почему покойники ночами шляются по Маноре, и почему ты так долго ищешь маньяка.
Анхиль улыбнулся обаятельно. Я едва не уронила кружечку. Между нами было что-то, о чем мы никогда не говорили. Это можно было назвать Рок, Фатум, стечение обстоятельств, Предопределенность. Меня тянуло к нему как плюс к минусу.
-Да я маньяка как-то и не ищу.- сказал он, сгребая меня и придавливая собой. Голос его стал тверже. Словно бы он давал понять, что шутки кончились. Он был опасен, наблюдавший за мной все это время. Очень опасен.
-Я сам его выпускаю погулять иногда. Точнее ее. Имей в виду- дернешься, руку сломаю.
У меня не было чувства страха. Без моего согласия он вряд ли сделал бы мне что-то плохое. Он дорожил мной. Возможно, как собеседником, а может быть причина была в физическом интересе.
-Кто маньяк, Анхиль?!
-Знаешь, Энн Реос очень винила себя в смерти племянницы. Она не смогла смириться с утратой, переживала, винила себя. Ведь она рассказала девушке, что у ее знакомой беда- инвалидность, больной отец, новорожденная дочь и ни полграна денег. И племянница попросила помочь той семье в обмен на себя.
 Однажды Энн приехала в Мадию и обратилась к неплохому психотерапевту. Тот был моим приятелем и одним из частых покупателей продукции компании Рамин. Он поделился случаем, весьма необычным, ведь в рассказе пациентки фигурировало имя Эльма Анмира.
Я, не имея никакого интереса к Маноре, выследил ее, когда она в очередной раз после визита возвращалась домой. Так случилось, что по дороге, в одном из магазинчиков, я столкнулся с тобой и твоим дедом. Твой дед, как мне показалось, узнал меня. Нет, он не знал меня прежде. Но по его глазам я прочитал узнавание. Он даже аккуратно придержал меня за рукав. Потом попросил прощения, мол, обознался.  С ним была совсем юная очаровательная ты.  Я решил, что нам с тобой стоит встретиться еще раз, но попозже, когда ты вырастешь.
А я проследил за той женщиной, свихнувшейся от горя теткой жены моего отца. Ведь это был шанс. Ночью я пришел к ней с важным разговором. Пришлось, не скрою, устроить некоторый маскарад и натянуть кое-что из его старой одежды. Я рисковал, ведь всякий, кто часто видел доктора Анмира мог разоблачить меня. Но она поверила. Я знал имена тех, кто был причастен к налету на его лаборатории, тех, кого даже не осудили. Знал тех, кто организовал двойное убийство в особняке доктора.
-Супруга доктора помогала моей семье в трудное время.
-Его зарезали, а ей выкололи глаза, облили лицо кислотой, и отрубили руки, которыми она обнимала любимого.
-Ты прикинулся воскресшим из мертвых мэром чтобы навести старую больную женщину на виновников нераскрытого и недоказанного убийства?
Он отпустил меня. Я потирала затекшие руки. То, с каким спокойствием он рассказывал обо всем убедило меня в том, что несмотря на его расположение ко мне, я могу в любую минуту стать неугодной и быть убранной любым способом.
-Именно, моя хорошая. Энн Реос имитировала свою смерть. Но, как оказалось, многие причастные к убийству четы Анмир даже по прошествии стольких лет не желали раскаиваться. Хочешь чаю?
-Она убила и двоих детей.
Анхиль пожал плечами.
-Многие убивают детей еще в материнской утробе. То, что она делает, я оставил на ее усмотрение. А твой дед, который мог меня узнать, получил недавно очень хорошую работу в Мадие.
Все сходилось- и отъезд деда, что был не занят много лет,  потом откуда-то получил работу мечты, и появление Анхиля в моей жизни.
-Ты мстил чужими руками, лишая жизни родню убийц твоего отца. А ведь я все время думала- какая закономерность между всеми этими случаями, и тем, что именно сейчас ты обосновался в Маноре.
-Я не мстил. Всего лишь преследовал свой интерес. Вчера Лорд края продал мне обгаженную Манору за бесценок. Каждый камешек, каждую душу. Это мой город. Лорд края скоро получит место в совете Хранителя. Бывшего главу городского совета упекли далеко в пятый край, вместе со всем его выводком. А еще.- Анхиль посмотрел на часы.-Через три часа патруль схватит женщину, безумную, что будет утверждать, будто дух покойного мэра велел ей навести порядок в Маноре. Ее отправят в отличную лечебницу далеко-далеко.
-Нет! И ты причастен.- я встала, намереваясь уйти. Анхиль скрутил меня в два счета, заломил руки.
-Рассказывай кому теперь, что ты не полужелезный человек!
-О. я и не отрицаю. Я так часто попадал в аварии, тестируя на первых порах свои вездеходы, что решил обезопасить себя. У меня металлические импланты в коленях, локтях, ребрах и черепе.
-Сколько ты над собой всего проделал?
-Более сорока различных операций.
-Но полужелезного доктора все же уничтожили.
-К сожалению. Его должны были судить по закону, но благовоспитанные манорцы устроили самосуд над своим блестящим мэром. Они плюнули в его добро. А этот его Измельчитель для преступников, противников строя лордов и Хранителя- все это было страшной сказкой.
-Прежде чем попасть в Манору, он начудил во многих городах. Все газеты того времени его называют Доктором Смерть. Он был тем, кто мог запустить моровую язву, розовый опиум.
-А для меня он был папа Эльм.
-Дед говорил, что со слов доктора у него был только один ребенок, о котором он вспоминал, работая с тетей.
-Да.
Я взглянула на Анхиля. Внимательно. Снова и снова. Не врет.
-Сама понимаешь, жаловаться на меня, косвенно виноватого- а я и сам не предполагал, что все так обернется с теткой Реос- некому. Люди несовершенны. Людьми рожденные.
Я так и села.
-Прививки взрослому населению!
-Ага. Тут под видом прививок моим уже манорцам накололи и навырезали все, что там нужно, не знаю. Но в общем Манора теперь платный, благоухоженный полигон для людей из пробирок, людей с мозгами и без. Да для чего хочешь, вообще. Лишь бы платили исправно.
Я вспомнила, как иногда Анхиль уходил в соседний кабинет. Подглядела, как он делает инъекции себе в руку. Как будто он специально позволял увидеть эту сторону жизни.
-Скажи мне, только честно,ты чем-то болеешь, или наркоман? Ты же нездоровый человек, устроить все это.
Анхиль затрясся, как мне показалось, от смеха. Хотя смеяться он не умел.
-Несмотря на то, что армирование себя заняло много времени и сил- все-таки технологию Анмира пришлось восстанавливать по крупицам- самые трудные операции были в начале.- он улыбнулся, так, словно он дьявол, и уже выкупил за бесценок мою душу.-Это псевдогормоны. Кто-то пьет, а я вот, колюсь.
****
После того, как Элль сделала вид, что покидает коттедж Анхиля, она решила проследить за ним. Редкостное хладнокровие, практически бесчеловечность. Столь странный и четкий, лихо скрученный план- верно, о таких людях писали в учебниках истории мира до Перелома. Яблоко от яблони.
Анхиль вскоре вышел, завел вездеход и медленно поехал в центр. Был вечер, и большинство сидело по домам.
Анхиль остановил свой катафалк на площади Хрустального Столетия. Добрался до круга лавочек. Шел к кому-то навстречу. Элль, ступая еле слышно, спряталась за одной из больших скамеек, наблюдая в щелочку между досками.
Высокий мужчина в сером пальто, приближаясь к Анхилю, сделал приветственный взмах рукой.
-Значит, это вы, осведомитель?
-Здравствуйте, Ларико, глава секретной разведки третьего края. По совместительству я и наблюдатель Лорда этого края.
-И один из наиболее вероятных кандидатов в лорды, если ваш шеф пройдет в Совет при Хранителе.
Анхиль снял солнечные очки. Мужчина вздрогнул.
Эль взрогнула. Лицо того, кого Анхиль назвал Ларико было старым, усеянным уродливыми шрамами.
-Ты не ожидал увидеть меня снова, во плоти?- усмехнулся Анхиль.
Мужчина пошатнулся, затем потянулся рукой к левому бедру.
-Нет-нет, бесполезно.- что-то выскользнуло из рукава Анхиля, щелкнуло. Эль казалось, что она чувствует восторг Анхиля. Он редко испытывал какие-либо эмоции, но тут Эль поняла- между ними определенно установилась какая-то связь.
-Портативный игломет выдается только по особому разрешению.-сказал Ларико.-Вижу, доктор, у вас по-прежнему хорошие связи. Я опускаю руку, я не собираюсь в вас стрелять. Только объясните мне, как, черт возьми, спустя столько лет, вы воскресли и ничуть не изменились?
-Вас всегда отличало отсутствие элементарных умственных способностей. Вы были хитры только на выдумки и прозвища. Очкарик, приютская крыса. Пакеты с дерьмом в рюкзак незаметного отличника. Вас каким-то чудным образом сначала пристроили на военную службу, а затем в краевую разведку. Ну так используйте, используйте уже мозг, тупое человеческое чудовище! Вы настолько глупы?
Анхиль протянул к нему руку. Меж ними было не более метра.
-Вы украли у меня глаз. Убили женщину, которую я любил.-сказал Ларико.
-Хоть что-то из вашего мясного хлама послужило добру.
-Добру, доктор? Вы рассуждаете о добре, хотя сами никогда не знали этого слова. Только наука, только шутки и эксперименты над людьми. То, что вы делали как добро, было вашим воскресным хобби. Я охотился за вами много лет назад, много лет назад изучал вас. И ваша фотография, с пафосной надписью “Смотрите на меня. Смотрите и кусайте пальцы от злости и бессилия. Вам меня не победить.”  до сих пор хранится в моем компьютере.
-Но вам как-то удалось все же добраться до вашего врага. Дети свободы, кучка сраных купленных подростков, что едва не отбросила науку на много веков назад.
-Вы не похожи на ученого. Да вы вообще, похоже, наукой не интересуетесь. Вы только продаете и покупаете.- сказал Ларико, покачав головой.
Имя его прозвучало на последнем вздохе Анхиля.
-Ты- Розалинда Анмир.
-Браво. Связал наконец два узелочка. Кстати, перед нашей встречей я обещал назвать имена тех, кто захватит Край, когда действующий лорд пройдет в совет. Но ты сам это имя назвал.- Анхиль взял Ларико на прицел.
-Нет…нет…ты этого не сделаешь. Не сможешь.
“Все смогу.”-мысленно ответил ему Анхиль. Теперь Ларико знал так же хорошо, как и Анхиль, что он сможет.
-Вспомни, как твой папа катал тебя на плечах.-прошептал мужчина.- Он стремился сделать мир сильным и безопасным.
-Вспомнить о папе, сучье семя? Я не забывал о нем ни на один час. Именно сильным и безопасным, пока не вмешались твои свиньи. И мне пришлось доделывать все за него. Мне это не нравится, ведь я умею только продавать и покупать. Мне вообще хотелось жить спокойно, в своем собственном маленьком городе, жениться, и не думать ни о папе, ни о его чертовом наследстве.
-Тогда пожалуйста опусти ствол.
Страх звучал низкой нотой в голосе Ларико. Трусливый скотский страх. Как же часто Анхиль слышал это. У всех так или иначе был страх. Все мерзавцы и воры вопили как трусы, либо умоляя о пощаде, либо вот так вот дрожа. Все боялись наказания и готовы были лизать его подошвы, чтобы вымолить свою никчемную, спокойную жизнь. И вымаливали, ибо он всегда делал то, что выгодно.
Только Элль из Маноры не боялась ничего не предлагала, и ни о чем совсем не просила. И за это, а может вопреки этому Анхиль и привязался к ней. Нет, он сам точно не знал, за что отличил эту шуструю девочку с коротким именем и сияющими как далекая Вега глазами.
-Ты убьешь меня из-за какой-то многолетней вражды, из-за старой дряни, что косил людей как былинки ради своих опытов, выстрелишь в живого человека? Опусти ствол!
-Он не дрянь!-сказал Анхиль и голос его сорвался на крик.-Что ты знаешь о нем, маньяк?! Зачем ты убил его?! За что?!
Анхиль зажмурился и взвел курок. Снова. И снова. И еще раз. Пока последняя гильза не звякнула о голубые стеклянные камешки в золотом как вечер искусственном песке. Анхиль отвернулся, смахнул с лица длинную белую прядь и пошел. В нижнем саду он швырнул через плечо пистолет и вступил в ажурную черноту сквозящих холодом врат. Наступали сумерки.
Анхиль шел и давил песок, скрипевший так тихо-тихо, что мужчина чувствовал свое неровное дыхание и казалось ему, что где-то в конце этого пути она снова слышит голос мамы Анжелики. “Ты самый сильный человек, Анхиль Роз, из всех, кого я когда-либо знала.”
****
-Кто был твоей мамой?
-Воспитывала меня женщина, с которой отец познакомился у приятеля, в одном из городов Малого Круга. А биологической я не знал.
-Соболезную.
-Не стоит. Ее не было в живых уже тогда, когда сперматозоид проник в яйцеклетку.
-Так как же?
-Как же я появился? Все было просто. Папа встретил маму в обычном морге города Верса, где он выбирал кое-какие органы по поручению учителя. Тогда ему приходилось заниматься хорошо оплачиваемой рутиной. Он поднял простыню(а это была совсем свежая смерть), и восхищенный красотой особы, пожелал изъять у нее яйцеклетку. Разумеется, в этом маленьком желании ему никто не воспрепятствовал.
-Значит, он рассказал тебе об этом?
Анхиль рассмеялся.
-Нет, папа любил живых. Ставшая исключением покойница наверняка чем-то выделялась, раз он сделал запись в своем дневнике.
Элль вздрогнула от его смеха. Воистину, было что-то нечеловечески жуткое в картине, подброшенной ее воображением. Поздняя ночь. Морг. Холодный свет. Белые руки приподнимают простыню.
-Некрофилом он не был, это точно.
-Теперь ты понимаешь, как давно делают людей в пробирках?
-Сколько тебе лет?
-Я родился в шестьдесят шестом. Не бойся моих прикосновений. Я совсем не он. А тебе сколько?
-Второго апреля стукнуло восемнадцать.
-Совсем недавно. А я не приготовил тебе подарка. Ай яй яй. Ты уж прости меня.- с этими словами Анхиль покопался в столе, но так и не найдя ничего кроме смятых бумаг и фантиков от конфет развел руками.
-Не утруждайся, ведь я тебя не поздравила.
-Это будет не скоро.- Анхиль потрепал Элль по волосам, затем какая-то мысль, точно вспышка, осветила его лицо, позолоченное южным манорским солнцем. Анхиль снял с мизинца светлое кольцо строгого узора и одел на безымянный палец Элль.
-Просто колечко.-пояснил он в ответ на недоуменный взгляд девушки.-Ты нравишься мне.
-Сколько будет длиться оккупация Маноры?
-Столько, сколько я сочту нужным. Дай мне руку. Смелее. Не бойся же. Разве я делал ранее что-то плохое с тобой? Разве я намекал на то, что могу сделать что-то бесчеловечное?
-Я покажу тебе кое-что.-Анхиль увлек ее на второй этаж. Элль присела в большое кресло. Вся обстановка, как сказал Анхиль, была привезена из его дома в Микрополисе.
Какое-то яркое сияние озарило полутемную гостиную. Сначала оно было алым, как кровь, затем огненным, как апельсины, тысячами бликов и блесток рассыпаясь по потолку и стенам. Анхиль, вышедший из темноты, держал в руках маленькую коробочку.
-Это модель праздничного прожектора к двухсотлетию Маноры. Кладешь руку вот сюда. Дай мне твою лапку, не бойся. Твои пальцы дрожат. Салют бесшумен. Я использовал пока только две лампы.
-Это прекрасно.
-Знаешь, Элль.- Анхиль сел в соседнее кресло.-Несмотря на то, что я привык всегда отдыхать и работать в одиночку, я не отказываюсь иногда повеселиться.
-Верю. Мне рассказывали байку о том, что доктор Анмир соорудил на двадцать седьмом километре Северной дороги Маноры целый сад под колпаком.
-Это не байка. Согласно его дневникам и записным книжкам его жены, сад существовал. Тебе хотелось б, чтоб я повторил эту работу?
-Нет.-нет.
-Мне потребуется довольно много времени, ведь я не обладаю такими знаниями о необотанике, как доктор Анмир. Но если ты захочешь, я устрою в самом сердце Маноры огромный сад, ничуть не хуже того, что видела Анни Реос. Сад для каждого жителя города.
-Я бы хотела, чтоб в моем городе было красиво и безопасно. Это мой дом, если ты, конечно, понимаешь, что значит это слово.
-Что же тебя гнетет? То, что я забрал себе твой город?
-Ты появился как снежная лавина...
-Тебе бы стихи писать.
-Я о тебе знаю почти ничего. Это и странно.
-Количество слов, больше или меньше, не дадут тебе ясного ответа. Доверься моим рукам.
Элль показалось, что у нее кружится голова. Или не показалось? Тело как будто оцепенело и девушка провалилась в темноту.
****
Элль стряхнула с себя полудрему. Было ли это, или нет, плясали ли маленькие оранжевые пятна по потолку, или то было внутри ее головы, под закрытыми веками. Был ли то привкус губ Анхиля, холодный, горький как цедра лимона на ее губах, языке, следы, что остались на веках, щеках, ключицах и... о боже... Анхиля не было, а она уснула у него. И кто-то отнес ее на диван и заботливо прикрыл мягким пледом. Возможно, он добавил в тот чай, что они пили вечером какое-то снотворное, а может быть, ее просто оставили силы. Ведь не каждый же день пьешь чай с одним из серых кардиналов края и вдобавок с владельцем всего того, что ранее составляло картину твоего мира.
Скорее всего, она отключилась и ей все приснилось. Да только колечко, что стиснуло ее палец, светлое, с замысловатым узором и ромбами вокруг искорок лунных камней опровергало добрую половину сновидения.
Анхиль вернулся вечером четвертого дня, когда пробило пять пополудни. Все, кто проходил мимо, сочли за благо обходить его молча.
В половину шестого стало известно, что инфосеть отключена. Границы города были открыты. Всех, кого задержали незаконно, выпустили. На улицах было объявлено по громкой связи, что Манора перешла в частное владение и вскоре появятся дополнительные рабочие места. Элль сходила с ума от беспокойства и решилась подойти к наглухо закрытым воротам особняка, в котором жил Анхиль.
Ворота открылись не сразу. Анхиль отпустил охрану и провел Элль в нижнюю гостиную, туда, где несколько недель подряд они развлекались, собирая из костяшек слова и делали ее уроки.
-У меня никогда не было друзей, а сделать из тебя союзника не представляется возможным.- сказал Анхиль, разливая по кружечкам чай.-Ты купила билет до Микрополиса на шестое мая.
-От Версы до Микрополиса. От тебе скрыть ничего невозможно.-Элль разжала его пальцы. Белые пилюли в виде квадратиков посыпались на стол.
-Ты никогда не посвящал горожан в свои планы.
-Чем-чем, а этим я занимаюсь уже целый час. Манора никогда не станет мегаполисом, сумасшедшим городом с сумасшедшим ритмом.
-И это только видимая верхушка айсберга?
-Боже ж, как с тобой легко.- сказал, улыбнувшись уголком рта, Анхиль.-Я, наверно, старею и становлюсь предсказуемым. А тебе-то самой не все равно?
-Мне- нет. Как я говорила четыре дня назад, это мой дом. И ты, как мне думалось, мой друг.
-Тогда я тебе расскажу. Все, что знаю сам. Слушай. Пригодная к проживанию часть суши в ближайшие несколько лет будет заново поделена и продана в частную собственность.
-Таким образом мир вернется к феодальному строю, что затормозит прогресс.
-Прогресс затормозили, вырезав пару десятков подающих надежды ученых, среди которых был мой отец. Ключевые посты заменили ставленниками первых лордов. Выборы нового Хранителя не за горами. Нужно смотреть правде в глаза. Идея всеобщего равенства и изобилия с треском провалилась еще в предпоследнем Допереломном столетии. Ее попытались применить на практике коммунисты.
-Мир не может быть построен на крови.
-Но можно обойти природу.
-И снова люди из пробирок.
-Люди из пробирок сейчас слишком дорогое удовольствие. Еще как минимум век человеческая единица нового образца будет стоить как двадцать Манор.
-Доктор Анмир мог ускорить процесс?
-Он мог все, теоретически. Разведка и Лорд Вион постарались лишить мир этой надежды.
-Для тебя доктор, похоже, был фигурой исторической, каким-то символом века.
-Естественно. Любимого папу я потерял еще до того, как его реабилитировали в совете при этом округе. Всегда думал, что часть вины лежит и на Маноре.
-Но ту женщину ты увез?
-Естественно. Я не маньяк. Глупо вытаптывать весь город, что он так нежно любил. Ведь он бы так не хотел.
-А чего хочешь именно ты? Что это за таблетки? Они предназначались мне?
-О, я, возможно, разведу тут виноградники, получу кое-какую прибыль из места, где нашли приют его титановые косточки.
-Анхиль, мне с тобой начинает быть страшно.
-И потому ты купила билет. Хотела уехать из любимого дома? Или от меня?
-Ты добавлял мне все время в чай какие-то таблетки и теперь удивляешься тому, что я купила билет?
-Я мог бы обнести город высоким забором, а лично тебя посадить на цепь, и знаешь почему не стал этого делать?
-Почему? Потому, что проще подкидывать мне наркотики в чай? И теперь ты скажешь, что это простое снотворное, у которого интересный побочный эффект?
Анхиль покачал головой.
-Нет. Побочный эффект не отрицаю. А вот ты покраснела. Судя по твоему лицу, видения твои весьма интересны. Не волнуйся. Опиум два действительно безвреден. Он помог мне превратить многих конкурентов в союзников, а также узнавать о самых сокровенных желаниях.
-В средние допереломные века ты стал бы отличным инквизитором.
-Фу, как неэстетична жестокость ради жестокости. Я добрый, правда.
-Сказал человек, разоривший половину пятого края в девяносто третьем.
-Кто виноват в том что, что многое я делаю лучше и дешевле?
-Ты поиграешь с Манорой, а потом найдешь что-то более увлекательное.
-Пока что новое и увлекательное находится в Маноре.
-Анмиры долго не живут. Особенно в Маноре.
-Если долго и методично поплевывать в колодец, то можно и не жить. Но если засыпать колодец, а сверху удобрить, да поставить наблюдателя...
-Меня?
-Почему тебя? Есть вариант получше.
-Да? И кто это?
-Выпей свой чай. Выпей и закуси печеньем. Тебе потребуется много сил.
Элль повела плечом. Ее бил озноб.
-Можешь продолжать вести дневник, если хочешь.
-Тот, что ты тайком украл из моего дома?
-Да. А также пробы крови, что брали в школе. Помнишь, как я пришел к тебе тогда?
-Ты сказал, что я могу отблагодарить доктора в твоем лице. А вместо этого ты целый месяц подкидывал мне в чай этот твой опиум и методично насиловал в полубессознанке.
-Все было не так. То были твои сны, фантазии. То, что тебя интересовало и волновало, то о чем мы часто говорили...
Элль встала, чтобы снова рухнуть в кресло.
-Но ты же говорил, что технология утеряна.
-Да. И тем не менее, все заработало прекрасно. Образец. Думаешь, ради чего я впустил в город этих чудиков в белых халатах? Я всегда недолюбливал медицину. Она поглотила моего отца, забирала его всегда. Но она дала мне шанс.
-Стоимостью двадцать Манор?
Анхиль кивнул.
-Ты лишил меня права выбора.
-Но она прижилась.- Анхиль обошел Элль и положил ладонь ей на живот.-Разумеется, ты получишь компенсацию. Такую, какую сочтешь необходимой.
-Она?- удивилась Элль.-Так ты и пол уже наверняка знаешь?
-Сейчас она не больше горошины. Она клон, как говорят в простонародье. В ней нет и не будет ничего от ее мамы, той мамы, что, разумеется, не убьет ее.
-Пока я спала под твоим опиумом, мне присадили твой клон и теперь говорят, что мне делать? Ты удивительный человек. Удивительный в своей наглости.
-Наглость города берет. И я же не настаиваю на том, что ты должна оставить нас по истечении определенного времени.
-Вас?
-Пожалуйста.- Анхиль сжал бережно маленькую руку Элль. И земля качнулась под ее ногами.
****
Бусина за бусиной сплетаются жемчуг, сталь и стекло. История за историей разворачиваются в мире новом, дивном и пугающем.
Колыбель чудесной Маноры качается, и ее перья и бусины, серебряные, стеклянные и стальные кажутся кому-то в вечернем свете холодными небоскребами. Век хрусталя и стали продолжается, а где-то на самом краю мира, там, где колышатся под нежными ладонями ветра высокие тополя и низенькие кусты акаций, там, где продолжается лето, там, куда хотели бы попасть многие цветут и благоухают розы, апельсиновые деревья и олеандры. Там не знают о ненависти и голоде, о войне, что опустошила часть суши, о кровавом терроре и зависти сильных мира сего.
Там, в одном из самых обычных домов, на первом этаже горит свет и мурчит кот, и фыркает собака. Не настоящие, конечно, а неплохая имитация. Настоящие вымерли более семидесяти лет назад. На крыше этого ничем не примечательного домика навалена странная куча веток, что хозяйка, симпатичная молодая женщина, рассеянно отвечая на вопросы гостей называет гнездом аиста. Хотя никто не помнит, и не знает, что это такое. В том домике, на коврике в маленькой кухне сидит, поджав ноги девочка шести лет, что старательно делает уроки- рисует треугольники и цифры в пухлых прописях, даже во время каникул. Иногда она вздрагивает, посматривая то на дверь, то на круглые часы на стене, иногда засыпает. Женщина качает головой и тихо вздыхает, отодвигая черно-желтую занавеску. Уже остыл дважды подогретый ужин. Муж задерживается, так и не предупредив- не в первый раз. Какие-то дела в совете. Участь домохозяйки- сидеть и ждать, да смотреть, чтобы ребенок не разобрал что-нибудь до винтиков- любопытный ребенок, которого нельзя оставить даже на няньку. Вот за окном слышится шорох и знакомый скрип. Через минуту откроется дверь и он войдет, принося с собой ощущение полного покоя. Он, полужелезный, поцелует нежно в ключицу жену, поднимет на руки заснувшую в ожидании отца Манору.



Отредактировано: 22.02.2018